В предыдущем рассказе «Ангел родился» говорится о девочке, появление которой на свет божий для родителей стало чудом. Первых двух мальчиков врачи не смогли спасти.
***
Настя подрастала. Так назвали ее в честь бабушки Настасьи, что роды у Лиды приняла. Маленькая, хрупкая вся такая. Несмотря на уход, болячки всякие то и дело привязывались к ней. В тот период времени в Северных краях и в помине лекарств не было. Ни тебе антибиотиков, ни колдрексов, ни фервексов. Ничегошеньки. Кора кедра, да чайный гриб, да брусничник, ягель еще – вот тебе и все лекарства.
И вспомнила Лида, как бабушка Настасья, предупреждала ее, – не хвастать малышкой и хвалить не давать! При тех словах, крестик серебряный на худенькую шейку Настеньке надела. С себя сняла, силу ей свою добрую передала. Так она сказала. Вскоре ее не стало. Старенькая была, но до последнего людям, кошкам, собачкам и прочей живности помогала. Всем селом ее провожали.
И задумалась Лида.
Эх! Не послушалась бабушку я тогда. Гостей пригласила. А как не пригласить? Все хотели на чудо глянуть. Девочку увидят - умиляются. Она и впрямь хорошенькая. Вся в кружевах белоснежных, с розовым личиком. Глаз отвести невозможно. И главное – спокойная такая она у меня.
И вдруг – в крик!
Час кричит, другой. Лида убаюкивать ее взялась. Ничего не помогает. И вспомнила она, - «средь любопытных шаманка была»! Все ее так в поселении называли. Глаз темный у нее, нехороший.
Не раздумывая, бросилась она к ней. Соседку попросила приглядеть за Настей. Алексей - муж ее далеко был. На буровой работал - руду добывал.
Прибегает к шаманке. Та чай из блюдца швыркает.
- Садись, - говорит, как будто поджидала ее. - Чаю с сахаром кусковым попьем.
А Лида на нее с кулаками…Ты, мол, такая-сякая, - зачем мою девочку испортила. Иди теперь порчу с нее снимай! Как тебе не стыдно?! А та отнекиваться взялась:
- Да ты че!? – возмутилась. - Наговаривать на меня вздумала. Терпеть не могу этого!
Пойди вон! – взвизгнула! Ногой топнула.
Лида умолять ее стала:
- Спаси девочку, она у меня свет в окошке. Единственная, - задрожала вся, заплакала.
Смилостивилась шаманка. Наряд свой шаманский напялила, ноги в унтайки, бисером вышитые, вставила. Посох, украшенный лентами цветными, в руки взяла. Сову свою дома оставила. Редко она в таком наряде в поселении являла себя. В народе говорят, волки ее бояться, не то, что люди.
- Так и быть, - говорит, - уважу. Токмо не надо наговаривать на меня всякую всячину. Может, пупок у ребенка развязался. Всякое бывает. Гляну, так и быть. Уговорила. А сама хитро так посматривает на Лиду глазками своими проклятущими.
- «Бубна только не хватает», - отметила Лида, с ужасом наблюдая за сборами шаманки, – «Зачем рядится? Она ведь не настоящий шаман. Пыль в глаза пускает только!». Но все равно – в душе ее надежда появилась.
И отправились они к дому Лидии по глубокому снегу скрипучему. Пурга, как назло, разыгралась не на шутку. Волком воет. Поземкою стелется. Ни зги не видать. Бабка ворчит, но нос по ветру хорошо держит. Сколько дорог уж по этой местности утоптано - не сосчитать. Лиду с ног сбивает, а она из последних сил следует за ней.
Вскоре пришли. Обувку веником обмели и к девочке. А она уж бедняжка прямо осипла вся от крика. Заходиться стала. Соседка в ужасе, руками взмахнула, да и прочь метнулась. Лида на руки дочку хотела взять, а шаманка опередила. В глаза Настеньке уставилась и зашипела что-то по своему, по - шамански. А потом и вовсе в пляс пустилась вместе с девочкою на руках. Вскрикивает что-то, нашептывает.
Настенька замолкла ни сразу. Но как только угомонилась, на чудо-бабку выставилась своими глазенками несмышлеными, а потом и вовсе рассмеялась.
- «Где это видано, неделя от роду, а ребенок уж хохочет. Быть такого не может. Чудеса», - удивилась Лида.
Когда шаманка закончила свой ритуальный танец, малышку назад, под полог кружевной уложила. Та снова румянцем расцвела, улыбается. Агукать начала.
- «Это ж надо! Тоже чудо», - тут уж возрадовалась Лида.
А шаманка ей, - больше не хвастай своей дочечкой! Хуже только ей сделаешь, да и сама хлопот не оберешься потом. Страшные истории ей не рассказывай. Девочка – ангел на самом деле. Ранимая, чувствительная и умница большая. Страх ей свой не передавай. Как подрастет, к ней народ со своими проблемами потянется. И стар, и млад станут в ней защиту от страданий и тревог разных искать. Она им помогать станет. По всему видно! При этих словах, подмигнула Насте, - правда же, шаманка будущая. Та в ответ, - угу! И улыбнулась при этом.
Лида руками всплеснула:
- Ты это о чем? Приколдовала ее! Да как ты можешь!?
- Да ни о чем. В голову не бери. Дочку береги. Она у тебя на вес золота. Одним словом, отмахнулась от нее шаманка. – Забудь. И добавила, - признаюсь, позавидовала. Было дело. А зависть, она завсегда сама по себе порчу наводит.
- Иди уже! – произнесла Лида. – Но знай, на порог не пущу!
- А мне порог твой сто лет сдался, - усмехнулась шаманка. – Но не зарекайся. А вот она, - указала пальцем в люльку, - узнавать меня будет, и не забудет. Так и ушла. Ничего взамен не взяла. Сомнения посеяла.
Но Лида, довольная осталась. Настенька впервые спокойно уснула и с улыбкой на устах. Шаманка покаялась перед ними. Теперь все будет хорошо. Так ей казалось.
Несмотря на все слова шаманки, сон Лиду тоже сморил. Намаялись обе. Пурга закончилась. Тишина, да благодать установилась. Звезды в ночном небе воссияли. Как говорится, – луна взойдет, ветка склонится.
А далее, как Настя с братьями своими встретится «в местах не столь отдаленных».
Nataly Sarafanova