Ежегодно 1 марта в соборе Петропавловской крепости проводилась заупокойная служба по Александру II. Присутствовала вся царская фамилия и много народу. На эту дату террористы подготовили убийство Александра III. Одним из тех, кто готовил убийство, был студент 4-го курса Петербургского университета Александр Ульянов.
Он родился 31 марта 1866 года в Нижнем Новгороде. Отец, инспектор народных училищ Симбирской губернии, много сделал для образования чужих детей и со всей ответственностью подходил к воспитанию собственных. Александр отлично учился, проявлял склонность к естественным наукам, особенно к химии, ставил опыты в небольшой домашней лаборатории. Симбирскую классическую гимназию он окончил с золотой медалью.
Поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Преподаватели характеризовали Ульянова как очень способного студента, обещавшего стать успешным ученым. За научную работу по зоологии беспозвоночных Александр получил золотую медаль.
Что побудило талантливого юношу принять участие в террористической фракции, слепленной из остатков «Народно воли», до сих пор не может понять никто. Фракция ставила своей целью дезорганизацию правительства методом террора.
Зачинщиками заговора против Александра III были сын состоятельного купца Петр Шевырёв и сын помещика Иосиф Лукашевич. Шевырёв занимался организацией боевых отрядов, Лукашевич –– изготовлением бомб. На приобретение динамита для бомб Александр Ульянов продал свою гимназическую золотую медаль.
За две недели до намеченного теракта Шевырёв под предлогом болезни уехал в Крым, но перед тем познакомил Ульянова со всеми участниками заговора и, по сути, передал ему руководство. При этом Ульянову было всего 20 лет, в то время как большинство членов фракции были старшего его на 5-6 лет.
Александр лично собрал две бомбы. Проводил репетиции предстоящего теракта: расставлял сигнальщиков и инструктировал метальщиков бомб.
Именно Ульянов провел последнее совещание боевой группы.
По воспоминаниям Лукашевича, «ввиду того, что многим из нашей компании приходилось погибнуть в ближайшем будущем, Ульянов задумал устроить небольшую, так сказать, прощальную вечеринку...»
Полиция знала о готовящемся теракте. Утром 1 марта 1887 года у Главного штаба были схвачены Андреюшкин и Генералов, при них обнаружили бомбы и револьвер. Две бомбы представляли собой цилиндры, третья выглядела как книга с заглавием «Словарь медицинской терминологии».
Возле Казанского собора схватили Осипанова, на Невском проспекте –– Волохова и Горкуна.
На первом же допросе террористы выдали всех остальных участников организации –– 74 человека (в Пе-тербурге, Москве, Харькове и Ялте).
15 из них попали на скамью подсудимых и на допросах валили вину друг на друга, утверждая, что в за-говор их втянули угрозами и обманом. Врали все, кроме одного... Александр Ульянов даже не пытался уклонить-ся, наоборот, часть чужой вины взял на себя (в частно-сти, приписал себе авторство программы террористической фракции).
Фактический автор программы и организатор покушения –– Шевырёв на первом же допросе заявил:
–– О замысле на жизнь государя императора ничего не слышал и не знаю, к революционной партии не принадлежу и революционных убеждений не разделяю.
Так же повел себя и Лукашевич.
При осмотре метательных снарядов эксперты были ошеломлены! –– каждый снаряд наполнен свинцовой шрапнелью со стрихнином! Такая начинка при самом незначительном ранении повлекла бы за собой смерть.
Мария Александровна Ульянова после свидания с сыном в Петропавловской крепости усомнилась в его психическом здоровье. Александр III, прочитав программу террористической фракции, написал на обложке «Это сумасшедший».
В своем прошении о помиловании на имя царя Мария Александровна горько сетовала: «Если бы я хоть на один миг могла представить своего сына злодеем, у меня хватило бы мужества отречься от него. Он всегда был религиозен, глубоко предан семье и часто писал мне…»
15 апреля 15 участников покушения предстали перед судом. Несмотря на молодость, Александр Ульянов блеснул неординарным красноречием:
–– Среди русского народа всегда найдется десяток людей, которые настолько преданы своим идеям и на-столько горячо чувствуют несчастье своей родины, что для них не составляет жертвы умереть за свое дело. Таких людей нельзя запугать.
Но что этот юноша знал о несчастьях родины? Что видел, кроме затурканного населения петербургских окраин и родного Симбирска? Больше-то он нигде не бы-вал. Чистые души самыми первыми поддавались на пропаганду, призывавшую к «праведному гневу». И никто не сказал молодым и горячим, что главные идеологи «спасения России» живут за границей, вальяжно рассуждая о русском мужике в престижных ресторанах.
Вот как писал один из покинувших «Народную волю»:
«К тому времени, когда мое поколение только выходило на сцену, у нас уже создалась система взглядов по преимуществу антирусских. Идеал отрицания всего ок-ружающего –– это тоже религия, –– наш передовой образованный человек любит только “Россию будущего”. Революционное движение было неизбежно в России, привыкшей жить чужим умом. Людям русским следовало бы сплачиваться и находить идеал в элементах сознательно национальных». То есть то самое, с чего начинал свое царствование Александр III, к чему он стремился всю свою жизнь, и чего не желали революционеры.
Все 15 подсудимых были осуждены на смертную казнь, но судьи ходатайствовали перед императором о смягчении приговора для восьми из них.
Александр не только удовлетворил ходатайство, но еще для двоих смягчил наказание.
Мария Александровна Ульянова умоляла сына написать прошение о помиловании. Он ей ответил:
— Представь себе, мама, двое стоят друг против друга на поединке. Один уже выстрелил в своего противника, другой еще нет, и тот, кто уже выстрелил, обращается к противнику с просьбой не пользоваться оружием. Нет, я не могу так поступить.
Мать продолжала его умолять, и, наконец, Александр подал прошение, но просил не за себя, а за нее, так как отец недавно скончался, и на ней держалась вся семья:
«Я вполне сознаю, что характер и свойства совершенного мною деяния и мое отношение к нему не дают мне ни права, ни нравственного основания обращаться к Вашему Величеству с просьбой о снисхождении в видах облегчения моей участи.
Но у меня есть мать, здоровье которой сильно пошатнулось в последние дни, и исполнение надо мною смертного приговора подвергнет ее жизнь самой серьезной опасности. Во имя моей матери и малолетних братьев и сестер, которые, не имея отца, находят в ней свою единственную опору, я решаюсь просить Ваше Величество о замене мне смертной казни каким-либо иным наказанием. Это снисхождение возвратит силы и здоровье моей матери и вернет ее семье, для которой ее жизнь так драгоценна, а меня избавит от мучительного сознания, что я буду причиной смерти моей матери и несчастья всей моей семьи».
Прошение не было удовлетворено: сколько народу бы уложили страшные бомбы с мелкой шрапнелью и ядом!
Из Петропавловской крепости приговоренных эта-пировали в Шлиссельбург. В последний момент Иосифу Лукашевичу казнь заменили ссылкой.
Рано утром 8 мая пятерых осужденных оповестили, что бренная жизнь для них заканчивается. Казнили сперва троих: Пахома Андреюшкина, Василия Генералова и Василия Осипанова. Затем Ульянова и Шевырёва.
Надзиравший за проведением казни товарищ прокурора Санкт-Петербургского окружного суда Щегловитов в отчете своем написал: «Шевырёв и Ульянов взошли на помост бодро и спокойно, причем Ульянов приложился к кресту, а Шевырёв оттолкнул руку священника. После этого их повесили».
Все пятеро были похоронены в братской могиле на берегу Ладожского озера.
Каких улучшений добились они своей смертью? Россия нуждалась в юристах, врачах, педагогах, биологах, химиках... Вот где могли бы они принести настоящую пользу.
Владимиру Ульянову было 17 лет, когда казнили брата. Он на всю жизнь запомнил, как от их семьи шарахнулись друзья и знакомые. Перестал бывать даже старенький учитель, приходивший по вечерам играть в шахматы.
Но Александр III не перекрыл дорогу семейству Ульяновых. Владимир окончил гимназию, начал учебу в Казанском университете, откуда отчислили за участие в революционном кружке; экстерном окончил Петербургский университет. Дмитрий окончил гимназию и четыре курса Московского университета, после чего был отчислен за революционную деятельность. Анна окончила Симбирскую женскую гимназию и Бестужевские высшие курсы в Петербурге. Мария окончила Московскую женскую гимназию, а с осени 1898 года слушала лекции на химико-физическом факультете Нового университета в Брюсселе.
В наше безудержно-лживое время некая Лариса Васильева, выдающая себя за президента ассоциации женщин-писательниц всего мира, в книге своей «Кремлевские жёны» сделала ошеломляющее открытие: Александр Ульянов был сыном Александра III и решил свести счеты с папашей. Якобы в июне 1865 года наследник русской короны имел любовную связь с фрейлиной Марией Ульяновой.
Но, во-первых, такой фрейлины не было, и быть не могло, поскольку Мария Александровна не принадлежала к аристократии, а в Смольном не обучалась. Во-вторых, она старше цесаревича на 10 лет, вышла замуж в деревне Кокушкино, там же венчалась в 1863 году и через год родила дочь Анну. В-третьих, с апреля по сентябрь 1865 года Александру было не до интрижек –– смерть брата, похороны, вступление в наследство, присяга, занятия с учителями, военные маневры в Красном селе, поездки с отцом… А в четвертых и главных, Мария Александровна была человеком высокой нравственности.
Тысячу раз прав А. В. Никитенко: «Вместо того чтобы каждую истину доставать упорным и честным трудом, они промышляют бездарными вымыслами».