...Wie V;gel, welche sich gew;hnt ans Gehn
und immer schwerer werden, wie im Fallen:
die Erde saugt aus ihren langen Krallen
die mutige Erinnerung von allen
den gro;en Dingen, welche hoch geschehn,
und macht sie fast zu Bl;ttern, die sich dicht
am Boden halten, -
wie Gew;chse, die,
kaum aufw;rts wachsend, in die Erde kriechen,
in schwarzen Schollen unlebendig licht
und weich und feucht versinken und versiechen, -
wie irre Kinder, - wie ein Angesicht
in einem Sarg, - wie frohe H;nde, welche
unschl;ssig werden, weil im vollen Kelche
sich Dinge spiegeln, die nicht nahe sind, -
wie H;lferufe, die im Abendwind
begegnen vielen dunklen gro;en Glocken, -
wie Zimmerblumen, die seit Tagen trocken,
wie Gassen, die verrufen sind, - wie Locken,
darinnen Edelsteine blind geworden sind, -
wie Morgen im April
vor allen vielen Fenstern des Spitales:
die Kranken dr;ngen sich am Saum des Saales
und schaun: die Gnade eines fr;hen Strahles
macht alle Gassen fr;hlinglich und weit;
sie sehen nur die helle Herrlichkeit,
welche die H;user jung und lachend macht,
und wissen nicht, dass schon die ganze Nacht
ein Sturm die Kleider von den Himmeln rei;t,
ein Sturm von Wassern, wo die Welt noch eist,
ein Sturm, der jetzt noch durch die Gassen braust
und der den Dingen alle B;rde
von ihren Schultern nimmt, -
dass Etwas drau;en gro; ist und ergrimmt,
dass drau;en die Gewalt geht, eine Faust,
die jeden von den Kranken w;rgen w;rde
inmitten dieses Glanzes, dem sie glauben. -
...... Wie lange N;chte in verwelkten Lauben,
die schon zerrissen sind auf allen Seiten
und viel zu weit, um noch mit einem Zweiten,
den man sehr liebt, zusammen drin zu weinen, -
wie nackte M;dchen, kommend ;ber Steine,
wie Trunkene in einem Birkenhaine, -
wie Worte, welche nichts Bestimmtes meinen
und dennoch gehn, ins Ohr hineingehn, weiter
ins Hirn und heimlich auf der Nervenleiter
durch alle Glieder Sprung um Sprung versuchen, -
wie Greise, welche ihr Geschlecht verfluchen
und dann versterben, so dass keiner je
abwenden k;nnte das verh;ngte Weh,
wie volle Rosen, k;nstlich aufgezogen
im blauen Treibhaus, wo die L;fte logen,
und dann vom ;bermut in gro;em Bogen
hinausgestreut in den verwehten Schnee, -
wie eine Erde, die nicht kreisen kann,
weil zuviel Tote ihr Gef;hl beschweren,
wie ein erschlagener verscharrter Mann,
dem sich die H;nde gegen Wurzeln wehren, -
wie eine von den hohen, schlanken, roten
Hochsommerblumen, welche unerl;st
ganz pl;tzlich stirbt im Lieblingswind der Wiesen,
weil ihre Wurzel unten an T;rkisen
im Ohrgeh;nge einer Toten
st;;t....
Und mancher Tage Stunden waren so.
Als formte wer mein Abbild irgendwo,
um es mit Nadeln langsam zu misshandeln.
Ich sp;rte jede Spitze seiner Spiele,
und war, als ob ein Regen auf mich fiele,
in welchem alle Dinge sich verwandeln.
Как птицы, что к хожденью привыкают
И тяжелеют, будто бы в паденьи:
Их когти длинные питают землю
Воспоминаньем строгим о явленьях
Великих, всех, что всё же возникают,
И льёт почти на листья, что к земле
Так тесно прижимает,
Будто рост стеблей,
Что, чуть пробившись, по земле сползали,
По чёрным комьям, мертвенно светлы,
Мягки, влажны, тонули, увядали-
Как дети блудные, как восковые лбы
В гробу - как руки радостные, кои
Дрожат в смятеньи, ибо в чаше полной
Предметов ближних видно отраженье, -
Как крик о помощи, что в шторм вечерний
Встал против звонниц тёмных тяжких хора, -
Цветы в горшках, сухи неделю скоро,
Как переулки с гопотой - что норы,
Где скрыты драгоценные каменья, -
Что утро да в апреле
Пред множеством всех госпиталя окон,
Больные все теснятся в залы угол
И смотрят: лучей милость ранним утром
Аллеи заселила все весною,
Расширив; видно славы светлый облик,
Что смех домам и младость сообщает,
О том, что в ночь прошедшую, не зная,
Что шторм с семи небес сорвал одежды,
Стихия водная, что мир расколет прежде,
Та буря, что несётся по аллеям
И всё вещей лихое бремя
С их плеч сорвёт
Как будто посторонним ужаснёт,
Будто кулак какой-то силы внешней,
Что каждого задушить из болезных,
Посредь сиянья, в кое они верят.
... Как долгими ночами в листьях прелых,
Что уж со всех надорваны сторон
И слишком далеки, чтоб о втором
Кого любили, вместе там поплакать, -
Как девы обнажённые на камне,
Как пьяный в трех берёз очарованьи,
Как слово, чей нам смысл непознаваем
Наш слух чудесным образом приемлет
И дале в мозг шлёт по волокнам нервным
И в члены, что дрожали в возбужденьи, -
Как старцы, что прокляли своё семя
И умерли потом, так что никто
Нависшее не отвратил проклятье,
Как пестуются розы налитые
В теплицах синих, где поветрье лживо,
Что после с радостью, да в веера большие
Развеет свеженалетевшим снегом, -
Земля, чьему вращенью нет уж века -
Ведь столько смерти душу тяжелит,
Как будто погребенный человек,
Чьи руки - от корней одна защита,
Как будто из высоких, стройных, красных
Цветов полуденных, что вдруг неискупленно,
В волнах погибнут ласкового бриза,
Их корни бирюзу объемлют снизу
Ушных сережек девы погребенной...
-
В иные дни часы были такими:
Мы будто нарисованы другими,
Что медленно иглой нас истязают.
Я чувствовал азарт тот и накал
То было, будто дождь меня ласкал,
В котором всё себя преображает.