В русской фразеологии давно существует выражение «Маленькая победоносная война», которое традиционно используется для обозначения отвлекающей войны. Посмотрим, как оно пришло в русский язык.
Военный министр Российской империи Алексей Николаевич Куропаткин, состоявший в этой должности до 7 февраля 1904 года, упрекал министра внутренних дел империи и шефа Корпуса жандармов Вячеслава Константиновича Плеве в том, что тот содействует развязыванию войны «и примкнул к банде политических аферистов». Речь шла о развернутой в газетах провокационной антияпонской кампании, а также громкой и массовой патриотической шумихе по этому поводу.
На эти упрёки Плеве ответил: «Алексей Николаевич, вы внутреннего положения России не знаете. Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война».
Некоторые историки предполагают, что Плеве не был автором этих слов, а только лишь повторил фразу государственного секретаря США Джона Хея, высказанную 27 июля 1898 в письме президенту США Теодору Рузвельту. «Это должна быть блестящая маленькая война», – так написал Джон Хей по поводу назревавшей испано-американской войны, которая действительно разразилась в декабре этого же года. Слова Хея упомянул сам Рузвельт в книге «Описание испано-американской войны», изданной в 1900 году. Не вдаваясь в подробности, отметим, что итоги десятинедельной войны в целом стали благоприятными для США. В Российской империи идея «маленькой победоносной войны» имела совсем другие итоги.
Упомянутый выше эпизод разговора Плеве и Куропаткина содержится, в частности, в книге А. А. Морского «Исход российской революции 1905 г. и правительство Носаря», изданной в 1911 году, через 7 лет после убийства Плеве эсером Созоновым, в которой автор ссылается на неизданные мемуары Куропаткина. Но независимо от того, насколько достоверно это упоминание, события 1904 года, приведшие к началу Русско-Японской войны, вполне очевидно свидетельствуют о наличии массовых победных настроений в российском обществе того времени.
Идея «маленькой победоносной войны» нередко, как свидетельствует история, способна быстро объединить катастрофически разобщенное по различным показателям население. Сословное российское общество в начале ХХ века, когда развитие капитализма пребывало в начальной фазе, было крайне неравномерным. Глубокая дифференциация по доходам и социальным стандартам жизни, по образованности и возможности получить медицинскую помощь, по доступности социальных благ и т.д. И чудесным образом все эти рвы и канавы, разделявшие общество, вдруг нивелировались, заросли и практически исчезли с глаз.
Для войны с Японией, безусловно, были объективные причины, но началу войны в значительной мере способствовало также и то, что обе стороны считали военный конфликт приемлемым средством достижения своих целей. Понятное дело, в войне были заинтересованы различные фигуранты внутри страны: производители оружия, обмундирования, продовольствия, топлива, транспортники и т.д. Ну и, конечно же, в числе объятых патриотизмом граждан в первых рядах были военные – для них война обещала карьеру, чины, ордена. Вместо истинных причин, мощным хором газет, выступлений, наглядной пропаганды общественности предлагались ложные цели, способные воспламенить горячие патриотические чувства в гражданах, лишенных способности критически мыслить и трезво оценивать положение.
Всех тех, кто пытался заикнуться о каких-либо рациональных возражениях, предположить вероятные последствия, немедленно объявляли предателями и клеймили позором. В среде историков и политиков существует мнение, что агрессивную войну обычно поддерживают глупцы и негодяи, и эта оценка, несмотря на непарламентскую риторику, в целом соответствует реалиям. Чем выше уровень культуры и образования, тем меньше люди склонны к военным вариантам разрешения противоречий.
На фоне разжигания милитаристских страстей в обществе, генералы уверенно убеждали «национального лидера» в том, что армия сильна, как никогда, полна патриотизма, любви к обожаемому монарху и, несомненно, отстоит честь страны. «Честь страны» сводится к милитаристским намерениям и становится идеей фикс.
Авторитарная власть, традиционно склонна к тому, чтобы окружать себя преданными и сладкоголосыми подхалимами, а не профессионалами. Ну, а паркетные шаркуны, отнюдь не бескорыстно, напевают в уши начальнику именно то, что ему хочется слышать. Поток верноподданной патоки идёт и идёт по восходящей до самых высоких ушей. И что в итоге?
А в итоге – катастрофа. Войну начали бодро, однако боевые действия очень быстро показали, что российские армия и флот совсем не такие сильные, как уверяло монарха его окружение. Разумеется, ему никто не рассказывал о том, сколько денег украдено под предлогом укрепления вооруженных сил, из-за чего многие мероприятия по укреплению военного потенциала остались только на бумаге.
Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, действующими против Японии 13 октября 1904 года, как это ни странно с учётом его антивоенной позиции, был назначен бывший военный министр генерал А.Н. Куропаткин. Однако после проигрыша Мукденского сражения в марте 1905 г. он был смещен с поста главнокомандующего, в общественном мнении его со временем «назначили» главным виновником поражения в войне. И это тоже классика неудавшейся «маленькой победоносной войны» – кто-то из больших «погон» всегда должен быть назначен виновным в поражении.
Итоги Русско-Японской войны оказались разгромными для Российской империи. Утрата зоны национальных интересов империи в Корее и Маньчжурии, передача Японии острова Сахалин, а также экономических и транспортных ресурсов Дальнего Востока, в том числе построенной Россией Южно-Маньчжурской железной дороги, возврат всех судов, интернированных Россией, потеря Тихоокеанского флота и практически полная утрата Балтийского флота, ограничение российской армии и флота на востоке страны, не говоря уже о потерях десятков тысяч военных.
Национальным позором стала обязанность выплаты Японии контрибуций, а также право японского рыболовецкого флота неограниченно вести рыбную ловлю вдоль российского побережья.
Но и это еще не все. Кроме морального угнетенности российского общества, которое неизбежно наступает после проигранной войны, никуда не делась и вся та ненависть, которая культивировалась в обществе по отношению не только к Японии, но и к внутренней оппозиции. Теперь вся эта ненависть направилась на власть, которая допустила поражение и повергла страну в нищету. Таким образом, проигранная война и резкое ухудшение уровня жизни большинства населения привели к активизации недовольства в обществе и росту революционных настроений.
Гром грянул 9 января 1905 года, и этот день, когда была расстреляна мирная манифестация, стал именоваться Кровавым воскресеньем. Он стал началом отсчета разрушения самодержавия. С этого времени и сам самодержец получил в народе прозвище Николашка Кровавый, вошедшее в историю наравне с его официальным титулом.
Во время расстрела шествия с хоругвями и иконами царя не было в петербургской резиденции, что, вероятно, должно было обеспечить ему алиби. Но между Зимним дворцом и летней резиденцией в Царском селе действовала первая в России междугородная телефонная линия, открытая в 1885 году, так что Николай Романов, находясь, условно говоря, в «бункере», не мог не знать о происходящих событиях и не руководить ими. Дистанцироваться от кровавого побоища на Дворцовой площади ему так и не удалось.
Чтобы подавить вспыхнувшую по всей стране Первую русскую революцию, правительству пришлось брать кредит, что со временем вошло в обычай, сделав Российскую империю крупнейшим должником Европы. Это обстоятельство вынудило империю в 1914 году вступить в Первую мировую войну на стороне Антанты.
Именно в ходе революции 1905 года возник первый в России общегородской Совет рабочих депутатов – орган революционной власти. Он был создан весной 1905 года в г. Иваново-Вознесенске в ходе всеобщей 30-тысячной стачки текстильщиков. Через 12 лет Советы возникнут по всей стране и к ним перейдет власть.
Таким образом, подавление революции 1905 года не стало окончательной победой самодержавного режима, а только на время загнало революционное движение в подполье. Первая мировая война, тоже поначалу вызвавшая взрыв патриотизма в петербургских ресторанах, не только вызвала бурный рост революционных настроений, который сдержать уже было невозможно, но и привела к окончательному краху самодержавие.
Это история, которая, как нередко утверждается, ничему не учит. Да и имеют ли место в современном мире «маленькие победоносные войны»? Природа человека не может измениться ни за сто лет, ни за тысячу, поэтому и общественные явления прошлого, внешне видоизменившись, существуют и в нашем времени. Знание общественно-исторических закономерностей могло бы позволить современным политикам предвидеть исход военных решений, и, возможно, не продавать душу дьяволу.
Ну, а само выражение «маленькая победоносная война» и по сей день используется в тех случаях, когда правительство страны, оказавшееся несостоятельным во внутренней политике, пытается отвлечь внимание своего народа от этого факта путём развязывания именно такой «маленькой победоносной войны», которая вполне может оказаться и не маленькой, и не победоносной. Правда, в наше ядерное время существуют международные организации, такие как, к примеру, ООН и Международный суд ООН, поэтому инициаторы войн уже не могут чувствовать себя вольготно.