Солнце на прицеле
Глава 2. Сердце, нервы, тело
Вежливое знакомство отняло несколько секунд и состояло ровно из трех фраз. Глаз у отставного военного, назвавшегося Хиеланном, оказался удивительно верным. Мужская одежда, подобранная стариком на скорую руку, была Зарите совсем немного велика, хотя и смущала марсианку откровенной серой безвкусностью. Выбирать не приходилось. Волосы уже подсохли, а собственная одежда пока оставалась мокрой.
В кармане расклешенных, не имеющих определенного цвета брюк, твердо отстающих от нынешней моды Марса лет на пятнадцать, нашелся жетон-пропуск в пассажирский салон ракетоплана, вместо нормальной точки отправления и прибытия, обозначенного невразумительными литерами. Новенькая майка, сохранившая сомнительный химический аромат фабрики, хвалилась безобразно грубой рекламной наклейкой, навязывающей неведомый пищеблок на Альматее. Однозначно большие для Зариты тапочки до сих пор никто не носил.
Обещанный стариком горячий, классический марсианский офтчай пришлось ждать долго. Крайне любознательная, но робкая по природе, она не решалась покинуть предоставленную хозяином гостиную. Получить информацию о Хиеланне, воспользовавшись личным коммуникатором, не удалось. Миниатюрный приборчик исправно работал, почему-то не подключаясь к глобальной цифровой сети. В этом доме было весьма скучно. Шлепая по крепко запыленному полу подошвами обуви, Зарита слонялась от стены к окну с видом на позолоченный памятник Енисею, и от двери к окну, выходящему во двор.
Обладая тонким слухом, она слышала звуки просыпающегося Ганимеда. Дом продолжал хранить унылое, трагическое молчание.
Любопытство все же победило. Сначала Зарита осторожно высовывалась из-за косяка, затем сделала пару шагов вглубь прихожей. Несколько снимков в дешевых рамочках сразу привлекли внимание марсианки. Со скучных архаических портретов в пустоту дома таращили глаза коренастые люди, темно-синяя кожа которых утверждала правду о внешних планетах Солнечной системы. Снимков Хиеланна на стене прихожей не было. Рассматривая лица, Зарита собирала пальцами скопившуюся на портретах пыль и, наверное, думала о поворотах судьбы, которая однажды привела жителей дальних миров на благополучный смирный Марс. Последним в ряду снимков оказался портрет сгорбленного альматейца довольно отвратного, по-настоящему бандитского вида.
- Геккунт. Гек Ккуунт, - узнавая известнейшего контрабандиста, проговорила марсианка.
Даже после своей страшной смерти, Геккунт продолжал пугать обывателей. Увидев снимок контрабандиста и убийцы, многие из людей поторопились бы сбежать отсюда. Зарита не отступила.
Снаружи более чем достойный для Ганимеда, дом содержался не лучше технического закоулка какого-нибудь марсианского завода. Кавардака здесь не было, хотя и к уюту хозяева городского жилища тоже не стремились. Лишенная ковров ручной работы, штор из драгоценных тканей, чуть ли не обязательных в зажиточном Ганимеде золотых тарелок, логично отдыхающих на полках между бутылками коллекционных меркурианских вин и бриллиантовыми фужерами, гостиная казалась филиалом казармы. Простейшая, даже примитивная мебель выглядела так, словно ей вообще не пользовались и расставили в гостиной наобум.
Нет, к убранству роскошного исторического замка богатый дом Ганимеда не тянулся. Вспомнив чудной костюм отставного военного, Зарита логично предположила, что этот солидный предприниматель, тяготеющий к изрядно эксцентричному образу существования, связан родством с печально знаменитой семьей Ккуунтов. По личным причинам Хиеланн не нанимает прислугу, а ему самому попросту некогда следить за большим домом.
Липкое, привязчивое марево застигло Зариту за разглядыванием собственного безвкусного одеяния в зеркале. Отраженный силуэт невысокой щуплой марсианки вдруг заслонили неверные призрачные фигуры. Разом охладевший воздух коснулся разума, тронул тело, ускорив бег сердца. В ушах застыл тончайший звон.
Подступившая к горлу тошнота быстро оставила Зариту, однако после приступа ей так и не удалось успокоиться. Однажды вспыхнув в мозгу, невеселые мысли и тревоги больше не отпускали. Ни о Геккунте, ни о потрете контрабандиста Зарита не вспоминала. Хотя для Марса и всей Солнечной системы подобные ментальные удары сделались нормой жизни, Хиеланн, человек в очень солидном возрасте, теперь мог нуждаться в помощи. Такой храбрый и такой внимательный старик, конечно, устал, ставя распоясавшихся хулиганов на место и возясь с перепуганной мокрой Заритой. Приступ необъяснимой напасти свалил Хиеланна ног. Свалил буквально, физически, и так неудачно, что одинокий несчастный старик сейчас мучится, стонет от боли... Настала ее очередь помочь, отплатив Хиеланну за доброту и участие!
Сначала Зарита скромно скреблась в двери, издавая звук не громче, чем интеллигентный котенок. Затем она стучала и, наконец, несмело приоткрывала створку. В полутемных комнатах было прохладнее, чем в прихожей и гостиной. Чувствительно пахло гнилью, сыростью. Отчего-то ожидая увидеть лежащего старика именно в широченном проеме кухни, Зарита ошиблась. Коридор, идущий от прихожей к лестнице на верхний этаж, тоже был пуст. Шлепая подошвами великих тапочек, она продвинулась вперед, остановилась, подалась обратно и все-таки двинулась дальше, переступая порог кухни.
- Хиеланн, - негромко произнесла Зарита.
Отставной военный не откликнулся. Судя по унылому состоянию дел с техникой для готовки и варочными поверхностями программатора, обещанный горячий офтчай мог задержаться на целый век.
- Хиеланн, - еще раз позвала марсианка, с надеждой оборачиваясь к лестнице.
Во всем доме главенствовала полнейшая тишина.
Зарита и сейчас не отступила, хотя другая девушка напугалась бы, по-иному оценила ситуацию и постаралась как можно скорее выбраться на улицу Ганимеда. Положение складывалось очень нехорошее. Довольно странный незнакомец пригласил ее в дом, предложил одежду взамен мокрой и, посулив согревающий напиток, бесследно исчез. Благодарная, наивная Зарита так вовсе не рассуждала, абсолютно зациклившись на прокатившейся по краснощекой планете волне боли и... помощи, в которой нуждался Хиеланн. Заметь она, что отставной военный открывал замок парадной двери хитрой отмычкой, марсианка, возможно, и то бы продолжила свои упорные розыски.
Кусочек фальшивого плинтуса в углу был сдвинут, уже не скрывая вдавленную до краев тайную кнопку. Часть пола и кирпичной стены под лестницей провалились, обозначая между нелепейшим грошовым пейзажем и откровенно дешевым диванчиком скрытый вход в подвал. Неудобные ступеньки ниспадали в темноту, слабо тронутую редкими пыльными лампами. Это отсюда дул неприятный промозглый ветер, принося в дом запахи водяных растений, грибов и плесени.
- Хиеланн! - закричала Зарита, вообразившая, что старик, захваченный приступом, поскользнулся, ударился о кирпичи, скатился вниз и, бездыханный, лежит у последней ступеньки.
Ритмичный звук, похожий на тяжелое хриплое дыхание, поднялся с глубины, заставив дрогнуть провисшие кабели, сбегающие под фундамент здания.
Лунный город Уэллс не был идеальным местом для жизни вчерашней марсианской школьницы. Поступив на курсы пилотов и успешно преодолев первые, особенно трудные месяцы обучения, Весна чувствовала себя больше чем счастливой. Она летала, летала в прямом и переносном смысле. Если бы на вечном спутнике Земли жил Демирий, и он бы не отказывался от романтических встреч, девушка могла бы вспыхнуть как сверхновая, с радостью затмив королевский лик Солнца. Дорожа вселенским благополучием, Демирий, милый чувствительному и верному сердечку Весны, на Луне упорно не появлялся. Оставалось мечтать, надеяться, видеть замечательно красивые сны о будущей, о правильной жизни с лучшим, талантливым, мудрым Демирием и, конечно же, летать.
Весна остановилась на площади, к идеальной окружности которой примыкали основные туннели яруса лунного Уэллса. Фонари опять мигнули, и девушка насторожено взглянула вверх, на перекрестье мощных балок защитного купола. Отчетливо представляя окружающий мир жизненно важной техники, Весна, как и все обитатели Луны, знала о хрупкости и сложности установленного порядка. Удар шальной кометы, пожар, сотрясение глубинных пластов, наводнение, обрушение туннелей, отказ климатических или энергетических установок. Смертельная опасность могла вылиться даже из простого обрыва кабеля в недрах не самой важной из систем Уэллса. Это Луна, а вечный спутник Земли привык к одиночеству, длиной в миллиарды лет. Деловитые люди и шумные города, расположенные под поверхностью планеты, Луне в тягость.
Освещение лихорадочно замигало. Фонари погасли и на сей раз не зажигались целую, очень долгую и очень тревожную минуту. Теперь, задрав головы, в перекрестье балок смотрели многие из тех, кто сейчас проходил по городской площади. Купол, кажется, не дрожал. Купол, вроде бы, сохранял прочность.
- Что-то не ладится. Что-то не так. Интересно, что происходит?
Обернувшись, Весна ободряюще кивнула крепкому лысоватому мужчине примерно лет сорока или сорока пяти с очень голубыми, очень яркими, очень живыми глазами.
- Михаил, - неожиданно представился он, протягивая ладонь.
- Весна, - улыбнулась девушка, отвечая на рукопожатие.
- Полагаю, что вы с Марса?
- Реально, с Марса. Так заметно? - искренне удивилась Весна.
- Ну и что, что что-то заметно? Что-то марсианское в осанке. Легкая, свободная походка, что говорит о привычке покорять бесконечные открытые пространства, что так славят Марс, - в свою очередь улыбнулся Михаил. - Выскажу мысль, что вы недавно живете в лунном муравейнике.
- До меня дошли слухи, больше сотни дней, - серьезно ответила девушка.
Появившись у герметичных ворот, стайка мелкорослых киборгов наискосок пересекла площадь. Сразу за ними быстро прошла группа техников высшего звена, несущих узкие чемоданчики с приборами. Еще три разумных механизма, которым фантазия инженеров придала форму серых крутобоких снеговиков с гофрированными манипуляторами, сноровисто прокатили по тому же пути здоровенную тележку, нагруженную коробками и довольно хитрыми металлическими конструкциями.
- Интересно, что происходит? - медленно повторил Михаил и, будто разом вынырнув из омута мыслей, вопросительно взглянул на Весну. - Что-то не так. Реактор, или что-то еще? Что, не думаете? На фоне вопросов последнего времени не считаете, что в городе случилось что-то опасное для жизни?
- Разумеется, нет. До меня дошли слухи, на Луне постоянно идет ремонт, - заметила девушка.
- Что вы там, ноги переломали? Идите к нам, что там торчать! Вот тоже марсианка с красивым именем Весна! - громко произнес новый знакомый, обращаясь к статной даме в форме инспектора и вновь обернулся к девушке, ослепляя ее взглядом голубых глаз. - Джевитта в вашем Уэллсе важный человек. Что неизвестно Джевитте, неизвестно никому.
Если Весна считалась марсианкой исключительно по месту рождения и на вид нисколько не отличалась от обыкновеннейших землян, то Джевитта выглядела как классическая, как стопроцентная жительница краснощекой планеты. По-марсиански крупный нос и изрядно оттопыренные уши ничуть ее не портили. Форменная одежда сидела абсолютно идеально, прическа была и женственна, и строга. К молодежной моде Луны дама присматривалась, но не поклонялась. Джевитта находилась в той поре, когда возраст становится не интересен ни ей самой, ни окружающим, а любые рассуждения о прожитых десятилетиях способны утешить только мерзких недоброжелателей.
Движения у нее были ловкими, упругими, энергичными и, вместе с тем, изумительно плавными, выдавая неслабую спортивную подготовку. Подталкивая в спину извивающегося и ноющего темнокожего мальчишку лет шести, Джевитта подошла к новому знакомому Весны, приветствуя девушку интеллигентным жестом. Весна ответить не успела. Внезапно рванувшись вперед, мальчик подскочил к ней, схватил за запястья и дернул с такой силой, словно твердо захотел оставить руки девушки себе на память.
- Таш! - испуганно воскликнула инспектор.
Поймав парнишку за ухо, она оттащила маленького злодея от жертвы. Ташка завыл, запричитал, предупреждая любые суровые слова Джевитты и стенал до тех пор, пока инспектор не отпустила его ухо.
- Простите нас, Весна. Говоря сухим языком, мы из зверинца. Именно так. Никаких человеческих правил не знаем, - вздохнула Джевитта.
- Грызть! - дико заорал Ташка и зарычал на всю площадь. Прохожие оборачивались на него и шарахались в стороны. Уэллс на земной Луне, конечно, не посмел бы сравниться с таким мирным и принципиально смирным местом во Вселенной, как краснолицый Марс, однако общественный порядок и спокойствие в городе все-таки ценили.
- Мы посетили зоопарк, где нам и надлежит находиться постоянно, - объяснила инспектор. - Сейчас для нас готовят клетку.
- Мне не больно, - соврала девушка.
- Рысь! - невпопад выкрикнул Таш.
- Что что-то не так, что что-то случилось, мы с Весной уже понимаем. Что за проблема в городе, Джевитта? - спросил Михаил. - Что, что-то с реактором? Что, реактор взорвется? Что нас ожидает? Что, неделя без электричества или сразу смерть? Что, что-то страшное от радиации?
Будто подтверждая его слова, под куполом опять яростно замигал свет.
- Смерть! - взревел мальчишка, устрашающе долго вытягивая рокочущий звук «РРР».
- Отказ генерального процессора. Сбой обращений. Говоря сухим языком, у нас разрыв стены в коммуникационном туннеле между пятнадцатым и двадцать вторым ярусами. Повреждение коммуникаций. Лифтовые платформы обесточены. Придется ходить пешком целые сутки и терпеть светопреставление, пока техники не восстановят целостность рабочих систем, не проведут верификацию нейронных связей генерального процессора. Таковы правила устранения подобных неполадок, - рассказала инспектор.
Ее хотелось слушать, слушать и верить. У Джевитты был приятный успокаивающий голос и манеры истинной, точнее, прирожденной аристократки.
- Рысь! - заорал Ташка, танцуя вокруг инспектора.
- В зверинце мы задержались у секции хищников. Коршуны, львы, медведи, крокодилы, гривастые аллювы, тигры. Рыси произвели на нас неизгладимое впечатление, - перевела Джевитта.
- Грызть! - воскликнул мальчишка.
- Прошу нас простить. Мы же из зоопарка, - смущенно пояснила инспектор.
- Эскалатор, - раздельно выговорил Ташка, корча ужасные рожи. Если примерно так выглядели рыси, львы или аллювы в зверинце лунного Уэллса, то вход в это заведение стоило закрыть для сердечников и склонных к психопатии гражданам.
Михаил беззаботно махнул рукой:
- Что делать, дети. Что их, пороть за глупость? Что, отворачивать уши? Или что-то еще? Что? Что за ересь. Ну и что, что что-то происходит. Пойду расскажу приятелю, что авария несущественная, и что мы уцелеем.
- Где вы жили на Марсе? Гагаринск?.. Шекли, Леонов, Кларк?.. Королев, Чкалов, Гаррисон, Титов... Чехов, Азимов? - предположила инспектор, следя взглядом за удаляющимся Михаилом. Проявляя интерес к спине Михаила, она с явным удовольствием вспоминала карту родной планеты.
- Демирий, - ответила Весна, уловив, насколько приятно Джевитте произносить названия марсианских городов.
- Живодеры! - выкрикнул Ташка и протяжно, с наслаждением, зарычал.
- Демирий очень милый город, широко известный как по промышленному комплексу во впадине Алый Вихрь, так и по событиям, связанным с перемещением Марса на благоприятную орбиту. Сама я родилась в занесенном снегами Гагаринске, - произнесла инспектор, демонстративно не выказывая интереса к дикарским выходкам невоспитанного мальчика.
- Короче, однажды слышала о таком марсианском поселении, - отпустила шутку Весна и была немедленно вознаграждена непритворным смехом Джевитты. Не знать и только слышать о столице Марса в современном мире, конечно, было невозможно.
- Рысь! - заорал парнишка.
- Перестань дурачиться, - строго выговорила инспектор.
Насупившись, Ташка умолк.
- Вы уже давно знакомы с ним? - понизив голос, задала вопрос Джевитта.
- С Михаилом? Буквально несколько минут, - призналась Весна.
- Он заговорил с вами первым?
- Реально.
- Мы тоже познакомились с Михаилом час назад, на выходе из зоопарка. Симпатичный, контактный человек. Но... Но не без... Обратите внимание... Только постарайтесь не выдать себя, - совсем тихо добавила инспектор, кивком головы указывая направление.
Разыскав взглядом нового знакомого, девушка сразу поняла, о чем говорила Джевитта. Отойдя в сторону якобы для общения с каким-то приятелем, Михаил теперь стоял совершенно один и, вытянув шею, напряженно таращился в сторону Весны, инспектора, темнокожего мальчугана.
Адски гомонящая группа любознательных туристов закрыла их от нового знакомого. Весне захотелось сбежать, пока Михаил не мог ее видеть.
- Странно... Он сам не свой, - прошептала девушка.
- Разведка! - взревел Ташка.
- Весна, вы захватили момент, когда у Демирия, у комплекса «Алый Вихрь» строили самый крупный в Солнечной системе водоем? Тогда еще приключилась нелепая история с перепутанным земными бюрократами названием, - пояснила инспектор.
- Реально, стройка, на которой работал папа, находилась прямо у меня под боком. В считанных километрах от порога родительского дома, - подтвердила Весна. - Море имени Михая Дарова. Точка. Искусственный водоем логично планировалось посвятить Михайдарову, единственному и... неповторимому консулу Владык. До меня дошли слухи, произошла ошибка и созданный водоем получил имя Михая Дарова, не существующего в природе человека.
- Вихрь! - заорал Ташка.
Ладонью зажав вырывающемуся мальчишке рот, Джевитта подтащила его к Весне. Стуча ногами, парнишка дурашливо завыл, запричитал, фальшиво изображая страх и ужас. Прохожие стали поворачиваться, и хулигана пришлось отпустить.
- Должность инспектора транспортных линий дает мне доступ ко всем основным базам данных. В том числе и к спискам пассажиров. Таковы правила. Михаил был ненормально настойчив в стремлении со мной познакомиться и этим вызвал подозрения. Самое странное, срочный запрос на Венеру дал положительный результат. Именно так. В списках жителей Венеры он значится как добропорядочный гражданин, прежде еще никогда не покидавший родную планету, - заговорщицким шепотом произнесла Джевитта, расстегивая запонку и открывая Весне личный коммуникатор.
- Самое странное? Все добропорядочные граждане Венеры на подозрении? - непонимающе произнесла девушка.
- Теперь он ненормально настойчиво знакомится с вами. Именно так, - сказала инспектор.
На взлетевшем из приборчика миниатюрном столбике виртуального информатора ясно выделялся объемный снимок Михаила, скопированный с личных документов. В качестве ввозимых на территорию Уэллса вещей числились только энергоемкости и модули с программным обеспечением для роботов. Пассажир, прибывший на Луну последним вчерашним рейсом с Венеры, значился в взыскательных списках как Михай Даров.
Спустившись под фундамент, прямая лестница неожиданно сделала полный оборот, не забывая уходить ниже, вглубь Марса. Зарита шагала во враждебные сумерки, не отпуская подушечками пальцев стену, украшенную кое-как подвешенными кабелями и редкими светильниками. Абсолютно поглощенная тревогой за доброжелательного Хиеланна, она не думала об опасностях, нисколько не боясь за саму себя.
Ритмичный звук, похожий на хриплое дыхание, становился все громче. Обычнейшие бетонные ступеньки сделались каменными, разновеликими; имея ненормальные очертания, размеры и внушительные потертости, говорящие о солидном возрасте этой секретной лестницы, окруженной относительно новой кирпичной кладкой. К великому облегчению Зариты, разбившегося Хиеланна на финише лестницы не оказалось.
Последняя, страшно пыльная лампа горела над проемом распахнутой пластиковой двери. В нешироком, тоже темном переходе воняло, будто в сыром погребе, набитом давным-давно сгнившими продуктами. Вдоль кирпичных стен, в самом деле стояли контейнеры для хранения пищи, перепутанные с коробками, ящиками, упаковками запасных частей для роботов, деталями от механических уборщиков, замысловатыми техническими приспособлениями. За нагромождением разобранных на части андроидов коридор упирался в арку.
Спрыгивая с кирпичей, кабели расползались по отшлифованному до блеска каменному полу. Фактически, дом в старой части Ганимеда прочно обосновался на базальтовом мегалите с идеально обработанной вершиной. На рассеянных в беспорядке сборочных столах тоже валялись роботы. Повсюду торчали стойки с приборами, уже известными ящиками, коробками и вонючими контейнерами с вываливающимися из них комьями пропавшей еды.
Звук явно исходил из тела огромной статуи, установленной в центре большой комнаты с неимоверным количеством углов, ниш, арок и бессистемно расставленных квадратных колонн. Выполненное из черного металла, массивное чудище напоминало земного кальмара или спрута с плоскими щупальцами и острыми треугольными плавниками на несоразмерно крупной ромбообразной голове. Вокруг довольно омерзительного изваяния красиво изгибались в танце длинноклювые рыбины, а приземистые пузатые человечки, словно грудных детей, нянчили на руках крошечных марсианских сириусов.
Зарита и теперь не испугалась, осторожно пробираясь по этому поразительному лабиринту. Света в тайной комнате отчаянно не хватало. Разбросанные повсюду кабели угрожали чуть ли не каждому шагу молодой марсианки. С трудом найдя, заметив фигуру Хиеланна среди металлических скульптур, она дерзко подошла к отставному военному, тронула за плечо.
- Все в порядке?
- В итоге, вы поступили верно, - спокойно проговорил Хиеланн, оборачиваясь к марсианке. - Трудно представить, как это начнется. Только шаг к битве уже сделан. Заметно, выбор невелик. На Марсе есть места, обращенные в глубокое прошлое планеты. Алтарь в Ганимеде, найденный карабинерами при захвате здания, ближе других. Допустимо, мы с вами находимся в нужном месте в нужное время.
- Так вы военный историк, - догадалась Зарита, мало что уяснив из речи синекожего. - Простите дилетанта. Следовательно, вы специалист по ранним культурам Солнечной системы... Какая редкая удача, иметь объект... объект научных исследований под собственным... городским жилищем.
- Дом не мой, - качнул головой старик.
- Точно. Так я и знала... Какой-нибудь ваш... родственник?
- В прежние годы дом принадлежал Геккунту.
- Кому?
- Геккунту, известному контрабандисту.
Всплеснув руками, марсианка ахнула.
- Тому самому Геккунту... или какому-нибудь случайному... однофамильцу, замешанному в... каких-нибудь контрабандных делах? - спросила она, по-прежнему с трудом отыскивая слова.
- Подтверждаю, тому самому. Наверху есть снимки преступника. В итоге, не обратили внимания?
Зарита виновато и рассеянно улыбнулась.
- История гласит, Геккунт предал честного Енисея, как какого-нибудь мерзкого сообщника по злодеяниям, - уже увереннее сказала она. - Узнав от Геккунта секрет тайного портала, легендарный Енисей спас жителей Ганимеда, когда до взрыва и перерождения Юпитера оставались секунды. Геккунт сбежал. Енисея, храброго героя, связали со страшными убийствами в марсианском госпитале и отправили на вечную каторгу в Чужие Дома.
- Следствие связало Енисея с убийствами в городской больнице Демирия, - поправил Хиеланн. - Закон суров, жизнь сложна. Енисей в Чужих Домах, Геккунт погиб. Только, настоящее имя преступника Гек Ккуунт. Собственная семья, семья Ккуунтов прокляла, в итоге отказавшись от злодея. Впрочем, весь Марс слышал историю Гека Ккуунта.
К тяжкому дыханию прибавились звуки, похожие на отдаленный рокот большого, очень большого механизма. Впрочем, стрекотание цепей, шелест стальных пластин, щелчки от зацепления зубьев хорошо смазанных шестеренок, возможно, могла слышать и выделить лишь обладающая уникальным слухом Зарита. По крайней мере, отставной военный никак не отреагировал на случившиеся изменения.
- Как он погиб?.. Какой-нибудь подельник... застрелил Геккунта? - спросила марсианка.
- В итоге, Геку Ккуунту оторвали голову, - безжалостно сообщил Хиеланн.
Зарита пискнула, как мышонок. Опять всплеснув руками, марсианка поежилась, неуверенно посматривая на собеседника и оглядываясь. Отставной военный понимал ее состояние, не жалея о резкости последней фразы. Сначала, абсолютно неожиданно, Зарита узнает о том, кто был владельцем дома, затем догадывается, что преступный альматеец проводил в полутемном подвале какие-то непонятные, жестокие эксперименты с украденными где-то роботами; и в довершение слышит, как закончилась черная жизнь Геккунта. Может, марсианке уже мерещится призрак убийцы за спиной? Ничего. Она молода и справится. Зарите необходимо побороть страхи, ведь впереди большое испытание.
- Нам необходимо понять... Почему... по какому праву... мы с вами в... чужом доме и... так... говорим о хозяине... как о каком-нибудь бывшем...
- Только необходимость, - коротко ответил синекожий.
Ритмичное дыхание оборвалось. Из монолитного базальта с угрожающим шорохом вылезла треугольная, скупо подсвеченная холодным огнем площадка.
Поймав Зариту за запястье, Хиеланн отвел ее в сторону. Хотя это казалось невозможным, скульптурная композиция с непередаваемым грохотом приподнялась над монолитным полом. Изменяя позы, рыбины вытянулись перед зубастым ящером, в один незаметный миг появившемся на месте бесследно пропавшего черного металлического спрута.
- Ве. Рь, - раздельно произнес шестиногий ящер, ворочая раскаленной добела челюстью. Тяжелый нечеловеческий голос заставил вибрировать колонны.
- Оружие... У вас есть какое-нибудь... оружие? - пролепетала молодая марсианка.
- В итоге, нет.
Острый хрустальный перезвон вызвал электрическое сияние, плотно окутавшее фигуры на постаменте. Ярчайшая вспышка ослепила Зариту. Хиеланн, непонятным образом догадавшийся заранее прикрыть свои глаза рукой, опять потянул ее, на сей раз направляясь обратно к скульптурам.
В вернувшейся тишине было слышно, как что-то обиженно брякнуло по каменному полу.
- Ключ... Ключ от моего магазина, - жалобно проговорила марсианка.
Лихорадочно помигав, лампы погасли. Сильный удар встряхнул мир, и Зарита, ожидая нового грома, зажала ладонями уши. Жуткий шестиногий ящер пыхнул огнем. Охваченные пламенем рыбины задвигались в первобытном экстатическом танце, а площадка завертелась каруселью, ускоряя бег до сумасшествия.
Бирюзовый шар Юпитера быстро проглотила ночь. Пыльная тьма наполнялась таинственными шорохами, вздохами, шепотом камней, приглушенным стальным шумом. Спиной прижатая к плоскому панцирю массивного существа, Ли Лия ощущала каждый шаг, прыжок, поворот. Уже хорошенько испытав силищу липких жгутов диковинного создания, она берегла энергию для рывка, который мог стать спасительным только в том единственном случае, если придется на правильный момент.
Фортбату вспомнила, что дети в доме остались под присмотром нянечки, и с большим удовольствием подумала о потрясающей предусмотрительности Никиты. Мама и папа сегодня задержатся. Вилола и Хиеланн не соскучатся, не будут нуждаться ни в чем. Хотя нянечка довольно молода, дети в абсолютной безопасности.
Громко позвав Царьградова, Ли Лия сразу отказалась от идеи договориться со спутником об одновременной атаке на врагов. Во-первых, Никита не ответил. Во-вторых, фантастические твари, пленившие их, могли обладать развитым разумом и, элементарно, попросту понимать человеческую речь. В-третьих, бесстрашный офицер «Звездного Легиона», крон-ковеант в отставке была откровенно ошеломлена резким, раскатистым, громоподобным эхом, которое выбил из монолита тьмы и небытия ее голос. Захватив, противник нес своих пленников в глубины Января.
Путешествие в гору продолжалось недолго. Отметив глазом робкое зеленоватое свечение, Ли Лия напрягла зрение и закрутила головой, рассматривая каменные стены, свисающие с потолка минеральные образования, фигуры плоских страшилищ, идущие рядом с паукообразным созданием, схватившем ее. Момент для контратаки еще не наступил.
Отблески света смелели, все решительнее прогоняя ночь. Рывок, тошнота, внезапное головокружение и неприятное чувство падения охватили Ли Лию, заставляя не вырываться, но крепче прижаться к панцирю врага. Привыкнуть к приступам, которые беспорядочными ударами колотили по населенным людьми мирам Солнечной системы пока не сумел ни единый человек и она, конечно, не была исключением.
Большой, довольно грубо пробитый ход влился в зал неправильной формы. Свечение исходило от лишайников, плотным ковром укрывающих стены. Однообразный металлический шум издавала машина, величиной с частную яхту и, действительно, напоминающую космический корабль, крепко вцепившийся захватами опор в ровную, выстеленную шестиугольными плитами посадочную площадку. Вместо острого носа, полагающегося любому судну, заходящему на посадочный вектор планетарного космопорта, механизм имел набор широченных округлых лепестков, а от середины толстого металлического тела отходили выросты, напоминающие кривые, прихотливо изогнутые ветки. Диковинный сплав земного дерева и звездолета не стоял на месте, совершая мелкие шажки то в одну, то в другую сторону, прял лепестками и ворочал ветвями. Только из-за стального шума, странная помесь биологического объекта и чудной машины не производила впечатление живого организма.
Жгуты, сковавшие Ли Лию, заметно напряглись. Стало очень больно. Простое дыхание требовало особых усилий. Расплюснутая, вжатая в панцирь, спина запросила пощады.
Рывок, еще рывок, попытка перевернуться не принесли Фортбату самой маленькой победы. Путы держали, держали крепко. Коленные суставы, казалось, выворачивались в обратную сторону. Выложившись по полной, она не добилась ничего. Напряжение жгутов нарастало. Боль усилилась. Совершив последнюю, уже не организованную, а лихорадочную попытку выбраться из плена, Ли Лия поняла, что наступает конец. Застигнув на месте преступления, слуги скрытных негуманоидов затащили их с Царьградовым в пыточную камеру и собираются замучить до смерти.
Выхода нет. Бой проигран. Борьба бессмысленна. Запаса воли для сопротивления почти не осталось.
Дети. Вилола. Близнецы. Никита. Дети. Марс. Солнце. Хиеланн. Родные люди. Лдамейэн. Близнецы. Никита. Корабли «Звездного Легиона». Соратники. Дети. Никита. Друзья. Демирий. Братья по оружию. Близнецы. Хиеланн. Марс. Дети. Вилола. Дети, Никита, она. Тарелки, ложки, вилки. Счастливое тысячелетие на Земле.
Сердце, нервы, тело хотели бы сдаться. Воля противилась. Атакованные мучительной болью мысли рвались на мелкие клочки и страшно запутывались. Покинутые на далеком-далеком Январе дети. Демирий, счастливейший отец прекрасных близнецов. Отвергнутый Царьградов. Кровная родня и бешеная поножовщина на базе Лдамейэн. Искренний, ненужный, наполняющий смыслом любой миг жизни, лишний Никита. Правда и несусветная ложь сейчас сплавились воедино, сияя маяком, трепещущий свет которого парил над льдами безжалостной вечной смерти.
Настоящая река симпатии к Демирию вылилась в океан любви к детям и Никите, даря чувство взлета в всепоглощающее великолепное волшебство счастья. Обман раскрылся. Дворец лжи рухнул, возвращая правду. Отвергнут Демирий, отец Вилолы и Хиеланна. Царьградов любим. Родина на базе Лдамейэн. Вилола и Хиеланн рядом. Настоящий рай на молодом Январе.
Ли Лия не доверяла постоянно скрывающимся от человечества Владыкам. Она не верила в то, что негуманоиды способны на добро и, к сожалению, оказалась права. Хиеланна, Вилолу и Никиту, ее большую долгожданную удачу прострелили из крупнокалиберного смата, скомкали корабельным излучателем, поджарили прицельными выстрелами из десантных трингеров. Выхода нет. Бой проигран. Борьба бессмысленна. Собственное тело воспринималось лишь как сгусток невыносимой боли, поработившей сознание.
- Любимые, - прохрипела Ли Лия, вкладывая в неудавшийся крик последнюю каплю жизни.
Липкие нити врезались в кожу и беспощадно сдавили грудную клетку, совершенно лишая легкие воздуха. Гордая Фортбату сцепила зубы и закрыла глаза, чтобы напоследок не порадовать мерзких врагов хотя бы просящим пощады взглядом. Офицеров «Звездного Легиона» не учат сдаваться.
Сговорившись, сердце и нервы отказали, трепеща перед запредельной нагрузкой. Тренированное человеческое тело предало непобедимую волю. Ребра захрустели, сломались, и вдруг стало необычайно легко. Свобода подхватила, подняла в небо и радостно встретила расправившую крылья Ли Лию, щедро одарив избавлением от боли.
Кошмару на Луне дал старт оглушительный крик Ташки.
Придавив группу любознательных туристов, кусок бронированной плиты распался на выводок злобно свистящих пуль. Добрая половина светильников разом погасли. Потерявший целостность купол лопнул без всякого предупреждения. Грохот напоминал тропический земной ливень, усиленный во много раз. Сверху падали и падали скальные обломки, торопливо загромождая площадь.
Пошатнувшись, инспектор бессильно опустилась на колени. Шум поднялся невообразимый. Для обычного буднего дня прохожих здесь было немного, но теперь, после катастрофы, из туннелей высыпали вопящие толпы. Наверное, разрушения в городе коснулись сразу разных секторов яруса. Хотя суровая Луна обязывала своих обитателей всегда держаться настороже, внезапность происшествия и обычнейший испуг заставляли людей бестолково метаться по Уэллсу.
Обвал прекратился. Не без полезной помощи мальчугана оттащив оглушенную Джевитту к стене, Весна оторвала рукав своего платья и, наскоро перемотав рваную рану на предплечье инспектора, осмотрела голову Джевитты, заполучившую удар обломком. К счастью, коварная пуля лишь скользнула: разодрав кожу, кусочек купола прочертил наискосок лоб. Инспектор уже приходила в чувство. Ташка, на удивление спокойный, собранный, серьезный, воинственно сопя, помог ей подняться и укрепиться на ногах.
- Капсулы безопасности ярусом ниже, - морщась от боли, выговорила Джевитта.
- Ну и что, что что-то не так! Вот тоже бегут к капсулам безопасности! - вряд ли расслышав голос инспектора в безумном разноголосом шуме, прокричал Михаил.
- Таковы…
Джевитту опасно качнуло, и фраза оборвалась. Опираясь на плечи Весны и вовремя подоспевшего Михаила, инспектор пошла между камнями, тяжело переставляя ноги.
- Таш! - позвала Джевитта, безуспешно стараясь найти взглядом мальчика.
Ловко перепрыгнув через острый обломок брони, Ташка выскочил вперед и дурашливо замахал руками перед глазами инспектора.
- Реально, держись за нами, - посоветовала ему Весна.
- Зверь! - яростно прорычал мальчуган в ответ.
Взбаламученный поток людей не очень быстро и не слишком организованно вливался в распахнутые двери аварийного выхода. С боков в очередь то и дело проникали целые группы, замедляя продвижение к надежно защищенной лестнице. Никому не хотелось лишние секунды оставаться на площади с разрушенным куполом.
- В конец там вставайте! - грозя кулаком, нервно заорал толстый парень с пятнисто-красным лицом, густо присыпанным бетонной пылью.
Михаил отшатнулся.
- Что? Что, что-то можно предпринять, чтобы добраться до капсул? - нервно дергаясь, спросил он.
- На главном спуске есть технический коридор, - сказала Джевитта.
Сразу сообразив, о чем идет речь, Весна развернулась.
- Что-то мне подсказывает, что вы правы, - пробормотал Михаил.
Девушка поймала беспутного Ташку, скачущего по камням, из-под которых щедро сочилась человеческая кровь. Парнишка вырвался, в четыре прыжка покорил верхотуру и встал на вершине нагромождения обломков, раскачивая неустойчивую плиту.
Продолжая бережно поддерживать инспектора, Михаил повелительным жестом подозвал бредущего по площади робота, указывая ему на Джевитту.
- Носорог! - восторженно взревел мальчишка и, слетев вниз, чертовски удачно лягнул машину под коленный сустав. Разумеется, робот остался невозмутим.
Ташка был прав. Стальной механизм, действительно, имел острейший изогнутый рог на лбу, впрочем, больше никак и ничем не напоминая гигантское земное животное. Ростом чуть повыше Ташки, робот располагал тремя короткими толстенными ножищами, удивительно узкими плечами, идеально круглой головой, длинной гибкой шеей и двумя парами мощнейших, прикрытых гофрой манипуляторов, заканчивающихся внушительными когтями. Вместо изображения хоть какого-то лица у «носорога» была полированная овальная пластина, на которой выделялась кольцевая горизонтальная щель с утопленными в ней чашечками фотоэлементов и набором необходимых для продуктивного труда датчиков. В обычной обстановке машина вряд ли нуждалась в эластичной шее, обладая полным круговым зрением и таким же преотличным круговым слухом.
Мягко и прочно обхватив талию Джевитты манипулятором, робот благополучно поддержал инспектора, действительно отлично помогая ей передвигаться. Пока мальчишка придирчиво разглядывал механизм, Весне удалось взять Ташку за руку. Ведя и удерживая рвущегося на свободу юного альматейца, она искоса посматривала на Михаила. Загадочный человек чуть-чуть раскрылся. По крайне мере стало известно, что у Михаила есть собственный робот на территории лунного Уэллса.
Михаил, точнее, Михай Даров сейчас отличился. Машина справлялась с заданием отлично. В Солнечной системе вообще и, конкретно, на Луне масса разных разумных механизмов, но такого Весне еще не приходилось встречать. Изрядно потрепанный корпус «носорога» говорил о солидном возрасте робота, не принадлежащего ни к техническому, ни к обслуживающему персоналу Уэллса. Невысокий рост, крепкие лапы, могучие манипуляторы с когтями и рог говорили о несложном грубом труде в ограниченных пространствах. Странно подумать, отчего такая специфическая, такая старая машина попала на городскую площадь именно в момент разрушения купола, а в качестве поклажи у пассажира с документами на имя Михая Дарова оказались энергоемкости и модули программного обеспечения для роботов.
Лампы умерили яркость, совершенно погружая площадь в угрюмые сумерки. С грозно захрустевшего потолка понемногу начали сыпаться обломки. Вырвавшись из бокового туннеля, нестройная толпа испуганных людей помчалась к дверям аварийного выхода, где уже создалась натуральная пробка.
- Благодарю вас. Дальше я сама, - выговорила Джевитта, отстраняясь.
Робот послушно отпустил инспектора. Сделав машине знак, Михаил предупредительно наклонился к Джевитте.
- Что? Что-то вас беспокоит?
- Говоря сухим языком, справлюсь, - ответила инспектор.
Выйдя вперед, «носорог» прибавил ход. Внимая приказу Михаила, машина вразвалочку затопала по площади, и мальчишка зарычал ему вслед, так и не успев отвесить другой, еще более точный удар по роботу.
Гагаринск уже проснулся, взбодрился и успел изрядно приуныть, изучив наисвежайшие новости, пришедшие с внешних планет. Тревожное ощущение того, что Солнечная система разделена выросло, укрепилось в умах. Энергетический щит прекратил свое существование. Казалось, разумное оружие, которое помогло Владыкам защитить человеческую цивилизацию от столкновения с гигантской волной космического мусора, теперь обернулось против своих создателей, нанося удар за ударом по населенным людьми планетам. То необъясненное, неведомое, вызывающее болезненные приступы, явно решилось на следующий враждебный шаг, без разбора колотя по всем жителям столицы Марса.
Вплотную приблизившись к периметру городского космопорта, Демирий и Алтай двинулись вдоль силового поля, ограждающего посадочные площадки от случайных посетителей. Выравнивая территорию, бульдозеры не особенно заботились о состоянии почв за границами космопорта. Идти было сложно даже громадному роботу, а потный, запыленный, грязный Демирий вымотался, выглядя так ужасно, словно его вывернули наизнанку.
Приходилось спускаться по косогорам, взбираться чуть ли не к самому марсианскому небу по тяжелым сыпучим склонам, снова ползти вниз, вверх и... начинать все с самого начала. Разбить нос о незримую преграду силовой защиты землянин не опасался. Чувствительные датчики андроида не допускали сколько-нибудь рискованных маневров у портьеры силового поля. Алтай, буквально, осязал энергетическую черту. Все, что было необходимо Демирию, не слишком отставать от разумного механизма, феноменально точно знающего верную дорогу.
Сам не зная почему, землянин стеснялся вколоть дозу крепкого жидкого компенсанта в присутствии Алтая и ограничивался относительно слабыми шариками, которые глотал часто, привычно, совершенно бездумно. Пожалуй, только на этой ничтожной дряни он и продолжал тащиться за андроидом. Химия действовала на организм безотказно. Чувствительность рецепторов притупилась. Тело не допускало возникновения усталости, но, в действительности, кладовая истощилась и силам попросту неоткуда было взяться. Мысли Демирия, сначала очень гибкие, совершенно остановились. Открытый рот жадно хватал воздух. Через пересохшие губы вывалился язык. Глупые, бессмысленные, выпученные глаза землянина искали и видели лишь могучую спину Алтая. Хотя лживые компенсанты обещали сделать путь по буеракам короче, ноги переставали слушаться Демирия. Марс раскачивался, играя с Альматеей, новым спутником краснощекой планеты. Землянин окончательно терял связь с реальностью и, натурально, мог не дойти живым. Если робот и понимал отчаянно шаткое состояние хозяина, то никак не выказывал свою озабоченность.
Поджав ноги, Алтай сел. Добравшись до андроида, Демирий грохнулся рядом и пролежал без сознания ровно сто миллионов лет, пока не догадался, пока не захотел, пока не сумел потянуться к карману за компенсантом. Наблюдая за тем, как шарик перекатывается в дрожащих пальцах и исчезает во рту хозяина, робот сделал короткое, едва намеченное движение, словно всерьез собирался воспрепятствовать Демирию, пойдя наперекор его собственной воле.
Суточная доза компенсанта незаметно приближалась к смертельной. Наперекор всему, реальность землянина вдруг воскресла, наполнилась смыслом, памятью и звуками. Черные базальтовые менгиры, торчащие из красновато-серого грунта, показались Демирию милыми и смешными, как щенята. Заулыбавшись, он зачем-то показал небу кукиш.
Разумный механизм погрузил стальные ладони в песок. Глупо хихикая, землянин вскочил и, словно ополоумевший хромой калека, закружил между камнями, мешая Алтаю раскапывать плоскую овальную плиту, выполненную из редчайшего на Марсе желтого гранита. Работа Алтая затянулась. В добром свете Солнца очищенная поверхность мегалита, на котором можно было легко воздвигнуть особняк средних размеров, засиял благородным золотом.
- Жертвенник, - попятившись, пробормотал Демирий, внезапно теряя счастливо-восторженное настроение сытого идиота. - Собственно, место казни обреченных.
Разгадать его речь не сумел даже умница андроид. Землянин говорил, как настоящая птица, как рыба, как полностью лишенный разума зверь.
- Хозяин, никому не известно для чего, когда и кем построены подобные алтари на планетах Солнечной системы. Предположительно, культура негуманоидов не пересекается с древними дикими верованиями человечества, - уважительно произнес робот.
Испустив серию душераздирающих вздохов, землянин промямлил что-то бессвязное о казнях, негуманоидах и жертвах, засовывая пальцы в карман. Прикосновение к блистеру с шариками компенсанта приободрило Демирия.
- Хозяин, прибытие к пункту назначения и раскопка артефакта выполнены. Предположительно, нам с вами необходимо встать рядом, - произнес Алтай, на коленях елозя по камню и трудолюбиво смахивая металлическими ладонями остатки песка.
Демирий кивнул.
- Хозяин, нам предписывалось дождаться начала на плите.
Землянин опять утвердительно кивнул, беспечно бродя между базальтовыми менгирами. После приема внеочередного шарика компенсанта мысль откровенно заленилась, изуверски и предательски возвращаясь к нагрудному карману, на дне которого лежал цилиндр с жидким ядом.
Грубых камней, торчащих из грунта, было двенадцать. Ровно двенадцать. Двенадцать, как земных месяцев. Ровно двенадцать, как планет у новорожденной звезды Юпитер, созданной усилиями непостижимых Владык. Жидкого компенсанта хватит на неделю. На целых семь дней. Если не слишком увлекаться, то даже на двенадцать. Пережив следующий час, можно надеяться на двенадцать дней красочного, деятельного, глубоко осмысленного существования, которое, разумеется, могли обещать лишь уверенные порции крепкого жидкого компенсанта.
Пережив... пережив следующий час... Пережив... следующий... час...
Демирию пришло на ум, что гранитный мегалит похож на пальцы колосса, уже многие-многие тысячелетия устремленные к недоступному космосу. Желтый гранит, это как сомкнутые ладони. Пощадив собрание камней, бульдозеры строителей космопорта воздали заслуженную честь древнему Марсу. Сейчас шестипалый великан, скрытый в недрах краснощекой планеты, может оказать пользу и скрытным Владыкам, и человечеству, до сей поры не представляющему, с чем придется бороться. Эти мегалиты знавали прежний морозный Марс, ледяные ураганы, падение смертельных комет. Эти мегалиты воздвигнуты в мире, глубоко отличном от настоящего; поставлены на нужные места негуманоидными существами, пережившими гибель планет... смерть звезд... кончину прежнего Солнца...
Костяшками смахивая струйку слюны с подбородка, Демирий быстро вытянул цилиндр из кармана, отщелкнул колпачок, приложил к запястью. Впрыснутый под кожу, яд, как обычно, подействовал безотказно. Землянин крякнул от удовольствия. На его лицо выползла странная, даже страшная косая улыбочка. Марс покачнулся, сбрасывая Альматею куда-то за линию горизонта. Химия мгновенно поменяла настрой Демирия, расширив вселенную мышления и избавив землянина от лишних рассуждений по поводу собственной незавидной участи. Наступило беспримерное вечное счастье.
Закрывая Солнце, корпус Алтая навис над Демирием. Ударив хозяина металлическим локтем, тяжеленный андроид бросил землянина на желтую плиту и, присаживаясь, с размаха обрушил колено на его голову.