«Вы все-таки верьте сказке.
Сказка всегда права!»
Созвездие Гончих Псов.
Э.Асадов
Полукровка Монька, безродная помесь пойнтера с Бог знает кем, ощенилась после того, как упала в прорубь. Сильно хотелось пить, вот и пошла на реку – в селе всегда так – и, не совладав с огромным животом, съехала на тощем заду прямо в глубокую забитую льдом майну, вырубленную мужиками для ловли рыбы сетью. Никто не знает сколько времени несчастная боролась за жизнь, цепляясь за скользкие глыбы льда и крутой, остекленевший на морозе береговой припай. Но задние лапы уже начали отказывать и голова несколько раз уходила под воду. На редкое собачье счастье, кто-то из женщин развесёлой компании отдыхающих, шустрящих по просёлку на базу отдыха целыми кавалькадами на невиданных здесь «бенцах» да «хондах», среди кусков льда (как?) увидела непутёвую Монькину голову и её глаза.
Полные отчаяния и смертной тоски!
Но, нет!
Почти на ходу из машины выпрыгнул мужчина и, сорвав на бегу куртку, распластался на льду, по инерции чуть не съехав в рукотворную полынью, в последний момент успел-таки схватить загривок уже сдавшейся последним обстоятельствам жизни собаки.
От холода и шока беременная сука опросталась прямо на снегу пятью мёртвыми и одним живым щенком. «Туристы» затащили коченеющих собак в охотничий УАЗ-«батон» (по совместительству передвижную сауну) и быстро нагрели машину.
Скоро разомлевших от жары животных забрал хозяин, Василий Кузьмич, старый охотник и рыбак, разглядевший на берегу невиданную здесь доселе людскую толчею и суету. После пережитых страстей и сытного обеда Монька проспала двенадцать часов, как убитая, а малая уже вовсю хозяйничала с восемью, теперь уже свободными сосцами. Потерпевших «мать и дитя», даже показали фельдшеру Егорычу, вечно «косому» от жизненной непрухи и других обстоятельств, о которых любил распространяться после первого же наката любого вида и качества пойла, измученный «белой горячкой» отставной эскулап.
Он даже пошутил: «Если не умрут – будут жить!» И, цепляясь за уплывающее сознание, добавил: «Принципиально котами не занимаюсь… Не мой профиль… Тока для тебя, Кузьмич…»
Так она появилась на свет Божий.
Цаца
Странное имя придумал Заза - кавказец - егерь из соседних олигархических лесо-степных владений, иногда захаживающий в село «на огонёк» к беспутной Любке. Он и подметил самую суть характера народившейся собачонки «Без году неделя», а поди ж ты – не ко всякому подойдет, не всякого отметит, - чем бы не приваживали. «Ишь, какая Цаца! Молодесс!».
И действительно, откуда у дворняжки эта деликатность и несобачье воспитание… Чужой компании сторонилась. Если куда по делишкам, в туалет, например, поскребётся в дверь, на пол ни-ни. Если берёт из рук Кузмича кусочек чего-нибудь вкусненького, то так аккуратно, только губами – и не почувствуешь. Отойдёт, блеснёт влажными глазками, вильнёт благодарно (за внимание) песцовым кончиком хвостика и всё…
И в кого она такая уродилась? Точно не в маму. Про папу и разговора нет, известное дело кобелиное… Больше всего Цаца походила на лисёнка. Короткошёрстная, с «лисьим» же окрасом и белой меткой элегантного жабо на груди, с белыми носочками на лапках и такими же белыми лоскутами на ушках. Крепенькое тельце на коротких мускулистых ножках венчалось острой смышлёной мордочкой с влажной пуговкой носа. Что за порода? Может предки наблудили? Вон их сколько привозят отдыхающие - и своих, и чужеземных. Кто его знает. Жизнь-то собачья…
Первое, что увидел сквозь расклеившиеся младенческие веки щенок была полная, почти каждую щербинку видать, луна за окном и россыпь ярких, весело подмигивающих ей звёзд на фиолетово-синем небосклоне. До слёз в глазках всматривалась Цацка в эту завораживающую красоту, которая так тянула к себе и баюкала. Малышка научилась говорить со звёздами раньше, чем толком смотреть и общаться с людьми.
Ночные светила много чего порассказали новорожденной. Об устройстве мира и его иерархии. О человеке. Об особой миссии собак – быть другом людей, которые в свою очередь должны служить верой и правдой «Верховному Владыке…» чего-то, вроде «душ и телес…» - маленькая не поняла. Что Он добрый. Любит всех и защищает. Каждую ночь Цаца внимательно слушала эти бесконечные истории, пока не роняла лобастую голову на лапки и не засыпала крепким сном.
Но запомнила это космическое дефиле навсегда.
Забавная собачка, не смотря на крайнюю юность, и сама откуда-то уже знала о многом в мироздании. Мало кто из людей ведает, что один собачий год идёт за шесть человеческих. Опыт и знания – соответственно! Тем более Цаца рано оказалась сиротой: то ли беспутная Монька «ушла к другому», то ли прибил её, где-то пьяный заезжий гость-охотник, бахвалясь своей меткостью и «шмаляя» налево и направо, что не раз происходило в этих местах.
На следующий год, как-то по весне, спасители-отдыхающие, проезжавшие проторенным зимой маршрутом, заехали проведать «крестниц». Поразительно, но Цаца безошибочно определила во множестве гостей ту, которая подняла тревогу и спасла целых две, пусть и собачьи жизни. Подошла к женщине и ткнулась влажным носиком в её тёплые ладони. В общем, растроганная гостья уговорила Кузьмича отдать ей собачку. Даже деньги предлагала. «Грех, - молвил старый охотник, - вы же её спасли, берите…». Так, у Цацы началась новая жизнь, невиданная доселе, даже у мамы и соседских собак.
Ей выделили роскошный матрасик в уютном углу огромной городской трёхкомнатной квартиры немереного метража. Вот сколько Цаца не считала своими лапками, а считала она уже до десяти – не разу цифры не совпадали. А были ещё зимний сад, две лоджии и балкон!
После хибарки старого охотника и рыбака это был целый космос, о котором она скоро узнала из передач подслеповатого и древнего, как сам хозяин телевизора. Космос огромен, как квартира. Места в нём хватит всем – и Цаце с подружками, и свирепому Полкану, и Кузьмичу с телевизором и, даже заезжим рыбакам. Из программ, мелькавших, как короткие собачьи сны, она точно узнала, что за небом, в космосе живут «чёрные дыры», НЛО и Сам Он. Ему мешают назойливые люди, космические корабли и станции, ими же построенные - постоянно «бороздящие просторы Большого театра». Или… что-то не так? Вообще-то люди недооценивают умственные способности собак. Вот взять любимый Цацкин сериал про полицейскую собаку, или старенький фильм «Ко мне, Мухтар». Ну, ладно об этом, потом…
Кормили Цацу три раза в день и в плошке всегда была налита свежая вода. И не надо было мчаться на реку.
Два раза в день её выводили гулять.
Иногда, по целому часу!
Это было крайне интересно. Вокруг были огромные дома, правда совсем не видно неба. Сумасшедшее количество машин мчалось наперегонки, не уступая друг другу ни метра плавящегося под солнцем скверно пахнущего асфальта. Толпы людей торопились-спешили по своим делам. И ещё - было много собак и кошек. От некоторых пахло домашним теплом, от других тоской. Так прошёл ещё один год.
У Цацки появились дворовые приятели. С кем-то она радостно здоровалась, яростно метеля хвостиком. С кем-то, как с надменным Джемиссоном, просто гордо склоняла головку, а то и вовсе не удостаивала вниманием всякую собачью шантрапень, в поисках приключений заблудших в узкий колодец двора.
Гордец Джемиссон - старый, сто лет не чёсанный полуслепой сенбернар, всё-таки разглядев сквозь дремучую чёлку новенькую во дворе, пробурчал: «Ещё басенджи нам не хватало!» Цаце так и хотелось, юродствуя, ответить древнему дворовому пугалу: «Чаво-чаво?» Но она была воспитанная собака и никогда не лаяла.
Никогда.
У породистой собаки есть другие средства комм… камм… …никации, в общем, - для передачи информации, чувств и эмоций.
То, что она породистая, Цаца не сомневалась. Ведь совсем недавно, узнала из популярной передачи, которую вёл весёлый старикан, что в Африке водятся её родственники! Доказательства? Пожалуйста:
- во-первых экстерьер, (Цаца, как две капли воды похожа на них);
- вторых, эти собаки – басенджи не лают (это наша Цаца!);
- в третьих, «африканцы», умываются, как кошки лапкой (Цаца – вообще не умывается!);
- в четвёртых, они общаясь, разговаривают - рычат, хихикают, бормочут, охают, фыркают, и, даже по-тирольски подвывают, - йодль называется (Цаца владеет всем, кроме последней позиции);
-в пятых, в Африке их называют «лесные существа»! Заметьте – «существа», а не «животные» (так это наша Цаца).
- и, наконец, старый сенбернар врать не будет!
Что Цаца знала о тех, кто висел на другом конце поводка и норовил остановиться и поболтать с каждым «встречным – поперечным»? Красивая женщина, которую за любовь к Цаце звали «собачья мама», была целый день на работе, но когда приходила, всегда показывала зубы – улыбалась.
Так у людей это называется.
И тогда, в доме становилось так хорошо и так тепло, как тогда в «батоне, на подогреве».
Мужчина зубы не показывал. Он был научно-космический гений. Вечно занятый своими мыслями, он иногда больно дёргал поводок. Бывало, когда Цаца позволяла себе лишнего, брался за хворостину – что было, то было, она не отрицала, - но в целом хозяин был не злобив. Дети – пяти и семи лет девочка и девочка – другое дело. Эти могли заласкать до смерти.
О смерти Цаца узнала случайно. Гуляя по набережной у огромной реки, отдыхающие на поводке увидели плавучий ресторан, гремевший весёлой музыкой. Цаца в музыке ничего не понимала. Её внимание привлек, как ей показалось, клок вытертой шерсти, скатывающейся по ступеням набережной всё ближе и ближе к воде. Это был облезлый комок ещё живой плоти старенького слепого пекинеса, беззвучно хватающего беззубой пастью воздух и молящего небо слюдяными оконцами плачущих глаз о прекращении муки.
О конце.
Так Цаца поняла.
Как «друг человека» оказался здесь?
Где его хозяин?
Свидетелем этой сцены стал кто-то из начальствующих лиц ресторана, вышедший охладиться на ветерке. Тоном, не предполагавшим возражения, приказал вахтенному матросу (ресторан же плавучий!) отнести старую и немощную собаку в пустующую пока сторожевую будку и накормить. Добрый человек вернулся к друзьям в ресторанное тепло и уют, а вахтенный, презрительно скривив рот, оборвал жизнь животного натренированным ударом, зафутболив далеко в воду тщедушное тельце собаки.
Цаца была в ужасе. Мужчина не обратил на эту сцену никакого внимания, как и на Цацин вопль о помощи. Мир людей это не только «собачья мама”?
Потом она много думала - почему столько жестокости в мире собак? Почему люди из собак - «друзей» человека делают «зверей», убийц человека и животных. Потому, что он отражение мира людей? Она многое видела…
Так в открытиях и его постижениях прошёл год, или больше, - Цаца не предавала значения времени, но оно было счастливое. Ближе к лету мужчина стал собираться в далёкую и длительную командировку, с семьёй и детьми, конечно. Родных и близких у них не было, а собаку брать с собой нельзя. Мужчина по знакомству устроил Цацу в секретный институт, где исследовали влияние космоса на живые существа, в нулевой отряд космонавтов. Потому, что первыми всегда были люди.
При прощании было много слез и соплей: мама покашливала, дети чихали. Цацка облизала их с ног до головы. Мужчина ласки не терпел. С ним вежливо попрощалась хвостом. Это была уже молодая и сильная собака.
В институте Цаце нравилось: было много собак, породистых и не очень. Было весело гулять вместе. Иногда, некоторые из товарок пропадали. Но приводили новых животных – жизнь продолжалась.
Интуитивно Цаца догадывалась, что её готовят к чему-то необыкновенному. Об этом говорила и пожилая, всегда вкусно пахнущая женщина с грустными глазами, лаская её после экспериментов и тренировок.
Цаца не боялась. Она знала, для чего живет. Переживал начальник доброй женщины, мужчина в белом халате, с вечно тревожным глазами. Если интересно знать - четвероногие друзья человека летали в космос наравне с людьми все трудные и несчастливые 90-е годы.
Спасая людей.
Выручая людей.
Выполняя главное своё предназначение на Земле.
Просто обедневшая враз страна никогда не афишировала это.
Пришло время, в дорогу собрали и Цацу. Новенький скафандр очень ей шёл. Похудевшая и мускулистая она была готова выполнить любое задание людей, многих из которых боготворила. Весело (впервые!) лаяла, устраиваясь в знакомой кабине.
И полетела.
Без надежды на возвращение.
Не было денег.
Нищая отрасль не могла позволить себе дорогущую конструкцию возвратного модуля.
Огромной мощности «творение рук человеческих» тяжело дырявило плотные слои атмосферы, разрушая тишину и покой заоблачного мира. Цаца была счастлива в ожидании встречи с Ним. Она точно знала о чём попросит Его…
На третьи сутки полёта примчалась целая свора собак из Созведия Гончих Псов очень похожих на афганских борзых: с развивающейся длинной белой шерстью, все в волнах серебряного света. Когда они заглядывали в бортовой иллюминатор и приглашали Цацку побегать-повеселиться, - начальник управления полётов уже сообщал руководству о небывалом успехе миссии.