Ах, новогодние ёлки, новогодние ёлки! Стоят они в городе Москва, и в других городах страны тоже, и всего остального мира, переливаются огнями, огромные-преогромные, блестящие от мишуры серебряной, и огромными шарами украшенные. Вот шёл только что возле Белорусского вокзала, а их там целых две, и памятник Горькому практически между ними. Но сам этот Горький, который памятник, не видит эти ёлки, и не потому что он чугунный или из какого он там материала сделан? А потому что так повернут, что смотрит он в совершенно иную сторону, и вот для того, чтобы и у него тоже было настроение новогоднее – вся улица Тверская светящейся гирляндой украшена.
У меня вот, собственно, самое, пожалуй, яркое детское воспоминание тоже с такой вот новогодней гирляндой связано. Но не с такой большой, конечно, как та, на которую памятник Горькому смотрит. А с такой обычной, которой самые обычные новогодние елки украшают, которые в квартиры ставят.
Уж не знаю, сколько лет мне было, когда это случилось, но не то, чтобы маленький я был. Вполне себе взрослый и умный, и серьезный, лет тринадцать наверное, а может двенадцать. И вот был у нас чемодан такой с ёлочными игрушками, кусками газеты обернутыми, и иллюминация елочная в нем тоже была, и не одна, а две, а еще от третьей отдельные лампочки с проводками.
И вот сделалось мне очень интересно – а что же случится, если взять такую лампочку с проводками – и в обычную розетку эти проводки сунуть. Но проверить ведь всегда лучше, чем просто теоретизировать, а потом об этом рассуждать, ведь правда?
Ну вот, очевидно, поэтому думал я над этим не слишком долго, и лампочку эту проводками в розетку и сунул. И как же ярко и внезапно засветилась она тогда! Ненадолго, правда. Потому что в следующую же секунду взорвалась, хорошо хоть в глаз осколок не залетел, а только лоб поцарапал. И оставшиеся осколки потом пришлось со всей комнаты сметать, и еще проводами горелыми запахло, и пальцы болели, и вообще испугался – настолько это неожиданно случилось.
И вспомнилось тогда сразу – ну не сразу, конечно, а где-то лет через пятнадцать или шестнадцать, снова то предисловие к сказке про Кая и Герду, где про зеркало говориться, осколки которого по всей земле разлетелись, а Каю и вовсе в глаз попали. А почему вспомнились – потому что как-то вот так же под одной городской новогодней ёлкой проходил, а на ней в тот момент шары эти развешивали еще только, и лестница стояла, а на ней рабочие. И вот иду я себе спокойно, и вдруг рядом со мной, немного впереди, один такой шар серебристый сверху и падает. Я голову поднимаю, а там наверху рабочий на лестнице стоит и тоже вниз смотрит, туда, куда этот шар упал. Потом на меня посмотрел и говорит:
- Повезло.