Владимир сидел в кресле с кислой миной, смотрел в окно на уходящий день. На крыше соседнего дома прыгала, озираясь по сторонам, сорока с куском хлеба в клюве. Ловко зарыла хлеб в снег, клювом загребла место, где спрятала провиант на чёрный день. Наступали ранние, зимние сумерки. Солнце скатилось за соседний дом, на небе догорали его последние отблески.
Мысли уводили Владимира в далёкое прошлое, годы юности, когда он учился в военном училище. Часто, будучи в увольнении, бродил по городу с такими же, как сам, курсантами. Старался привлечь к себе внимание смазливых девчонок. Внешностью он не блистал, только лишь сапогом. Был молод, энергичен. Ученье легко не давалось: преуспевал лишь по строевой и физической подготовке. Одна беда была - не имел успеха у девчонок, не обращали они на него внимания. Полноватые губы портили его лицо. Несколько великоват был нос с раздутыми ноздрями, словно у лошади после мороза, лоб маленький. Щетинистые волосы торчали, как иголки у ёжика. На белый танец дамы его не приглашали, поэтому старался на танцевальные вечера не ходить, всякий раз выискивая причину.
Учёба подходила к завершению. И тогда решил Владимир, что, той даме, которая пригласит его на танец, он предложит руку и сердце одновременно.
Поделился своей идеей с сокурсниками. И вот долгожданный успех: на выпускном вечере его впервые в жизни пригласили на вальс. Владимир стоял у колонны с двумя такими же неудачниками. И вдруг - удача. Его пригласили на танец, а те двое так и остались стоять у стены, словно примёрзли. Танцор из него был неважнецкий: вальсировал так, как и учился. Во время танца наступил блестящим хромовым сапогом сорок пятого размера партнёрше на ногу. Столкнул с круга вальсирующую рядом пару. Одним словом, у присутствующих на балу оставил впечатление не самое лучшее.
Лицо Владимира покрылось испариной и было красным, как перезрелый помидор, оставленный хозяйкой в укромном месте на семена. Ему не хватило смелости, чтобы познакомиться с пригласившей его дамой, а скорее всего, он не мог делать два действия одновременно - танцевать и говорить. После танца он извинялся перед хромающей дамой, стоя перед ней в полной растерянности. Надо было о чём-то говорить, и тогда он протрубил:
- Выпускник училища лейтенант Незовибатько Владимир Петрович.
- Очень приятно, Владимир Петрович. Сразу чувствуется – властный вы человек и добьётесь многого, если не всего. А меня зовут просто Оля.
Владимир начал рассказывать, что родом он с Украины, что растут у них сладкие, сочные и очень вкусные яблоки, причём больших размеров. А колхоз их миллионер. Оля же жила в своём мирке, «стреляла» глазками по залу. Время от времени смотрела на собеседника, мило улыбалась. Владимир смотрел на Олю во все глаза, не прерывая своей бестолковой речи (и откуда только смелость взялась.)
Рассматривал внимательно Олю с ног до головы, как механик машину во время осмотра перед выездом на линию. Особой красотой она не отличалась, но что-то притягивающее к себе в ней всё-таки было. Ладно скроенное платье с большим вырезом на пышной груди красиво облегало её фигуру. Личико чистое. Тёмные глаза горели таинственным блеском, словно угольки. Соболиные брови, вздёрнутый носик и ямочка на подбородке придавали её внешности особый шарм.
Владимир топтался возле неё, боясь прикоснуться, и только под конец вечера стал придерживать за руку. После завершения танцевального вечера сделал неожиданное, деловое предложение.
- Оля, я хочу, чтобы вы были моей,- выпалил новоиспечённый жених и покраснел пуще прежнего.
- В какой роли Вашей и когда? - засмеялась Оля, взяв Владимира за руку.
- Моей настоящей женой.
- Вот так и сразу. Ну, молодец!
- Так у меня нет времени на дружбу. На этой неделе распределение и - кто куда. Разъедимся по всему Советскому Союзу.
- Хорошо, я подумаю, но у меня вообще-то нет желания терять решительного, настоящего мужчину.
Владимир был на седьмом небе от счастья. Стиснул Олину руку так, что она вскрикнула. Находясь рядом с Владимиром она, тем не менее, постоянно за кем - то наблюдала в зале. Владимир держался гордо, как петух перед зерном или же альпинист, покоривший доселе недоступную вершину. А вот в глазах Оленьки можно было уловить тревогу и сожаление о чём-то навсегда утраченном. Но Владимир этого не смог заметить, он считал себя самым счастливым в этот торжественный вечер.
Проводив после танцев свою избранницу до ворот КПП, назначил свидание на следующий день. Довольный успехом, он ещё долго бродил по аллеям училища, анализируя выпускной бал. Погода была чудесной, как и в прежние дни, но душно было. Ущербная луна повисла в зените. Перед входом в казарму его окликнул сокурсник.
- Володька! Ты откуда рулишь такой довольный?
- Да вот, девчонку проводил, побродил по территории училища.
- Это Олю ты девушкой считаешь?- рассмеялся коллега по учёбе. - Ты у неё неизвестно какой по счёту.
- А что? У тебя компромат на неё собран?
- Володя, не серчай. Ты на танцы ходил по большим праздникам, да и то не всегда. А я их не пропускал и постоянных клиентов знаю всех. Она многих охмуряла, да все от неё убегали. Вон Витька еле от неё отмахался. Сегодня в другом конце зала танцевал. Он в начале вечера, когда она стала его донимать, прямо ей сказал, что если хочешь выйти замуж, то пригласи вон того парня и указал на тебя. Вот она и пригласила тебя, последний шанс был у неё. Смотри, не сильно влюбляйся, чтобы не пришлось потом сожалеть.
- Да мне что, поговорил и будет…
Владимир долго не мог уснуть в тот вечер, всякие мысли крутились в голове. Дома, в деревне, в нём души не чаяла соседка. Работала она в колхозе дояркой. В отпуске ходил с ней в кино, на танцы. Матери Наташка очень нравилась, из хорошей семьи. Он же не питал к ней симпатии. Сильно скромная она была, скучная, да и доярка. Училась где-то заочно.
«Оля, совсем другое дело, модница, боевая, с ней не соскучишься. На вальс пригласила, стало быть понравился ей. А друзья из-за зависти многое наплетут, только слушай», - думал Владимир. На следующий день он встретился с Олей, хотя сомневался, вдруг не придёт.
- Так, где же твоя, Владимир Петрович, карета для поездки в ЗАГС? - спросила, лукаво улыбаясь, как давняя знакомая, Оля.
Владимир растерялся от такого обращения.
- Поедем на автобусе, денег ещё не накопил на карету, - и рассмеялся.
- Я согласна стать твоей декабристкой,- и ловко чмокнула его в щёчку.
Владимир, не ожидая такого оборота событий, ликовал от счастья. Теперь ему никто не нужен, дороже Оли никого не было во всём мире.
…Свадьба была в деревне, в родительском доме Оли. Со стороны родственников Владимира были лишь сестра с мужем. Мать, расстроенная неожиданной женитьбой сына, не приехала. После брачной ночи собрали нехитрое приданое. Достоянием была перина и две подушки внушительных размеров. На следующий день молодожёны укатили в далёкий гарнизон за тридевять земель.
Профессии у его избранницы не было. ПТУ, в котором она училась на продавца, не успела окончить. Важным документом после паспорта и комсомольского билета было свидетельство о восьмилетнем образовании, в котором фигурировал дружный коллектив троек. Олю пристроили в Дом офицеров - кассиром по продаже билетов в кино и на танцы. Правда, иногда были и концерты с приезжими артистами. Билеты на концерты были большим дефицитом. Вот тогда Оля становилась уважаемым и востребованным человеком. Её стали узнавать на улице, здороваться.
Через семь месяцев совместной жизни Оля родила дочь. Правда, после рождения дочери внимания к нему со стороны жены поубавилось, как ему показалось, на все пятьдесят процентов. Хозяйка она была никудышняя. Слово «работа» вызывало у неё аллергию. Большое пристрастие имела ко сну. Любила вкусно покушать, но не умела готовить. Благо Владимир являлся парнем деревенским - мог и борщ приготовить и пелёнки постирать.
В училище жил на казённых харчах. Не понимал тогда значения пословицы – «Дорога к сердцу мужчины лежит через его желудок». Теперь, приходя домой после службы к пустым кастрюлям, всё чаще стал задумываться над смыслом этих слов. Вспоминал наказы матери и соседку. Накопившееся недовольство в душе Владимира Оля ловко изгоняла прочь, как в деревне гусей из огорода. Темноглазая ночь, проведённая с Олей, отодвигала все её изъяны на второй план. За эти сладостные минуты Владимир прощал ей всё.
Неизвестно, сколько бы ещё продолжалось в их семье это наигранное благополучие, если бы в Дом офицеров, где Оленька работала кассиром, не приехал новый начальник. Он то и стал в их семье яблоком раздора (или камнем преткновения). Приехал шеф на данную должность с понижением. На прежнем месте службы проявлял неуёмный интерес к женскому полу. Во время
знакомства провёл индивидуальную беседу с каждой из сотрудниц. Умело раздавал комплименты, заискивающе улыбаясь. Из его кабинета женщины выходили с сияющими личиками. Больше всех им восхищалась Оля. Часто стала засиживаться в его кабинете даже после работы.
Стояла дождливая, промозглая погода. Владимир возвращался со службы. Его окликнула дама приятной внешности, стоявшая под кронами тополей.
- Извините, Вы капитан Незовибатько? - поинтересовалась она.
- Да, я. А что? - ответил Владимир.
- Я жена майора Лаптева, под начальством которого работает Ваша жена. Приструни свою потаскуху. Если ещё раз увижу её в кабинете мужа вульгарно одетую, то ей мало не покажется вместе с моим донжуаном.
Владимир оторопел, не зная, что сказать в ответ. Задумавшись, прошёл мимо своего дома, побродил по набережной Иртыша. Что-то подобное говорил ему об Оле его сослуживец, на что Владимир обиделся и грубо поговорил с ним.
Когда пришёл домой, промокший насквозь, жена сразу заметила что-то неладное и насела с расспросами. Владимир молчал. Ночью, приласкав мужа, Оля выведала у него истину. Некоторое время она осторожничала. Владимир стал встречать жену с работы. Однажды он поджидал Олю в скверике у Дома офицеров, в тени деревьев, когда вышли сослуживцы Оли. Между ними происходила бурная беседа: «Оля, ну совсем обнаглела, зашла на сцену и целуется с шефом за занавесью. Слышу, она ему говорит, мол, мой дурак заступит в наряд, отведём душу в постели. Ну и лопух же у неё мужик».
Владимир не стал ждать жену. Ушёл в парк и долго бродил наедине со своими мыслями. Успокоившись, разработал коварный план и направился домой. После ужина сказал жене, что завтра заступает в наряд. На следующий день, дождавшись вечера, зашёл в подъезд соседнего дома, откуда наблюдал за своей квартирой и входом в подъезд. Владимир не заметил, когда донжуан вошёл в его подъезд. Домой он пошёл, когда в его квартире загорелся свет. У дверей квартиры прислушался - был слышен кокетливый смех жены. Владимир негодовал, его трясло от злости. Тихо вставил ключ. Открыл замок, но дверь не открывалась, была на задвижке. Позвонил. В квартире воцарилась тишина. Постучал. Сонным голосом жена спросила:
- Кто там?
- Открывай, это я,- зло, хрипло, почти заикаясь, ответил Владимир.
- Отойдите от двери, я знаю голос своего мужа.
Чувствовалось, что тянула время. Когда стал стучать сапогом в дверь, жена открыла.
- Ой, я тебя не узнала. Ты откуда, дорогой? - испуганно тараторила Оля.
Вошёл в квартиру. Дверь на балкон была раскрыта. Возле дивана стоял столик с вином и закуской. В спешке кавалер оставил носок у дивана, выпрыгнув с балкона второго этажа. На диване лежали две помятые подушки.
- Ну что, насладилась? Мне говорили, что ты стерва, но я, дурак, не верил. Какая же ты сволочь.
Оля приняла это за оскорбление и бросила в него подушку, которую Владимир схватил с таким злом, рванул так, что она порвалась. Он надел рваную подушку жене на голову - посыпался пух, как первый снег. Она отскочила к балкону, голова её была белой, схватила горшок с цветком и бросила его во Владимира, рассекла ему губу.
Владимир ушёл из дома, переселился в общежитие. Оля преследовала его на улице, ходила к командиру, мол произошло недоразумение. Пожалел дочь – через три месяца вернулся домой. С полгода было затишье, но затем Ольга попалась на квартире у подруги, их выследила жена Лаптева.
…Владимир сидел в кресле. Смотрел на уходящий день. Неожиданно ему пришла в голову мысль. А что если сымитировать убийство. Он свернул палас с пола. Развёл гуашь и разлил на полу, испачкал лицо и лёг на пол, положив рядом ружьё. Он представлял, как жена с дочерью вернутся с прогулки и, увидев его застреленным, припадёт к нему с причитаниями: «На кого ты нас оставил, касатик»? Дверь открылась. В квартире было темно. Жена включила свет и закричала, вернее заверещала. Вместо того, чтобы броситься к бездыханному телу, она бросилась бежать из квартиры. Подняла на ноги всех соседей.
Первой приехала милиция. Владимир спрятался в туалете, закрывшись на запор.
Послышались шаги. Затем спросили: «А где труп? Ружьё лежит, кровь»…
Ничего не оставалось Владимиру, как сообщить о своём убежище.
- Я здесь, - выкрикнул он из туалета.
Проверка на любовь не удалась. Окончательно понял он, что единственный выход – это развод. На суде Владимир потребовал, чтобы жену лишили материнства и отдали ему на воспитание дочь.
- Какую дочь? - задала ему вопрос жена. Это дочь Виктора Степанова, а не твоя. Ты ещё до сих пор не понял это? Лопух ты, а не мужик. Понял?
Владимир стоял с опущенной головой. Мысли уносили его на родину в далёкое украинское село, где соседка, окончив институт, всё ещё ждала его. Единственное, что он ответил в своё оправданье:
- Какой же я был дурак…