В 1961-м году доктор Чаксте перенёс инфаркт миокарда. В то время было принято с этим заболеванием лежать в больнице 4-6 недель. Рингольд Янович лечился дома, ходил по квартире с первого дня, а через две недели я увидел его во дворе колющим дрова. Выслушав моё мнение о том, что ещё рано физически трудиться, он сказал:
- Не знаю, сколько ещё поживу - может быть, месяц, год, может быть, дольше, но пока жив, хочу вести полноценный образ жизни, а не лежать в постели и пить лекарства.
Когда в 1966-м году я защитил диссертацию, на банкете после защиты доктор Чаксте сказал:
- Мне кажется, что защитил диссертацию мой сын.
Эти слова я запомнил на всю жизнь, как и образ Р.Я.Чаксте - прекрасного врача и настоящего человека!
Но всё это было потом. А пока было начало 1953-го года. В газетах и по радио сообщали о разоблачении и аресте "врачей-убийц в белых халатах", то есть, группы московских медиков - профессоров Вовси, Когана и ряда других, которые, являясь "агентами международного сионизма, готовили покушения на членов политбюро, а также, пустив корни в других городах СССР, хотели истребить ряд советских руководителей". Заодно были арестованы и русские профессора: Виноградов, Зеленин, Абрикосов, которые, как выяснилось впоследствии, отказались подписать медицинское заключение о преступлениях "врачей-убийц".
Когда утром по радио впервые прозвучало это сообщение, в коридоре больницы меня отозвал в сторону старый доктор Лацис и, пожав мне руку, сказал по-немецки:
- Коллега, это неправдоподобно.
Работать стало трудно: некоторые больные не доверяли врачам.
В один из дней медсестра сообщила мне, что больная Х в моей палате заявила:"Не желаю лечиться у врача-еврея!". Я ответил, что ей следует сказать об этом шефу, и ушёл на приём в поликлинику. На следующее утро, беседуя со мной о больных, доктор Чаксте сказал как бы между прочим:
- Я вчера выписал Вашу больную Х. Нам здесь хулиганы не нужны!
Я убедился в том, что истинные интеллигенты не верили в преступления врачей.
Через два месяца, а именно 5-го марта 1953 года, страшный период закончился - "великий вождь, гений всех времён и народов" скончался. Помню, в то утро мы собрались в клубе больницы, притихшие, испуганные, думая о том, как будем жить дальше. Занавес на сцене клуба долго не открывался. Но вот, наконец, занавес раздвинулся. За столом, покрытым красным сукном, сидел наш парторг товарищ Шитиков и рыдал. Он долго не мог начать речь. Позади него стоял гипсовый бюст усопшего вождя с траурной лентой через плечо.
Спустя некоторое время, в этом же зале, сидя за тем же столом, товарищ Шитиков читал нам, уже не рыдая, постановление 20-го съезда КПСС о разоблачении культа личности Сталина. Гипсового бюста на клубной сцене уже не было.
Продолжение: http://proza.ru/2022/03/09/1382