1
В далёкие советские вокзалы были малюсенькими островками в большом океане жизни. Это приют, пристанище, коммунальная квартира, называйте, как угодно.
Это в наше время тут тихо, это сейчас люди могут перемещаться как угодно, на чём угодно и куда угодно. А тогда…
Вокзалы живут своей, свойственной только им жизнью. Здесь люди меняются с катастрофической быстротой и лишь некоторые задерживаются на два-три дня.
Эти острова всегда шумны и многолюдны. Тут никогда и никто не спит, а если такое случается, может приключиться непоправимая беда, а это… Это всегда неприятно.
Здесь не бывает тихо. Репродукторы беспрестанно вещают о прибывающих и отходящих поездах, о посадке пассажиров...
Сотни перекрикивающих друг друга голосов, напрочь заглушают хриплое и неразборчивое вещание диктора. Все тут же бросают свои дела и принимаются справляться, что сейчас было за объявление… А радио беспрерывно продолжает вещать, что работает комната отдыха, где расположена камера хранения, у кого-то пропал ребёнок и он находится в отделении милиции, кого-то ждут у справочного бюро…
Одни приезжают, другие уезжают, те встречают, а эти провожают. Здесь и радуются, и печалятся, и смеются, и плачут.
В одном углу кричат, что продается мороженое, в другом бойко торгуют горячими пирожками с капустой и картошкой… У буфета толчётся народ, пьет пиво, водку и кофе или берут что-то в дорогу.
По перрону и залу ожидания снуют носильщики. А у касс нервно стоят очереди намеревающихся уехать.
Здесь есть аптека, почта, телеграф, киоск с сувенирами, газетами и журналами, ресторан, и туалет, разумеется…
2
Игорь Васильевич Дроздецкий, журналист из столицы, приехал на вокзал за час до отхода поезда. Жизнь научила его в дороге всегда быть осмотрительным и обязательно брать поправку на затор, спущенное колесо или еще что-то такое, что заставляет ехать совершенно другим маршрутом. Лучше спокойно подождать, чем опрометью догонять. Как выражаются по этому случаю военные: «Надо всегда иметь ефрейторский зазор».
Несмотря на то, что в СВ-вагоне кормили, он всё же купил в буфете традиционную курицу гриль и бутылку минеральной воды, набрал в киоске кучу газет и журналов, профессионал обязан знать, о чем и как пишут коллеги.
Не спеша он вышел на перрон. Поезд уже стоял на первом пути. Его СВ-вагон оказался как раз напротив выхода.
Проводница, как старому знакомому, мило улыбалась. Проверив билет и паспорт, передала их владельцу и приветливо сказала, - Ваше купе второе, проходите, пожалуйста.
В купе никого не было. Переодевшись, Игорь подсел к окну и стал равнодушно наблюдать за жизнью перрона.
Он представил, как вернется домой и сразу уедет на дачу, сходит на озеро, искупается, порыбалит, а ближе к ночи сядет в кабинете, включит тихо музыку Чайковского, она у него повышала способность к интеллектуальной деятельности, и поработает над собранным материалом.
Он привык к спокойной и размеренной жизни, когда никто сверху не давит и ничто не мешает.
В 26 лет его буквально насильно женили, но атмосфера в доме была столь невыносима, жена и тёща сутками гавкали, словно цепные собаки, что через год он не выдержал, взял все свои документы и ушёл, ушёл начинать жизнь сызнова, благо детей им Бог не дал.
Потом он познакомился с Леной, женщиной тихой и порядочной. Они встречались почти три года и дело шло к свадьбе.
Лена была в командировке и на самолете возвращалась из Скандинавии домой. Она тоже была журналистом, только международником. На борту вспыхнул пожар, и она погибла. Вот уже четыре года, как Игорь жил один.
Напротив окна стояла пожилая пара, возраст которых колебался от 65 до 70 лет. Спиной к нему располагался высокий, подтянутый седой старик, с аккуратно подстриженными волосами, в бежевых брюках и светлой в клеточку рубашке. Между его ног стоял небольшой чемодан. Он держал за руки миловидную женщину в светлом платье. От припекающего солнца её голову прикрывала маленькая соломенная шляпка. Они глядели друг на друга и практически ни о чем не говорили.
- Мой попутчик! – уверенно подумал Игорь, интуиция редко его подводила.
Наконец, оставив женщину, мужчина двинулся с чемоданом к проводнице. Скоро его фигура появилась в проеме дверей купе, где расположился Игорь.
- Доброго здоровья! Георгий Павлович, - он наклонил голову, - полковник в отставке, еду до столицы. С Вашего позволения я оставлю здесь свой чемоданчик и выйду на перрон, меня провожают.
- Конечно-конечно!.. Пожалуйста… Игорь, – протянул он руку для приветствия, -журналист.
3
Тесно прижавшись, они пристально глядели друг на друга.
Что происходило вокруг ни мужчина, ни женщина ничего не видели и никого не замечали. Для них сейчас весь огромный мир был сосредоточен только в их глазах. Из них горным потоком катились слёзы.
За всё время, сколько Игорь за ними наблюдал, они почти не сказали ни единого слова, да и вряд ли были нужны слова, когда говорят сердца, а в их душах, это заметно сразу, находилось очень много места для любви, нежности и страсти, которые сами по себе изливались наружу. И это великое благо, когда любимый человек тебя всегда поймет, поддержит, никогда не предаст и не обманет! Именно в этот период слова и не требуются.
Мужчина склонил голову, взял её ладони в свои руки и приник к ним губами, а она щекой прижалась к его волосам. Так они стояли несколько минут.
Игорь с большим интересом наблюдал за этой парой.
- Какое трогательное расставание, - подумал он, - Такое впечатление, что они расстаются навсегда…
Объявили отправление.
Мужчина крепко обнял ее, прижал к груди, долго и быстро о чём-то заговорил, потом как-то неуклюже поцеловал в губы, резко развернулся и не оборачиваясь пошел к поезду.
Зайдя в купе, он прильнул к окну.
Она сиротливо стояла на перроне и постоянно вытирала платочком слезы с лица.
Старик тоже плакал.
Поезд дернулся и стал набирать скорость. Он обречённо махал рукой и постоянно шептал - Прощай Незабудка, прощай!!!!!
У Игоря от увиденного спазм сдавил горло, в груди защемило сердце.
Долго ехали молча.
- Вы так трогательно прощались с женой, Георгий Павлович… В наше время видеть любовь очень и очень большая редкость, а испытать ее… Даже слова не подберу… По-моему, молодые люди сейчас не знают, что это такое. Любовь в наше время стала и артефактом, и раритетом одновременно.
- Нет, она не жена мне, - судорожно выдохнул он, - Но я всю свою жизнь мечтал о ней, с самой-самой юности, с того самого времени, как впервые увидел её.
Игорь от такого ответа даже затаил дыхание.
- А кто она Вам?
- Незабудка! Моя Незабудка, - ответил старик, - Я не видел её 48 лет, 7 месяцев и 26 дней. Понимаете, 48 лет, 7 месяцев и 26 дней! - повторил он.
- Выходит, что она любовь всей Вашей жизни? Первая любовь?
- Так точно! И последняя.
Он снял обувь, лег на полку, сложил руки на груди и закрыл глаза.
Игорю стало не по себе.
- Вам плохо? – спросил он.
- Я счастлив! Свершилось то, чем я жил все эти годы, о чем мечтал и чего желал.
Он лежал тихо, но по его светлеющему лицу, было видно, как он погружался в свою далёкую молодость, в пору пробуждения и расцвета своей весны.
- Как стремительно бежит время!.. Сейчас один час для меня равен году… а может быть и более. И ничего не вернуть! Ни-че-го! Остались только воспоминания. Вам сколько лет?
- Почти тридцать три.
- Женат?
- Нет.
- Не встретил или…
Игорь пожал плечами.
- Не переживайте, так бывает…А вот я встретил, но удержать не смог. Я бы сейчас грамм пятьдесят выпил, у Вас ничего нет?
- Извините, нет. Я как-то в дороге этим не занимаюсь… Сейчас к проводнице схожу.
- Нет-нет! Я тоже не пью. Это что-то накатило… А давайте-ка сообразим чайку. Я Вас угощу конфетами со своей родины. У них вкус моего далекого детства.
4
- Как я уже Вам сказал, что не видел её, свою Незабудку, без малого 40 лет. И это не надуманная цифра. Вы в армии служили? – вдруг неожиданно спросил он.
- Да.
- Тогда знаете, что солдаты и матросы на ремне зарубки делают, сколько месяцев они прослужили. Вот и у меня есть все эти зарубки, только они на сердце.
- Если всё так серьезно, то почему ничего не получилось? Может вы, простите пожалуйста, всё это для себя придумали и только жили с этим?
- Нет, Игорь, не придумал… Виноват во всём этом только я. Это я сделал ошибку, огромную и непоправимую ошибку.
- Простите Георгий Павлович, если возможно, расскажите пожалуйста, мне очень интересно.
Он вздохнул, долго молчал, видимо всё осмысливая и вновь переживая.
- Мы учились в одной школе, - начал он, - я в 10 классе, а она в 8. Она была сестра моей одноклассницы, Наташи Проценко. У нас была огромная, дружная компания... Вместе ходили в кино, на танцы, в походы... Было очень интересно и весело. Такого я сейчас не вижу. Толи стал безвозвратно стар, толи что-то прекратил понимать… Если сейчас встретишь молодёжь, юношей, девушек и даже школьников, лет двенадцати, у всех сигареты в зубах, в руке бутылка пива … и отборный мат. Разве с такими подходами к жизни можно стать нормальными родителями, светлым будущем в государстве? Поверьте – это жутко! Вы журналист, ответьте мне на этот вопрос. Хотя… не отвечайте, тоже скажите: «Нет! Не знаете!», а вот как это всё искоренить, сделать человека культурным, уважающим друг друга, вселить в его душу доброту и милосердие? Это мне не скажет никто. Все хотят это сделать, а как?.. Никто не знает. Извините, отвлекся. Мне сразу понравилась эта веселая девочка, болтушка, хохотушка. Наверное, так рождается любовь, я тогда об этом не знал и не думал. В ней жила одна доброта, она исторгала ее из себя мощным потоком, как гейзер выбрасывает вверх столб горячей и целебной воды. Добрые люди довольствуются малым, вот и она никогда ничего для себя не требовала, несла всем тепло и свет. Так живут цветы, безвозмездно даря окружающим красоту и божественный аромат.
- Вы жили рядом? – спросил Игорь.
- Как раз нет. Она жила в другом поселке в семи километрах от нас, но учились в одной школе.
Видели, наверное, как магнит притягивает к себе металлическую стружку, не оторвёшь. Вот и я оказался этой стружкой. Душа моя сразу прилипла к ней. Так, наверное, и рождается всё святое.
Соперников я отшил сразу, а вот перед ней робел, слова не мог произнести, стеснялся.
Она безумно любила подснежники, - он по-детски улыбнулся, лицо озарилось и посветлело. – Мы часто весной с ней бегали к реке. Там на огромной поляне они и росли. Вся эта поляна была голубого цвета! Красотища, неимоверная!!! Особенно это поражало, когда подбегаешь к склону и вдруг… перед тобой на земле распростерлась бездонное синее небо. Испытываешь такой восторг!!! Сердце просто рвется наружу. А она раскинет руки, бежит и кричит во всё горло: «Подснежники-и-и!!! Я вас люблю!!!
Романтичная была. А сколько стихов знала!.. Рисовала хорошо… Мой портрет нарисовала, музыкой увлекалась, в разных концертах участвовала, декламировала со сцены стихи. Удивительная была девочка!.. Да и сейчас нисколько не изменилась. Жаль только, что мы повзрослели, если не сказать больше, а вот души все те же остались!
5
Игорь сидел и следил за выражением лица полковника. Оно менялось с каждой секундой. Он то широко улыбался, то хмурил брови, а то заливисто смеялся, словно ребёнок. Игорь чувствовал, как сам тоже преображается и молодеет. Подобное ранее с ним никогда ничего не происходило, поэтому всё это он воспринимал, как добрую сказку, которую ему рассказывала в далеком детстве бабушка.
- Как- то зимой, - продолжил Георгий Павлович, - я у её дома на снегу написал: «Георгий + Галчёнок = дружба», а потом ей в глаза стеснялся смотреть. Однажды, на её день рождения, нарвал огромный букет сирени, тихо зашел ночью к ним во двор и поставил его в ведро. Представляете, она до сих пор не знала, что этот букет был от меня.
Поцеловал я её только один раз и так не умело… Потом мне стало так стыдно, что я убежал…
Он долго лежал, прикрыв глаза, Игорь даже подумал, что он уснул и тихо стал листать журнал.
- Мы же с ней здесь на вокзале случайно встретились, - послышался голос Георгия Павловича, - она проводила на поезд подругу и выходила из здания, а я в это время входил в вокзал. И знаете, меня как током ударило… Конечно, мы изменились, может быть и сильно… Но её глаза, походка… И еще что-то такое, что нельзя переменить и забыть. Я даже остолбенел, замер, а сердце в груди громыхает, как дождь по крыше.
- Галочка, - спрашиваю, - это ты?
Она встала и долго смотрела на меня.
- Георгий? Неужели ты? Никогда бы не узнала. Ты совсем не похож на себя, только вот родинка та же у левого глаза и шрам на скуле, после твоего падения с черёмухи.
- А ты всё та же…
За тридцать минут мы с ней вспоминали всё до мелочей, каждый-каждый день нашей юности. Да, хорошее время жизни юность, жаль, что оно быстро пролетает. Тогда хотелось быстрее повзрослеть, уехать из дома, просторы манили... Я мечтал стать геологом, но жизнь повернула в совершенно другое русло.
- А что помешало им стать?
- Сразу не поступил, а осенью забрали в армию. Я писал ей письма, она отвечала… как другу. Попросил фотографию, прислала, и только два слова: «Тебе от меня». Храню до сих пор. Не нравился я ей, чувствовал это, но ничего с собой поделать не мог. Письма от нее приходили редко, а потом и совсем перестала писать.
Отслужив два года, осенью вернулся домой и сразу пошёл к ней. Стою у её дома и слышу голос, она с подругой идет, о чём-то говорят, смеются. Надя, подруга её, пошла домой, а Незабудка увидела меня, удивилась… Сели мы на скамейку, - Георгий, ты вернулся? - затараторила она быстро, - Рассказывай, как ты, что ты? Возмужал как! – засмеялась она, - Очень рада за тебя.
А я смотрю на неё и глаз оторвать не могу. За два года она так похорошела. Была подросток, а увидел красивую, привлекательную девушку.
И вдруг начался такой сильный дождь, поднялся порывистый ветер, на улице потемнело. Напротив, дом строился, сруб под крышей стоял, мы в нем и спрятались. Здесь мня перемкнуло, разум померк, вместо крови гормоны потекли по сосудам. Схватил я её в объятья, целую, внутри все горит, дрожу, как осиновый лист... Она вырывается и как крикнет, - Я тебя ненавижу!!!
Разжал я руки, и она быстро убежала домой.
Долго я сидел в углу сруба. И пустота в голове, холод в груди и обида. Обида на себя, на неё, на всё. Я прекрасно понимал, что потерял её, потерял навсегда.
Домой идти не захотел, а пошёл к бабушке Нюре, что в трёх километрах от нас жила. Иду, а дождь хлещет…
- Касатик (бабушка меня так звала), ты что в такую погоду ходишь, заболеть захотел? Что случилось?
Стащила она с меня мокрую форму, в кровать уложила, пуховым одеялом накрыла, горячим чаем с малиновым вареньем напоила, да в него ещё какую-то настойку налила, меня аж пот прошиб. Повернулся я к стенке, а на душе одна боль и тоска. Бабушка Нюра присела рядом, гладит меня по голове и говорит – Любовь тебя, сынок, настигла… У одних она как струна звенит, у других горше полыни. Твоя, Касатик, видать горчит!
Рассказал я ей всё.
- Ты девочку не вини, она не виновата. Если её душа не потянулась к твоей, силой не притянешь. Дале горе будет и мука. Ищи своё счастье. Оно есть, оно ждет тебя! А лучше уезжай! Так и тебе и ей легче будет. Дома ещё не был? Нехорошо это! Мать ждала тебя, отец… Они ни в чём не виноваты… Ты поспи, а я форму покеда твою высушу, а потом домой иди. Я Мишку соседа попрошу, он тебя мигом на лошади домчит.
6
Через неделю на попутной машине я поехал в район. Машина свернула на Советскую улицу. Вижу, она идет, в белом плаще, черных сапожках, волосы по плечам распущены. А я струсил, отвернулся, не спрыгнул, не извинился и не простился… А вечерним поездом уехал в столицу.
Я тогда дал себе слово, поступить в военное училище, остаться в Москве, получить звание генерала и пусть она будет жалеть и кусать себе локти.
Это желание, эта мечта и стимулировали всю мою жизнь.
В военное училище я поступил, через год женился на москвичке. У жены, Татьяны, дядя был полковник, высокую должность в Министерстве обороны занимал. Карьера шла в гору. Должности, звания, квартиры, дочь родилась, Света… Я даже Незабудку забывать стал.
Получил полковника, а через год начался вооруженный конфликт в Чеченской Республике. Там я был тяжело ранен, долго лежал в госпитале без сознания. И только раз было одно красочное видение: лес, озеро, осень и кружащейся кленовый лист. В белой одежде Незабудка идёт ко мне навстречу, и даже не идет, а плывет по воздуху. Руки мне протягивает и говорит: «Георгий, пойдем!». Берет меня за плечи как пушинку, и мы с ней кружимся в танце над озером. Вдалеке слышны звуки свирели. Мне от того, что она рядом, стало легко и радостно, - Георгий, - шепчет она мне, - ты будешь жить! Обязательно будешь жить!
И это было так ярко, так четко, будто на самом деле… Вот так она снова напомнила о себе. Наверное - она мой ангел-хранитель.
- С возвращением, товарищ полковник! – донеслось до меня откуда-то сверху голос. Я открываю глаза и вижу, что надо мной склонился врач-хирург.
- А где Незабудка? – шепчу я.
Он улыбнулся, - Она наказала вам очень долго жить! Ее надо слушаться!!! Приказ поняли?
- Так точно!
- И это правильно!
Кто-кто, а он точно знал, что я вернулся с того света. Вот такие мои дела. Вот так и живу, в душе с ней, а в жизни… без нее. Когда вышел на пенсию по выслуге лет, решил дом купить в деревне.
-На родине? - спросил Игорь.
- Нет, на родине уже давно никого из родных нет, племянники только и их дети с внуками. Купил в Московской области. Хорошее место, лес, река, а сколько грибов и ягод… Сад посадил, огородом занялся: огурцы, помидоры выращиваю. Любил и люблю деревню. Она мне ближе по разуму. Русской душе простор нужен, дышится в деревне свободней, вольней. Не люблю я городскую суету, утомляет она меня. Теперь живу, как отшельник.
- А как же семья, Георгий Павлович?
- Семья? - полковник тяжело вздохнул, - Для семьи сделано все… Квартиры, недвижимость разная, дачи, машины. Дочь взрослая, внучка в невестах ходит. Сказать честно, я для жены Татьяны был не идеальным мужем. Всё было: и измены, и скандалы, и даже уходил несколько раз. Об этом не хочется вспоминать.
- Простите, пожалуйста, что задал такой вопрос, - смутился Игорь. Он раздосадовался, что затронул не ту тему.
Молчание было долгим.
7
- В декабре прошлого года, - продолжил полковник, - здоровье моё резко пошатнулось. Лег в госпиталь, обследовали… Ничего утешительного не сказали, опухоль в желудке и надо срочно делать операцию. Сразу неутешительные мысли полезли в голову. Говорю сам себе: - Ну что, товарищ полковник, вот и замыкается твой жизненный круг. Позвонил своей однокласснице, Нине, она была женой моего двоюродного брата, которого на этом свете давно нет и попросил её найти телефон Незабудки. Нашла, прислала. Послал ей смс: «Привет, Незабудка!».
Буквально через десять минут пришёл ответ: «Георгий, это ты?».
«Завтра операция, огромное желание услышать твой голос».
Прошло какое-то время и зазвонил телефон. Звонила она, её голос абсолютно не изменился. Говорили долго, вспоминали всех, живых и кого давно нет. И вдруг она мне говорит, - Георгий, я очень виновата перед тобой. Прости за все, за не состоявшиеся твои мечты, за боль души, которую я нанесла тебе своими словами.
Прошу тебя, прости!
У меня слезы текут, я тоже стал просить у нее прощения.
Телефон отключился, а следом опять пришло смс: «Георгий, ты сильный, очень сильный и мужественный, ты воин… Операция пройдет успешно, я буду молится за тебя. А после твоего выздоровления я приглашу тебя на дискотеку. Представь, огромный зал. Звучит белый танец, я в вечернем платье розового цвета иду к тебе, а ты сидишь в бордовом смокинге в самом дальнем углу. Ты готов, Георгий?! Мы обязательно потанцуем, я буду ждать. Слышишь, я буду этого ждать!!! Не обмани меня!». И знаешь Игорь, у меня в душе появилась такая радость, упоение и уверенность, ведь мне надо непременно выжить, чтобы танцевать со своей мечтой, своей любимой женщиной…
Три дня провёл в реанимации, а когда перевели в палату, написал ей: «Незабудка, как же я буду танцевать, если руки и ноги трясутся?». Пришел ответ: «Ничего страшного, главное жив, теперь все будет хорошо. Я в это верю».
Так я нашел свою Незабудку. Загадал, как поправлюсь и выпишусь, обязательно поеду на Родину, на могилки родителей схожу, родных повидаю. И непременно встречусь с Незабудкой, она жила в областном центре. Она давно вдова, только я этого не знал.
Сердце разрывалось и ликовало от радости.
Свой вояж я тщательно скрывал от всех, хотел сделать ей сюрприз, а сделал этот сюрприз для себя.
Уже в поезде, когда ехал на Родину, обнаружил, что у меня на вокзале вытащили кошелёк вместе с мобильным телефоном, а в нем, как Вы понимаете, все данные о ней, номер телефона, адрес... А на память я ничего не помнил. Даже фамилию ее по мужу не удосужился спросить. Не болван? И даже хуже! Вдруг он счастливо засмеялся, - И все же есть на свете судьба, которая заставила меня сегодня уезжать, а ее провожать подругу! Представляете?! Бог дал мне встречу с ней всего полчаса. И за это малюсенькое время мы прожили с ней всю жизнь! Я бы всё бросил и остался, но мне врачи назначили в обязательном порядке пройти курс рентгенотерапии, а месяца через полтора-два я обязательно поеду к ней. И мы всенепременно станцуем с ней белый танец! – он опять радостно засмеялся, - У меня сейчас на душе легко и весело. И то, что должен был ей тогда сказать, сказал сейчас. Сказал, что любил, люблю и буду любить!
- А кем она стала в жизни? - задал вопрос Игорь.
- Она бизнес-леди! Я этому даже не удивился.
Он замолчал.
Игорь, с Вашего разрешения я подремлю.
- Конечно-конечно!
- Честно сказать, устал, да и понервничал немного, - и он повернулся к стенке.
8
Ранним утром поезд подходил к конечной станции Москва.
- Игорь, запишите номер телефона моей дочери, - попросил Георгий Павлович, - Я еще своего телефона на имею, - застенчиво улыбнулся он, - Будет время позвоните, поболтаем. У Вас есть очень ценное качество, Вы умеете слушать. А знаете что, позвоните ей сейчас, я что-то неважно чувствую себя, пусть к вагону вызовет скорую помощь.
На платформе полковнику стало совсем плохо. Машина скорой помощи увезла его в больницу.
На следующий день Игорь позвонил дочери Георгия Павловича.
- Папу до больницы не довезли, его не стало, - тихо ответила Светлана.
Это известие Игоря ошеломило.
- Чужой человек, чужая судьба, а на душе горько и больно, - думал журналист, - Полковник сохранил в своей душе самое ценное и светлое, что есть на этой земле, ЛЮБОВЬ, она неизменной осталась в его жизни. Царствие ему небесное!!!
Пусть эта ЛЮБОВЬ вечно живет и торжествует на планете и в наших сердцах. И пусть в каждом любящем сердце расцветает своя НЕЗАБУДКА!