Конец лета. Стремительно приближается новый учебный год. Санька загрустил. Вот-вот нагрянет время, взять в руки портфель и нести его в школу. Но в жизни каждого из нас вдруг появляются нежданные события. Для Саньки таким событием стал приезд отца. Чистейшей воды случайность совместила возвращение отца с летних заработков на вольном просторе целинных земель и его решение попутно погасить задолженность по алиментам на содержание сына.
Августовским вечером отец Саньки появился в их квартире и, подобно Деду Морозу угасающего лета, торжественно бросил на кухонный стол свой долг. Мать равнодушно посмотрела на скромную стопочку денег на столе и вдруг, как бы ни с того, ни с сего, стала жаловаться отцу на трудности содержания и воспитания детей без мужской опоры. Отец, очевидно, ожидавший благодарности от бывшей супруги, потёр ладонью щетину на подбородке и смущённо сказал, что он в упор не видит никаких трудностей, были бы деньги.
— Вот именно, были бы деньги! – воскликнула Санькина мать.
Ураган эмоций смёл её равнодушие:
— Экое диво. Можно ли с берегов Дуная разглядеть нищенскую жизнь своих детей на берегу Пышмы? Возьми к себе хотя бы Саньку. Поживи с ним, повоспитывай, тогда и узнаешь, как можно растить детей без всяких трудностей.
Отец, не раздумывая, согласился:
— Это пустяки. Я давно мечтал пожить с сыном.
— Согласится ли Санька пожить с тобой?
— А почему бы и нет?!
— Ну, я не знаю, - ответила мать, и задумалась.
Поразмыслив, сопоставив свои финансовые возможности, мать решила слукавить. Она предложила сыну, прокатиться к отцу в гости. Поддержав эту идею, отец завлёк сына новизной ощущений:
— Прокатишься на поезде. Увидишь Москву. В Одессе сходим в зоопарк. Посмотришь на живого слона. У вас ведь в городе нет зоопарка?
— Нет, - ответил Санька.
— Вот, видишь! – обрадовался отец. – А мы с тобой, ещё и прокатимся на пароходе по Чёрному морю.
— Наешься досыта фруктов, - прагматично добавила мать.
«Путешествие к Чёрному морю вместо школы – это же здорово!» - подумал Санька и согласился.
Через два дня они выехали на родину отца. В окно поезда Санька вдоволь насмотрелся на мелькающий пейзаж, деревеньки, городки и города. В Москве они сделали пересадку. С Казанского на Киевский вокзал они доехали на такси. До поезда на Одессу оставалось два часа, и отец повёл Саньку в ресторан.
— Пообедаем по-людски, - сказал он.
Санька подумал, что до этого он всегда ел как-то по-другому, а не по-людски? Кроме обеда отец заказал каждому по бутылке пива. Санька обрадовался. Он почувствовал себя взрослым. Однако на вкус пиво оказалось горьким и невкусным, и Санька отказался его пить. Отец возражать не стал и с удовольствием выпил обе бутылки. Обед Саньке показался чрезвычайно вкусным. Дома мать не баловала его и сестру разносолами.
В Одессе они сошли с поезда во второй половине дня. На арке выхода с перрона красовались кисти зелёного винограда. Санька удивился, что никто не обращает внимание на это чудо и не пытается попробовать его на вкус.
Они перекусили в какой-то забегаловке и отправились в зоопарк. Слон не произвёл на Саньку особого впечатления. Ему больше понравился бассейн с фонтаном и рыбками, в который посетители бросали на счастье монетки. У него даже руки зачесались, так хотелось достать со дна хотя бы горсточку монет. Отец угадал его желание и сурово осадил:
— Не вздумай!
Вечером они сели на пароход и утром прибыли в К*. С пристани отец привёл Саньку к своей сестре:
— Поживёшь пока у тётки Полины. Она живёт в нашем родительском доме.
Тётка Полина обрадовалась племяннику, но ненадолго. Она была замужем за профессиональным моряком, который часто и надолго уходил в плавание. У них было двое маленьких детей, пятилетняя девочка и трёхлетний мальчик. Тётя Полина трудилась в какой-то конторе, а детей водила в детский садик. Домашней работы у неё было невпроворот. Санька стал ей дополнительной нагрузкой, своего рода, обузой.
Санька прожил у тётки Полины всего несколько дней. За это время она устроила его в школу, обеспечила портфелем, учебниками и тетрадями. После этого она заявила брату:
— У меня нет ни времени, ни сил обслуживать твоего сына. Занимайся им сам в своём доме.
Дом отца был расположен почти напротив дома, в котором жила семья тётки Полины. Ещё в дороге отец хвастался Саньке своим новым домом и голубями, которые живут на чердаке. В доме, построенном из саманного кирпича, как большинство частных домов в городке, никто не жил. Земельный участок был небольшой. На огороде Санька нашёл только огромные жёлтые огурцы-семенники и грядку с чесноком. Напротив дома сидели несколько небольших саженцев каких-то плодовых деревьев. На участке было два колодца. Один с грунтовой солёной водой, второй бетонированный с привозной пресной водой.
Отцовский дом был, практически, необитаемым. Где и с кем жил хозяин дома Санька не знал. На вопрос, почему он не живёт в доме, отец отвечал:
— Работа у меня такая. Разъезжаем с мужиками по району, оформляем подряды на строительство разных объектов. Работы много, вкалываем весь световой день. Ездить на ночёвку домой не с руки. Вот дом и пустует.
— А где же ты тогда ночуешь? – спросил Санька.
— А где придётся, там и ночую. – ответил отец.
Санька постеснялся спросить, где находятся места его ночёвок. В доме отец появлялся по субботам и воскресеньям, но всегда без ночёвки. Санька постоянно ощущал острое чувство заброшенности. Худо ли, бедно ли, всю свою, пока ещё короткую, жизнь Санька прожил вместе с близкими ему людьми, бабушкой, матерью и сестрой. Каждый вечер темнота, входящей в дом ночи, казалась ему дикой и страшной.
По утрам Санька исправно посещал школу. Порой он тащил портфель в школу подобно невольнику чужеземной армии, мечтая, что было бы здорово, если бы у портфеля выросли ножки, и он, подобно собачке, шагал бы рядом с ним в школу. После школы Санька возвращался в пустой дом, где его ожидало одиночество. Это бессловесное, всегда молчащее существо, как бы приглашало его присесть за крохотный столик у окна и отдаться на волю приготовления заданных уроков. Завершив это необходимое дело, Санька отправлялся гулять по городу. Иногда, в счастливые дни, когда отец работал невдалеке от города, Санька брал оставленный им дома велосипед, выходил на улицу и весь вечер укрощал железного коня.
Ужинал Санька обычно в одиночестве. Готовить еду было некому, да и не из чего. Ужин Саньки часто состоял из одних фруктов. Впрочем, это его не только не огорчало, но даже радовало. На родном Урале он никогда не ел так много фруктов, тем более в таком разнообразии: яблоки, груши, персики, виноград. Фруктами его снабжал отец, собирая их как дань с родственников. Вкушая фрукты, Санька забывал про жуткое одиночество и спокойно встречал, бесшумно входящую в дом темноту очередной ночи.
По воскресеньям утром появлялся отец. Он никогда не спрашивал сына, как, мол, ты тут без меня, жил-поживал? Он просто-напросто говорил ему, что сегодня они пойдут в гости к такому-то родственнику. Саньку удивляло обилие отцовских родственников, но он никак не мог понять и тем более почувствовать, что все они являются и его родственниками.
Как заметил Санька, в гостях родственников и отца всегда объединял сосуд, наполненный виноградным вином. Смакуя этот напиток, родственники беседовали о своей жизни. В этих разговорах не было ничего, что могло бы заинтересовать Саньку. Беседы родственников казались ему скучными, поэтому он старался улизнуть от них на вольный воздух. Впрочем, как бы то ни было, а всё же выходные дни пролетали быстрее, чем хотелось бы Саньке.
В очередное воскресенье, как обычно, пришёл отец и радостно объявил:
— Едем в гости к тётке Василисе. У неё сегодня день рождения.
— Сколько у меня здесь тёток?! – удивился Санька.
— Это не твоя, а моя тётка.
— А на чём мы поедем?
— На велосипеде.
— Оба на одном?
— А как бы ты хотел: я – в седле, а ты сзади бежишь вприпрыжку?
— Шутишь?
— Залезай давай, и поехали!
Санька сел на раму велосипеда, и они покатили по большаку за город.
—Где живёт тётка Василиса? – поинтересовался Санька.
— Не важно, где, - как бы отмахнулся от вопроса отец. – Важно, что у тётки Василисы большой фруктовый сад. Сейчас как раз пора персиков. Наешься их до отвала.
Санька удовлетворённо хмыкнул: набить живот персиками? Что может быть лучше!
Созерцая с рамы велосипеда обочину дороги, Санька заметил, что лесополоса, мимо которой они проезжали, вся усыпана объедками арбузов.
— Откуда здесь арбузы? – спросил он у отца.
— Как откуда?! – удивился отец. – За лесополосой - колхозная бахча.
— Бахча: что это такое? – спросил Санька.
— Эх, ты, уральский чалдон, - покачал головой отец, слезая с велосипеда. – Бахча – это поле, на котором растут арбузы и дыни.
Санька спрыгнул на землю и с удивлением стал разглядывать сплошное арбузное кладбище.
— Покарауль велосипед, а я схожу на бахчу. Надо же угостить тебя настоящим арбузом?
Отец вернулся довольно быстро. В его руках красовался одёжкой из зелёных и чёрных полос арбуз. Отец достал из кармана складной нож и как заправский хирург вскрыл тело арбуза. Попробовав бледно-розовую мякоть, отец скривил губы:
— Не умеют наши колхозники выращивать сладкие арбузы. Вот раньше у батьки, твоего деда, на бахче росли такие сладкие арбузы, что…
Отец почмокал губами, разочаровано вздохнул и с какой-то едва уловимой брезгливостью бросил арбуз на землю к его соплеменникам по несчастью. Отец снова сходил на бахчу и принёс новый арбуз. Однако вкус второго арбуза ему также не понравился.
— Чёрт его знает, что это такое! – гневно воскликнул отец и с такой злобой швырнул ни в чём ни повинный арбуз на грешную землю, что тот разлетелся на мелкие части.
Третий арбуз отец выбирал довольно долго, и не напрасно. Это дитя местного колхоза внешне мало чем отличалось от своих предыдущих соотечественников, но его вкус вполне удовлетворил отца. Под его зелёно-чёрной одеждой скрывалось красное, украшенное чёрными семечками, прохладное и сладкое тело. Санька блаженствовал, на Урале он таких арбузов никогда даже и не пробовал. Зарядившись лёгкой энергией арбуза, они уже с весёлым оптимизмом продолжили путь к усадьбе тётки Василисы.
Арбузный десерт задержал их, поэтому в хату именинницы они заявились уже после обеда. В хате они окунулись в атмосферу винных паров, насыщенных гудящими голосами гостей, плотно облепивших длинный стол. Празднование дня рождения шло полным ходом. Тётка Василиса уже приняла внушительную гирлянду поздравительных тостов и сияла радостным ощущением полноты жизни. Она радушно пригласила племянника и его сына к столу. Однако место за столом хозяйке удалось найти только для отца. Санька обиженно надул губы.
— Не расстраивайся, паренёк! – утешила его тётка Василиса. – Пойдём, я тебя на кухне покормлю.
Не избалованный разносолами, Санька ел угощение с большим аппетитом. Пообедав, он сходил в горницу и попросил у хозяйки позволения, выйти в сад и поесть персиков.
— И правильно, милок, - бодро поддержала Саньку тётка Василиса, - чем париться в душной хате, ступай на вольный воздух. Зрелые персики падают на землю, бери их, и кушай на здоровье.
В саду Саньку охватило восторженное удивление: на светло-голубом небе без единого облачка сверкало солнце, а оранжево-красно-бордовое множество персиков на деревьях и на земле казалось сказочным чудом, как будто весь сад покрыт скатертью-самобранкой. Санька набрал порядочную кучку спелых персиков, сел возле неё и предался приятному чревоугодию.
Покончив с персиками, Санька почувствовал объятия безделья. Он встал, потянулся, чтобы ещё хоть чуточку подрасти, и подумал, чем бы заняться? Санька решил исследовать усадьбу тётки Василисы. Во дворе он набрёл на какое-то дерево, которое показалось ему огромным.
— Что это за дерево? – спросил Санька у мужчины с усами Тараса Бульбы, который только что вылетел из хаты и ошалело озирался, ища благосклонного места, чтобы справить мелкую нужду.
— Грецкий орех, - ответил мужчина и замер в сладострастной позе возле увитого виноградом высокого плетня.
«Грецкий орех. Это ведь здорово!» - подумал Санька, и ему захотелось попробовать на вкус свежий, прямо с дерева, грецкий орех.
Санька обошёл вокруг дерева, внимательно осмотрел ветки и с разочарованием убедился, что все плоды с какой-то, как ему показалось, усмешкой смотрели на него из ветвей, расположенных на высоте значительно большей его роста. Попрыгав, в напрасной надежде на успех, вокруг дерева, Санька принял единственное, по его мнению, правильное решение: сбивать орехи с дерева доступными ему артиллерийскими снарядами - камнями.
Первый упавший орех удивил Саньку. Он был покрыт зелёной и довольно мягкой оболочкой. «Какой странный орех», - подумал Санька. Он отложил добычу в сторонку и продолжил обстрел кроны дерева. Увы, удача нечасто сопутствовала ему. Однако на него работало время, и оно принесло Саньке ещё шесть плодов. Он решил, что этого достаточно, что надо браться за добывание из скорлупы ядер. Встал вопрос, чем расколоть орехи?
«Эх, молоток бы сейчас», - подумал Санька. Он решительно направился к хате. В хате царило звуковое облако всеобщего громкого разговора. Всё многообразие мнений гостей и хозяев слилось в какую-то невообразимую какофонию. Санька отыскал отца и попросил, дать ему молоток.
— Зачем? – спросил отец.
— Орехи колоть.
— Какие ещё орехи! Займись чем-нибудь другим, а?
«Чем другим я могу заняться!?» - удивился Санька, выходя из хаты.
— Как чем, - пробормотал он себе под нос. - Надо найти пару крепких камней.
Санька тщательно обыскал весь двор, пока, наконец-то, возле колодца не нашел два подходящих камня. Он принёс их к кучке собранных орехов и занялся добыванием из них вкусного и питательного ядра. Об этом свойстве грецких орехов он как-то случайно, мимоходом, узнал от тётки Полины. Добывание ядра из орехов оказалось делом весьма и весьма непростым. Зелёная одёжка снималась с орехов с большим трудом. На раздевание орехов ушло достаточно много времени. Раздев последний орех, Санька облегчённо вздохнул и приступил к операции извлечения ядра. Вскрыв первый орех и попробовав его на вкус, Санька был поражён и уязвлён горьким и терпким вкусом его ядра. Опытным путём он пришёл к заключению, что и с ядра ореха надо обязательно снимать ещё одну оболочку, и только тогда ядро грецкого ореха становился более или менее съедобным. Съев содержимое последнего ореха, Санька пришёл к парадоксальному выводу, что он совершенно напрасно очищал орехи от зелёной оболочки, можно было вполне обойтись и без этой процедуры.
Впрочем, Санька сделал для себя вывод, что вкус орехов, по сравнению с персиками, неважный. Он с грустью посмотрел на ореховое дерево и задал себе простой вопрос: зачем он столько времени угрохал на сбивание орехов с дерева и их очистку? Однако операция с орехами завершена, а послеобеденное время во всю прыть бежит к вечеру.
После трудной и довольно занудной работы по добыванию пропитания первобытным способом Саньке захотелось пить. Он пошёл в хату. В ней царил всё такой же галдёж, из которого стороннему наблюдателю мало что можно было понять. Санька отыскал отца и попросил напиться. Отец, очевидно, переборщивший с дегустацией праздничного вина тётки Василисы, долго не мог понять, чего желает получить от него сын.
— А, пить! –радостно воскликнул отец.
Очевидно, ему удалось стряхнуть пьяную дымку со своего отдыхающего сознания. Отец встал и, пошатываясь от свалившейся на его, уставшие от недельного труда, плечи тяжёлой проблемы жизнеобеспечения сына, проковылял к тётке Василисе и попросил у неё стакан воды. Сознание тётки Василисы было совершенно разбито усталостью от праздничной круговерти. Взгляд её затуманенных глаз царил в каком-то призрачном и сказочном мире.
— У тебя пропал стакан?! – удивилась тётка, ухватившись правой рукой за левое плечо племянника, чтобы удержаться в бурном течение бытия.
— Воды, стакан воды для моего сына! – прокричал племянник. Он ухватился правой рукой за левое плечо тётки, чтобы упрочить своё положение просящей стороны.
— А что, вино уже кончилось?
— Ему не вина, ему воды, понимаешь, надо попить!
— Да, я немного выпила, но я же всё понимаю?
— Мой парень хочет пить! – кричал племянник. – Пить хочет! Ты понимаешь это? Дай ему стакан воды!
— А, парень хочет пить, - поняла наконец-то тётка Василиса, - так дай ему стакан вина, пусть утолит жажду.
— Он не пьёт вина, ему нужен стакан обычной воды! Воды!
— Да поняла я. Я ведь тоже пью воду, но в будни.
— Ты – в будни, а он сейчас хочет пить. Дай ему напиться!
— А я ему не даю, да? – тётка обидчиво поджала губы. – Налей ему стакан вина, и пусть он пьёт на здоровье!
— Не пьёт он вина! Ты можешь понять это?
— Я-то могу, а ты нет.
— Я не понимаю?! – обиделся в свою очередь племянник. – Кто тебе бетонировал колодец для пресной воды?
— Сходи и загляни в него. Сегодня он пуст.
— Дай парню воды, - продолжал гнуть свою линию отец. Он, оттолкнув тётку, направился во двор.
— Ты будешь пить солёную воду или вино? – спросила Саньку тётка Василиса.
Санька уже по собственному опыту знал, что солёной водой напиться нельзя, что она противная на вкус, поэтому согласился на стакан вина.
— Вот и умница, - обрадовалась тётка Василиса. – Оно у меня разбавленное, в нём много воды. Пей на здоровье!
Санька выпил свой первый стакан разбавленного вина. Действительно, оно показалось ему более вкусным, чем пресная вода. Он почувствовал бодрость в теле и вышел в сад, чтобы ещё немного поесть персиков. Однако или выпитое вино, или блистательная вечерняя панорама, развлекли его так, что он почувствовал, как его голова приятно кружится, словно он только что быстро побегал по кругу. Его тело стало таким лёгким, что его слегка покачивало, и телу было почему-то трудно стоять на одном месте. Санька сначала присел на траву возле плетня, а потом и прилёг и, как-то не заметно для самого себя, заснул.
Проснулся Санька, когда солнце уже наполовину зашло за западный край нашей планеты. Он снова побрёл в хату и стал втолковывать отцу, что пора ехать домой, что ему завтра с утра надо быть в школе.
— Что ж такого, что в школу, - пробормотал отец, даже не пытаясь поднять из-за стола своё тело, — а мне завтра на работу.
Осознав всю степень киселеобразного состояния отца, Санька понял, что он не сможет вести велосипед даже в поводу, а не то, что ехать верхом с ним, Санькой, на раме.
Санька решил ехать домой один. Сон выветрил последствия разбавленного вина из его ещё детского организма, в котором все процессы куда-то торопятся, а порой просто летят стремглав, унося его в страну взрослых.
До дома Санька доехал быстро и благополучно, и сразу же завалился спать. Утром его разбудил отец, сердитый, пыльный и усталый с острой жаждой после вчерашнего веселья.
— Хоть бы персики увёз, - раздраженно сказал отец, умываясь холодной солёной водой и с негодованием фыркая, чтобы хоть немного избавиться от оседлавших его последствий праздника дня рождения его тётки.
— Какие персики? Кто мне их дал?! – удивился Санька.
— Взял бы сетку, да сам бы и набрал в саду. Тётка знает, зачем мы приезжали.
— А зачем она к пьянству приучает? Зачем вино, вместо воды даёт? –спросил Санька.
— Дурак ты, дурак! Кто и к чему тебя приучает? Собирайся лучше в школу, а мне на работу ехать пора.
Отец сел на велосипед и укатил на свою работу, а Санька съел несколько персиков и побрёл в школу.