Жил да был чайничек. Не скажу, что он был велик, но у него была особенная черта - алый бочок или пузико, но это уже кому как угодно. Таких как он сотни, а может быть тысячи разошлись жить по квартирам да домам. Хотя что-то мне подсказывает, что он был единственный в своём роде такой. О судьбе других чайников я не знаю ничегошеньки, а вот об этом с красным бочком, который попал в очень хорошую и добрую семью, хочется мне поведать.
Когда чайник купили, сразу не стали его использовать, жалко было что-ли да и был у них ещё один старенький который к слову сказать дышал на ладан, но работал. Пыхтел себе, выпуская пар, но работал. Новый, который был в красивой коробочке, убрали до времени жить в кладовку, а старый, закопченный кое в каких местах, поржавелый, оставили. И старый, который прожил здесь на кухне всю свою сознательную жизнь, работая без устали, стал завидовать новому.
- Ну, надо же, - говорил старый сам в себе, - я сколько лет служу людям, а мне даже маленькую оберточную бумагу не подарили, не поставили на высокую полку отдохнуть с мясорубкой или солениями, а ему целую упаковачную коробку сделали, да какую? Цветную, плотную, добротную, да ещё отправили отдыхать в просторное уютное место, где живут консервациии да старый сверчок, насвистывающий колыбельные да сказки по вечерам .
Завидуя, стал незаметно для самого себя отравлять в себе чистую воду завистью да гневом. Ржавчиной эти недуги разъедали его изнутри. Да так заразил воду, что поразил главу семьи этими болезнями.
Да, совсем забыл сказать, что кроме главы семьи в этом доме проживали его милая супруга и кроха дочка. Папа был человеком добрым, но иногда стала у него проявляться вспыльчивость. Хотя мы то уже знаем её причину.
Заводился, как он сам про себя выражался, словно хорошая машина с полуоборота. В такие минуты он мог, не подбирая особенно ласковых слов, грубо выругать супругу и даже свою любимую кроху дочку. Потом, конечно, жалел об этом, страшно недоумевая, как так вышло, будто бес попутал. Жена же его, женщина мудрая и тихая, в такие минуты гладила его по спинке да приоговаривала :
- Не печалься, милый, ты любим нами и ничего страшного, что ты вскипаешь словно наш чайничек.
- С красным пузиком? - вдруг спросила дочка, играющая тихонько с куколками в своём детском уголке.
- Да, кстати, а где наш новый чайник с красным пузиком?
Не заменить ли нам старый новым, - и женщина, смотря ласково на мужа, поцеловала его в носик и тихонько шепнула :
- Свет моих очей, замени старый новым и произойдёт чудо.
Муж улыбнулся и пошёл доставать цветную упаковку, где красовался чайник с красным бочком.
- А хочешь, я почитаю интересную сказоньку? - обратилась мама к дочке. "Пётр - Мартин" называется и, не дожидаясь ответа, начинала увлекательную историю с участием Марфы Петровны и её друга Петра - Мартина.
Муж, чувствуя клокотания внутреннего везувия, часто удалялся на кухню, как он говорил сам в себе "от греха подальше", как бы что худого не вышло. Сейчас же он распоковал уже знакомый нам чайник, посмотрел на его красное пузико, наполнил чайник водой, улыбнулся и поставил на огонь. Пока тот закипал мужчина незаметно для себя в задумчивости стал говорить чайнику:
- Один ты меня понимаешь, наверное, наше естество одинаковое, наши души сотворены из одной материи. Ну, почему так бывает, а? Что в нас внутри клокочет и почему? Какая водица?
Пока мужчина говорил, чайник начал закипать, весело посвистывая выпуска пар. Как бы говоря протяжно:
- Знаю, знаю от чегоооо.
Знаю знаю почемуууу...
В этот момент, не дав договорить чайнику, мужчина снял его с огня. Ведь он не знал ещё, что чайник говорящий, а не издающий свист. Ну да ладно, нельзя сразу уметь писать родившись, так же и различить на первый взгляд неразличимое.
Глава семейства приготовил чай, сделал глоток горячего напитка и, казалось все закипевщее в нем чувство исчезало. Прислушался....да, действительно тихо. Возвращаясь назад, он слышал обрывки диалога супруги и дочки.
- Мама, мама, а давай мы наш чайничек назовём Пётр - Мартин?
- Пётр - Мартин говоришь. А что, это идея. Тогда нужно мою любимую чайную кружечку назвать Марфа Петровна, согласна?
- Почему мамочка, почему именно её?
- Ну, вот смотри у нашего Пётр - Мартина красное пузико, так?
- Тааак, - отозвалась дочка.
- Значит у чайной кружечки тоже должно быть что-то красненькое, иначе они не будут смотреться вместе и чуда не произойдёт.
- Поняла мама, у твоей кружечки тоже есть красный цвет, это красная ручка и красный румяный цветочек на щечке. Да?
- Какя ты у меня смышленая дочка! Иди я тебя сейчас же поцелую! - В такие минуты она хватала игриво дочку в объятия и осыпала её поцелуями. Та пищала, заливисто смеясь.
- Хватит мама, хватит. Я сейчас же умру от твоей любви!
- Тогда я тебя съем, - и мама вновь целовала любимое чадо.
- Хм, - думал муж, - какой же я не внимательный, нужно и супруге приготовить чайку. Пойду найду её любимую чашечку - Марфу Петровну и порадую милую своим вниманием и заботой.
- Ну, рассказывай, "Пётр - Мартин", от чего ты закипаешь, - и, поднеся спичку, зажёг газ под чайником. Как только так он сделал, его тут же словно молнией осенило! А ведь всё это происходит извне и кто-то невидимый разжигает меня страстно. Вот я и закипаю. Да это же таганлашка мутит воду в пруду. Тут же вспомнил себя маленьким, как они шли с бабушкой через поле и бабушка учила вновь и вновь его молитве Отче Наш.
Как же удивительно и странно, - подумал вдруг мужчина, - а я то и забыл. Для меня Отче наш это всего лишь фамилия. - И он вспомнил, что у него на работе был сотрудник именно с такой фамилией. Николай Отченаш. Откуда же взялась такая фамилия? Наверное его дед очень сильно любил эту молитву и читал её везде при любых обстоятельствах... Да - да, все так и было.
- Дывысь Зирочка, - говорила тогда ему ещё ребёнку любимая бабушка, - молитва Господня избавляе от искушений. Ось будэ трудно - читай и всэ обийдэ стороной, пройдэ.
Андрей Владимирович так и стоял с зажженной сптчкой возле своего красивого нового чайника с красным пузиком. Он уже незаметно для себя молился, как учила его бабушка в детстве. Давно забытые слова вдруг полились сами собой.
- А ще сорок п'ятый псалом учи, нэ суды, нэ лизь в распрю, - доносились до Андрея отголоски памяти.
- Но и избави нас от лукавого, - произнёс Андрей Владимирович слова и спичка, недогорев, погасла у самих пальцев.
Вспыхнул газ и через некоторое мгновение чайничек закипел вновь и стал насвистывать новую песенку.
- Злая вредная букашка,
Уходипка таганлашка
Наш Андрюша стал взрослее
И смелее и добрее!
Наливая кипяток, "Пётр - Мартин" открыл глаз, посмотрел на задумчивого хозяина затем на чашечку с красной ручкой и розовой щечкой подмигнул "Марфе Петровне" и сделался вновь нидвмжим.
Войдя в комнату, Андрей поцеловал супругу в шейку, подал чай, обнял дочку и сказал.
- Вы у меня самое дорогое, что есть на этом свете. Я только что на кухне кое что понял.
- И что же это? В один голос спросили супруга и дочка.
- Вроде бы простая вещь, но очень важная. Это Пётр - Мартин, - и, подавая супруге чашечку - Марфу Петровну, наполненную ароматным чаем, подмигнул улыбаясь дочке.
Конец.