Что делать?
«Что делать?» - так назывался роман Н.Г. Чернышевского, в котором впервые, наверное, в русской литературе были созданы образы молодых революционеров-народовольцев. «Третий сон Веры Павловны» из этого романа был посвящен чаемому ими Будущему России. И хотя в этом сне было много утопического, в целом после 1917 года было сделано очень многое для превращения аграрной голодающей страны в мощнейшее современное государство. Эта глава, кстати, послужила поводом написать главу из моего романа «Онейроид» - «Прекрасная Россия Будущего». Собственно, с этой главы роман и родился. Работа над текстом идёт туговато, но, если буду жив и на свободе, надеюсь в этом году завершить работу над ним и представить на суд читателей. А про свободу я вспомнил в свете последних заявлений наших Генеральной прокуратуры и ФСБ, поскольку речь пойдет не о романе, а об актуальных текущих событиях, включая «специальную военную операцию», которая, дай Бог, завершится в результате переговоров в Гомельской области. Была и ещё одна причина для написания этого текста. До недавнего времени я довольно активно писал в публичном Телеграм-канале «Геостратег», созданном Андреем Юрьевичем Школьниковым, где он пытается угадать контуры Будущего. Конечно, иногда его заносит, но в целом его можно назвать одним из наиболее адекватных российских аналитиков-прогнозистов, и я благодарен ему, что он долго терпел мои далеко не всегда корректные высказывания в адрес российского руководства. Правда, вчера его терпение лопнуло, и он меня забанил за высказывание о том, что быть патриотом страны, нападающей на соседей, не есть хорошо, но тут уж каждый останется при своём мнении. Да и, видимо, он опасается за будущее своего проекта, поскольку в дискуссиях под его материалами нередко звучат не самые лестные отзывы о проводимой политике. Впрочем, мне не привыкать, в январе меня забанили на Телеграмм-канале нашего Председателя Государственной Думы Федерального Собрания РФ Вячеслава Викторовича Володина. Его каналу я благодарен за то, что он дал возможность выразить своё отношение к так называемой пандемии Коронавируса и некоторым другим вопросам. Если кому-то интересно, можно поискать мои посты в этих пабликах.
После долгого предисловия перехожу к делу. Итак, сегодня решается вопрос, остановится ли «специальная операция» на достигнутом или будет продолжена. Фактически имеется три альтернативы: 1) закончить операцию, поскольку по результатам переговоров Украина согласится на нейтральный статус; 2) продолжить операцию, которая рискует затянуться и потребует мобилизации хотя бы части военнослужащих запаса; 3) обрисованная нам вчера Верховным Главнокомандующим перспектива использования неконвенционального оружия, что может привести планету Земля к исчезновению ноосферы, поскольку такие действия могут вызвать ответный удар. Будем надеяться на лучшее, и исключим третий вариант из рассмотрения.
Хотим ли мы или нет, но россиянам трудно дается понимание того, что бывшие советские республики стали суверенными государствами. То, что было сделано в 1991 году, вернуть в исходное положение без большой войны невозможно. Элиты каждого из этих государств и нескольких выделившихся из них регионов (Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье, Нагорный Карабах) крутятся как могут между связями в Москве, Пекине, Анкаре, Киеве, Брюсселе. Заставить их вернуться в состав российской элиты возможно только в том случае, если для них будут предоставлены исключительные возможности для обогащения, превышающие те доходы, которые они получают в собственных осколках Советского Союза. Население практически в каждой из постсоветских стран в течение 30 лет воспитывается в духе национализма, и уступить суверенитет своих государств не хочет. Естественная смена поколений привела к тому, что люди младше 40 лет фактически не помнят совместной жизни в составе СССР, а многие уже не владеют русским языком.
В то же время проседание экономических показателей и уровня жизни населения в них требуют поставить вопрос об экономической реинтеграции постсоветского пространства с выходом на ту или иную форму политического объединения в форме конфедерации или федерации. Это позволит снять территориальные проблемы в межгосударственных отношениях и сформировать единое гуманитарное пространство. Разумеется, этой реинтеграции должны были способствовать такие организации как СНГ, ОДКБ, ШОС, но в реальной жизни частные интересы стран всё равно превалируют над возможностью создать эффективные надгосударственные структуры. Возможно ли это реализовать на практике?
Да, возможно. Но для этого надо перейти от формата работы с элитами к формату работы с народами. Это намного труднее той деятельности, которой занимаются МИД и Россотрудничество. Фактически, нам предстоит вспомнить советский опыт 20-ых годов, когда после Гражданской войны формировался Советский Союз. Создание союзных республик было для советского руководства вполне рациональной мерой, поскольку позволяла совместить национальные особенности окраин бывшей Российской империи с необходимостью проведения единой экономической и социальной политики и предполагала возможность присоединения новых государств к СССР. В этом отношении я не согласен с В.В. Путиным, что это была мина, заложенная В.И. Лениным под Советский Союз. Другое дело, что постепенно надо переходить от псевдогосударственности этих республик к культурной автономии, но на это не решился И.В. Сталин, предполагавший присоединения к Союзу других государств (Тыва, Финляндия, не исключено, что в перспективе думали и о Польше, Болгарии, Румынии, Иране), ни Н.С. Хрущев, которому за экспериментами с народным хозяйством и политической борьбой с бывшими соратниками было не до этого, ни Л.И. Брежнев, просто опасавшийся трогать работающую конструкцию. В принципе, такая возможность могла появиться при создании Конституции СССР 1977 года, и такие предложения поступали, но были сочтены слишком радикальными и несвоевременными.
Сейчас может показаться, что все разговоры о возможной интеграции на фоне идущей «специальной операции» и январских событий в Казахстане носят чисто теоретический характер. Но любая война, как бы она не называлась, рано или поздно заканчивается, раны зарубцовываются, а стремление хорошо жить превалирует над желанием воевать. Надеюсь, что и эта «специальная операция» закончится достаточно быстро. Поэтому предлагаю подумать над следующими возможностями: 1) формирование на территории бывших союзных республик для начала рыхлого конфедеративного объединения России, Украины, Белоруссии и Казахстана с единым эмиссионным центром и разнесением столичных функций между ними; 2) проведение наступательной культурной политики продвижения русского языка и русской культуры при сохранении культурных и языковых особенностей этого формирования; 3) постепенный переход к конфедерации с единым гражданством, общим оборонным пространством и пространством безопасности при сохранении у каждого участника своих структур управления, обороны и безопасности; 4) обеспечить свободное передвижение граждан на всей территории данной конфедерации; 5) формирование поддержки заграничных диаспор путем выдачи документов потомкам эмигрантов из этих республик, по аналогии с картой поляка (это позволило бы налаживанию экономических связей со странами пребывания этих потомков, их участия в бизнесе на территории стран исхода, реэмиграции культурно близких лиц, желающих поселиться в странах конфедерации). Даже если эти предложения кажутся сегодня слишком радикальными, на мой взгляд, их стоило бы обдумать.
Так или иначе нам предстоит или воссоздать подобную структуру, или готовиться к распаду этих государств. В рамках подобного объединения снимаются проблемы Крыма и вновь созданных ДНР и ЛНР, поскольку обеспечивают равный статус граждан и свободу передвижения для них, а в случае присоединения к ней государств Закавказья снимается вопрос с дезинтеграцией Грузии по итогам войны 2008 года и проблема Нагорного Карабаха. Думается, такая форма объединения была бы лучшей альтернативой для быстрого залечивания послевоенных ран и обид и позволила бы эффективно защищать интересы народов, готовых к этому. Разумеется, путь этот нелегок, но путь в тысячу ли начинается с первого шага. А с прошлым пусть разбираются историки.