…«Депрессивное состояние имеет признаки, которые называются триадой. Она подразумевает собой снижение двигательной активности, хроническое отсутствие хорошего настроения и нарушение мышления. К признакам болезни присоединяются раздражительность, суетливость, нервозность, общая угнетённость и неспособность сосредоточиться... Самостоятельно излечиться практически невозможно, следует обратиться к специалисту».
«Что?!»
Вика впервые за три недели почувствовала живую эмоцию, пусть и вызванную страхом сумасшествия.
Обычно заводная, решительная, она долго не могла отойти от потрясения.
Её бросил парень, предал. И теперь она целыми днями лежала и плакала. Вспоминала подробности расставания, лицо разлучницы, и снова плакала.
Раньше она вытаскивала себя из состояния лени или уныния волшебной фразой: «а ну-ка, сгруппировалась и пошла!», но теперь она была настолько подавлена, что никаких моральных сил на самоизлечение не было.
…«Ждать, когда пройдет «само», бессмысленно. Вы упускаете драгоценное время. Ведь депрессия – это не просто плохое настроение, как может показаться обывателю. Это прямой путь к началу психического расстройства…»
– Что? – сказала она и приподнялась на локтях. – Ну, уж нет!
Она окинула комнату глазами. Срочно проветривать!
Впервые за три дня заварила кофе и намазала масло на крохотный бутерброд.
«Где тут объявления? Сама вылезти не могу, но записаться на сеанс – вполне могу! А там уж деваться будет некуда, придётся ехать».
Найдя в объявлениях высококвалифицированного психотерапевта с многолетним стажем, Вика решила пойти на индивидуальный сеанс.
Однако, узнав расценки, (а хроническое безденежье было второй причиной депрессии), она передумала в пользу группового сеанса, который был втрое дешевле.
Волшебные слова: «при выполнении всех рекомендаций гарантирую полное излечение» повлияли на окончательный выбор Викой врача Данилы Петровича Гренадского.
…Впервые за неделю она оказалась на свежей улице! Хорошо ещё, что испытания выпали на время отпуска, а то бы её ещё с работы выгнали. А без работы совсем тяжко. Ни один психотерапевт не возьмётся…
Вика приехала по указанному адресу. Это на удивление оказалась обычная пятиэтажка в спальном районе.
Она набрала нужную комбинацию цифр и услышала заговорщический голос: «Вы от кого?».
«Я? Я вам звонила… мы договаривались… Вик-ка» – растерянно стала заикаться она, ощутив первое желание сбежать.
Дверь запикала.
Поднявшись в квартиру, Вика так смогла бы квалифицировать первое впечатление: она УЖЕ ничему не доверяет.
В комнате для сеансов ощущение закрепилось.
В центральной части пола поверх ковра был наброшен старинный пододеяльник ромбом-вырезом кверху. Видимо, он и ромбом книзу успел полежать, когда был чистый…. Врач берег ковёр, эту жуткую синтетику в болотно-коричневых разводах.
Вся квартира напоминала застывший кадр из советских времён: сервант на низких ножках, пузатый телевизор, накрытый наволочкой с живописной дырой…. Всё тёмное, невзрачное.
Немытая люстра создавала туман, а стулья, расставленные в кружок, очень напоминали списанные материальные ценности из стационара.
Стали подтягиваться другие пациенты.
Судя по веселью в прихожей, группа была давно знакома из-за сборов три раза в неделю по полтора часа в этой квартире.
Итак, в комнату подтянулась группа женщин: Ирина 56 лет в немыслимо короткой юбке, анорексичная Полина 30 лет с таким же весом, неуравновешенная бабуля Таисия Филипповна 76 лет и Лена без характеристики и ярких черт 42 лет.
Все расселись в кружок.
Появился психотерапевт. Опишу его: сухонький дедулька под восемьдесят лет, в трико с оттянутыми коленями и футболке с надписью «Знакомьтесь, царь-Антон». С тем учётом, что настоящее имя психотерапевта было Данила Петрович, ситуация была весьма двоякая: мол, футболка шуточная, но слово «царь», так и быть, в подкорку запишите!
Всего было шесть человек.
Врач уселся напротив Ирины в юбке и стал вести сеанс.
– У нас уже есть маленькая традиция, знакомиться с новенькими! Представьтесь, пожалуйста! – сказал он Вике.
– Я – Виктория Игнатьева, 33 года, пришла к вам в первый раз. Признаки депрессии. Бросил парень.
Группа восторженно захлопала. Врач сказал:
– Пусть Вика пока адаптируется, смотрит, как у нас всё устроено и обратился к Лене.
– С чем вы к нам пожаловали?
– Я… навесила на себя слишком много обязанностей… Дом, работа, муж, собака. Я…не вывожу! Все мне звонят, чего-то хотят, не вырвешься из этого состояния! Я смертельно устала…
– Вот! Перед нами классический случай человека, который сидит в клетке, построенной собой же, и не может никому доверять! – резюмировал Данила Петрович.
«Ну, если три раза в неделю вечерами отсутствовать по полтора часа, да ещё плюс дорога, дел-то поднакопится» – подумала Вика и тут же устыдилась. Люди за помощью пришли! Нельзя так! Надо как-то отключиться от пододеяльника и царя…
– Что вы хотите, Лена? Назовите своё желание, если оно оформленное!
– Спрятаться я хочу! Чтобы никто не трогал! – воскликнула Лена.
– Вот! Это явление идёт корнями в утробу матери. Там было хорошо, защищённо, никто не трогал. Мамино сердце согревало любовью. Все хотят вернуться к этому состоянию. Девочки, Полина, Ирина, обнимайте Лену! Она должна почувствовать, что не одинока!
Соседки по стульям стали обнимать Лену, а она – смеяться.
Одну вылечили.
– Ирина, ну а вы с чем пожаловали? – спросил Данила Петрович.
– Ко мне едет дочь с внучкой.
– Так. И?
– А я не хочу, чтобы они приезжали! – взорвалась Ирина. – Они живут в другом городе, я от них отвыкла! Понимаете? Понимаете, или нет? Кто их звал? Сейчас готовь им, свою жизнь свою перечеркни…
– Так-так… Мы сейчас будет разыгрывать сценку, – предупредил врач. – Полечка, – обратился он к прозрачной девушке. – Вы самая молодая, будете внучкой. А вы, Ирина, – бабушкой! Давайте! Говорите, что в голову придёт.
Полечка подошла к Ирине и произнесла голосом Красной шапочки: – Здравствуй, бабушка! Я пришла к тебе, чтобы…
– …да пошла ты нафиг! – вдруг заорала Ирина. – Пришла она тут!
У Виктории чуть сердце не выскочило из груди.
А остальные отреагировали спокойно, никого не удивил грубый выкрик, все даже засмеялись! Особенно Лена «из утробы».
– Вот, видите? Это очень показательно. Прошу вернуться на места, – скомандовал Гренадский. Есть предположения, что сейчас произошло?
– Ирина хочет заниматься только своей жизнью, – вдруг выдала Таисия Филипповна. – Да это и понятно: на нашем поколении все ездили-ездили…. Мы всем должны оказались, а нам никто не должен! Вот, взять отношение к пенсионерам: оно никакое... Мы – биомасса!
В процессе монолога бабуля начала заводиться. Она нахохлилась, вцепилась в край стула, словно находится на мостках, и создавалось полное ощущение, что она бултыхает воду в озере.
– А чего вы так занервничали? – спросил психотерапевт.
– Да потому что мне завидно! – выстрелила пенсионерка.
– Кому вы завидуете?
– Ирине! Она вон, какую юбку надела! Весь сеанс сморю на её ноги и завидую. Понятно, какая ей внучка… Она ещё может личную жизнь наладить, в отличие от меня! Алкаш проклятый, всю жизнь мне загубил! Сам помер теперь, а мне уж поздно жить!
Данила Петрович поднялся и положил руку бабуле на плечо.
– Таисия Филипповна. С приступами гнева надо будет ещё поработать! Вы с сыном не помирились до сих пор? Нет?
– А как помириться, когда у меня невестка гадина?
– Понял. Я пропишу вам другие таблетки…. После сеанса останьтесь. Только не думайте, что вы теперь плохая и не вздумайте плакать дома! Да, вы выплеснули эмоции. Но это не плохо! Девочки, новая сценка: Таисия Филипповна будет падре. Прошу всех по очереди подходить, чтобы она прощала вас! Это нужно для того, чтобы она простила сына и возымела мир в душе.
Все с готовностью стали подходить к бабуле, вставать на колено, преклонять голову. Лена даже поцеловала ей руку, так в роль вошла! А бабуля всем говорила:
– Я отпускаю твой грех, дитя моё.
Ирина тоже преклонилась перед бабулей. Ох уж эта юбка!
Вике в очередной раз стало не по себе. Она не хотела участвовать в этом!
Но её никто и не заставлял: пока новенькая, пусть присматривается!
Удивительным образом примерив на себя должность высокого духовенства, Таисия Павловна забыла про биомассу и теперь сидела довольная, весело поблёскивая карими глазками.
Вторую излечили.
– Ну а вы, Полина, что нам скажете? Как аппетит? – продолжал Данила Петрович.
– Утром скушала яйцо-пашот, – тихо, как мышка сказала она.
– Это огромное достижение! Похлопаем Полине!
– Но я всё ещё толстая…
– Что думает группа? – спросил врач.
– Полечка, вот когда будешь сидеть на одну пенсию, как я, платить за квартиру да за сеансы и жить на оставшиеся шесть тысяч, тогда такое питание у тебя станет постоянным. Ешь, пока рот свеж, – сказала бабуля.
– Хорошо же, когда одна живешь, без всяких обязанностей, – мечтательно добавила Лена.
– Во-во! А то «мы к тебе приедем в субботу!» – и жди их тут! – высказалась Ирина.
– А что у нас Вика всё время молчит? – спросил врач.
– Да… как-то, присматриваюсь…
– И чего насмотрели? Сеансы у нас трижды в неделю. Тому, кто начал ходить, всегда говорю: пропускать нежелательно. Эффект смазывается!
Виктория посмотрела-посмотрела на это всё и ощутила прилив радости!
От внезапного понимания того, что она СОВЕРШЕННО ЗДОРОВА!