- Твои ладони горячие... Хоть и зима... А мои даже летом зябнут... Почему?
- Я весь в отца. У него тоже руки были горячие. В детстве я любил в них зарыться...
- Зарыться?
- Ну, мне так казалось. Я бодал его ладони головой, и они жаркой шапкой накрывали мои холодные уши. Иногда я сначала в его ладошку совал замёрзший нос, хватался за другую руку и обматывал себя ею... А он улыбался и говорил: "Мой воробышек озяб".
Она вздохнула:
- Ты, наверно, очень любил отца...
- Очень... Он никогда меня не бил и не наказывал. А если я натворю дел, обнимет и скажет: "Воробышек просто что-то напутал, неправильно понял, да? И больше так никогда не сделает"... Жаль, рано умер. Болел и ничего не говорил... А когда его не стало, - парень печально вздохнул, - мама вся как-то скукожилась и перестала меня замечать... Она вообще ни на что не реагировала. И не плакала. Только сядет после работы, уставившись в одну точку, и о чём-то думает. А если я спрошу, не слышит, и головы не повернёт. А я был голодный, есть было нечего. Первое время к соседке ходил, она звала меня с ней пообедать. Якобы ей одной скучно за столом. Потом она научила меня готовить, и к маминому приходу я готовил ужин... Мама молча ела, не замечая вкуса. А я обижался. Правда, вида не подавал, боялся, что она тоже умрёт, как папа, и я останусь совсем один. Так и закончил школу, почти не разговаривая с мамой. Пять лет прошло тогда. Она не заметила, что я в институт поступил. Для неё ничего не изменилось. Как-то ко мне зашла одноклассница за фотографией. Они делали стенд для встречи выпускников. Мама её увидела и как будто очнулась от своей летаргии. Пригласила на кухню попить с нею чаю. Маринка согласилась. Она мне потом рассказывала, что её в тупик ставили мамины вопросы. Подруга поняла, что моя мама не в себе и ничего обо мне не знает. Мама очень удивилась, что я учусь не в школе, а в институте. Спросила Маринку - в каком... Во-от... Понимаешь, мама очнулась, всё узнала и через неделю умерла. Врачи сказали: угасла. Причин явных вроде бы не было, уснула и не проснулась...
- И ты всё это время живёшь один?
- Да нет... Попытки были создать семью, но как-то всё не складывалось. Я ведь не очень людимый человек. Все эти селфи, тик-токи и жизнь навынос меня раздражают. Шум и гам не по мне. Мне бы дома посидеть, почитать, поразмышлять. Не компанейский я индивид.
- Да сколько ж тебе лет, чтобы так бежать от жизни и сидеть, забившись в угол?
- А сколько дашь?
- Ну, лет тридцать, не больше.
- Будем считать, угадала...
- Так чего же ты хочешь?
- Да ничего особенного. Чтобы меня понимали и принимали таким, какой я есть, со всеми потрохами и тараканами... Чтобы ты не ждала от меня невозможного, а просто разделила со мной свою жизнь.
На фото картина Владимира Румянцева "Мыслитель"