22 февраля 2022 года, за несколько дней до начала спецоперации России против Украины, в журнале Foreign Affairs была опубликована статья двух американских военных специалистов, которые нарисовали картину военного конфликта, которая ныне развивается на наших глазах.
Перевод статьи (Foreign Affairs, Feb 22, 2022, Russia’s Shock and Awe) приводится с небольшими сокращениями.
Россия, похоже, находится на грани начала крупной военной операции против Украины. Есть шанс, что Россия в конечном итоге предпочтет не начинать новую войну. Но если она предпочтет войну, это не будет похоже на ограниченные наступления в 2014 и 2015 годах. Эти операции привели к захвату Россией Крыма, созданию сепаратистских территорий и вынудили Киев согласиться на прекращение огня. Но этих кампаний никогда не было достаточно, чтобы дать России рычаги воздействия на украинскую внутреннюю и внешнюю политику; в действительности, Киев стал даже ближе к Западу. На этот раз, если Россия вторгнется, она не будет сдерживать себя. Она будет использовать большую часть своих военных ресурсов — сухопутные войска, авиацию, ударные вертолеты, мощные ракеты и флот — в ожесточенном открытом конфликте. Война прокатится по большей части Украины, а не только на востоке, войска попытаются захватить столицу с целью установления пророссийского правительства. Такие амбиции потребуют обширной начальной операции, за которой последует ввод дополнительных сил, которые могли бы удерживать территорию и обеспечивать безопасность линий снабжения.
Война между Россией и Украиной может оказаться невероятно разрушительной. Даже если начальный этап будет быстрым и решительным, конфликт может превратиться в затяжное повстанческое движение с большим количеством беженцев и жертвами среди гражданского населения, особенно если война достигнет городских районов. Масштабы и возможность эскалации такого конфликта трудно предсказать, но они, вероятно, приведут к такому уровню насилия, которого не было в Европе с 1990-х годов, когда Югославия разорвала себя на части.
ОГОНЬ И ЯРОСТЬ
Россия разместила на границе с Украиной более 150 000 военнослужащих — в эту цифру не входят возглавляемые Россией силы на оккупированных территориях Донбасса (которых может насчитываться 15 000 человек), российская национальная гвардия или другие вспомогательные силы. С учетом этого Россия может иметь более 190 000 военнослужащих у границы с Украиной. Эти цифры означают, что Москва не планирует ограниченного вторжения и что она может попытаться удержать значительные участки украинской территории, включая столицу.
Российские военные, скорее всего, начнут свою кампанию с авиаударов по системам управления и контроля, логистическим центрам, аэропортам, средствам противовоздушной обороны и другой важной инфраструктуре. Для их выполнения Москва может использовать сотни бомбардировщиков, а также крылатые и баллистические ракеты наземного базирования. Российские военные также разместили вблизи Украины мощную артиллерию и реактивные системы дальнего действия для поддержки своих сухопутных войск подавляющей огневой мощью.
Авиаудары будут встречены огнем ПВО. У российских ВВС нет опыта подавления или уничтожения средств ПВО противника, и они редко используют ракеты, предназначенные для уничтожения радаров. В результате скудная ПВО Украины все еще может представлять собой проблему. Но украинских средств ПВО не хватает, и вряд ли они смогут обеспечить эффективное прикрытие большей части сухопутных войск страны. Они будут быстро подавлены.
Первоначальная воздушная кампания, вероятно, будет короткой. В отличие от западных вооруженных сил, которые концентрируют огневую мощь в своих военно-воздушных силах, Россия направляет основную часть своей огневой мощи в сухопутные войска, чтобы быстро перейти к наземной кампании. Начнется переброска войск в Украину с использования вертолетов. Россия также может стратегически выбросить десантников и бронетехнику далеко за линию фронта, чтобы захватить мосты или другую инфраструктуру. Основным усилием наземной кампании России будет создание клещевого движения с севера, которое окружит Киев и охватит основную часть сухопутных войск Украины в восточной части страны.
Затем российские формирования перережут украинские линии снабжения и разделят украинскую армию на изолированные анклавы, окруженные российскими войсками. Беспилотники и боевые вертолеты обеспечат разведку и прикрытие российских сухопутных войск.
Российский флот будет играть вспомогательную роль. Москва усердно работала над модернизацией своего Черноморского флота, который теперь имеет платформы — от современных обычных подводных лодок до корветов — которые могут запускать высокоточные крылатые ракеты. Эти ракеты с дальностью более 1000 миль могут поразить любую часть Украины. Россия также усилила Черноморский флот десантными кораблями других флотов. Теперь он может провести крупную десантную операцию с участием 1000–2000 военнослужащих, чтобы помочь российским силам атаковать через узкий перешеек, отделяющий Крым от Украины.
В дополнение к традиционной огневой мощи российская операция будет поддерживаться средствами радиоэлектронной борьбы. У российских военных есть целый арсенал цифровых возможностей, которые они могут использовать для нарушения систем навигации и связи украинских сил. Украинское командование может внезапно оказаться не в состоянии использовать установленные каналы для координации своего ответа на вторжение России, что вынудит их использовать менее безопасные средства связи.
Достижение информационного господства во время конфликта является краеугольным камнем российской военной стратегии, и Москва также будет использовать свои кибервозможности для ведения психологической войны. Надеясь запутать и убедить граждан, руководителей и военных Украины, она будет распространять дезинформацию в Интернете, запрещать доступ к онлайн-сервисам и препятствовать общению. Кибератаки могут временно вывести из строя ключевую инфраструктуру, такую как электричество, но Украина устойчива и в прошлом выдерживала кибератаки. Традиционные военные удары, вероятно, будут гораздо более эффективными для уничтожения критически важных узлов, чем специализированные кибероперации.
ОТВЕТ УКРАИНЫ
Украинские войска значительно улучшились с 2014 года благодаря помощи Запада и приобрели боевой опыт войны на Донбассе. Но опыт в основном ограничивается позиционной войной и артиллерийскими перестрелками. Киев все еще плохо подготовлен к новому российскому вторжению такого масштаба. Украинские вооруженные силы, как правило, недоукомплектованы кадрами и мало знакомы с военными действиями, направленными на то, чтобы застать врага врасплох. Сухопутные войска состоят из тысяч призывников с ограниченным опытом. Российские батальонные тактические группы, напротив, укомплектованы более опытными военнослужащими-контрактниками. Украинские военно-воздушные силы устарели и не имеют шансов против своего российского аналога. Украинский флот, по сути, представляет собой «комариный флот» из небольших бронированных канонерских лодок. Хотя достоверные цифры получить трудно, сухопутные войска Украины могут выставить от 50 до 60 батальонов против более чем 120, которые в настоящее время имеются в российской армии, и эти батальоны не обладают таким же уровнем боевой эффективности. У России гораздо больше — и намного лучше — артиллерийских, разведывательных и логистических возможностей, чем у Украины. Русские военные будут иметь преимущество на всех направлениях атаки.
Украина большая страна, что делает невозможным создание эффективной защиты от вторжения слабыми силами. Таким образом, наиболее логичной стратегией для украинских вооруженных сил было бы вести организованное отступление, заставляя платить как можно более высокую цену на любое наступление России. Отступление к более защищенным территориям, таким как река Днепр, протекающая через центр Украины, может помочь истощить российские силы. Но при отступлении украинские силы станут жертвами российских воздушных атак, а российские наземные силы будут быстро двигаться, пытаясь окружить украинские формирования. Российские военные также переместятся из Белоруссии на север, что позволит многим войскам избежать пересечения Днепра. Затем они могут атаковать как с запада, так и с востока от Киева и отрезать город от большей части украинской армии. Тогда в боях под Киевом может участвовать горстка украинских бригад, сражающихся с гораздо большими и гораздо более мощными российскими силами, которых будут поддерживать воздушно-десантные подразделения. Это битва, в которой Украина почти наверняка проиграет.
Если украинская армия быстро окажется разбитой, она может перейти к партизанской войне, рассредоточившись на более мелкие тактические формирования с максимальной автономией. Это повлечет за собой отказ от большей части тяжелой бронетехники и артиллерии и вместо этого сосредоточив внимание на пехоте, вооруженной управляемыми с плеча ракетами для поражения танков или самолетов. Но такой сдвиг проще в теории, чем на практике. Украинская армия обучена действовать более крупными подразделениями с бронетехникой и артиллерией; она не может легко перейти к партизанской войне. Более того, эта тактика будет менее эффективной, чем в предыдущих войнах, благодаря развитию новых технологий, таких как беспилотники с тепловизионными камерами и дешевые спутниковые изображения с высоким разрешением. Сегодня небольшие группы бойцов трудно спрятаться и победить на поле боя.
Украинские военные могут в крайнем случае отступить в города, заставив российские подразделения воевать городской застройке. Города поглощают армии. Силы России могут выглядеть большими, но они быстро окажутся ничтожными, учитывая требования ведения боевых действий в городских условиях. И все же Украине не легко будет сделать этот выбор. Война в городах — это кровавый бизнес, и сражения за главные города Украины, скорее всего, приведут к гибели значительного числа мирных жителей, разрушению целых кварталов и нанесению неисчислимого ущерба экономике.
Российское руководство, вероятно, надеется, что сможет избежать затяжных городских боев, заключив сделки с региональными элитами, которые передадут контроль над городами пророссийским политикам. Москва, несомненно, планирует сочетать политические схемы с военной операцией и другими способами. Если ей удастся осуществить свои политические маневры, Россия действительно может добиться решающей первоначальной победы. Но это опасное предположение. На войне редко все идет по плану, и трудно предсказать, что произойдет после первых выстрелов.
В случае с Украиной война может иметь множество потенциальных долгосрочных последствий. Украинское сопротивление может трансформироваться в повстанческое движение, хотя, как это ни парадоксально, оно было бы наиболее успешным в той части страны, куда Россия вряд ли вторгнется, — на ее западе. Но повстанческое движение, особенно если оно спонсируется извне, с годами может привести к истощению российских сил и ресурсов. Затянувшаяся война, опустошая крупнейшую страну Европы, может распространить нестабильность на восточные и центральные регионы континента. Это также может стать началом серии кризисов между НАТО и Россией. Впервые за десятилетия европейская безопасность стоит на грани пропасти.
МАЙКЛ КОФМАН (MICHAEL KOFMAN) — Ведущий научный сотрудник Центра военно-морского анализа и старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности.
ДЖЕФФРИ ЭДМОНДС (JEFFREY EDMONDS ) — старший научный сотрудник программы изучения России Центра военно-морского анализа и старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности.