Иногда традиции собственного рода, освящённые веками, кажутся просто каким-то проклятьем, ну, некоторые из них так точно, как минимум, для любящего отца. Потому, тащился в комнату дочки целую вечность, переставлял ноги с таким трудом, словно к ним привязали пудовые кандалы, как у каторжников. Несколько раз поднимал руку, чтобы постучать и ронял её. Наконец, собрался с силами, стукнул и, услышав ответ, открыл. Дочка сидела на полу, скрестив ноги, беззаботная, словно птичка, и выстругивала ножиком навершие посоха, в виде обезьянки. Даже не повернулась ко мне. Насколько её хорошее настроение подлинно, учитывая то, что должно будет случиться.
— Леди Коф, — начал я, — как повелось в нашей семье со времён основателей, каждый ребёнок, достигший возраста четырнадцати лун, обязан покинуть жильё своё, поместье родительское, и отправиться на поиски своей боевой ипостаси, совершить двенадцать деяний, с каждым разом, увеличивая собственную мощь. От начала и до конца, пока не справится или не погибнет, он считается изгнанным и вычеркнутым из всех списков. Единственное, что останется родителям... родителю, это давать задания, максимум двадцать четыре, больше двенадцати раз претендент проигрывать право не имеет, если не хочет остаться изгнанником навсегда. Это понятно?
— Да, батюшка, — дочка кивнула, опёрлась на посох и поднялась, — дозвольте вещи собрать в дорогу и отправляться?
— Дозволяю, — я почти выкрикнул это слово.
Очевидно, что подобные странствия крайне опасны, примерно, треть претендентов гибнут или остаются изгнанниками, навсегда, я сам потерял глаз, три пальца на правой руке, потом пришлось, долго отращивать с помощью чар, а так же половина головы поседела. Я уже не говорю о том, что у врагов рода нет более удобного случая, чтобы похитить чадо, наложить на него проклятье, убить и все в том же роде, пока клан не вправе защищать, как обычно, вмешиваться и все в том же духе. Да, выжившие потом становятся безупречными боевыми магами, практически необоримыми в бою, но цена... уж, как минимум, для девочек подобную пытку могли отменить, а то растишь так, холишь и лелеешь, а потом приходит время и вот надо выпихивать, как оперившегося птенца из гнезда. А ведь ещё совсем дитя, стены комнаты обвешаны изображениями героев, особенно, Конаха Чистое Сердце, его башни, лошади, волшебного антимагического голубого кинжала, и на свитках, и гобеленах, полки ломятся от свитков же, но с историями об этом защитнике сирых и убогих. Как я радовался всегда, что упомянутому человеку уже больше ста лет, древний старец, ушедший на покой и обучающий молодёжь, а то моя девочка давно к нему сбежала, все мечтала хоть в ученицы, хоть в прислугу, хоть в рабыни, лишь бы поближе к кумиру. Разумеется, почти все женщины нашего мира от пяти лет и до бесконечности, мечтают об этом же, но тут какое-то безумие. И главное, истинной внешности рыцаря никто не знает, везде появляется исключительно в зачарованных латах, ездит на жутковатом псевдоживом коне, из металла, дерева и камней. Так что, все влюблены скорее в образ. Я бы не удивился, если узнал, что Конахов вообще несколько, скорее, прозвище, передающееся от отца к сыну, но это не точно. С другой стороны, будь этот храбрец моложе, обязательно нанял его, потихоньку, охранять мою Коф. Меж тем, дочка перекинула лямку дорожной сумки через плечо, расправила одежду, взяла в руки посох и поклонилась низко.
- Я обучал тебя практически с самого рождения, готовил к испытаниям, — я откашлялся, — искренне надеюсь, что все сделал правильно и не подведёшь. Тем паче, ты у меня единственная и последняя в роду, сгинешь, и история семьи закончится, к сожалению. Уверена ли ты, что справишься и обретёшь силу?
— Конечно, — девочка улыбнулась, — я же Коф из рода Дельгенторов, магов, необоримых в бою, и верная последовательница Конаха Чистое Сердце. Чтобы заслужить право встретиться с ним и получить одобрение, обязана стать кем-то. Ты ещё будешь мной гордиться, батюшка, обещаю.
— Ты просто заслужи право вернуться и успокой мое родительское сердце, — попросил я, — и, кстати, первое задание, оно всегда стандартно и неизменно, ты должна отправиться на чёрные рудники, к карликам цвергом и раздобыть, любым способом, немного металла Дель для изготовления Маски Ипостаси. Без неё не сможешь преображаться из человека в монстра и обратно. В идеале, лучше заработать денег или сделать что-то для карликов, но разрешается, и украсть, отобрать и все в том же духе, все зависит от того, ближе ли тебе путь тьмы или света. Скажем, твоя бабушка возлегла абсолютно со всеми цвергами клана рудокопов, не погнушавшись ни старейшинами, ни последними из прислуги, и так собрала денег на упомянутый металл. А твой прадед напал на караван купцов, перевозивших Дель, всех разогнал и забрал необходимое.
— Но, ты так не поступил, — кивнула дочка.
— Предпочёл десять лет трудиться простым рудокопом, пока, по крупицам, не собрал, — я поморщился, — но, тебе сие вряд ли подойдёт. К тому же, женщин не пускают в шахты.
— У Конаха, однажды, обязательно появится наследник, новый герой в волшебных доспехах, — Коф смутилась, — и я надеюсь найти его и похитить сердце, а раз так, обязана хранить свою честь. К тому же, цверги совсем не красавцы. Конечно, будущая жена героя не имеет права грабить караваны в принципе и по определению. Придётся идти по самому сложному пути и как-то отрабатывать.
Страшно в испытаниях и другое, претендент не только может взять с собой минимум необходимых вещей, и маленькую сумму денег, но ещё и магическая сила его полностью блокируется. Фактически, обычный смертный, ну, до того, как, хотя бы, первое задание выполнит, и получит двенадцатую часть своей мощи. И моя бедная глупышка, из малого списка предметов, предпочла свиток с изображением Конаха, якобы, должен вдохновлять на поиски, вместо запасного плаща или арбалета. Какое же она все-таки дитя неразумное! И куда её отпускать, спрашивается, выбрасывать в жестокий мир? Больше всего хотелось упиться вином, чтобы не чувствовать боли, но это просто глупо. Как только ворота за странницей захлопнулись, опрометью побежал в лабораторию к хрустальному шару, чтобы за каждым шагом присматривать. Лишь бы только выдержки хватило, чуть что, не рвануть следом, на выручку, разрывая её обидчиков на части, и отправляя их души в самые глубины ада. Дороже моей девочки никого нет, главное сокровище. Даже была мысль поменяться с ней душами, чтобы самому в хрупком и нежном теле, заниматься поисками, а дочка дома, в безопасности, завернутая в мою постаревшую плоть, продолжает существовать. А как закончу, можно и обратно. Когда ты рискуешь, как-то все по-другому воспринимается. Но, пока что, девочка вовсе не собиралась помирать, лишаться здоровья и прочего. Шла себе и шла дорогами, еду добывала своими руками, как учил, ночевала в лесу на деревьях, пила воду из ручьев. Все бы ничего, но преклонение перед рыцарем заставляло следовать его примеру, забывая, что не имеет ничего из арсенала храбреца, и помогать всем нуждающимся. Нет, доброта трогает, а милосердие так идёт юным девам, но ведь тратиться драгоценное время, которое могли провести вместе, в нашем замке.
Я, подобно скупцу, отсчитывал каждое драгоценное мгновение, потраченное не на меня. Прошёл где-то месяц, показавшийся годом, и вот странница увидела вдали чёрные горы, высившиеся до самых облаков. Именно в них, точнее, под ними, и обитали цверги, один из кланов. Трудолюбивые, грубые, упрямые, беззаветно храбрые, верные своему слову, но и коварные недоростки. Они же, несравненные мастера, способные изготовить все, что угодно, даже невозможное. К счастью, в данный момент, от них требовалось лишь немного металла. Правда, довольно ценного. Коф дошла до определенного места, в скале тут же открылся потайной проход и вышел карлик - страж в полном доспехе с длинной алебардой, со стальным полым древком (дерева в горах отыскать трудно, стоит целого состояния). Никаких вопросов задавать не стал, сразу понял кто перед ним по тотемному знаку на перевязи и гарде кинжала. Члены нашего клана, периодически являются, в таком жалком виде и с одной и той же просьбой. Остаётся лишь выяснить, кто и как платит.
— Доброго вам времени суток, — моя дочка низко поклонилась, — все ли ныне в порядке у великого подгорного народа?
— Вашими молитвами живем, — хмыкнул собеседник, — судя по одеяниям, ты совсем не похожа на распутницу, и слишком слаба для истинно тяжкой работы, чего можешь предложить за металл?
— Моя душа больше всего жаждет подвигов, чтобы стала я достойной любви нового Конаха, что обязательно появится, — девушка вздохнула, — может, у вас есть какой-то враг, коего надо одолеть, двуногий или четвероногий, или принести некую вещь, тщательно сокрытую, или спасти кого, готова абсолютно на все.
— Знаешь, ночь любви, в качестве платы, была бы куда желаннее, наши деды и отцы с удовольствием вспоминают, как славно повеселились с вашей бабушкой, — карлик облизнулся, — поверь, не пожалеешь.
— Уверена, что и в делах любовных цвергам равных нет, ибо вы ничего не делаете плохо или наполовину, — щеки Коф запылали, — но, я поклялась, что отдамся лишь одному человеку — герою моей мечты. Лучше остаться изгнанницей и не получить ничего, кроме родительского проклятья, чем предать свои идеалы.
— Зная вашу семейку, природное упрямство и упорство, уверен, у нового Конаха не будет ни единого шанса избежать брака, — собеседник оперся о своё оружие, — если не встретите другого достойного мужчину. Наверняка, и ваша матушка так же по ночам обнимала свиток с изображением этого рыцаря, пока не встретилась с вашим батюшкой. Это нормально. У нас до сих пор висят два гобелена, вытканные в юности моими матерью и бабушкой, с его портретами. Ладно, я узнаю у старейшин, нет ли какого дела для будущей великой героини.
— Буду вам искренне за это благодарна, — моя дочка улыбнулась.
Пока посланец отсутствовал, докладывал, кому и что надо, и ждал ответа, девушка продолжала вырезывать навершие посоха. Дело это непростое, кропотливое, но и невероятно важное. Как - никак оружие, которым придётся пользоваться до конца дней, изготовляется исключительно собственноручно, а после ещё назначается и его сила. Чаще всего, простенькая, но, в наших руках, становится просто смертоносной. Я, в своё время, предпочёл навершие в виде головы волка, хотя, все говорили, что с моим вспыльчивым нравом, больше подошёл кабан. Меж тем, страж отсутствовал не меньше часа, прибыл немного мрачный и смущенный.
— Тут такое дело, — начал он, — мы наткнулись на невероятно прочную породу, сумели, с помощью грандиозных усилий, пробить лишь небольшую дыру, в которую ни один из рудокопов не посещается. Но, судя по всему, под толщей земли находится пещера. Нужен кто-то стройный и гибкий, способный протиснуться, осмотреться и рассказать, что там. Скорей всего, нора хищного гигантского крота, тогда продолжать не будем рыть, или нечто ценное, или просто полость в тверди. Готовы ли вы, за должное количество металла, рискнуть своей жизнью? Там могут и съесть, и попасться ужасные руды, губящие любого, кто приблизиться, (останетесь без своих роскошных и длинных чёрных волос, а после умрете от ужасных опухолей, или лишитесь легких), или задохнётесь от газов, и раскалённая лава попадается. Даже встреча с настоящим демоном не исключается, а это чревато потерей души.
— Я верю, что судьбой мне назначено стать женой героя, а значит, ничего дурного не случится, — девочка передернула плечами, — в любом случае, даже волшебники умирают, однажды. Ведите к своей дыре.
— Легкомысленность, порой приводит к гибели, — цверг нахмурился, — лучше отнеситесь к миссии со всей серьёзностью и постарайтесь не сгинуть. Как-то нам совсем не хочется, чтобы сюда примчался ваш батюшка, рыча от ярости, и устроил бойню, как тогда, с чёрными драконами, когда один из них имел глупость откусить руку вашему дядюшке. Говорят, тех ящероидов осталось всего несколько пар и то в бестиариях у нескольких волшебников, в качестве домашних любимцев. Про убийц вашей матушки я вообще молчу, в том месте, где упало её тело, на сто миль вокруг, не растёт ничего, не то что насекомые или гады ползучие, даже призраки и злые духи стороной обходят проклятый край, а имена тех, кто там обитал, стёрлись из памяти смертных, упоминания со страниц истории исчезли. Словно там никто и никогда не жил, не обитал и не совершал разное. Нам подобного не хочется. Увы, можем дать с собой лишь специальный фонарь рудокопов, который не воспламеняет газ, в отличие от обычного.
— Я постараюсь выжить и не подставить под удар вас, — пообещала Коф, — это не в моих и не в ваших интересах. И простите, если выгляжу не серьезной, ещё очень неопытна.
Я вытер холодный пот со лба. Как и упоминал недоросток, подобные пещеры невероятно опасны, никогда не угадаешь, что ждёт внутри, древний зверь, порождение ада, ядовитое испарение или излучение, ледяная вода или раскалённая магма. Я сам, когда работал в шахте, провалился в такую, повезло, что там был, всего лишь, хищный гигантский крот, ну, при падении ногу сломал, еле от хищника успел спрятаться в какой-то щели, три дня в ней просидел, слизывая влагу со стенки, пока карлики чудовище не убили, и не освободили из заточения. И это я, сильный молодой мужчина, а там дитя хрупкое!
Но, подземные жители милосердия не ведали, особенно, по отношению к чужакам. Сначала, Коф глаза завязали, дабы не подглядела каких чудес подземного царства, а там, поверьте, есть на что посмотреть. Недоростки так трудолюбивы, что даже самые простые и повседневные вещицы превращают в шедевры, и уж конечно, их тоннели и жилища сплошь покрыты резьбой, чеканкой и фресками, ни одного чистого места, даже стены, потолки, столбы опорные и полы шахт больше напоминают интерьеры обиталищу королей. Недаром, наш замок перестраивали цверги и все внутри исключительно их работа. Повязку сняли у самой дыры, всучили фонарь и предложили лезть вниз. Дыра оказалась невероятно узкой, моей бедняжке пришлось отложить дорожную сумку, посох, плащ и даже снять сапоги, и то протиснулась с огромным трудом, ещё и пролетела изрядное расстояние, приземлилась на ноги. Тут же присела и начала озираться, прислушиваться. Ну, если чудовища и водились, как-то не спешили проверить, кто это к ним прибыл, дышалось, относительно легко, ну, обычная пещера, в которой веками никто не проветривал, но, гнилью не пахнет. Фонарь так же горел ровно. Дочка сделала несколько шагов в сторону, подняла свой светоч и разглядела сверкавшие на стенах кристаллы, розовые такие, невероятно красивые. И, судя по всему, им числа не было, невероятные запасы. Только у меня, почему-то, сердце в груди заныло от недоброго предчувствия, и нельзя предупредить, послать знак. Разведчица не решилась ничего выламывать, всем известно, что такие камни бывают живыми, даже испытывают боль и могут отомстить жестоко. Все слышали о «поющей смерти», когда, защищаясь, издают громкий звон, просто разрывающий мозг обидчика. Отправилась осматривать пещеру и искать обломки. Освещала путь перед собой, чтобы не пропустить каких следов, останков и прочего. Но, нет, лишь сплошные кристаллы кругом. Даже странно немного и страшно. Хищные кроты обожают подобные места, постоянно ищут и занимают, раз нет никого, существует реальная опасность.
Может, моя дочка и выглядела немного легкомысленной и романтичной, но не была дурой, и обучал хорошо. Если есть подозрение, что ты находишься в нехорошем месте, девять к десяти, угадал и следует уносить ноги. Но, совсем без добычи нельзя, следует предъявить находку какую для анализа, а простые опасения вызовут лишь презрительную усмешку. А вот и подходящий обломок. Коф рисковать не стала, натянула на руку специальную перчатку, ей взяла кристалл, только это не помогло вовсе, к сожалению. Ужасная штука с лёгкостью прожгла особо прочную ткань, и начала погружаться в плоть. Пострадавшая закричала от нестерпимой боли и кинулась назад, к выходу, увы, не заметила ещё один осколок, наступила на него, чуть сознание не по пряла (а это точно было равносильно гибели. Крикнула, чтобы ей спустили веревку, вцепилась в неё здоровой рукой, начали быстро поднимать. Когда вытащили, у моего ребёнка уже и ступню, и кисть руки заменяли два кристалла, внедрились в плоть, и активно выкачивали жизненную энергию.