Любовные похождения пенсионера Дыроколова Продолжение 1
Матильда Эдуардовна оккупировала чужой диван своими выпуклыми частями тела. Она с интересом изучала календарь на текущий год, а не те журналы, что ей подсунул Ферапонт
Артамон сразу заметил, что она поглощена наблюдением нескольких месяцев в году, в которых определенные числа были обведены красной ручкой. Это были дни свиданий с женщинами.
Никто не подал виду, что догадался. Ферапонт непринужденно стал организовывать небольшой фуршетик в честь знакомства. Он был почти как дома, находясь в гостях у друга.
-А мы с Матильдой давно знакомы-начал он, наливая в маленькие рюмочки из маленькой бутылочки.
-У меня как-то заболела кошка-продолжал он. Помнишь, я нашел на помойке облезлую кошку? Так вот. Я понес ее в лечебницу, где работала Матильда.
-Кошку вылечили. В честь нашей Матильды я и кошку назвал Матильда. Прикольно, да? Вот только поэтому мы не стали более тесно общаться. Потому что сроду не поймешь, кого я зову! Обе побегут сломя ноги!
Он засмеялся своей шутке.
-Да. Было дело-потдвердила Матильда-женщина.
Маленькая бутылочка оказалось очень маленькой, чтобы продолжался непринужденный разговор. Поэтому Артамону пришлось часто бегать в холодильник за продолжением.
Стало весело и шумно. Включили музыку. Артамон осмелел и расслабился. Стал звать всех на танцы.
Я уже вам говорила, что они с Ферапонтом в детском саду плясали польку под искусственными березками на праздниках. Был талант у мальчиков. Он теперь опять проснулся. Было непонятно чего здесь вообще делает какая-то Матильда! Им и без нее было весело.
Но женщина была в ударе через час. Она встала в круг из двух мужчин и потребовала народный танец. Неважно какого народа. Грузинского или узбекского, но лучше русского, который она умела хорошо плясать в определенном состоянии. Для плясок других народов мира, типа сиртаки, надо повышать градус веселья.
Пляску в виде топота , кружения, присядок и других разных па прервали стуки по батарее от возбужденных и не радостных соседей снизу.
Потом почему то кто-то стал стучать по люстре. Она не выдержала такого хамского отношения к своим хрустальным подвескам, поморгала и прекратила дарить свет веселым людям.
Артамон включил ближний свет на ночнике. Веселье решили не прекращать, разумно полагая, что публика вокруг культурная и не рискнет вызывать полицию. Себе дороже станет, объясняя три часа почему и зачем побеспокоили дежурную часть в соседнем отделении. А можно и самим виноватыми остаться.
Далеко за полночь Ферапонт вдруг засобирался домой. Один. Это Артамон понял потому, что Матильда, а теперь просто Мотя, сидя на " больном" диване допивала все остатки которые были, удобно вытянув ноги на близлежащий стул.
Дойдя до коридора Артамон смог задать верный в тот момент, вопрос:
-Чего я с ней делать-то буду? Не надо мне подставных женщин. Забирай назад!
-Чего все делают в такой ситуации, то и ты. Она не в форме. Пусть здесь побудет до поры до времени-объяснил Ферапонт непонятливому другу.
Взял и вышел уверенной походкой прочь.
Артамон вернулся в комнату. Матильда пригласила его опять танцевать. Теперь это был белый танец, чтобы отдышаться хоть немного.
Артамону не оставалось больше ничего. Никакого выбора или альтернативы. Пришлось беспрекословно подчиниться ветеринару.
Утро было тяжелым, серым и безрадостным. На душе только у Артамона скребли кошки вместе с Матильдой. Кошкой Ферапонта, а не с дамой. Кстати о даме.
На нее вчерашняя вечеринка подействовала оздоровляюще, если не сказать ободряюще. Как будто снова народилась на свет божий. Голова была ясная, ни один сустав не болел, включая тазобедренный левый и во всем организме была легкость неземная. Знакомство пошло на пользу.
На этой почве хорошего самочувствия она готовила кажется яичницу или из того, что Бог послал прям в холодильник Артамону.
Он принюхивался лежа на диване, который был возмущен двумя телами и окончательно отбросил прочь привязанную ранее к нему ножку.
Поэтому одна половина дивана демонстративно лежала на полу, а вторая находилась в позе вздыбленного коня. Или вздыбленного всадника. Не знаю точно.
-Моня, пошли кушать!- ангельским голоском пропела Матильда. Сели за стол. Артамон был сражен вниманием в виде яичницы и чая.
Но перед принятием пищи, как подобает культурному человеку, сначала пошел в ванную, лихорадочно соображая что делать дальше.
Женщина не задавала вопросов про его жизнь. Значит в курсе. Не спрашивала про детей, внуков и размер пенсии. Значит в курсе. Донесли. Надо самому взять бразды. И узнать: чего ей надо-то?
-Матильда Эдуардовна, а чем Вы занимались?-задал он дурацкий вопрос.
-В смысле?-уточнила она.- А Вы разве не помните?-захохотала она кокетливо.
-Нет я не про сейчас, а про раньше. А также хотелось бы узнать про Ваши следующие планы.
-Я и раньше и теперь подрабатываю ветеринаром. По вторникам у меня кастрация котов, а по четвергам кобелей. Знаете, как руку набила за тридцать лет работы!-похвалилась она без задней мысли.
Артамон непроизвольно похолодел. Перспектива была не очень. Не вдохновляла, если честно.
-Ну, я пойду. Сегодня четверг. Много кобелй записалось на прием. Буду вечером. Да, я обязательно куплю вам лошадиный бальзам.
-Зачем?-удивился Артамон. У меня лошадей с конями тут сроду не было. А лошадиные напитки не пью ни при каких обстоятельствах!
-Зачем же пить! Это для вашей головы, вернее для трех волос. Попытаемся провести реанимацию растительности. Я же врач. Возьму ситуацию под свой контроль.
Артамон окаменел так, что не смог проводить Матильду до порога.
Взял телефон , чтобы позвонить другу, ситуация была такой, какой у него еще не было. Нет, женщины были и ночевали. Но без лошадей с бальзамами.
Нужна была очень помощь друга. Прям, как в известной телепередаче.
Но также в голове была еще одна мысль: бежать! Бежать некуда. Позади Матильда, Ферапонт с благими намерениями и опять же с Матильдой. Помоечной кошкой.
Продолжение, естественно, будет. Не за горами уже.