- Да чтоб вас всех! – Февраль поскользнулся на свежей собачьей кральке и растянулся на покрытом тонкой коркой льда асфальте.
Затылок больно брякнулся о землю, хмурое бесцветное небо уставилось на него серым потолком.
Он раздраженно подобрал ноги, оперся на руки и, крякнув, поднялся.
Дверь деревянного дома громко хлопнула, и он оказался в пустом пыльном помещении. Печь не топили, судя по всему, несколько месяцев. Дом был насквозь промерзшим и пыльным. Похоже, давно здесь никто не хозяйничал. Паутина по углам тоже не добавляла уюта.
Февраль поежился, огляделся и пошел за дровами.
- Работнички… - бормотал он, пока робкое пламя перескакивало с одной тонкой ветки на другую. Старая Инструкция по зимоустроению скорчилась и почернела, исчезая в ярком огне.
Все равно Инструкция устарела. Пришли поправки со сдвигами сроков и средних температур. Безобразие конечно, но деваться было некуда. Часть обязанностей Ноября ложилась на Декабрь, а Март еще две недели теперь будет обязан исполнять обязанности Февраля. Возмущаться будет, водой брызгать во все стороны. Молодой еще, неопытный. Но, с Инструкцией не поспоришь.
Тяжелая дверь в сенях скрипнула, Декабрь и Январь, дурашливо сцепившись плечами в проеме, шумно ввалились в комнату. Февраль повернул голову в их сторону и грозно сдвинул брови.
Декабрь опасливо взглянул на старшего брата, приложил все усилия для того, чтобы перестать улыбаться, и стянул разноцветную гирлянду с уха. Молодое веселое лицо под лохматыми кудрями все равно сияло, что еще больше злило и без того грозный Февраль.
Январь поскреб в затылке и виновато опустил голову.
Повисшим молчанием можно было колоть орехи.
Февраль отвернулся к печке, молча подбросил березовое полешко и распрямился.
- Ну что, братья? Смотрю, трудились до седьмого пота. Зима прям на славу вышла! – Февраль уселся за большой дубовый стол и издевательски уставился на младших братьев.
- Да нормально все вышло, - Декабрь, как самый младший, попытался съехать с неудобного разговора. – Ты как добрался-то? Как дорога?
- О, дорога прекрасная! – Февраль не выдержал и брякнул кулаком о стол, перевернув серебряную чернильницу. – Весь в дерьме собачьем извалялся, пока до Дома добрался! Думаю, ну, может, случайность! Ага, держи карман шире! Об асфальт – асфальт, и это в конце января-то – чуть голову не разбил! – он яростно уставился на среднего брата, до которого только сейчас начало доходить, что Февраль в ярости.
Деревья за окнами начало пошатывать от ветра, и небо затягивало лохматыми, как брови Февраля, тучами. Сосны, обступавшие Дом, укоризненно замахали пушистыми ветками, подгоняя ветер.
- Я вот только понять не могу, - вы чем заняты-то были? Мне сегодня как отчет выдали, я чуть со стыда не помер!
- И что там в отчете? – боязливо спросил Январь, пихая Декабрь под ребра.
- Что в отчете, - проворчал старший брат, открывая первую страницу. – По выпавшему снегу у вас недостача в сотни тонн на двоих. Ну что, попилить не могли? Ну, облажался Декабрь с поставками, ты, Январь, выправить не мог? Хоть на половину бы! Да куда тебе! Вы же, олухи, все Новый год праздновали!
- Так мы ж не сразу… - хотел вклиниться Декабрь, но смолк, боясь, что чернильница со стола перекочует ему в голову.
- Конечно, не сразу! – грохнул Февраль.
– Ты еще полмесяца Ноябрь передразнивал! То снег, то оттепель, то снег, то оттепель! А потом все, в Новогодний загул ушел!
Он перевел взгляд на Январь.
- Ну ты-то постарше будешь. Вроде, чуть умнее должен быть! Ну этот полмесяца праздновал, шатался без дела, ну ты-то! Ты хоть одни морозы наладил? Они у тебя самыми лютыми должны быть! Где? Хоть одни?
- Дак вроде ж были, - неуверенно протянул Январь.
- Вот именно, вроде. – Декабрь кинул в брата график температур за месяц и подпер подбородок с длинной седой бородой кулаком. – Я вообще не пойму, чем вы два месяца занимались!
- Ну Новый год же! – жалобно протянул Декабрь, но вжал голову в плечи от громыхнувшего крика Февраля:
- Ты вообще молчи! Новый год! Ты эту катавасию уже на месяц размазал! В середине Декабря мы готовиться начинаем, потом два дня празднуем так, что себя не помним, а потом еще пол-января Старого Нового года ждем! Тоже отмечаем! И в аккурат до конца января в нормальную жизнь входим!
- Зато людям весело, - попытался было отшутиться Январь.
- Ты бы вообще молчал. У вас обоих недостачи по всем статьям. Впаяют злостное нарушение должностных обязанностей, все втроем расхлебывать будем.
Февраль сел обратно за стол, запахнул вышитый серебром тулуп, и уставился в окно.
- Ты…это…не обижайся, Февраль. Правда, подзабылись мы в этом году. Окарали. Ну, может, еще чего придумаем. Втроем-то пободрее думаться будет, а?
- Пободрее, - Февраль задумчиво почесал лохматую бровь. За окном медленно закружились мелкие снежинки. – С вами пободрее будешь. Молодежь… Чего морозов-то не было у тебя? Лень было пару тридцатников кинуть?
- Да как-то такие довольные все были, что морозов лютых не было, что я и не стал.
- Пожалел, значит. Порядок есть порядок! Потерпели бы малость! Отродясь не было, чтобы Январь без морозов пережили!
- Снега-то не было, а морозы без снега – деревья загубим, - Январь искоса глянул на Декабрь.
Тот виновато подтер нос и перемялся с ноги на ногу.
- Тоже верно. Деревья негоже губить.
Май нам всю плешь проест, когда сады не зацветут. Пчел без нектара оставим.
Февраль поднялся из-за стола, подошел к печке и начал возиться с заварочным чайником. Братья в молчании наблюдали, как он аккуратно обмывает заварник кипятком, как проворно насыпает душистые травки, которые еще Июль с Августом под потолком развесили сушиться.
За окном медленно закружились крупные хлопья снега. Солнце косыми лучами улыбалось сквозь ветки в окно, потихоньку затягивающееся морозным узором.
В доме было тепло и чисто. Выметенные деревянные полы довольно поскрипывали. Печка потдымливала березовым полешком, согревая старый Дом.
Братья за большим обеденным столом молча потягивали ароматный чай и закусывали хрустящими баранками. Даже Декабрь старался вести себя прилично и не слишком громко втягивать чай с голубого блюдца. Январь, радостный, что брат больше не кричит и не ругается, нетерпеливо потирал руки, готовый тотчас сорваться с лавки и начать заниматься делами.
Февраль же степенно допил чай, неторопливо поставил кружку на стол и задумчиво, сквозь лохматую нахмуренную бровь, уставился в окно.
- Ладно, оболтусы. Выправим все, что вы тут наделали. Вернее, не сделали, - Февраль наигранно строго погрозил братьям пальцем и улыбнулся сквозь густую бороду.
Утро неспешно заходило в лес, заваленный ночной метелью снегом. Осторожно пробиралось по пушистым белым сугробам и любовалось сверкающими инеем ветками. И воздух, морозный, дымный, радостно щипал за щеки выбежавших из домов детей.
- Смотрите, смотрите, радуга! – звонко кричали мальчишки, показывая пуховыми варежками в небо.
- Это ты чего это, брат? Радуга-то в феврале? – улыбнулся Январь.
- Перестарался чуток. Да пусть радуются. – Улыбнулся старый Февраль, довольный работой.
Вот теперь все радовало его морозный глаз. И сугробы по пояс. И иней, блестящими кружевами одевший каждую иголку на соснах. И запах пирогов из домов, где топили печи и радовались морозу.
- Зима-а, - гордо выдохнул Февраль.