Пространство светилось оттенками радуги: светилось, сияло, переливалось, дышало… Оленька смотрела ввысь, чувство восторга наполняло до кончиков пальцев: сверху тоненькая верёвочка свешивалась прямо к её рукам. Огромный розовый воздушный шар рвался, метался, стремился вверх, и только верёвочка, зацепившись за ветку цветущей вишни, удерживала.
- Тьфу, какая гадость! – резкий голос вывел Оленьку из райского блаженства.
- Ку-ку, ку-ку, - подытожили настенные часы, доставшиеся молодой девушке вместе с двухкомнатной квартирой после смерти бабушки.
- Что за мерзость?! Как ты можешь…- Эмма Эрнестовна нарисовалась в дверном проёме, размахивая перед собой зубной щёткой.
- Да что такое? - сладко потягиваясь, бормотала Оленька, зацепившись одним глазком за воздушный шар из сновидений, а вторым, щурясь, смотрела на смешные пузыри вокруг кривившихся узких губ. Спохватилась, вскочила, послушно поспешила вслед свекрови.
- Я спрашиваю, что это?! - Эмма Эрнестовна, согнув указательный палец крючком, возбуждённо стучала костяшкой о край раковины.
Наивно улыбаясь, Оленька в недоумении тёрла кулачками глаза, сладко зевала и потягивалась. В плюшевой пижаме было так уютно и совсем не хотелось выходить за пределы комфорта. Зачем портить себе настроение из-за какой-то ерунды. Она отлучилась и вернулась в ванную комнату с губкой для мытья посуды. Но тут свекровь издала истошный вопль. Лицо перекосило, как от зубной боли: с пальца свисала жёлтая слизь.
- Я всё уберу, Эмма Эрнестовна, ну успокойтесь. Ну, торопился Виталик, не заметил, с кем не бывает? - оправдывалась невестка, пытаясь разрядить обстановку,
- Да что за спешка такая! – всё больше раздражалась свекровь:
- Разве ты не видишь: это же гной, самый настоящий! Значит, у сына моего – гайморит, а он на работу поехал? А ты в постельке нежишься, бока отлёживаешь. А если это - ковид?
- Ох! - Эмма Эрнестовна села на край ванны и схватилась за грудь.
Оленька побежала на кухню, плеснула корвалола в стакан воды, подумала секунду, добавила «Капли Зеленина» и вернулась. Свекровь залпом выпила и впала в оцепенении.
- Вам лучше? - мягкий голос невестки шёл откуда-то сверху: Как вы себя чувствуете?
Множество ярких лампочек с потолка слепили, свет просвечивал светло-русые волосы, образуя ореол вокруг головы Оленьки, силуэт её слегка расплывался…
- Может, скорую вызвать?
- Нет… не надо, мне лучше… прилечь бы…
До дивана они шли очень медленно. Оленька поддерживала свекровь одной рукой, а другой грела холодные ладони. Эмма Эрнестовна молчала… вдруг захотелось прижаться, довериться этой молоденькой дурнушке, забыться в призывной теплоте, забыть тревогу, боль за сына непутёвого. Тридцать лет детине, а куда он без мамки? Без мамки – никуда! Привык, чтобы всё ему на блюдечке, чтобы за ним ухаживали, обслуживали, убирали. В тридцать лет - третий раз женился… не известно на ком, не понятно зачем…
Оленька услужливо поправила подушку, заботливо укрыла пледом и проворковала:
- Всё хорошо, вы не волнуйтесь так. Температура у Виталика нормальная, я с утра и вчера перед сном измеряла. И капли в нос с собой положила в карман. Да, а главное, аппетит у него отличный, он хорошо позавтракал: кашу и два бутерброда, с ветчиной и сыром.
- Позавтракал? – оживилась свекровь:
- Я всегда рано вставала, кормила завтраком, провожала сына, это сегодня что-то...
- Всё хорошо, это Вы с дороги вчера утомились. Я тоже рано встаю, готовлю сразу на весь день. Кормлю и провожаю Виталика. А после ложусь – на часок-другой, у меня работа вечерняя, надо же выспаться…
- Ты думаешь – это не ковид?
- Нет, - улыбнулась Оленька: обоняние на месте! Виталик похвалил, как вкусно пахнут мои новые духи… сам же подарил недавно, на День всех влюблённых…
Свекровь всхлипнула о чём-то своём и отвернулась к стене.
Оленька на минутку ушла и вернулась с синей коробочкой: это Вам.
- Мне? «Пани Валевски»! Я и забыла, что есть такие духи.
- Они очень хорошие, стойкий аромат, женственный, моя мамочка их очень любит.
- Спасибо, как неожиданно... А кстати, где твоя мама? Почему она вчера не пришла к нам?
- Мама с работы поздно возвращается, сами знаете, сколько сейчас дел в больнице, устаёт очень. А в выходные уезжает к сыну, с внуками помогает. Она передаёт Вам привет.
- Спасибо. Ты тоже передавай. Что ж, тогда я отдохну немного, раз всё готово…
- Аппетит что-то пропал, - обращаясь к стенке, стала вспоминать молодость Эмма Эрнестовна, когда муж был жив и каждый год дарил ей «Пани Валевски».
- Может, в этот раз повезёт? – поймала она спасительную мысль. И, уже проваливаясь в сладость дрёмы, ощутила тяжесть на сердце прошла: Да, всё будет хорошо… Всё уже хорошо.
…..
Оленька лежала в горячей ванной и разговаривала по телефону. Шумно булькала вода, пенились мыльные пузыри и чудесно пахло лавандой…
- Вот и славно, девочка моя, ванны с морской солью очень полезны, нервы успокаивают, - утешал в наушниках смартфона родной голос:
- А ещё лучше с мятой или хвойные. Я привезу, как Эмма Эрнестовна уедет.
- Мамочка, я не выдержу, я сорвусь, я не знаю, что будет! Она только одну ночь переночевала, а я не могу, ведь она всё больше капризничает!
- Потерпи, доченька, это же не ненадолго, потерпи, милая. Всё будет хорошо.
27-29 января, 02.02.2022года.