Отдыхали мы как-то на море. Уточню - на Черном море. Конкретнее, в Гаграх. И было это дело еще при Советах, при престарелом вожде мирового пролетариата Леониде Ильиче Брежневе. Когда вся страна с нетерпением ждала благословенного лета, дабы бросить все дела и уехать к теплому, ласковому морю. То ли в Крым, то ли на Кавказ, взяв штурмом билеты на плацкарт. Условия проживания на курорте были, конечно, аховые, но - что есть, то есть. А был большой двор, окруженный десятком лачуг, в каждой из которых отдыхала семья из бескрайних просторов огромной страны. Соседями нашими были москвичи, куряне, минчане. Конечно, всех не упомнишь, но была даже учительница из Певека, что за Полярным кругом. Стосковавшись по солнцу, училка вечно была покрыта волдырями. Была также семья соотечественников из Еревана, которая наоборот, всячески от солнца укрывалась, а на пляже водружала импровизированный тент, впрочем, как и мы. Естественно, каждый день за длиннющим столом собирались краснокожие курортники и превесело проводили время. Ели, порой выпивали, отмечая дни рождения, травили байки и иногда пели. И вот однажды приехала к нам семья грузин. Отец, мускулистый красавчик с усиками а-ля-Кикабидзе, мать, не понимающая русский язык и прелестная, пока что беленькая девчушка.
- О. так вы грузин? - восхищенно переспросила Света, жена щуплого слесаря Гены из Ленинграда.
- Нэ совсем. Я мэнгрел.
- Как это? То есть вы не грузин?
- Сэчас анекдот расскажу, поймешь. Встрэтились еще до войны в Москве менгрел и езид. Езид спрашивает: "Ты кто"?
- Менгрел.
- А это кто?
- Грузин знаешь?
- Знаю.
- Менгрел - это такой народ, который высший сорт грузин. Понял?
- Понял.
- И запомни, что Лаврентий Павлович Берия тоже менгрел. А ты кто?
- Аслан.
- Какой-такой Аслан. Какой народ, спрашиваю.
- Езид.
- Чего? Это еще кто?
- Поскольку дело было еще в те времена, когда полстраны сидело, а полстраны тряслось, как в трамвае, то, услышав фамилию всесильного наркома, товарищ езид перепугался и выдал.
- Армянин знаешь?
- Знаю.
- Езид - это низший сорт армянин.
Общество благосклонно отнеслось к новому анекдоту, только неугомонный Леша, великий халявщик и балагур из Западной Украины загоготал сверх меры и выдал.
- А знаете, кто такой хохол? Не знаете? Это - высший сорт русского, гы-гы-гы.
Грузин неопределенно хмыкнул, из остальных никто не засмеялся, только Григорий Петрович, штурман из Мурманска, крепкий, кряжистый мужик весьма сурового вида, с большой, наголо бритой головой, неслышной походкой подошел к весельчаку.
- Ты, Леха, не высший сорт русского, а низший сорт человека. И рот у тебя, что гальюн на корабле.
Казалось, в воздухе проскакивают искры.
- Не, ты, чо, а, Петрович? Да я ж того, пошутил.
- Заткнись, балабол. Еще раз так пошутишь, язык отрежу.
В тот вечер больше не веселились. Но и позже Леха как-то приуныл и травил байки только в отсутствие штурмана. Да и то как-то скучно, без прежнего огонька...