В этом году зима скучная. Во всяком случае, на юге. Всякое приходилось пережить, но именно такое не встречал. Выскочишь в магазин, нагрузишь продуктами сумку, и два-три дня смотришь в окно. Потому, что - Ковид! А у него законы строгие: не послушаешься – получишь. Отнесут, куда следует. Притом, не как всегда: священник, кафе и прочее.
А кроме магазина, есть еще погреб. Это место, куда мы всё лето заготавливаем корнеплоды и соленья. Но туда мы спускаемся реже. Ну, раз, примерно, в неделю. Как только потребуется картошка, свекла или консервация.
Сегодня как раз дошел черед до погреба. А погодка, твою мать! Снега намело! Мороз разгулялся! Неужели, Ковид подстроил. Чтоб мы, как говорится, податливее были. Даже тропинку на пушистом снегу не протоптал.
А ветер и снег, хулиганье такое, и дверь сарая, в котором погреб расположен, замели-запуржили. Намучился без инструмента, пока открыл, поскольку тот – внутри. Спустился, значит, в этот самый любимый, незаменимый, будто на дно шахты «Южная-Бис», загрузил сумки продукцией, и поднимаюсь. Только голова оказалась над полом сарая, глаза уцепились за картинку.
Смотрю на незнакомую собачку, которая стоит перед открытой дверью. Да так оценивающе глядит на меня. Типа - кто это, мол, тут хозяйничает? Хотя по повадкам заметно, что не из дворовых, но вопросы ко мне имеет. Что ж, такое у них предназначение – наблюдать, охранять.
Оцениваю гостью. Белая. Вернее, когда-то, наверное, была таковой. А нынче - то ли серая, то ли бело-грязная. Вспомнил свою рубашку. Весной она тоже выглядела белой. В солнечный день на нее глядеть нельзя было. А к сентябрю подносилась, как, наверное, у этой собачки шерсть, и белым цветом уже назвать нельзя.
- Что, собачка, глядишь? – спрашиваю ласково.
А она мордочкой – то влево, то вправо. Глазки у нее, с виду, добренькие, но, как отражение её внутреннего состояния, говорят, что ей уже всё равно, что о ней думают. Мутные. Без искорки, огонька. Наверное, видела-перевидела в жизни. А, может, даже и из-дому выгнали, что не является нынче удивлением.
Некогда стройные ушки посередине изогнулись. Верхняя часть их свисла на нижнюю, и получился конвертик. Помнится, в детстве мастерили из бумаги подобные фигурки.
Догадываясь о её интересе, говорю:
– Дал бы тебе, собачка, что-нибудь, да в сумках, как видишь, только клубни.
Но ей, вижу, и этого достаточно. Все-таки мои устремления миролюбивые. А для собачки это, пожалуй, главное – на дружбу настраиваться или на конфликт?
Вышел я из сарая. Закрыл замок. Хотел, было, погладить ее, но она увильнула. И я, заняв нейтральную позицию, пошел себе по белой скатерти к подъезду. А собачка – не друг, не товарищ, побежала следом. Додумываю. Наверное, нашла, мол, этот двор, как и многие нынче делают, чтоб прижиться, и надеется, что с жильцами дома найдет общий язык, а те, соответственно, будут её подкармливать.
А вдруг я первый, с кем она во дворе познакомилась? Но мы ведь люди, вечно в делах. У нас своя жизнь. Иной раз не найдешь минуту, чтоб перекурить. А тут еще, оказывается, надо с собачккой заниматься, угощать. Как сейчас, например. С собой нет для нее продукта, значит, надо сбегать на этаж, приготовить, спуститься вниз. А у нас на это времени нет.
А, подумалось, это единственная, случайная встреча! На том и юркнул в подъезд. А собачка осталась. Но просчитался. Утром следующего дня, возвращаясь, как всегда, из магазина, заметил, что снова она бежит ко мне. Вот, что значит, вежливое и культурное обращение к животному. Учитесь, между прочим, нынешние полицейские. У вас в вопросах общения с гражданами тоже есть проблемы.
Остановился. А она опять мордочкой – влево, вправо. Глазки, хоть и не бросского цвета, но от избытка желания отблагодарить меня за приятное знакомство, стали гореть, как фонарики. Благо, на этот раз продукты в сумке были. Поклал у входа в подъезд два кусочка хлеба. Обнюхала, но не взяла. Что ж, извини, собачка, я – пенсионер, шницель сам давно не ел.
Но люди ведь - высшие существа! У нас и продвинутость отмечается, и хитринки достаточно. Выглянул в окно - ага, ест хлебушек. Значит, налицо – собачья бдительность. Убедилась, что я не вызиваю недоверия, и съела. А я стал думать. Где она, интересно, живет, ночует, что ест? Но так и не нашел ответов.
И вот однажды, идя опять в магазин, увидел эту собачку в чужом дворе. Ну, знаете! Даже не по себе стало. Будто тебя обманул кто. Я, мол, ее подкармливаю, а она – в чужом дворе. Главное, стоит и смотрит в одну точку, явно надеясь, что кто-то появится и даст ей что-то вкусное. Ведь, как ни крутите, а собака к человеку привязана еще с древних времен. Он кормил её, а она охраняла его. Это теперь мы, люди, куда-то бежим-торопимся, и от собачек всё отдаляемся.
И вдруг, какая радость, увидев меня, она метнулась ко мне. Наверное, чтоб отдать дань уважения. Покрутилась у ног, побегала глазками-фонариками по одежде, лицу, и – на место. Тут я даже заревновал – кого это она там дожидается?
И выследил. Оказывается, двор этот давно уже превратился в пункт питания для бездомных животных. Строения тут, деревья напоминают мебель общественного заведения, типа ресторана - столы, стулья. А собачки и кошечки выступают в роли посетителей. Вот из подъезда,смотрю, вышел мужчина с посудиной в руке. Будто официант с подносом. А весь животный мир двора так и ринулся за ним нестройной колонной.
Ну, вот! Хоть и бежит-торопится человечество в неизвестном направлении, но в его среде есть-таки герои времени. Они идут своим путем, туда, где и им будет удобно жить, и их меньшим братьям - собачкам, кошечкам. Да и - грачам, воробьям…
За сараем дяденька-официант остановился, будто у очередного стола ресторана. Вывернул содержимое в большую миску, а животные так и прикипели к посудине. Смотрю, и моей знакомой собачки грязный хвостик мельтешит.
Ей-Богу, живем и не замечаем, от сытости, наверное, что рядом ходят-бегают множество бездомных собачек. А чьего они рода-племени, не задумываемся. А о дяденьке-кормильце их, тем более, не догадываемся. Но и это еще не всё. Оказывается, такие дяденьки в каждом общественном дворе есть. Притом, не коммунальными службыми назначены. Это, в основном, пенсионеры. Им никто не обещает надбавок, не возмещает стоимость затраченной продукции. Это просто люди, не могущие пройти мимо чужой беды.
Их задача – показать собачкам и кошечкам, грачам и воробьям, что мы, люди, навек братья. Ибо жизнь такая штука. Живется, скажем, сегодня хорошо - дай Бог. Но есть еще и завтра. А что там нас ждет, мы не знаем. А вдруг обязательства заставят людей и собачек поменяться местами. Что тогда? Задумаемся об этом…