ВЕНЕЦИЯ… У каждого она своя. У кого-то она утренняя, утопающая в молочно-розовой дымке, из которой, как морские миражи, проступают очертания Санта- Мария-делла -Салуте. Перевернутые столики на площади Сан-Марко в рассветной мгле. У кого-то - шумная, наполненная суетой и гомоном туристов, стройными фигурами и гортанными криками гондольеров в красочных одеждах, стоящих на носу гондол, похожих на похоронные катафалки, лихо рассекающих лагуну или причаливающих свои барки к полосатым столбам. Венеция карнавальная, с пугающими личинами страшных масок. Во время чумы в Венеции создали маски, наподобие карнавальных, с длинными носами, в которые набивали травы-антисептики. Ромашку, мелиссу... Из-за этого венецианский зимний Карнавал для меня всегда ассоциируется со смертью и маски имеют мистический зловещий оттенок. Пир во время чумы, разврат под личиной маски в последние времена. Хотя считается, что много масок из традиционной комедии дель Арте: Коломбина, Пьеро, Арлекин... Тем не менее в основном хищные зловещие личины, каменные выражение масок с прорезями для глаз, вызывают больше чувство опасности, бессознательного ужаса перед неизбежным, тщетности усилий и наводят нас на печальные размышления о бренности всего земного. К этому добавьте зимнюю Alta Aqua Венеции, черные, лаковые наряженные как катафалки, гондолы, с золотыми позументами и антураж для какой-нибудь декадентской пьесы или поэмы Серебряного века готов. Венеция ночная, опасная и темная, словно дурной сон. Давно умерший город, где за стеной плещется мутная, застоявшаяся вода, которая иногда накрывает зелеными волнами площади и улочки и кажется, что на этот раз Венеция не выстоит, уйдет на дно, пропадет в пучинах моря, как древняя Атлантида, а между домов и церквей будут бесстрастно скользить одни лишь тени серебристых рыб.
Венеция Хемингуэя
Венеция Манна.
Венеция Бродского.
Бродский вспоминал, что в юности, еще находясь под сильным впечатлением от декадентства, он желал на последние деньги приехать в Венецию, снять подвал и писать, писать, а когда кончатся деньги – застрелиться…
Какой я вспоминаю Венецию?
Перезвон колоколов Сан-Микеле над вечерней лагуной, напоминающий о бренности всего земного. Кампанила, ярким карандашом устремленная в небо и пылающая вместе с ним в жарком закате, запах тлена и ладана в церквях, кривые герани сквозь решетки окон в венецианских двориках, горбатые мосты… Чувствуется в ней нечто шопенгауэровское.
Хотя, конечно, все зависит от твоего собственного внутреннего восприятия.
Все-таки не хочется начинать путешествие по Венеции со столь грустной ноты. В Венецию едут обрученные, новобрачные. В Венецию едут счастливые, ибо несмотря ни на что это город любви - столь иллюзорного, хрупкого чувства, которое может исчезнуть невзначай также, как этот город. Ловите же эти акварели, пасторали, баркаролы, флер Венеции, великолепие ее дворцов и романтику узких улочек, в которых можно заблудиться, обнявшись. Ее музыку и соленый привкус моря на губах, пока молоды и влюблены.