Начало воспоминаний здесь: http://proza.ru/2017/06/30/1515
Когда я окончил третий курс, отец решил, что я должен познакомиться с работой клинической лаборатории, а заодно немного и с клиникой внутренних болезней, справедливо полагая, что на медицинском факультете для чисто практических навыков отводилось мало времени. Он договорился о моём волонтёрстве в лаборатории тогдашней 3-ей Рижской городской больницы, а также в терапевтическом отделении, которым руководил Захар Миронович Черфас. Так я встретился с чудесным человеком, который на долгие годы стал моим учителем и другом нашей семьи.
В то время Захару Мироновичу было 38 или 39 лет. Блестящий диагност, он, в отличие от скептика М.И.Иоффе, искренне верил в действие лекарств. Его разборы больных при обходах (вернее, после них) были настолько убедительными, содержательными, насыщенными сведениями из теории и практики терапии, что к нему приходили учиться врачи из других больниц и поликлиник города, где он часто консультировал. Отношение Захара Мироновича к больным было внимательным и гуманным; весь его облик и поведение излучали доброту и сочувствие.
В руководимом им отделении некоторые больные злоупотребляли этими его качествами, а также его доверием к людям. Чаще всего это происходило в случаях, когда длительно лечившегося в больнице пациента намечалось выписать, поскольку лечение могло быть продолжено дома, а мест в отделении не хватало. Обычно тут вмешивалась властная, поддерживающая порядок в отделении старшая сестра Фаня (так как Захар Миронович быстро ходил и быстро говорил, то его обращение к ней звучало как "Страфаня", что напоминало широко применяемый в то время строфантин). Разговор протекал примерно так:
- Мы Вас сегодня, как вчера и договаривались, отпускаем домой!
- Но у меня, доктор, со вчерашнего дня в боку колет.
- Ну, тогда подождём ещё два дня.
Фаня:
- Доктор, он сегодня идёт домой, документы уже оформлены.
Захар Миронович молча разводил руками.
З.М Черфас всегда искренне сочувствовал больным. Его беседы, на которые он не жалел времени, успокаивали, внушали пациентам веру в выздоровление или в улучшение состояния. Забегая вперёд, скажу, что спустя много лет, когда я уже был врачом со стажем, я заболел, и конечно, волновался. Узнав о моей болезни, Захар Миронович позвонил мне, долго со мной беседовал, рассказывая о том, насколько хорошо излечивается данное заболевание. После этого разговора моё настроение значительно улучшилось, и я поверил в быстрое выздоровление.
Черфаса любили больные, медицинский персонал и все, кому приходилось с ним сталкиваться по работе. Через некоторое время его перевели в клинику профессора Буртниекса, где он был ассистентом, доцентом, затем профессором на факультете усовершенствования врачей. Его знания, эрудиция, умение преподавать снискали уважение и любовь курсантов, студентов и больных. Попасть на консультацию к Черфасу желали очень многие пациенты поликлиник и больниц. Он никому не отказывал.
У Захара Мироновича было любимое детище - Латвийское общество терапевтов, одним из организаторов которого он являлся, и работе этого общества (а он был бессменным секретарём правления) он отдавал много времени и сил. Сейчас (в году написания этой книги - 1998-м) З.М.Черфас живёт в Израиле, но поддерживает связь с Ригой - городом, где он пользовался всеобщим уважением и любовью.
В его книге "У постели больного" изложены многие случаи из его практики, взгляды, отношение к больным.
И сейчас, открывая очередной номер журнала "Латвияс арстс"(Врач Латвии), я с чувством любви и уважения читаю статьи Захара Мироновича и с благодарностью вспоминаю своего учителя, прекрасного, доброго и отзывчивого человека, настоящего врача.
Продолжение: http://proza.ru/2022/02/25/1168