Новоселье в Ивантеевке

               
 

               
                "Надо быть смелым, чтобы видеть - явное,               
                И научиться отличать подлинное               
                Блаженство от мнимого."
               
                Евангелие от Иоанна

 

                С Новым Годом! С Новым Счастьем! С первого по тринадцатое! Со старым Новым Годом! С новосельем!...

                Иногда под Новый Год и под Старый Новый тоже не только с хорошими мальчиками и девочками происходят чудеса и случаются открытия дотоле неизведанного.

       
  "Тает луч вечернего заката,
   Синевой окутаны цветы.
   Где же ты, желанная когда-то?
   Где же вы, забытые мечты?
   
   Только раз бывают в жизни встречи,
   Только раз судьбою рвётся нить,
   Только раз в холодный зимний вечер
   Мне так хочется любить !..."*
   
 
                Застолье старых друзей, начавшись благочинной трапезой, по мере насыщения и ожидания обещанного Медведем - счастливым обладателем новой квартиры, для гостей сюрприза, плавно перетекло, по моей просьбе, на опробование его спиртовых настоек и снятие проб с разных сортов пасечного меда. И закончилось, как это у нас, у русскоязычных часто выходит, полным пресыщением жизнью....

                Утро, утро было не просто серым, утро было тупым – лучше б мама родила меня обратно.
    
                Убил бы Медведя – Анатолия Михайловича. Да, и Рихтеру Анатолию Александровичу тоже б вмазал, если смог бы поднять свою мутную голову с его ляжки. Что эти два хакера взламывали ночью чей-то сервер, я еще помнил, но вот за каким я выдул после стольких настоячек, последней кажется - была ежевичная, кружку баварского темного, живого пива? - Знает только дремучий лес, да наевшийся белых поганок Леший....

               А все СисАдмины эти: - «Ну, зацени, да зацени». Они ж сволочи, настойки то пить проигнорировали, конечно, что-то попробовали, а так дули свое пиво баварское, да и барабан им на шею!...

               День то какой сегодня, вторник или четверг? Труба зовет, трубы горят, мочевой пузырь еще немного и лопнет, как встать то мама?!

             - У-У, да-а, вот так, вот так, по стеночке к сортиру, штормит, как на палубе эсминца в восьми бальный шторм. Теперь б не промазать.

             - О-Е – сколько ж в организме содержится жидкости! Что? Что ж это такое то? Где я? Так надо резкость навести.

             – Ванна, ванна кажись не Медведя. Ага, точно не Анатолия Михайловича! - А - чья?

               Мы это что ж еще к кому в гости завернули? - О-Е мое – хорошо!

               Так, спокойнее - идем методом дедукции и тыка - звать то меня как? Вспомнил - Сережа!

             - О, рюшечки, рюшечки в ванной, лифчик. Братцы, где я? Тихо, шуметь нельзя, еще кого с парней спалю.

               Прихожая. Во трельяж, на тумбочке Боржоми, вода «Сенежская».

             – Хорошо, хорошо-то как!...

               Шуба! Чья шуба? Шуба норковая, шубка с чернобурки, какое-то манто, пальто. На тумбочке у выхода связка ключей скорее всего от хаты и ключи от «Мазератти»….

             – Ребята, да, куда ж мы попали? Где мы? Я, наверное, еще сплю, ага сплю, стоя голым в чужой прихожей, с всколоченной мордой! Спокойнее, я у Толи – Ик! И к нему еще пришли гости. Так прямо по коридору и за дверью налево кухня – вперед – О-Е – кухня – да, но не та! Не та!...

               Тут еще и лестница на второй этаж, пальма в кадке, розы на столике в китайской вазе, а я голый – это ж пентхауз какой-то. А-у люди, где я?...

               За окном метель, и пейзаж вроде тот же. Толян говорил, что за той трубой кажись Пушкино. Значит, я под Москвой и звать меня Сережа, Сергей Михайлович - уже лучше, а одежда то моя где?...

               На кухне: - шторы не те, телевизор другой, акварели какие-то, холодильник подменили, вино чилийское. – О! – Вино! Ух, ты, отпускает, сейчас в голове прояснится, и пойду поднимать Рихтера.

               Рихтер Анатолий Александрович - блондин с немецким характером спал не один, ладно бы с Медведем, с Медведем я бы понял. Рихтер спал с рыжей мулаткой, зарывшись носом в ее воздушный пеньюар, как же в Москве быстро меняются нравы?

               Интересно, а Медведь то где? – Эврика джинсы, рубашка валялись на полу у разобранной тахты, а мои трусы возлегали на тахте, обнимая ножку мулатки. Одеваясь, я рассматривал спящую пару, это что же получается, я с Рихтером на двоих расписал хозяйку квартиры? Прав был Шурик: - «Надо меньше пить!»

               Так, Медведю пива и настоячек надо много, может, он наверх полез? Тут этаж где-то двенадцатый, значит, на тринадцатом спрятался - гад.

               Вино конечно хорошо, но для просветления мне требуется кое-что покрепче, настойки не могли ж все сразу испариться. Я - офицер, моряк, а не СисАдмин, сейчас впишу этому ушуисту брянскому ПРОСВЕТЛЕНИЕ!...

             – О - Е! – Картина Эрнста Неизвестного и Ван-Гога вместе взятых до кучи: Он и Они – Медведь и две Газели! Газели на двуспальной кровати задницами друг к дружке, м-да - роскошные женщины создают себя сами, - одна блондинка - в черной ночнушке, а вторая черненькая.

               У черненькой белая рубашечка с рюшечками – может она хозяйка квартиры, а «Мазератти» второй?

               А Толян то, Толян - в хате плюс 25, а он в берцах и свитере свернулся калачиком на персидском ковре, под голову песец засунув, а штаны то куда дел хакер? Берцы то - сорок шестого размера зашнурованы.

               Сопит себе в две ноздри, рожа небритая. Трусы черные, атласные с начесом в горошек вкупе с волосатыми ногами – писк нижнего белья итальянской моды. Его что девчата прогнали? М-да, хорошо мальчишка покуролесил. И девчат понять можно, как с такими берцами, да на постель белую, льняную это чудо пускать?

             - Здравствуйте, меня Таня зовут. – Прошептала черненькая.

             – Сережа – выйдя из ступора представившейся мне картины, шаркнул я правой пяткой по паркету, представляясь.

               У Толяна плитка, к чему-то подумал я.

             – Ш – ш – приложив пальчик к губам, потянулась, вставая, Таня. Атласная рубашка на ней обрисовала ее формы, но эти рюшечки. – Пойдем, не будем им мешать, позвала меня она.

            - Пошли – и я двинулся за ней следом, как привязанный.

              На кухне, выпив по бокалу чилийского, белого, я все-таки решился задать, так долго мучивший меня вопрос.

            – Где я? На что, она мне философски заметила:

            - А сам то ты кто?

            – Сережа – хмуро представился я.

            - Хорош Тань, грузить подарочек Оли. - Вставил Анатолий Александрович Рихтер, - вваливаясь на кухню с мулаткой в пеньюаре, девчонки знакомьтесь.

          – Я счас! И юркнул в VZ. Мулатка, стянув с головы рыжий парик, представилась:

          - Оля!

          – Serge – приподнялся со стула я, меня, что мои друзья, пока я был в ауте, ей подарили? Во СисАдмины дают! Оля - загорелая нимфа с Хургады заговорщецки мне подмигнула. И с первого взгляда чем-то зацепила, или может, мне так приглянулся не скрывающий ее фигуру пеньюар?

          – Оксана – раздался еще один чарующий голосок, за моей спиной и на кухню вплыла  блондинка в синем халатике, не скрывавшем ее черную ночнушку.

           -Боже, как же мне плохо девчонки, мужики у нас в этом доме есть подлечить страждущих? - Промурлыкала Оксана, разглядывая меня.

             Сочувствует Оле что ли.

           - Сейчас все будет – прогудел Медведь, заполняя собой оставшееся пространство кухни, уже в штанах, как он только их нашел на тринадцатом этаже двухуровневой чужой квартиры. И знает ведь, где, находятся, бокалы и расположен бар, или он тут уже бывал?

            Почти сразу следом явился благоухающий, как нарцисс, улыбающийся Рихтер.

            Когда все расселись за праздничным столом Оксана и Медведь - довольные соседи – обладатели новых квартир, начали нас представлять друг другу – вот он оказывается обещанный вчера сюрприз Анатолия.

            Оксана то своих подруг предупредила, а Анатолий то нас нет. Я то - тоже хорош, дорвался до крепенького. И надрался до риз, как вспомню, так уши краснеют. Мы еще раз, как бы перезнакомились, вернее, знакомился с дамами я.

            Рихтер то вчера познакомился, а потом произнес тост: - С Новым Годом! С Новым Счастьем! С новосельем Оксану и Толю и за здоровый для всех нас секс ребята!

          – На что все дружно и грохнули. Смеясь и пересказывая саму встречу, и кто как и с кем спал. И не важно, что в эту ночь ни у кого из нас не было никого секса, каждый знал точно, что он обязательно будет. Главное, «что все мы здесь сегодня собрались».

  "...День и ночь роняет сердце ласку,
      День и ночь кружится голова,
      День и ночь взволнованною сказкой
      Мне звучат твои слова:
   
      Только раз бывают в жизни встречи,
      Только раз судьбою рвётся нить,
      Только раз в холодный зимний вечер
      Мне так хочется любить !"*


            * - Павел Давидович Герман (1894-1952) – слова
                Борис Иванович Фомин (1900-1948) – музыка


  Как-то так, продолжение следует.                S. А.