Она шла всегда рядом, выдерживая ритм шагов своей хозяйки. Как положено, с левой стороны, заглядывая услужливо в лицо женщины, стараясь угадать её желание.
Хозяйка была умна и красива, что существенно уменьшало её шансы быть одновременно ещё и счастливой. Красота её не выражалась в классической правильности черт лица и в безукоризненной фигуре. Скорее наоборот. Ирина была русоволосой и сероглазой. С пухлыми губами, и слегка полноватыми икрами ног. Скорее относилась к провинциальным красавицам из российской глубинки.
Когда-то был неудачный брак, оставивший горький привкус обманутых надежд и осторожное, недоверчивое отношение к мужчинам. Ирина, закончив филологический факультет университета два десятка лет работала литературным редактором в издательстве. Увлекалась поэзией и писала сама. Сборник ее стихов, недавно изданный, нашёл своих читателей.
Мужчины её побаивались и сторонились, хотя многим она нравилась Их подавляла чрезмерная эрудиция и высокомерие Ирины. Любой намёк на интимный вечер в кафе или даже попытку просто поухаживать она пресекала на корню, не оставляя малейших шансов на мимолётные встречи. Она отшивала мужчин сразу, при первой же встрече:
– Где вы слышали, чтобы произносили «тортЫ» , а не «тОрты». Салат, между прочим, готовят из «свЁклы», а не «свеклЫ»? И что, в вашем тресте самые выдающиеся «инженерА»?
Одиночество Ирины скрашивал высокий пепельно-голубой дог, точнее - «догиня» по кличке Изида. Творение селекции тысячелетий — королевский дог, как его величают. Как-то не поворачивается язык назвать её сукой, как принято у собаководов. Изида очаровывала всех своей грацией, спокойным и дружелюбным характером.
Работы в издательстве было невпроворот и частенько Ирине приходилось брать домой толстые рукописи, над которыми просиживала допоздна. Некоторых начинающих авторов она не стесняясь разносила в пух и в прах:
– Как можете вы так издеваться над русским языком? В вашей повести столько грубейших ошибок, которых не позволительно допускать даже школьнику. Ну, а о стилистике я промолчу. После правки получается новая повесть, написанная мной.
Частенько Изида ездила в трамвае вместе с Ириной на работу. В издательстве, расположившись в углу, часами дожидалась своей хозяйки, вздыхая и грустно провожая взглядом работников, проходящих мимо. Они почёсывали её за ухом или поглаживали гладкую шерсть.
Иногда в выходные дни Ирина радовала собаку поездкой за город, где для неё было полное раздолье. При появлении Изиды коровы, пасшиеся на лугу, обращались в паническое бегство, а молодые бычки собаку яростно атаковали. Однажды такая встреча чуть не закончилась для Ирины и собаки печально. Гуляя по полю, столкнулись с породистым зрелым быком. Приняв боевую позу, тот внезапно помчался хозяйке и собаке наперерез с такой силой, что вырвал из земли мощный кол, удерживающий его на привязи. Он метил в собаку. Изида вырвала поводок из рук хозяйки и вступила единоборство с быком, не испытывая никакого страха перед мощной мускулистой тушей. Она ловко уворачивалась от направленных на нее острых рогов, взвивалась в прыжке и наносила обидчику укусы в загривок или в ногу. Вероятно, спасая свою хозяйку, уводила разъярённое животное подальше от неё. Быка с трудом утихомирили двое дюжих селян.
– Это на генетическом уровне, в памяти у парнокопытных сохранилась ненависть к догам. – пояснил знакомый кинолог – Ещё в древней Ассирии и Египте с ними охотились на буйволов. Ну, а изображения этой породы часто встречаются на стенах усыпальниц фараонов.
Были у Изиды и свои собачьи радости. Иногда ей доставались остатки свиного окорока. Знакомая продавщица оставляла Ирине обрезанную бедренную кость. Для Чары это был пир гурманов. Она бережно брала кость в зубы и достойно удалялась в прихожую. Зажав её передними лапами, долго разглядывала своё угощение. Затем облизывала его и медленно отгрызала, оставшиеся хрящи и сухожилия.
Изида, как и её хозяйка, была лишена материнского счастья. Когда у неё наступали собачьи календарные дни, вела себя беспокойно. Рвалась с поводка, обнюхивая двор, оставляя метки на нём. Ирина выгуливала её только поздними вечерами на коротком поводке. Изида терпеливо переносила эти мучительные дни и недели, скуля и вздыхая, уставившись на входную дверь.
– Да своди ты её на случку к породистому кобелю. Не мучь животное. – говорили ей знакомые собаководы – Изида принесёт хороших щенков. Распродав их, получишь выручку втрое больше твоей нынешней зарплаты. Лишняя копейка тебе ведь не помешает.
– Ну, где я смогу выкроить время для возни со щенками. – отнекивалась Ирина – Не справиться мне одной.
– И о себе пора бы подумать. Тебе уже за сорок. – увещевала её единственная подруга – Ну роди сама ребёнка от кого-нибудь. Не жди своего принца.
– Это что-же ты мне предлагаешь? Случку по договорённости? Я же не собака. Не бывать этому! Да и врачи не советуют мне беременеть в таком возрасте.
Однако у Ирины давно созрел свой план. Она начала втайне наведываться в дом малютки. И приглядела там годовалую малышку, по редкому совпадению, удивительно похожую на неё.
И прикипела она душой к этой , голубоглазой и светловолосой девчушке.
Ирину, как-будто подменили. Все в издательстве стали замечать мгновенные перемены в своей сотруднице. Она удивляла всех блеском глаз. Её щёки покрылись румянцем, стала поухоженней причёска, раннее деланная наспех. Ирина появлялась в жакете и юбке, позабыв о джинсах и кроссовках. Начала пользоваться косметикой.
– Ну, наконец-то встретила свое счастье наша редакторша. – шептали сотрудники.
Удочерив девочку, Ирина внезапно взяла отпуск.
– Никто не должен знать о ребёнке, кроме самых близких. Они не проболтаются. – решила она – Для Дашеньки я родная мать, и она ни от кого не узнает о своей кровной .
Имя дочери Ирина, не задумываясь, дала в честь бабушки. Малышка полностью завладела вниманием новой мамы. Ирина едва успевала справляться с нахлынувшими на неё хлопотами. Визиты к врачам, детское питание, частые стирки стали отнимать массу времени и на Изиду его почти не оставалось. Собака вначале любопытно заглядывала в детскую кроватку. К девочке подходила осторожно, обнюхивая её, и отбегала на своё место. А затем и вовсе потеряла интерес к новому члену семьи.
– Ничего, скоро подружитесь, – говорила Ирина – ведь ребёнок тебя не боится.
Однако собаке маленькая Даша была безразлична. Девочка едва начинала ходить и старалась опереться о её спину, чтобы не упасть. Изида, рыча, уворачивалась от ребёнка, убегала к двери и долго скулила, тоскливо косясь на свою хозяйку. Выгуливать собаку вечерами приходила подруга.
Ирина нашла работу в другом городе и временное жильё. Получив расчёт в издательстве стала поспешно готовиться к отъезду. Квартиру и уход за Изидой она оставляла своей подруге.
Собака, почуяв надвигающую разлуку, нервно носилась по квартире, облаивала ребёнка и стала реже подходить к миске с едой.
Изиду решили не брать с собой на вокзал, зная, что расставание будет для нее мучительным.
Пока выносили чемоданы, и коляску с ребёнком Ирина сдерживала собаку, обнимая на прощанье свою четвероногую подругу.
Выйдя в коридор, она села спиной к входной двери, на которую с воем бросалась собака, царапая её когтями и грызя зубами дверную ручку.
– Ну потерпи немного. Будь умницей. Мы ведь оставляем тебя ненадолго. Только устроившимся, и квартиру вот-вот разменяем. Будем снова вместе. – шептала Ирина, не сдерживая слёз. За дверями стало слышно лишь тихое повизгивание.
После отъезда хозяйки собака начала чахнуть. Нижние веки глаз отвисли и белки глаз покраснели. Взгляд стал мутным и безразличным.
– Гуляйте с ней почаще. – посоветовал подруге ветеринар – Не нравится мне её сухой нос. Да и пульс оставляет желать лучшего. Угасает животное. Слишком большой стресс для неё – синдром разлуки.
Каких только усилий не прикладывала временная хозяйка, чтобы как нибудь отвлечь от тоски собаку. Водила Изиду на площадку, где выгуливали питомцев собаководы, предлагала ей лакомства, которые она, взяв в пасть, ту-же сплёвывала. Собака быстро выбивалась из сил и и уныло брела к дому.
– Иришка, милая, не справляюсь я с ней. Пропадает животное. Забери её. – прозвучал в телефонной трубке взволнованный голос подруги.
Через десять дней Ирина увидела у крыльца своего нового дома Изиду. Она лежала , уткнувшись носом в порог, учуяв знакомый ей с детства запах и пытаясь услышать звуки шагов своей хозяйки.