В одном городе, не хочу говорить в каком, чтоб не обидеть другие такие же города,
жил себе один мужчина почтенного возраста. Правда, только до недавнего времени
такой возраст считался в обществе достойным для уважения и достаточным для
материальной поддержки.
Вдруг, в один прекрасный момент, было вышестоящим начальством объявлено, что
теперь этот возраст считается уже не таким почтенным, что и в семьдесят лет
человек должен считаться почти молодым и работоспособным.
И наш герой сразу почувствовал себя значительно моложе, ведь поощрение
начальства всегда действует на нас, нижестоящих, ободряюще. Мы сразу все свои
мысли сообразуем с повелениями руководства. Так и Иван Петрович вмиг
почувствовал прилив сил и возбуждение телесных желаний от того, что высшие чины
надеялись на него и стали считать его молодым.
В первый же месяц после документального омоложения начал понимать, что он
своей жизнью холостого и праздного старичка не соответствует начальственным
надеждам. Он прямо-таки заробел от такого нарушения субординации.
Привык, работая прежде на предприятии, всегда присматриваться и прислушиваться
к мнению руководителей разных рангов. А уж к самому главному руководителю - как
не прислушаться? Сказано молодой, значит молодой!
Он и в зеркало стал на себя внимательно глядеть. Хотя даже в далёкой
молодости такой слабости не имел, глянет мимоходом – мужик, как мужик. Всегда
считал, что хорош, раз женщины заглядываются.
А уж заглядывались, доложу я вам. Так, что он три раза только в законном
браке побывал. И в незаконных связях замешан был, как каждый себя уважающий
мужчина. Правда, в истории сей факт письменно в летописях и хрониках никем
зафиксирован не был, а устные носители его любовных подвигов, дежурившие когда-то
у подъездов, уже давно его на том свете дожидаются. И то, только для того, чтобы
быть свидетелями его аморального поведения при жизни на земле, дабы его в рай не
пустили. Даже, при условии, что он СНИЛС с собой прихватит.
Но, к сожалению, теперь на него никто, кроме него самого, не заглядывается.
Но ведь это в скорости должно кардинальным образом перемениться. Уже сейчас
внимательно приглядываясь, Иван Петрович, понимает – меняется он к лучшему,
юность начинает возвращаться.
Кажется, что нос как-то немного сузился и не так сиз, как был. Да и глаза с утра
не такие уж отекшие, и на щеках не багровая сеточка, как раньше, а почти
румянчик проглядывается.
Вот ведь руководители, какие премудрые! Как наверх попадают, сразу
мудреют. Будто другой человек становится, как только ему место высокое
попадается. И ума больше становится, и денег начинает больше получать. А от
денег, потом как отказаться? Не на пенсию же идти!
Вот и нужно высочайшим указом объявить, что возраст вспять пойдёт, все
люди, не только наимудрейшие начальники, юными будут.
Опять же, это и для страны в целом выгодно: зачем таких юных людей на пенсию
переводить? Пусть в своё удовольствие поработают ещё пяток лет, порадуются. И
Пенсионный фонд в выигрыше и населению счастье. У кого-нибудь, даже любовь
случиться сможет, как только…
Но не будем забегать вперёд, ведь, пока омоложение в достаточной мере не
достигнуто, силы нужно соизмерять с возможностями.
Привязалась тут к нашему Ивану Петровичу, теперешнему молодцу, бывшая
старушка, ныне по мудрому распоряжению, почти девочка - любви и счастья ей тоже
захотелось.
Аглая Леонидовна, которая последние десять лет считай, только по больницам
ходила, вновь стала развлечений и дружбы искать.
Теперь по врачам такой молодой женщине и ходить-то стыдно. Да и врачи сейчас
таких юных всерьёз не принимают, даже перечень бесплатных услуг при
диспансеризации свели до минимума: всех обратившихся пропускают только по первому
этапу, а до второго зачем их допускать, таких молодых и здоровых? Только
систему здравоохранения перегружать.
Ей, ведь всего-то 65 лет два месяца назад стукнуло. Сказано в официальной бумаге,
что молодая и здоровая, значит здоровая.
Так вот, идет наш молодец по улице, пока ещё прихрамывая, срок–то омоложения
прошел ещё небольшой.
Если бы на пяток лет пораньше руководство молодостью всех бы одарило, давно
бы лысинка, даже не пушком легким покрылась, а настоящими волосками поросла. И
нога, варикозом изуродованная, не была бы уже такая синюшная, и спина,
остеохондрозная, распрямилась бы.
Но ведь все ещё впереди! Молодеть, так уж молодеть! Можно, и на работу
устроиться: закон такой выпущен, чтобы омолодившихся в обязательном порядке
принимали.
Значит, идет он бравый такой, а навстречу почти юная, Аглая Леонидовна.
Ах, как глянула на него пристально наша кокетка, аж глаза близорукие
прищурила, чтобы лучше разглядеть.
А он хоть и мечтал вчера, как всякий уважающий себя мужчина, о
двадцатилетней девушке, но наглядевшись в телевизионных передачах, как
великовозрастные седые дедушки негодуют: грудастые девицы от них уходят,
прихватив половину имущества, нажитого за жизнь. Поэтому таких ещё остерегался.
Перед сном решил, что раз юность не вернулась окончательно, можно
поразвлечься с этой достойной, почти девушкой.
А уж там видно будет. Тем более, что теперь жизнь у всех более длинная:
пока мужик до пенсии доработает, а потом ведь еще срок дожития государством
установлен. Уж раз государство надеется – оправдать должен.
Продолжение: часть вторая: http://proza.ru/2022/02/17/775