Человек не должен быть один… Это говорю я? Неужели? Говорю, да, хотя сама не до конца верю себе. Ведь сколько раз я воспевала своё одиночество, считая его благословлением Господним. Я так долго и старательно внушала себе, что для меня одиночество и счастье синонимы, так гордо несла «знамя своей свободы», что расстаться с этим убеждением (заблуждением?) и сложить знамя, мне нелегко…
Человек не должен быть один… Я выдираю одиночество из сердца, и чувствую, как крепко оно там проросло, корни его сопротивляются и оставляют после себя глубокие следы, раны, из которых сочатся и вытекают по капле то ли кровь, то ли слезы, а скорее всего, это боль и усталость, недоверие и страх. Страх любых отношений, которые могут ранить душу, страх перемен, страх потерять себя и раствориться в другом человеке, страх потерять его, если он станет дорог. А он станет… Я знаю это.
Человек не должен быть один… Ведь я росла с твёрдым убеждением, что именно это – счастье, любить и быть любимой. Я выросла, видя любовь своих родителей друг к другу и к нам, детям. Я вообще росла в счастливом неведении о несправедливости мира, не очень понимая, почему люди бывают беспричинно жестоки, как сильный может обижать слабого. Ещё во мне воспитали твёрдое убеждение, что добро всегда побеждает зло, что счастье не в деньгах, а стремление к роскоши – это чистой воды мещанство. А также всепоглощающую любовь к чтению. Стремление же к различного рода авантюрам, некоторая эксцентричность и абсолютная доверчивость были, очевидно, врождёнными качествами. С таким набором рано или поздно я должна была остаться одна, что и случилось. Двое детей, куча проблем и забот, раненное сердечко и стойкое нежелание каких-либо отношений – вот к чему я пришла, не достигнув и сорока лет… Дети выросли, родители умерли (Царствие им Небесное), и меня начало затягивать одиночество. У меня были и есть подруги, коллеги, соседи, но… я всё комфортнее чувствовала себя именно в одиночестве. Я начала писать стихи, у меня опять появилось время для чтения и возможность думать и размышлять, а иногда – просто ни о чём не думать. Но…
Человек не должен быть один. Одиночество – это особый вид болезненного счастья, оно засасывает, словно болото, но тебе из этого болота и выбираться-то не хочется совсем.
Рано или поздно оно начинает превращать человека в мизантропа, и из счастья превращается в несчастье. Так бывает. А иногда оно наоборот учит любить людей и даёт время для очищения души от любой злобы… В общем, всё зависит от человека. Мне казалось, что моё одиночество – это благо. Судьба. Божий промысел. Я смирилась, и только иногда становилось ужасно жаль, что некому просто взять за руку, что не с кем просто помолчать… «Ты знаешь, не с кем помолчать, и некому сказать об этом…» - такое стихотворение написала я однажды…
«Человек не должен быть один…» - это говорит мне мужчина, который один никогда раньше не был, и хорошо понимает, как больно оставаться одному. Я всегда знала об этом, но не могла же я признать, насколько я несчастна, и как мне не хватает этого тепла, дыхания рядом, заботы, нежности… Одиночество плачет по ночам, сдаваясь постепенно, и, как осколок кривого зеркала, выходит вместе со слезами из глаз и из сердца. Я вижу его боль, и она становится моей болью. Но и моя радость становится его радостью, мы просто пытаемся согреть друг друга, помочь друг другу, а как и чем это закончится – кто знает? Наверное, всё будет хорошо… Ведь человек не должен быть один? Ведь человек создан для счастья…