Часть вторая: http://proza.ru/2022/02/16/792
Осталась я одна. Одна, на всём белом свете. Жила, потому что умереть не
могла. Чёрную одежду я теперь не снимала.
Но оказалось, что не одна я. К, сожалению. После похорон объявились тётки -
сёстры матери. Такие же пьяницы. И не то, что б пожалели меня – сироту.
Нет, они потребовали свои доли в наследстве бабушки. А наследство – только
бабушкина избушка. Но оказалось, что и та на младшую дочь, тётю Лизу, записана.
Бабушка умирать совсем не собиралась и всё говорила, что зря когда-то оформила
дарственную для младшей дочери на единственное своё имущество. И всегда считала
, что успеет заставить дочь Лизу подарить ей избушку обратно, чтобы мне было где
жить после её смерти.
Теперь тётки рады, что им кусок перепадёт и будет на что пить водку. Тётя Галя
всё улыбалась и к сестре подлизывалась, чтоб и ей что–нибудь от сестринского
счастья перепало:
- Хорошо, что крышу перекрыли - избушка будет стоить дороже.
Я тихо спросила:
- А я где жить буду?
Тётя Лиза усмехнулась:
- Выплачивай мне деньгами. Кредит бери.
Баба Нюра пыталась сестёр усовестить:
- Как не стыдно вам? Где племянница ваша жить будет?
- Ты меня не совести. Хоть пятьдесят тысяч, хоть двадцать, но мои! Девка
взрослая, совершеннолетняя. Пусть сама себе квартиру зарабатывает.
Быстро нашли покупателя, в три дня избушку продали и укатили. А я осталась
растерянная. Не могла, почернев от горя, решить, что же мне делать дальше.
Соседка тётя Нюра меня приютила, а я как будто сама умерла. За две недели
сразу потеряла двух дорогих людей. Да и тёток родных тоже.
Понимала, что тёте Нюре я чужая, поэтому старалась быть ей полезной,
помогала по дому: и со скотиной, и с ремонтом, еду приготовить, дома прибрать.
Когда Пашка,весёлый водитель камаза, привёз полную машину дров, я вышла их
складывать. Он уставился на меня, печальную и всю в чёрном:
- Что с тобой, Надюха? Знаю тебя с детства, в школе вместе учились – всегда
весёлая была, улыбчивая.
- Паша, бабушка у меня умерла.
Про мою любовь к Миро я никому не рассказываю. Только цыгане знают, что я по
нему убиваюсь, да подруга Люба.
Тётя Нюра поддакнула:
- Ещё, представь, её бессовестные тётки, Лизка с Галькой обобрали - приехали
и последнюю избу продали. Теперь ей жить негде. Вот она и печалится.
- Не горюй, Надюха! Жизнь продолжается!
Пожаловался тихо:
- У меня год назад жена умерла, я теперь с дочкой малой живу, два годика
всего. Хорошо, что мама мне с ней помогает.
Вдруг весело улыбнулся:
- Давай поженимся! И вместе будем жить. Ты мне с дочкой поможешь, ведь ты
добрая и хорошая - тебя все одноклассники в школе любили. И мелюзга из младших
классов к тебе вечно липла.
- Поэтому я в педколледж и пошла учиться. С первого сентября в школе
работать буду, уже документы месяц назад сдала и заявление написала.
Он что-то говорит, а я про себя думаю:
- Меньше месяца назад я была такая счастливая: тогда в Миро влюбилась и в
школу устроилась, баба Тома жива была. Дом свой имела, куда шла к бабушке,
которая меня любила и ждала.
Надо же, а ведь я тогда не осознавала своего счастья. А за последние три
недели вся моя жизнь перевернулась.
Пашка уехал, а тётя Нюра зудит потихоньку о нём. Так и норовит меня к нему
в дом пристроить, видимо, я ей уже сильно надоела, сбыть с рук хочет. Да и кто я
ей? Всего – навсего бывшая соседка. Чужой человек! И так спасибо, что в трудную
минуту помогла. Ведь жить мне негде, на родную избу, где чужие люди хозяйничают,
сил нет смотреть, до первого сентября ещё месяц, а до первой зарплаты два.
Может, правда, за Пашку замуж пойти?
Весь день, занимаясь домашними делами, мы с ней были рядом и беседовали
только о нем:
- Он хозяин добрый! Дом полная чаша, сам красивый, здоровый. А что
ребёнок, так это ничего - девочка ещё маленькая, к тебе привыкнет. Мать у него,
Зинаида Алексеевна, добрая и тихая, вчера с ней разговаривала. Она тебя хвалит и
ждёт, что Пашка за тебя посватается. Боится за него – много гулять стал,
полюбовницу пьющую на станции завёл. часто ездит к ней и пьяным возвращается за
рулём. беды бы не было. А с тобой остепенится и жить будете, как люди.
Она задумалась и продолжала тихо:
- Вот только сестра у Пашки, Ирка, настоящая змея подколодная! Медсестрой в
роддоме работает. Все сплетни знает, всех лбами норовит столкнуть и со стороны
потом глядеть, как люди мучаются. Она всегда промеж Пашкой и Лидой, женой его
первой, встревала.
Вдруг зашептала, хотя мы в доме были только вдвоём:
- Лида-то умерла в роддоме, вторыми родами и ребёнок мёртвый в ней был. Вот
и говорят, что это Ирка её уморила.
Я пожала плечами:
- Люди много о чём болтают! Язык-то без костей.
Так всегда говорила моя бабушка, не терпевшая сплетниц. Но, не обижаясь на
мои замечания, моя собеседница продолжала:
- Лида хорошая бабёнка была, спокойная и симпатичная. Ты ж её, поди, знаешь?
Конечно, я знала Лиду, Ирку и Зинаиду Алексеевну и Пашку. Как же сложится
моя жизнь, если я без любви войду в его дом? Да ещё и мачехой стану для маленькой
и тихой Светы! Нет! Погодить нужно, обдумать хорошенько:
- Как же я замуж пойду? Месяца не прошло, как бабушка умерла.
- Это ерунда! Она рада бы была, что ты так хорошо в жизни определилась. То ни
кола, ни двора, а тут сразу готовое хозяйство! И мужик тебя любит, насмотреться
не может.
Так тётя Нюра меня и уговорила. Правда, Паша приезжал к нам каждый вечер.
Кажется, всё во мне ему нравилось, только попросил чёрную одежду не носить. Я
возражать не стала. Не вернуть этим ни Миро любимого, ни бабушки, самой лучшей на
земле. Да и к Паше привыкать стала.
Свадьбу сыграли тихо, по-семейному: расписались в сельской администрации,
при моей подруге Любе и Сергее, Пашкином друге, а потом семейный ужин с роднёй,
Паша довольный был, что я согласилась, и новая жизнь у него начинается.
Разочаровался во мне:
- Не девушкой ты мне досталась! Кто ж этот счастливчик?
Но долго не приставал: что было, то было! О чём говорить теперь?
И он разочаровал меня: не было у меня с ним такого счастья, как в ту
единственную ночь с Миро. Просто с Пашей было спокойно и надёжно. Нужно просто
жить.
Я только улыбалась и молчала. Рада была, что у меня теперь есть свой дом. С
удовольствием всё делала, и со Светой подружилась. Через неделю она меня уже
мамой назвала несмело, и мы с ней спать рядом улеглись, пока Паша был в рейсе.
Вот тут он был по-настоящему счастлив – сильно дочку любил.
Первого сентября мне в школе дали первый класс. Такие смешные и серьёзные
маленькие школьники. Мне было комфортно с ними работать. Только жалела, что
придётся их кому-то передавать, потому что поняла, что беременная. Муж радовался,
на руках носил:
- Я сына ждал. И дождался! Какая ты у меня молодец! Быстро же мой заказ
выполнила.
- А вдруг дочка?
- Пусть будет! Тогда следующий будет сын!
Живот был небольшой, аккуратный, Паша любил его целовать. Не разрешал много
работать и тяжёлое поднимать.
И когда вдруг, только минуло восемь месяцев, у меня начались схватки, муж позвонил сестре в роддом:
- Не доносишь ты ребёнка, ведь восьмимесячные не живут. Так сестра сказала.
Паша тут же привёз меня в роддом и всю ночь промаялся под окнами на
скамейке. А к утру я родила. Сказали, что сын здоров. Я уснула спокойно.
Продолжение: часть четвёртая: http://proza.ru/2022/02/16/934