ИСПОЛИН ВЕЛИКИЙ БОР
(Продолжение)
"Нет в мире виноватых" (Лев Толстой)
«География» угодий, которыми пользовались жители Нового Лепеля в середине семнадцатого столетия, заставляет сделать некоторые выводы. Прилегающими назывались Селище, Прошо, Святое, Смовдное. Не все из них можно привязать к современным окрестностям. Но один топоним настолько значителен, что «прострочил» целый ряд исторических документов, словно «сшил» их – связал воедино. Это Великий бор.
В инвентаре Лепельского имения за 1641 год он «всплывает» неоднократно, так как служил ориентиром и полем деятельности местечковых людей. Вот только один пример: «Адам Максимович, коваль, пляц один грошей тридцать. Он же полволоки копы две. Он же гумно целое грошей двадцать. Он же под Великим бором моргов два грошей двадцать. Он же с ремесла грошей шесть. Он же луговое гроша четыре. Он же вепровщины грошей пять».
Не будем сейчас рассматривать степень доходности коваля, отметим, что ремесленник имел под Великим бором два морга земли (морг – площадь, равная 0,56 гектара). Коваль владел приличной площадью, другие имели по половине, а то и по четверти морга. Участки, ясное дело, располагались в «загородной» зоне, но неподалеку, давая возможность пасти домашний скот и выращивали сельхозпродукцию.
Обратим внимание на термин «великий». Что это – дань времени, которое определило происхождение Великого княжества Литовского? Или это тень Великого Новгорода, с его традициями вечевого правления?
Нигде, пожалуй, не встретишь так много подобных констатаций, как в Лепельской округе. До сих пор существуют Великий Камень, Великий Полсвиж, Великое поле, Великие пожни...
Великого бора сегодня нет – его расчленили, «разрезали». А в средние века он был исполином.
Лес подступал к черте Лепеля издалека, с южного направления, со стороны волока, и не знал границ, покрывая территорию как Полоцкого, так и Виленского поветов. Один из лепельских собственников упоминался как «Избарский» – словно в связи с величественностью массива...
Впервые бор назван в «Писцовой книге». В 1563 году Василий Низовцов, изучая речные закраины, помечал: «Яса… пошла по рубежю… позади Великого бору».
Недавно обнаружены новые средневековые документы, и в них название повторилось. Сравнивая и анализируя, мы можем сделать некоторые выводы.
В 1580 году было составлено «Ограничение стародавнего места Лепельского» - очень важный землеустроительный обвод.
После комиссарского декрета о плебанской земле (1551 год) прошло почти тридцать лет, и большие события означили промелькнувшее время. Плебанию подчинил себе виленский капитул. Прогремели разрушительные залпы Ливонской войны, и на Лепельском побережье вырос воинский замок. Воеводство укрепилось и расширилось. Полоцк еще не был освобожден, а на должность воеводы взошел новый человек - протеже Стефана Батория, стольник Великого княжества Литовского Дорогостайский.
Выписка из универсального энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона: «Дорогостайские — литовский дворянский род герба Лелива...Члены этого рода пишутся часто Монвид-Д.»
Что это, случайность? Как мы помним, в александровскую эпоху должность бискупа, которому вменялось лепельско-боровское плебанское хозяйство, занимал «Альберт князь Радзивилл» - отпрыск Софии Анны Монивидовны. А в 1576 году «Монвид» Дорогостайский был назначен пожизненным владельцем Лепеля.
Получается, что радзивилловский клан неустанно надзирал за великой торговой трассой, содержа родовое поместье в Поуллье. Один из Радзивиллов прогремел нападением на грозновский обоз, а Дорогостайский отличился при взятии Полоцка.
«Ограничение стародавнего места Лепельского» было исполнено сразу после возврата города на Двине в лоно Великого княжества Литовского, но под новой «вывеской» – после образования Речи Посполитой, союза с Короной. Разумеется, замаячила новая перспектива обогащения за счет древнего торгового маршрута.
Ссылка на «стародавнее место», как нельзя кстати, характеризует возврат к прошлому. На тот час виленский капитул отказался от плебанского хозяйства на центральноевропейском озере – в угоду новому королю. Дорогостайский назначался пожизненно.
Составить неприкосновенный обвод лепельских земель поручалось Юрию Друцкому-Соколинскому - «подкоморию витебскому», представителю древнего княжеского сословия. Подкоморий – это судья по спорам о границах имений, и кому как не ему было знать всю подноготную размежеваний.
Каким образом Друцкий-Соколинский составлял «ограничение», неизвестно, но требования нового верховного правителя, разумеется, были учтены. Возможно, что судья воспользовался уже имевшейся схемой, ранее созданной. Зона лепельских земель простиралась на юг, вытянувшись острием к водоразделу - волоку. Последним обозначенным пунктом там назывался Берешчинский остров.
К сожалению, всю «траекторию» обвода пока невозможно идентифицировать. Названия, узловые пункты «ограничения», настолько древние, что не поддаются расшифровке. Ясно только, что граница начиналась с Эссы - «почавши рекой Ясой» и протягивалась в Берешчу. Там она закруглялась и сворачивала на север, к Лепельскому озеру. Пересекала его и на восточном берегу спускалась вниз, к Улле - предположительно, в направлении к Боровно. Завершалось описание фразой: «рекой Улой до Коповища по Великий бор».
Как видим, Великий бор озвучен последним в линии закругления, словно акцентируя внимание на важнейшем аспекте. Но где сходились концы, где был главный узел соединения?
(Продолжение следует).
На снимке: один из пунктов стародавнего обвода - озеро Огзино (в настоящее время). Фото Владимира Шушкевича.
15.02/22