Вышла Верлиока Праздниковна на улицу. Зажмурилась от солнца яркого. Не любила она свет, всё больше по тёмным углам пряталась. По ней, так лучше б его и не было вовсе, солнца этого. Нет солнца – нет народа. Вылезет солнце и…эти следом. Выползут, лавочки облепят… Детишек своих сопливых притащат на карусельки. Уж сколько раз она ночами винтики выкручивала, а потом смотрела из окна, как какой-нибудь карапуз шлёпался наземь и радовалась, хихикая в кулачок сухонький. Терпеть не могла она этот народишко. Вот и пекла булочки для продажи. Сделает тесто, плюнет туда кисленьким, помажет жёлтеньким и слепит. Перестали покупать люди булочки. Осерчала она и стала думать, как этот народишко проклятущий извести.
Села на лавочку. Думу думает… Капнуло ей на голову что-то тёпленькое. Посмотрела вверх, увидела голубя белого. Обрадовалась Верлиока Праздниковна, возомнила себя помазанником божьим и побежала в церковь, объявить об этом батюшке.
Распихала она служек тамошних и с порога крикнула: «Батюшка, Мессия - я таперича! Делай мня ретранслятором божьим, буду по свету рупорить, шельмовать людишек нецерквлённых! «
Удивился батюшка, не успел и рта раскрыть, как вновь услышал окрик грозный: «Ты пошуштрей давай, пошевеливайся, а не то как передумаю рупорить, да в Матушки проситься стану! У мене не забалуешь, чуть что – кадилом в лоб!»
Испугался батюшка, убежал за аналое, спрятался, и кричит оттуда: «Благословляю тебя, сестра! Иди, рупори с Богом!»
Надела она сарафан красный, кокошник на голову, повязала на руку повязку кумачовую и встала дежурить у церкви. Старух-служек в черном теле держала, с утра до ночи окна мыть заставляла да снег убирать даже летом. Боялись служки Верлиоку Праздниковну, ведь сам батюшка её рупорить поставил, вот и слушались её беспрекословно. Выгнала она всех «сирых» и «убогих» с паперти, чтоб Россию не позорили, потому, как в России АПРИОРИ нет таких категорий и все живут в богатстве и радости. А если кто из прихожан ей не нравился, то била их веником грязным да за космы таскала, поскольку видела в них сатану да бесовщину всякую.
Мало стало народу ходить в церковь, опасались люди быть битыми да униженными и решила она тогда расширить поле деятельности. Зарегистрировалась она на сайте литературном и стала нести «свет» и «добро» тамошним авторам. А у авторов тех странички сахарные, медовые… Залезет к какому-нибудь на страничку и…там откусит, сям отгрызёт… А после кисленьким польёт да жёлтеньким помажет… И рупорит…и рупорит… Нечисть всё изгоняет. Стали авторы свои странички закрывать и переходить на другие литературные сайты. Пронюхала об этом Верлиока Праздниковна и туда рупорить подвязалась…
А как устала рупорить, так выпросила у батюшки отпуск и уехала в Крым, в Витино, прихватив внучонка своего. Вздохнул батюшка, вздохнули служки. Прибежали сирые и убогие, паперть заняли. Вновь люди стали ходить в церковь. Воцарилась там любовь и благодать…и не было место злобе и ненависти.
А Верлиока Праздниковна в море накупалась, южных фруктов да овощей наелась, а тут и отпуск закончился. Наладилась она домой, но перед отъездом плюнула она в море кисленьким да помазала жёлтеньким. Забурлило море… Пожелтело*. Разбежались отдыхающие кто куда. А она, знай похихикивает в кулачок свой сухонький. Испугался внучок да расплакался. А бабка и говорит ему: «Не ной, на тот год в другое место поедем».
*На фото: море в Евпатории 2021г.