Катастрофа

               

Мотоциклист мчался прямо к пропасти. В последний момент, у самого края он сделал резкий вираж… Колоссальная масса глиняного холма внезапно обвалилась, и огромные глыбы покатились вниз, увлекая за собой экстримала.

Герман очнулся, когда солнце уже опускалось за горизонт, окрашивая красноватый глиняный хаос в ядовито-мясной цвет. Тело Германа увязло в мягкой и вязкой глине. Освободить его было нелегко. Герману пришлось приложить немало усилий, чтобы выбраться из глиняной ловушки. Ночь уже властвовала безраздельно. Луны не было. В промежутках облаков проглядывали редкие звёзды.

Герман попытался встать на ноги, но тут же поскользнулся и упал. Всё тело ныло. Герман ощупал себя: вроде переломов нет. Он снял шлем и вдохнул сладкий ночной воздух. Видать где-то рядом цвела акация, и её аромат пропитывал воздух приторной сладостью.

Идти по скользкой глине среди почти непроглядной тьмы да ещё и после катастрофы… Герман решил переждать ночь, не двигаясь с места. Однако, это оказалось не так-то просто. Незаметно подобрался ночной холод. Сидеть на влажной глине было неприятно и опасно. Герман решил найти хотя бы место посуше. Он пополз на четвереньках и… левая нога провалилась в бездну… и в тот же момент её обволокло что-то горячее и пульсирующее. Герман закричал и вцепился пальцами в, ускользающую из-под них, глину. Кричать можно было сколько угодно – это ничего не меняло. Герман напряг все свои силы и вырвал ногу то ли из трясины, то ли из чьей-то пасти. И потерял сознание.

Он очнулся, когда уже было светло. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась глинистая пустыня, но не плоская, как стол, а бугристая, словно вспаханная юпитерианскими великанами. Всё пространство до горизонта было покрыто большими и малыми глыбами глины. Герман не знал, что думать и что делать. Он подставил лицо утреннему ласковому солнцу и, потирая плечи, пытался согреться после холодной ночи. Нужно было двигаться, но озябшее раненое тело словно окаменело. Оно хотело только дрожать и сжиматься. Германа ломило и корёжило. Боль, хоть и не острая, пронизывала все мышцы и кости от шейных позвонков до пальцев ног. Сжав в кулак всю свою силу воли, Герман встал и прошёл, перепрыгивая с глыбы на глыбу, метров двадцать. Что дальше? Везде однообразный ландшафт. Так можно до скончания жизни прыгать по этим глыбам и не выйти из этой бесконечной пустыни.

У Германа закружилась голова от сознания полной безнадёжности. И тут он уловил знакомый приторно-сладкий запах. Конечно, никакой цветущей акации здесь не было. Это был запах того, кто схватил его за ногу и хотел сожрать. Герман забился в панической лихорадке и стал хаотически метаться среди равнодушных коричневато-красных глиняных глыб.

Вскоре запах исчез и паника улеглась. Однако, через некоторое время он появился вновь. Он появлялся и исчезал, появлялся и исчезал, пока Герман не потерял сознание. Когда он очнулся, солнце стояло в зените и жгло немилосердно. Глина высохла и превратилась в камень. Теперь вокруг были только острые и отвесные скалы. И ни одного живого существа, если не считать того, кто таился под…