В былые времена жаждавшие почёта, славы и денег, мечтали открыть новые земли. Чем больше будет открытая земля – том больше почёта, славы и денег. Срабатывало не всегда. Мореплаватель, открывший целый континент, умер в бедности безвестности.
В наши дни на земле искать более нечего – всё изучено. Поэтому взгляды Луки с детства были обращены к космосу. Он мечтал открыть новую планету. Можно и звезду, конечно, но планету лучше. По планете можно пройтись, а к звезде близко не подберёшься – горячая.
Изучение астрономии, которое он начал в семилетнем возрасте, принесло массу разочарований. Во-первых, выяснилось, что звёзд полным полно, и открытием новой звезды никого не удивишь. Во-вторых, чтобы открыть новую звезду или планету, туда вовсе не надо лететь. Первооткрыватели новых звёзд и планет остаются на земле, и открывают их, не выходя из кабинетов. Воображение Луки рисовало астрономов, целыми днями изучающих снимки, полученные с больших космических телескопов и вдруг подскакивающих от радости: найдена новая планета. Или звезда. Такое будущее Луку не прельщало, и к девяти годам он расстался с мечтой стать астрономом.
Но мечта о славе первооткрывателя его не покидала. Он решил стать космонавтом. Лука будет первым, кто ступит ногой на неизведанную планету. Подобно тому, как Армстронг первым ступил на Луну, а Ван Хэй - на Марс.
Прошли годы, но его мечта и желание стать космонавтом не исчезла. Наоборот, все прочие варианты будущего – например, те, что предлагали родители - были отброшены, как не заслуживающие внимания.
В космической академии сумел стать лучшим курсантом, и постарался, чтобы все знали – он не просто стремится в космос, его место – в экспедициях на другие планетах. Курсовые по небесной механике, планетологии, астрономии более походили на сжатые – по причине ограниченности допустимого объёма - программы исследований дальних планет.
Через пять лет после окончания академии он снова сел за парту: сумел, несмотря на огромный конкурс – поступить на спецкурс внеземной планетофизики. Внеземной вариант старой геофизики. Окончание такого курса гарантировало участие в экспедициях на другие планеты.
К этому времени он присмотрел себе планету, которую решил осчастливить своим посещением.
Счастье улыбалось одному из спутников Сатурна – Гипериону. Так уж получилось, что Меккой прилетающих с Земли стал крупнейший спутник Сатурна – Титан, заслуженно названный планетой тысячи загадок. Скромный Гиперион остался в стороне. Несколько автоматических станций обсмотрели и обсняли эту планетку с пролётной траектории, и на том успокоились.
Его программа была революционной. Ещё никто никогда не высаживался на планету, сила тяжести на которой всего одна шестисотая от земной. Первая космическая скорость для этой крохотной планетки – сто двадцать километров в час. Оттолкнись посильнее – и улетишь в космос.
Именно это он поставил во главу проекта. Как вести себя на крохотных планетах? Как перемещаться? Как проводить измерения и исследования? Он отправлял своим преподавателям рефераты, которые, по сути, программой исследований Гипериона.
Затем начал формировать коллектив, который за глаза называл «группой поддержки». Выбирал наиболее податливого преподавателя Академии, назовём его А*, и спрашивал – не согласится ли тот подписать обращение к руководству Космического агентства о перспективности исследований Гиперона? Преподаватели В* и С* уже выразили согласие. Лука прекрасно понимал, что А* проверять не будет, доверяет своим коллегам. Потом точно также беседовал с В* и С*, говоря, что коллеги уже согласились. Письмо было отправлено.
Делу был дан ход. Конечно, потребовалось ещё несколько лет, чтобы проект принял осязаемые очертания. К тому времени Лука стал опытным космонавтом, к его словам прислушивались.
Экспедиция на Гиперион? Что может быть проще? Перелёт от Титана к Гипериону – сущий пустяк, они на близких орбитах. Цели исследования? Ну, да это кладезь загадок!
Гиперион – самый массивный спутник планеты, не имеющий круглой формы. Эллипс длиной 360 километров и шириной всего лишь в 160. Многие предполагают из-за этого, что Гиперион – осколок другой планеты. Поверхность напоминает пористую губку. Камень с Гипериона, если его доставить на землю и бросить в воду, будет плавать лучше деревяшки. Под поверхностью планеты подозревают наличие пустот и скоплений метанового льда.
Лука уговорил нескольких товарищей опубликовать статьи о загадках Гипериона. Общественное мнение стало склоняться в пользу экспедиции.
Вот тут-то и подоспела экспедиция на Титан. Удача, которая выпадает раз в жизнь.
Известно, что полёты в космос здоровья не прибавляют. Поэтому общую продолжительность полётов для космонавтов стараются ограничивать. Полёт на Титан – это пять лет. Новичков не берут, минимум пару лет налёта. Вот и считаете, что остаётся тому, кто побывал на Титане.
На Титан летают редко. Как не крути – далеко. Поэтому прилетевшим достаётся «по полной». Менять оборудование на автоматических станциях и обсерваториях, ремонтировать, настраивать, тестировать. Возвращаться на базу, снова грузить десятки ящиков и контейнеров на вездеход, опять ехать по бездорожью чёрт знает куда, чтобы разгрузить, отремонтировать, собрать, оттестировать. Работа титанов. Там не говорят «Космонавт Штерн». Там говорят «Титан Штерн». И в рапорте пишут: «Такого-то числа титаны Штерн и Мен Ху отбыли на вездеходе к станции «Лигея-С». Те, кто там побывал, считал древнегреческих богов, давших название спутникам Сатурна слабаками. Не верите? Что осталось бы от тех богов, если бы они неделями не вылезали из скафандров?
Визит на Гиперион утвердили. Перед том, как возвращаться на Землю. Одиннадцать часов от орбитального блока до Гипериона, двое суток там, и шестнадцать часов – дорога назад.
И настал день! Лука и его помощник Рахини перебрались с орбитального блока на космический буксир, предварительно перенеся туда сотни килограмм научного оборудования.
Спустя одиннадцать часов буксир приблизился к Гипериону с солнечной стороны. Развернув опоры буксир начал посадку на испещрённую метеоритами поверхность.
При касании с поверхностью опора выдавливала вниз некоторое количество густой жидкости, которая на гипероновском холоде немедленно замерзала, надёжно приклеивая опоры к поверхности. Идея подобной посадки принадлежала самому Луке, чем он очень гордился.
Спустя час начался первый в истории выход человека на поверхность Гиперона. С подножки шлюзовой камеры Лука смотрел на пустынный пейзаж так, как завоеватель глядит на покорённые земли. Затем спрыгнул вниз.
До поверхности планеты было около пяти метров, и падать пришлось почти пол минуты. Приземлился на четвереньки. Не потому, что не получалось на ноги, а ради того, чтобы быть поближе к воплощению своей мечты.
Подпрыгнул, как мячик, так что лишь через пару минут удалось схватиться за посадочную опору и подтянуться к грузовому контейнеру. Достал заготовленные средства передвижения, контейнеры с аппаратурой и для сбора образцов гиперианского грунта.
Он двигался вперёд прыжками, включая временами реактивный ранец. Не для того, чтобы подняться ввысь, как это было бы на Земле или на Титане, а для того, чтобы прижаться к поверхности.
Место посадки было выбрано возле высокой – по местным понятиям – скалы, одна из сторон которой была удивительно плоской. Именно на вершине этой скалы предстояло установить первый комплект аппаратуры. Запрыгнуть наверх - всего каких-то тридцать метров – было пустяком.
И только на этой вершине Лука наконец-то осознал, что свершилось то, о чём он мечтал всю жизнь. Даже стало немного грустно.
Он переговаривался с Рахини, показывал пейзажи титанам, оставшимся в орбитальном блоке и улыбался улыбкой, который бы позавидовала Джоконда. Затем плавным движением оттолкнулся и спрыгнул вниз.
Это было не падение – это был свободный полёт. Словно он оказался на грани, отделяющей невесомость от мира, где царствует притяжение.
За то время, что он был на скале, положение солнца изменилось, и отвесная часть теперь была освещена тусклым солнечным светом. На чёрной поверхности стали видны какие-то непонятные линии. Лука поднял камеру, чтобы сфотографировать обнаруженное, и тут озноб прошёл по телу. Кривые линии сложились в буквы.
«Здесь был Вася»
Ниже была дата.