Одной из моих «безумных» идей является сомнение в полезности «равенства перед законом». Правильным я считаю узаконение «возмещающего неравенства», презумпции виновности сильной стороны. Кстати, это - ещё одна возможная тема исследовательской дипломной работы юридической направленности, и такая дипломная работа будет оригинальной безотносительно к формальному «антиплагиатному проценту на выходе» и заведомо не может «носить описательный характер».
Я давно это обдумывал. Да, на практике такое есть, но подаётся «в несъедобном виде», как это в случае с ювенальной юстицией. Хорошая идея реализована плохо, допускаю даже – сознательно, чтобы её дискредитировать.
А ведь конфликты детей и родителей есть такие, которые никакому учёту не поддаются. Хотя бы такая цитата:
«Известны случаи, когда родители выселяли детей из квартир, фактически, в «чистое поле». Об этом часто пишут в блогах, обсуждают в личных беседах, а порой и подводят обоснование такому поступку: имущество - моё, и как оно получено - не имеет значения. А ребенок пусть идет и работает (как угодно, кем угодно, но лишь бы не причинял беспокойства и проблем), становится сильнее, а родитель сможет им гордиться, хвастаться. Не сможет - что делать, значит, он никчемен и не заслуживает снисхождения и любви. Ужасно то, что подобная позиция «спартанских родителей» находит все больше последователей, судя по комментариям в социальных сетях, фильмах и телепередачах».
Это – при существовании права наследования, и – нередко – практики своеобразных «выделов» в богатых семьях, когда родители дарят детям часть своего состояния юридически и обязательно – фактически. То есть дети из всех семей, которые не богатые, в условиях, описанных в приведённой цитате, вынуждены начинать социальную жизнь даже не с нуля, а с большой долговой ямы, и остро завидовать тем, кому они не по своей воле, а по родительскому беспределу, дают огромный гандикап.
Тревога быть выгнанным так для меня была значимой.
Но непосредственной причиной, позволившей мне «освободить свои знания из плена», был очередной виденный теледетектив, где работница органов опеки и попечительства, женщина предпенсионного возраста, при разводе обобранная мужем и, оказавшись в коммуналке, ухватилась за намерение обобрать двоюродного племянника разведённого мужа. Этот человек был брошен женой и один воспитывал сына-дошкольника. При этом одно время после бегства жены он пьянствовал, даже стоял вопрос о его лишении родительских прав, но дали испытательный срок, и он исправился и даже нашёл приличную работу – в службе безопасности сетевого магазина. И эта самая работница опеки и попечительства стала его шантажировать, решив завладеть его квартирой, дескать, она добьётся всё же, чтобы его лишили родительских прав, и при этом цинично заявляет: «Кому больше поверят, тебе или мне?» И этот охранник, не желая, чтобы ребёнок попал в детский дом, идёт на преступление – убивает эту «ведьму из собеса», подсунув ей отравленные конфеты (в качестве яда он использовал наркотики, резко повышающие давление, и первый приступ убил шантажистку).
Значит, следует обратить внимание на криминологическое значение так называемого «общественного мнения» в его части «кому больше поверят». Что такое предвзятое отношение может порождать преступления.
Чтоб было известно: я поверю тому, чей статус ниже! Детям против родителей, ученику против учителя, студенту против преподавателя, работнику против работодателя, подчинённому против начальника. Список можно продолжить.
Я могу и сделать вид, что поверил, то есть даже если мне самому будет известно, что слабая сторона ложно донесла на сильную, моё решение останется тем же – в пользу слабой стороны.
Судья, не обязательно юридически таковой, имеет статус, одинаково превосходящий стороны дела, и этим статусом надо пользоваться, принимать волевые решения, не исключая смещение с должности начальника с аннулированием его стажа на руководящих должностях и пожизненным запрещением занимать таковые, а заодно его место отдать пострадавшему подчинённому. Любой богатый и влиятельный должен жить в страхе вот какого рода: в суд он зайдёт богатым и влиятельным, но выйдет ли из суда в таковом статусе? И выйдет ли вообще?
Я не стану задумываться, является ли это обострённым чувством справедливости, отражением собственных обид или даже садистскими мотивами (получением удовольствия от унижения высокостатусных перед низкостатусными). Может, всё названное в разных сочетаниях.
А ведь такие судьи есть, и стоит сожалеть, что их не так много, и что они не на виду и слуху у обывателей. Недавно я прочитал статью, автор которой – юрист весьма квалифицированный, но, скорее всего, и весьма безнравственный – негодовал по поводу того, что судьи поддерживают арендаторов квартир против собственников, появился даже термин – «оккупация квартиры». Да судьям за каждое такое решение премии следует выдавать! Как и в случае отказа в применении Закона о защита прав потребителей, который никогда не защищает действительно нуждается в защите, а вместо этого превратился в средство шантажа со стороны потребителей в самом худшем смысле этого слова.
Так что тема возмещающего неравенства, презумпции виновности сильной стороны – ещё одна, которая заслуживает дипломных исследований.
Если же непротиворечиво допустить, что право принимать решение мне будет дано по своему усмотрению, а не по закону, то здесь я проявлю себя в полной мере.
Ведь именно один случай на тему «спартанских родителей» был таким же толчком для меня: я прочитал, что одна женщина на 18-летие подарила сыну 10 тысяч рублей, большую сумку и тут же потребовала, чтобы он убирался из квартиры.
Рассудить бы это дело я вижу только одним способом: я прикажу отрубить этой женщине голову, а её сыну – выдать свидетельство а праве собственности на квартиру. А если она, как и намеревалась, успела продать квартиру, то применить к тем, кто приобрёл эту квартиру, в лучшем случае – правило о добросовестных приобретателях.
В таком же представлении я не сомневался, когда узнал о случае увольнения учительницы за чтение стихов Д. Хармса и А. Введенского.
Подумал о том, как поступил я, окажись я тем, кто принимает решение. Моё решение могло быть только таким:
1.Принудить администрацию школы принять Серафиму Сапрыкину обратно с оплатой вынужденного прогула.
2.Обязать лично директора школы № 168 СПб при всём составе школы – и учителях, и учениках на внеплановом общешкольном собрании прочесть не просто извинение, а покаяние, составленное в максимально унизительной форме для того, кто это читает. И вести телевизионную трансляцию этого покаяния.
3.Обязать администрацию школы № 168 СПб провести общегородское мероприятие из разряда «Продвижение интереса школьников к чтению», посвящённое Д. Хармсу и А. Введенскому, с возложением лично на директора ответственности за проведение этого мероприятия (разумеется, с соблюдением требований нынешних «ковидных» условий).
4.Если действующий директор (насколько мне известно, С.А. Лебедева) предпочтёт сама уволиться, чтобы избежать названного выше, то указанные обязательства остаются в силе для её преемника в должности.
Я не разделяю взглядов Хармса и Введенского, а просто хочу поступить вопреки сложившимся «традициям», поскольку к травле неугодных я отношусь враждебно. Надо содействовать тому, чтобы такого рода начальство в целом и зарвавшиеся директора школ в частности оказывались на положении королей без подданных, генералов без армии, вожаков без стаи и тыла!