(из дневника Игоря Яченкова)
Быть может, я многим покажусь сумасшедшим после этих записей. Я ничего не могу с собой поделать и надеюсь, что в Культе меня поймут. Конечно же, я уверен в этом — только там меня и поймут…
Сегодня был обыкновенный рабочий день, скучный и монотонный Я гулял сегодня в старом городе. Все было, как обычно — я боготворил одиночество. Я спустился вниз к скверу и прошёл через него очень быстро. Тем не менее, во время той быстрой прогулки в сквере ко мне пришла мысль о том, что раньше на месте парка была пустыня. Почему-то я представлял на этом месте только пустыню и больше ничего. Солнце светило очень жарко, был июль — самый ненавистный месяц лично для меня. Быть может, в домах, что напротив парка, раньше кто-то родился для страданий или умер. Мрачные мысли приходили ко мне в последнее время, особенно когда я гулял по центральной вымощенной гравием аллее этого парка.
Пройдя сквер, я упёрся в старое здание. Оно стояло по диагонали от сквера. Раньше я не видел этого здания, но оно предстало передо мной именно сегодня во всей красе.
Очень странно…
Было ли это здание здесь раньше?
Здание было очень красивым, красная колоннада и полуовальные окна делали его выдающимся даже среди прочих построек старого города. Под каждым окном был изображён некий барельеф, а ручка парадных дверей напоминала извивающуюся змею.
Я увидел в этом отражение моей мрачной сущности. Я так был рад, что вступил недавно в Культ, став его верным адептом. Я не мог нарадоваться этому событию. Почему-то я вспомнил об этом именно сейчас, когда я смотрел на это здание. Оно вызывало у меня некие связи в сознании с Культом.
Деревья нагнулись от порыва ветра, когда я об этом подумал. Они были очень красивыми.
Я оценил их красоту только сейчас.
Я уже думал пойти назад в парк, и посмотреть на это здание издалека, но то, что произошло дальше, окончательно сломало все мои понятия о структуре бытия.
Ведь над готическим зданием, возле крайней красной колонны летали вороны — посланцы смерти. Их было много — целая туча. Вороны — единственные птицы, которые могут существовать во всех десяти мирах скандинавской мифологии. Я это где-то читал, считая жалким мифом, но сейчас я могу воочию сие наблюдать, осознавая, что я одновременно нахожусь и не нахожусь возле этого здания. Один взгляд глаза ворона поменял многое в моем сознании. Мой взгляд был снова прикован к этому зданию с резными барельефами и колонами.
Ворон, сидевший на одном из карнизов, продиктовал мне слова, после которых мне хотелось бежать. Я исполнил просьбу души, рванув подальше от здания, но строки, продиктованные мне вороном, до сих пор врезались мне в ум навсегда. Я не имею права их повторить. Ведь Они так этого не хотят. Да, пусть я буду умалишённый с точки зрения общества потребления, но я понимаю, что ворон говорил со мной, говорил мудрость, и мне стоит внимательно слушать то, что он говорил.
Сейчас я сижу дома и пишу эти строки Помнятся барельефы здания. И страшные слова ворона. Как красиво и ужасно. Они притягивали меня к себе. Банальный обыватель может сказать, что ворон просто каркал, но я всегда вижу гораздо большее. Я знаю, что с сегодняшнего момента моё сознание окончательно поменялось, ведь, несмотря на то, что я не понял ворона, я почувствовал, что его слова значат целую жизнь для меня.
Мне кажется, что мой дом не такой, как обычно. Стены, потолок… Все плывёт…
Моё освобождение было иллюзией...Я никуда не убегал и не уходил. Резные барельефы явно намекнули мне на то, что все это было миражом. Только сейчас я рассмотрел — один из выгравированных рисунков изображал ворона, который вылетал из ада. Почему я его раньше не заметил, почему только сейчас увидел его? Быть может, это было иллюзией? Что было иллюзией, а что — правдой?
Итак, я остался на месте, смотря на это здание.
То, что происходило в дальнейшем, повергло мою психику в шок.
Ворон опять говорит со мной. Эти слова снова и снова повторяются в моем мозгу: ПОСМОТРИ НАВЕРХ. Я не мог (или не могу) исполнить повеление ворона, но глаза мои, предавая меня, сами поднимаются наверх, я вижу последний этаж здания, а затем и небо. Вернее то, что раньше было небом. Эти странные углубления были отверстиями в ад — в этом я был уверен больше, чем в том, что я — это я. Сверху стекала магма, капая на это здание, возле которого летала огромная стая воронья, которые — мне даже страшно это писать — прилетели с одной из бесконечных частей ада, которая появилась перед моими глазами. Я так надеюсь, что все это было жалким нелепым, глупым, кошмарным сном, но — увы и ах — все было истиной в последней инстанции. Я видел части тел. Скорее всего, это тела были пристанищем душ при нелепой земной жизни. Рядом я видел сами уродливые души. Например, одна чёрная гнилая душа летала возле своей же кисти. Многие части тела летали здесь отдельно от самого тела, создавая сатанинскую трель для душ, которые порою иногда за ними гонялись. Своеобразная забава, игра.
Гонка.
Кроме всего вышеперечисленного, во время этой игры я слышал смех душ наверху. Они смеялись надо мной. Среди прочих криков я чётко расслышал, что лучше быть в аду, чем в серости, и вся улица передо мной стала блеклой, серой, кроме, собственно, этого здания. Оно светилось красно-оранжевым цветом…
Вороны каркали все неистовей и неистовей, требуя, чтобы я смотрел наверх, не отводя взгляд ни на что. Я подчиняюсь им слепо, не смея перечить.
Из глубин преисподней выползал Некто. Семь голов, которые держались на нескольких мерзких крылышках. Я все это видел. Его рот, один из многих ртов, жрал ближайшую душу. Его голова вошла в его же рот… И это лишь его малая часть…Малая часть…Я не могу этого вынести…О, нет. я теряю сознание...Блаженное, милосердное беспамятство...