ПРЕДИСЛОВИЕ К ПУБЛИКАЦИИ
В мае 2003 года редакция издательства Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле (США) обратилась к читателям с такими словами:
«Мы посвящаем этот номер «Православной жизни» (№5, 2003) протоиерею Льву Лебедеву в связи с пятилетием его кончины 16/29 апреля, которое пришлось в этом году на третий день Пасхи. В номер вошли редкие статьи отца Льва из архива нашей редакции, а также ранее не публиковавшиеся воспоминания, проливающие свет на последние дни и часы жизни отца Льва».
Слова о «ранее не публиковавшихся воспоминаниях» относились к статье, написанной мною в те дни в память об отце Льве. Её я и предлагаю сейчас читателям сайта Проза.ру.
ВСТРЕЧИ С УЧЁНЫМ И ПРОПОВЕДНИКОМ ПРОТОИЕРЕЕМ ЛЬВОМ ЛЕБЕДЕВЫМ (27.07.1935 – 29.04.1998)
В начале 1998 года посчастливилось мне познакомиться с протоиереем Львом Лебедевым, автором многих известных книг, историком, великолепным проповедником, интересным, талантливым и неординарным человеком. Встретились мы в Москве на квартире у Константина, одного из многочисленных духовных чад отца Льва. Там были также его матушка Ариадна, мой муж Николай и давний знакомый батюшки Вадим Петрович Виноградов – известный режиссёр и постановщик фильмов «За други своя», «Русская тайна», «Гефсимания царя-мученика» и других.
С первых же минут общения отец Лев целиком и полностью завладевал вниманием всех присутствующих. После вечерней трапезы прямо за столом завязалась интересная беседа. Отец Лев умел внимательно и участливо выслушать человека, дать точный и ясный ответ на духовные вопросы, щедро делясь своими знаниями. Когда же он сам брал слово, то удивительный талант рассказчика, лектора и оратора проявлялся во всем великолепии.
Слушать рассуждения отца Льва на любые темы было всегда неизменно интересно. Он удивительным образом владел и оперировал огромным потоком информации в сложнейших вопросах истории и богословия, социальной и духовной жизни человека. Речь его текла свободно и легко, была насыщена живыми примерами, образами, сравнениями, парадоксами. Ему удавалось говорить просто о сложном, а, когда надо, торжественно и даже величественно. Живой ум, прекрасное чувство юмора, безупречное владение разговорным русским языком делали речь отца Льва экспрессивной и яркой. В совокупности с выразительной мимикой, взглядами и жестами такая речь производила неизгладимое впечатление и запоминалась надолго, если не навсегда. С батюшкой время пролетало незаметно. Когда с нами уже много лет нет отца Льва, мы можем читать его произведения и слушать его голос в записях, но это, увы, не то же самое, что живое общение. Слава Богу, осталось значительное литературное и богословское наследие протоиерея Льва Лебедева. Помимо многочисленных статей и публикаций, известны такие его книги, как, например: «Крещение Руси», «Москва патриаршия», «Великороссия: жизненный путь», «Заметки по пастырскому богословию».
* * *
Мой муж Николай вспоминает, как они с отцом Львом на машине совершили паломничество в подмосковный город Истру, в Ново-Иерусалимский ставропигиальный мужской монастырь, по праву считающийся святыней русского Православия времён патриарха Никона. Здесь в молодые годы отца Льва существовал уникальный исторический музей. По окончании исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, Лев Лебедев работал научным сотрудником в этом музее, проводя научные исследования в исторических архивах. Именно в стенах монастыря будущий протоиерей, писатель, историк и богослов впервые познал Бога и, как он сам нам говорил, крестился по молитвам патриарха Никона. Было ему тогда 27 лет.
Во время же той памятной поездки зимой 1998 года отец Лев сказал Николаю: «Наверное, это будет моё последнее посещение монастыря». Знал как-то батюшка или предчувствовал, что не придётся ему больше побывать в его «альма-матер». Так оно и вышло.
По дороге из монастыря Николай привёз батюшку и его спутников к нам домой в Москву. Отец Лев живо всем интересовался, делился впечатлениями от поездки в монастырь, оживлённо беседовал на разные темы и, на нашу радость, долго не хотел уезжать. Я запомнила его весёлым, энергичным, простым и открытым в общении.
И надо же было так случиться, что Господь удостоил нас чести принимать батюшку ещё один раз, накануне его последнего полёта в США, куда его пригласили для выступления с докладом на Соборе Русской Православной Церкви Заграницей в Нью-Йорке, весной того же 1998 года.
В воскресенье, накануне рейса, протоиерей Лев в последний раз сослужил на литургии в храме во имя Святых Царственных Мучеников при частной московской школе в Новогиреево. Храм относился к Русской Православной Церкви Заграницей, и мы его часто посещали.
По милости Божией, отец Лев и сам на той службе исповедовался и причастился. А ещё он произнёс с амвона заключительную в своей жизни проповедь. Главная мысль проповеди состояла в том, что русский народ на протяжении всей своей многострадальной истории хотел не земных радостей, а Царствия Небесного. Замечательная та проповедь произвела на всех особое впечатление. Проповеднический дар у отца Льва был явно от Бога.
А в конце службы произошло вот что. Церковь была небольшая, и, выйдя из алтаря, отец Лев оказался недалеко от священника Сергия Кисёлева, который стоял на амвоне с Крестом в руке. Люди прикладывались ко Кресту, а затем тут же подходили к отцу Льву за благословением. Так и пришлось батюшке Льву благословлять всех до единого, а было нас немало. Вот ведь как Бог устроил: протоиерей Лев благословил прихожан в церкви, словно прощаясь со всеми.
* * *
Последнюю ночь в своей жизни, с 28 на 29 апреля 1998 года, отец Лев провёл в моей квартире. Живём мы в Тушино, недалеко от аэропорта «Шереметьево», и мой супруг на следующее утро собирался отвезти батюшку в аэропорт и проводить на самолёт. Меня тогда не было в Москве. Моей дочери Анастасии было тогда семнадцать лет и вот как она запомнила те последние часы общения с отцом Львом:
«Был уже вечер. Прихожу я домой. Слышу, на кухне разговаривают. Никак не ожидала увидеть у нас дома священника в столь поздний час. Оказалось, отец Лев завтра утром летит в США, чтобы участвовать в Заседании Архиерейского Собора в Нью-Йорке.
Я искренне обрадовалась батюшке. Беру благословение, и мы садимся пить чай. Отец Лев спрашивает про мою учёбу. Я рассказываю, а батюшка вдруг прерывает меня: “Настенька, ты с таким восторгом рассказываешь о своём колледже, но в глазах твоих страх и даже печаль. Почему? Девочка, что тревожит тебя?”. Я молчу и думаю “Пресвятая Богородица! Как отец Лев мог понять, что у меня есть проблемы в учёбе?”
А батюшка словно читает мои мысли и говорит: “Расскажи, не таи в себе, может, я смогу помочь тебе!”.
И я, конечно же, рассказала, что совершенно не в ладах с математикой и что мне предстоит сложный математический тест, а я ничего не знаю и от этого боюсь.
Тогда отец Лев встаёт из-за стола, велит и мне подняться, указывает на иконы, висящие в иконном углу, и мы вместе поём: “Христос Воскресе из мертвых...“. После чего батюшка кладёт руку мне на голову и говорит: “Не унывай, Господь поможет тебе!”. Больше к этому разговору мы не возвращались.
Наутро я простилась с отцом Львом. В тот же день я поехала сдавать экзамен по математике. Ни страха, ни волнения я не испытывала, лишь вспоминала без конца слова батюшки. Я вытягивала экзаменационный билет, а в это время самолёт летел в далёкую Америку, увозя с собой отца Льва.
Подошла я к преподавателю, села напротив. И что же? Учитель смотрит мне в глаза и говорит: “Настя, в твоих глазах столько света и добра, ты вся светишься...” Я растерялась и говорю: “Я не готова отвечать, ничего не учила”. Учитель, молча, берёт мою зачётную книжку и что-то там пишет. Затем говорит: “Ты свободна, иди, я поставил тебе зачёт. Ты прилежная студентка. Иди”.
Таким образом, всё обошлось благополучно. Прошло с тех пор уже пять лет, а мне до сих пор с трудом верится, что бывают такие чудеса. Как искренне помолился за меня отец Лев в тот вечер, насколько мудрый и сильный духом был этот священник! И теперь, когда мне бывает страшно или грустно, я встаю перед иконами и пою: “Христос Воскресе из мертвых смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав. Аминь”».
* * *
А в аэропорту «Шереметьево-2» утром 29 апреля, помахав рукой на прощание, неся увесистый портфель, сильно прихрамывая и тяжело опираясь на свою трость, отец Лев пересёк границу. Его провожали мой муж Николай и духовный сын Константин. В своей земной жизни отец Лев Россию больше не увидел...
Вскоре отец Лев уже устроился в салоне экономического класса на борту самолёта Боинг-767, вылетавшего по маршруту Москва – Нью-Йорк в 9 часов 45 минут.
Позже я разыскала моего знакомого Константина Ашрафьяна, бортпроводника с того самого рейса 315, и вот что он рассказал мне:
«Я сразу обратил внимание на священника среди пассажиров, ведь не каждый день у нас летают священники. Да к тому же одет он был в синий подрясник, а я-то думал, они бывают только чёрные.
Сначала батюшка сидел в середине третьего салона. Во время еды, как и все, выпил красного сухого вина, а после обслуживания пересел на последний ряд для курящих пассажиров. Вокруг него образовалась довольно пёстрая толпа людей. Там были и совсем простецкие на вид пассажиры, и очень солидные, хорошо одетые люди, и какие-то хипари, и мужчины, и женщины, и молодые, и старые. Словом, его окружила толпа. Обычно пассажиры после еды всегда идут в хвост самолёта курить, но потом сразу возвращаются на свои места, а на этот раз никто не спешил уходить. Расположились, кто как мог, и внимательно слушали рассказы священника. Они никому не мешали, и бортпроводники не просили их занять свои места, как бывает обычно. Бортпроводники и сами, проходя мимо, старались хоть немного послушать беседы батюшки. Я обслуживал других пассажиров и не мог слышать, что именно рассказывал священник, но по всему было видно, что-то интересное. Так продолжалось несколько часов. Причём одни слушатели сменялись другими, но толпа не уменьшалась. А ещё я тогда подумал, как он только не устал, ведь уже не молод. Между рационами питания в длинном рейсе пассажиры в основном спят, ведь полёт до Нью-Йорка занимает 10 часов, но батюшка не спал. И только на посадке, уже после второго рациона питания, он совсем ненадолго уснул. Помню, я здорово удивился энергии этого пожилого человека. Уходил с самолёта он очень бодрым, так что можно было подумать, словно священник отдыхал весь рейс. Он очень приветливо попрощался с бортпроводниками, помахал рукой и скрылся на телетрапе. Пассажиров у нас бывает очень много каждый рейс, и, конечно, запомнить всех немыслимо, но его я хорошо помню. Удивительный пассажир. Не как все».
* * *
Через несколько часов после прилёта в Нью-Йорк, в здании Синода РПЦЗ, где остановился уставший с дороги отец Лев, он во сне мирно отошёл ко Господу. У него было очень больное сердце. В этот день отца Льва хотел навестить священник Илия Ган. Отец Илия был близок к нашей семье, человек он был необычный, даже удивительный, но это требует отдельного рассказа. Батюшка Илия вместе с ещё одним священнослужителем, постучались в дверь кельи отца Льва в Синоде, но ответа не последовало. Отец Илия взялся за дверную ручку. Было не заперто, они вошли, в келье стояла тишина. Отец Лев неподвижно лежал на кровати, виднелась только стопа его ноги. Отец Илия потрогал ногу отца Льва и невозмутимо сказал: «О, а он уже мёртвый». То есть, Господь забрал к Себе человека. Таким спокойным было отношение одного верного и неординарного служителя Божия к кончине другого – таково было его доверие Богу.
В том, что отец Лев скончался неожиданно и вне земной родины, открылись два промыслительных момента. Во-первых, отпевание отца Льва состоялось в присутствии всех архиереев Русской Зарубежной Церкви, которую он так любил и ценил. Ведь они как раз собрались со всего мира в Нью-Йорк на свой Архиерейский Собор. Во-вторых, отпевание отца Льва в Нью-Йорке осеняла чудотворная икона Пресвятой Богородицы «Знамение» Курская-Коренная. Эта икона некогда находилась в Курске, а после безбожной революции стала Покровительницей Русского Зарубежья. А ведь именно в Курске отец Лев провёл большую часть своей жизни, и туда после отпевания были отправлены его честные останки.
Перевезти гроб из Америки в Россию, так называемый «груз 200» – дело непростое и дорогостоящее. Но была на то воля Божия…
Как раз в те дни, с 4 по 11 мая, я прилетала в Америку и жила в монастыре у сына. Ко мне обратились, и я связалась с представителем авиакомпании «Аэрофлот» в Нью-Йорке, он обещал помочь и обещание своё выполнил. Мир держится на добрых людях.
9 мая гроб с телом дорогого батюшки встречали на родине его близкие, родные, духовные чада и любившие его многочисленные прихожане храма, где он служил. Похоронили отца Льва на кладбище под Курском. Был там и мой муж Николай. Он рассказывал, какими торжественными были похороны в светлый майский день, когда пышно цвели и благоухали яблони:
«Сначала от дома, где жил отец Лев с семьёй, шёл настоящий крестный ход. Впереди всей процессии несли Крест, за ним гроб, весь в цветах, несли священники РПЦЗ, во множестве специально съехавшиеся в Курск, чтобы проводить в последний путь своего именитого протоиерея Льва. Гроб несли попеременно с мирянами, а за гробом шли родственники и длинная вереница людей с букетами и венками из живых цветов.
Как хорошо, что есть в Православной Церкви замечательные традиции прощания с усопшими – это и отпевание, и чтение псалтири, и молитвы, и песнопения панихиды, и поминальная трапеза с молитвою «Вечная память…». Идя за гробом, люди молились даже со слезами, но тихо и светло. И было полное ощущение праздника. Настоящее торжество! Потом уже до кладбища за город гроб везли на машине. Установили на возвышенном месте. Несколько священников и мирян сказали прощальное слово перед погребением. Люди внимали в тишине и скорбном молчании, а затем подходили ко гробу, чтобы неспешно попрощаться со священником – другом и духовником. Длилось это долго, ведь людей было очень много. Тишину нарушало только весёлое щебетание птиц на деревьях, словно специально слетевшихся на загородное кладбище. Слава Богу, достойно проводили отца Льва!»
Закончить этот рассказ хочу словами Вадима Виноградова: «Меня всегда поражали такие черты личности отца Льва, как кристальная честность, какое-то особое тепло, забота и ласка, а ещё щедрость и мощь. Великий он был человек».
Татьяна Филипьева.
Москва, 2003 г.