От суровой действительности меня уводили книги. Я продолжала ими зачитываться и учить любимые стихи наизусть. Когда наша классная объявила, что мы должны сдать, зачет по современной поэзии, то я была первой, и как оказалось и последней, которая пришла и сдала, прочитав четыре стиха наизусть.
— Прошел уже месяц, — сетовала классная, — и только Инна сдала этот зачет.
Но никто больше не пришел к ней со стихами, наверное, у нас были в классе больше физики, чем лирики. Но зато, когда был организован школьный театр, и мы замахнулись на Шекспира, то многие захотели участвовать, тем более, что это была пьеса «Гамлет»
Главным героем был Гамлет, конечно, и мне очень хотелось сыграть его. И я как раньше больше всех тянула руку, но меня, как и раньше, не взяли на главную роль. Пригласили девочку из «химического» класса. Красотой она не блистала, но сыграла хорошо, мне понравилось. Девочка была невысокой, стройной и хорошо сложенной. А иметь стройную фигуру было важно, потому что костюм героя представлял обтягивающее трико со шляпой. А у меня была роль какого-то охранника, говорящего всего пару фраз.
«Кто здесь?» и «Двенадцать бьет; иди ложись, Франсиско». Вот и все мои слова.
Они напомнили мне о моей роли в спектакле нашего двора. В то время дети на каникулах сами ставили спектакли. Шили костюмы из разных тряпок, шляпок и перьев, и в выходной устраивали представление. Приглашали родителей, соседей и всех желающих. На самом высоком крыльце нашей улицы начиналось представление. В одном спектакле мне тоже доверили роль прислуги Марфуты, которая на зов барыни:
— Марфута! — отвечала.
— Что, барыня, я тута!
Роль маленькая и слов мало, но они почему-то запомнились детям. И они потом долго со смехом кричали эти слова на улице, к месту и не к месту: «Марфута, что барыня я тута!»
Вот и вся моя театральная деятельность. Так сказать: фильмография.
Спектакль «Гамлет» прошел в актовом зале перед всей школой, он всех удивил и произвел впечатление. Особенно хвалили Гамлета, но он, вернее она, это заслужила. Больше мы не ставили спектаклей, на него ушло слишком много времени, а у нас была еще учеба, соревнования, танцевальный кружок, и нас уже не хватало на все.
Конечно, кроме спектаклей, мы еще проводили вечера по праздникам, и готовили концерты художественной самодеятельности: пели, танцевали, читали стихи. И так как было пять девятых классов, примерно сто пятьдесят человек, то талантов хватало. На концерте я запомнила как две девочки из «химического» пели соло песни. У обеих были высокие голоса, сопрано, и пели они красиво. Наш Пашка играл на гитаре и пел, кто-то танцевал красиво венский вальс и, конечно, читали стихи. Да, еще был хор, большой школьный хор, в котором участвовали многие. Пением с солистами и хором занимался наш завуч Владимир Иванович. Мне тоже хотелось петь, но я стеснялась прийти и попросится в музыкальный кружок. Голос у меня был, но не такой сильный как у солисток. Дома у меня было много пластинок с эстрадными песнями. Это и Майя Кристалинская и Владимир Трошин. Я часто включала проигрыватель и пела вместе с ними, я выучила весь их репертуар.
Особенно мне нравилась песенка веселая.
«Зачем, зачем я не знаю,
Зачем кричат попугаи,
Зачем?
Зачем мне все интересно,
Зачем так названа песня,
Зачем?»
И эта песенка у меня хорошо получалась. Однажды, когда уже кончились уроки, и в коридоре никого не было, а завуч сидел в своем кабинете, я, проходя мимо, стала петь эту песенку, предполагая, что он услышит. Он выскочил из кабинета быстрее чем я ожидала.
— Это вы поете? — спросил удивленно.
— Да!
— Голос у вас не сильный, но приятный, если хотите, я могу с вами заниматься? — предложил он.
— Нет! Думаю, что не надо! — сказала я, надеясь, что он меня будет уговаривать. А он не стал.
— Ну, как хотите! — сказал он и вернулся в свой кабинет. Так я осталась без сольного пения.
Вот такой у меня противный характер! Я часто вела себя так, чтобы меня уговаривали, а любителей «уговаривать» в жизни попадалось мало. И поэтому я часто пролетала в своих желаниях, как фанера над Парижем.
Часто, но не всегда! Все-таки в моей жизни попадались и сильные, уверенные мужчины, которые понимали женщин, их психологию, и легко исполняли желания любимых.
Кроме пения, я любила литературу. Уже тогда писала стихи и рассказы. И к концу девятого написала «Гимн 9 «А» класса» для похода, на нашу речку Черемшан, в который мы собирались идти на летних каникулах.
Гимн 9 «А» класса
9 «А» везде пройдет!
Там все хорошие ребята.
9 «А» — не пропадет!
И отстоит себя в десятом!
;
Хоть и лентяйничали мы
И получали много троек,
Но все равно подтянем мы
Свои оценки до пятерок!
;
А скоро мы в поход пойдем
На милый берег Черемшана
Свои костры там разведем
И будем петь Килиманджаро!
Вот эту песню мы и будем горланить у костра на берегу реки. Так думала я, но мальчишки горланили у костра совсем другие песни.