Компиляция из цикла «Вопрос власти»
Наблюдая за нашей цивилизацией, я ощущаю себя как бы у постели тяжелобольного. Что тут смогут сделать врачи?
В этой среде обитания – с нулевым иммунным статусом по широкому спектру угроз – по-прежнему продолжаются силовые политические игры: все более анахроничное и неустранимое наследие предыдущей эпохи. Кто-то винит в этом науку, иные – коммунистов, некоторые – капиталистов, однако все однопричинные объяснения несостоятельны. Проблемы потребительских сообществ отличаются от забот неимущих, но это ни в чем не меняет общей картины.
Уже давно перейден порог, за которым разум отдельного человека никогда не сможет охватить весь запас накопленных знаний. И на наших глазах образовалась и неумолимо разрастается пропасть между передовыми технологиями и биологической природой человека. Пропасть, разделяющая человечество на тех, кто собирает сведения, и бесчисленные толпы потребителей информационной жвачки; которую – для поддержания равновесия в их головах – обрабатывают наподобие кормовой массы для скота.
Читатели футурологических прогнозов получают на руки распечатанные на глянцевой бумаге графики и таблицы, создающие иллюзию знания там, где царит полная неизвестность. Это все выдумки торговцев идеями, для которых важна лишь сумма, которую можно содрать за свои мысли. Добросовестные ученые, которые могли бы опровергнуть эти измышления, молчат. Футурологи более всего заинтересованы в том, чтобы их прогноз был высоко оценен политиками; а означенную проблему, во-первых, полагали несущественной, а во-вторых, выйти с ней на широкую аудиторию не смогли бы.
Нетрудно догадаться, что заполнение газетных полос массой бессмысленных сообщений – это успешный план аналитиков ЦРУ по отвлечению внимания общественности. Доказать, что речь идет о чепухе, похоронить зерно правды под обвалом идиотских измышлений – это была отменная придумка! Кровавые фейерверки, запущенные издали ядерными капиталами гигантов, удачно маскируют то, что происходит «само собой», пущенное на самотек и лишенное какого-либо контроля.
Компьютеризированный мир монополий и консорциумов, о делах которых мы ничего не знаем, – это реальность. Связи, установленные между наукой и крупными корпорациями в самых передовых отраслях, где они предвещают наибольшие технологические выгоды, становятся все тесней. Это дает весьма сомнительный прогноз относительно дальнейшего сохранения суверенитета науки. Если с помощью науки можно перековать теории в реальные устройства, то всякая болтовня побоку. За этим надо следить ежедневно, чтобы знать, какой уродливый процесс происходит.
Человечество стало для технологий инструментом принципиально неизвестного назначения. Характер будущего будет определяться тем, чего мы сегодня не знаем и предвидеть не можем. Сладкая отрава губительна не потому, что мир желает нам зла, а потому, что мы действуем вслепую.
Вопрос в том, насколько глубоко мы завязли в этой технологической ловушке. Мы можем оказаться в ситуации, когда никакие политические меры ни к чему не приведут. Существует реальная опасность, что цивилизация не сможет выделить достаточно финансовых, трудовых и интеллектуальных ресурсов, которые требуются для перехода на следующий уровень технологического развития, компенсирующего истощение ресурсов.
Выводы «Римского доклада», в принципе, резонны, но его прогнозы были направлены, скорее, в XXI век. Эти наивные сценарии адресованы несуществующему обществу. Ручаюсь, что самая последняя собака из числа принимающих решения туда не заглядывала.
(Смех, оживление в зале.)
Должен вам признаться, что вся с ног до головы демократичная западная демократия мне откровенно претит. Кандидатуры крупных политиков предлагают и продают публике в точности как томатные супы в банках. Я расцениваю это как прогрессирующий упадок политического интеллекта.
Несколько минут я предлагаю уделить психическим особенностям стратегов. Они никогда не принимают всерьез тезис о сохранении человеческого рода; это для них заурядное клише, пустая фраза, а не ценность, заложенная в стратегические уравнения. А мы ко всему притерпелись; и людей, исчисляющих килотрупы и мегажертвы, никто не считает сумасшедшими. Наша способность приспосабливаться ко всему – величайшая угроза существованию человечества. Политиканы смотрят на мир в точности как прежде: как на шахматную доску для своих игр; в то время как это уже утлый плотик, влекомый невидимыми течениями в ту сторону, куда никто не смотрит.
По правде говоря, мне не удалось избежать неприятных бесед с такими политиками; им я говорил то же самое: речь идет о сохранении вида, выбор надо делать автоматически. Технологическое развитие нарушает равновесие нашего мира; и ничто нас не спасет, если не сделать практических выводов.
Когда я высказывал такие идеи, меня, как правило, называли пораженцем; особенно в научных кругах, отдавших свою совесть на откуп Госдепартаменту.
Ученый в такой ситуации ведет себя как вымуштрованный слон, которого подвели прямо к преграде. То есть – способен на все, поскольку ни за что не отвечает. А с другой стороны, многие исследователи, побуждаемые «чистым» голодом познания, принимают навязанные условия игры. Как правило, они работают в вынуждающих условиях, и порой сами не осознают, что выдают желаемое за действительное.
Наука становится орденом капитулянтов, логический расчет заменяет человеку моральные принципы; мы поступаемся ими в пользу «высших соображений». Разум становится глух к голосу эмоций и интуиции. Тем самым, цель цивилизации подменяется средствами, человеческие ценности – выгодой. Любая сложная проблема приравнивается к неподатливой пробке, которую надо выдернуть – любыми средствами.
Тем временем, пропасть материального неравенства между Великими державами и Третьим миром, которую экономисты обозвали «растянутой гармошкой», растягивается. Ответственные лица, от которых зависит судьба целых народов, твердят, что – да, они понимают, что такое положение вещей не может продолжаться бесконечно. Но не делают совершенно ничего – как бы в ожидании какого-то чуда. Направление развития цивилизации, настолько «растянутой», – с авангардом, утопающим в роскоши, и периферией, умирающей от голода, – задано уже этой растянутостью.
Чем может быть Цивилизация? Мы думаем об идеальной гармонии, об этических ценностях, о преодолении собственного несовершенства, когда слышим это слово; мы связываем его с лучшими человеческими качествами. Но прежде всего Цивилизация – это знания. Знания, устраняющие из сферы возможного ситуации, когда светлейшие умы человечества напряженно ищут пути для всеобщей гибели – поскольку у них нет другого выбора.
Я сторонник цивилизации экспертов.
Источники:
[1] Станислав Лем. «Голос Неба»
[2] Станислав Лем. «Голем XIV»
[3] Станислав Береш. «Так говорил Лем»