Рэдий гл. 10-12

                10               

 Стабильный переход в изнанку располагался на острове, то есть люди намеренно отрезали водой этот клочок земли. После большого прорыва исчадий изнанки, королевство Палембанг впало в истерию страха. Вокруг перехода вырыли огромный котлован и заполнили его водой, изменив русло небольшой реки. Пытались построить и стену, но все рабочие погибли ещё при возведении фундамента. С тех пор на остров попадали с помощью лодок, а вот зверью с той стороны приходилось добираться вплавь. Эта рукотворная водная преграда, в самом узком месте была не менее пятисот метров. На берегу располагались две сторожевые вышки, на которых круглосуточно дежурили вооружённые ружьями солдаты. В единственном городе баронства – Хефате, квартировались триста воинов личной армии барона Досифея. Как баронство имеющее границу с сопредельным государством, Досифей имел право набирать своё личное войско до тысячи человек в мирное время. Если же начиналась война, то количественное ограничение вообще отменялось. Но баронство Бийза было слабо заселено, крупных предприятий на его территории отродясь не существовало, поэтому едва хватало средств на содержание трёх сотен бойцов. Их основное место службы находилось на перевале в стенах древней крепости. Так же они контролировали паромную переправу в герцогство Триорское и две вышки на берегу рукотворного озера. Вот к одной из них, примерно около полудня, и подъехала баронская карета. Из неё неспешно вышли трое мужчин и одна женщина. Мужчины поочерёдно осматривали снаряжение друг друга, а женщина подошла к воде и стала громко молиться, одновременно осеняя остров священными кругами пятибожия. Дозорный на вышке сразу сообразил, что ходоки готовятся к посещению изнанки. В последнее время, синеглазые почти каждый день таскали на ту сторону реальности своих выпускников. Не все вернулись назад целыми, но летальных потерь пока не было. «Вот это номер, кому расскажу, не поверят. Барон Досифей собственной персоной»: ошеломлённо пробормотал караульный и стал наблюдать с ещё большим интересом. А ходоки уже отплывали от берега, причём на вёслах сидели сам барон и руководитель школы. Молодой русоволосый парень смотрелся даже покрупнее своих наставников, а вот с волнением полностью справиться не смог. Он часто теребил свой нос, да и с заметным нервом посматривал в сторону острова. Первый раз всегда бывает более волнительно, а когда это ещё и смертельно опасно, то вдвойне.
 Рэдий действительно волновался, его третьи сутки преследовало предчувствие какой-то если и не полномасштабной беды, то уж крупных неприятностей точно. Даже во сне он постоянно от кого-то убегал, но почему-то не мог этого сделать. Движения выходили медленными, словно у немощного старика, а вот враги наоборот, перемещались так быстро, что он видел только их расплывчатые контуры. Рэд мужественно боролся со своими страхами в одиночку, реально опасаясь прослыть трусом, если начнёт делиться своими нехорошими предчувствиями с посторонними. В конце концов он смирился с неизбежным, ведь в его ситуации посещать изнанку всё равно придётся рано или поздно. Рэдий в очередной раз почесал нос тыльной стороной ладони и начал мысленно петь гимн абордажников. Простые слова и бравурный мотив сразу вернули уверенность в своих силах, губы упрямо поджались, а глаза сверкнули жаждой боя. Его наставники пребывали в нетерпении перед встречей с изнанкой, напоминая своим видом наркоманов перед принятием дозы. Эти ничего не боялись, а скорее даже желали, чтобы непременно получилось с кем-нибудь сразиться. «А ведь действительно адреналиновые наркоманы»: совсем без осуждения подумал Рэдий и первым выпрыгнул на знаменитый остров. О нём знало всё население баронства, даже дети и те были в курсе, что именно здесь находится стабильный проход в иной мир. Рэд бегло осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил, хотя …. Примерно в середине ровной площадки, на которой даже трава не росла, воздух как бы слегка подрагивал, тем самым искажал пространство, которое находилось за ним. «Да это же пелена, только менее плотная и гораздо прозрачнее, чем он видел в проклятом лесу»: Рэдий сделал мгновенный вывод и вопросительно посмотрел на барона. Почему именно на Досифея, а не на более близкого ему Ториса, он и сам не знал. Но барон заметил его взгляд и принял оный, за обычную нерешительность.
  - Не каждому дано увидеть проход в изнанку, пока белки глаз не станут синими. Да чего там скромничать, кроме меня и не было больше таких за последнюю сотню лет. Примерно после десяти переходов на ту сторону, твоё тело, а может быть и душа, напитаются достаточным количеством изнаночной энергетики. Тогда начнёшь её не только чувствовать, но и возможно видеть подобные переходы – Досифей с удовольствием присел на учительского конька, одновременно привязывая лодку к большому камню, который торчал из воды лишь на треть.
 Торис был менее самодовольным субъектом, поэтому заметил некую странность в поведении ученика. Он видел, куда только что смотрел Рэдий и задал уточняющий вопрос:
  - Ты ничего странного не заметил?
 Рэдий решил не выпячивать свои способности раньше времени и ответил отрицательно. У Ториса всё равно остались сомнения, но барон рвался в изнанку всей душой и поэтому развития разговора не получилось.
  - Ходок Рэдий. Ты встаёшь следом за мной и мёртвой хваткой держишься за пояс. Ни в коем случае не отпускай его, даже если вдруг резко захочется почесать яйца. Ха-ха-ха, причём надеюсь свои – Досифей искренне рассмеялся над своей же шуткой.
 Торжественность момента немного смазалась, но Рэдий пропустил мимо довольно плоскую шуточку и вцепился в пояс барона, действительно мёртвой хваткой. «Теперь, если даже мне пощекочет яйца сам барон, то вырваться от меня не сможет»: про себя огрызнулся Рэдий и сделал первый шаг сквозь едва различимую пелену. Уже на втором шаге привычный мир исчез из видимости, а тело подверглось внешнему давлению. Одна реальность полностью перестала ощущаться всеми органами чувств, а другая почему-то не спешила показаться во всей своей красе. Рэдий озирался по сторонам, но ничего не видел. Они находились внутри какой-то субстанции, которая очень походила на плотный туман. Даже спина Досифея оказалась вне поля зрения, поэтому было абсолютно не понятно, куда они двигаются и как барон находит нужное направление. Они продвигались в полной тишине, даже их собственные шаги не издавали никакого шума, или просто были здесь не слышны. Зато дышалось очень легко, а вес тела практически не чувствовался. Что-то подобное он уже ощущал, когда убегал из заимки и это Рэда совершенно не пугало. Наоборот, в его кровь хлынул адреналин, а сознание заполнилось эйфорией. Он так и оказался в изнанке с отпечатком тихой радости на улыбающемся лице. Его взгляду открылся другой мир, но непривычную цветовую гамму он уже видел ранее, поэтому и особо удивляться было нечему. Так же сияли два солнца, белый карлик неистово злобно, а жёлтый гигант ласково и приятно. Впрочем, это всего лишь ассоциации, а на самом деле температура воздуха была вполне терпимой, хотя заметно теплее, чем на Аране (название планеты, на которой возродился Рэдий).
  - Здравствуй матушка Изнанка – громко произнёс Досифей, при этом коснулся руками земли.
 Торис тут же повторил ритуал барона и требовательно посмотрел на Рэдия.
  - Только ради вашего душевного спокойствия, я тоже выполню это странное приветствие. Однако считаю это действо совершенно лишним для себя – Рэд не удержался, чтобы не высказать своего мнения, на эти местечковые «пляски с бубном».
  - Вот когда придёшь сюда самостоятельно, то хоть с голым задом ходи, а пока делай всё, что мы тебе говорим – немного ворчливо сказал Торис и погрозил ученику пальцем.
  - Как скажите, наставник – покладисто отреагировал Рэдий и с силой оттолкнулся от земли.
 Его тело резко взлетело вверх, а подошвы сапог достигли двухметровой высоты. Приземление не доставило каких-то проблем и получилось очень мягким, словно это был обычный прыжок на Аране. Чтобы быть в этом уверенным, Рэдий совершил не менее десяти прыжков, а потом ещё и пробежался по небольшому кругу.
  - Молодец, в изнанке главное научиться правильно двигаться. Поэтому силы зря не трать, сейчас немного поупражняемся с саблями, стрельнём пару раз из арбалетов, а потом пробежимся до водопоя – Торис говорил благодушно, явно наслаждаясь миром изнанки.
 Барон в это время поглаживал свою слегка полысевшую голову и задумчиво смотрел вдаль, но на слова старого друга отреагировал мгновенно:
  - А смысл идти к водопою? Там сейчас порядочного хищника и не встретишь, а я хочу лагра добыть. Заодно и проверим в деле лучшего ученика.
  - Пожалуй ты прав, всех учеников водили именно туда. Там сейчас и крупного шака (что-то среднее между волком и кавказкой овчаркой, только полностью безволосый) застать будет проблематично. А давай до синего леса доберёмся, тут всего-то пару десятков километров – глаза Ториса засветились охотничьим азартом.
  - Там вырожденцы попадались не так давно, как бы наш юный герой не спасовал перед ними. Убивать зверя это одно, а …, хотя они и на людей уже мало похожи – засомневался Досифей, но синие глаза тоже полыхнули охотничьим азартом.
 Рэдий не встревал в разговор наставников, хотя лично для него, водопой был гораздо предпочтительней. Прежде чем встревать в серьёзную переделку, надо хотя бы освоиться здесь на уровне армейского первогодка. Левую лопатку трижды слегка кольнуло, а это означало, что гипнограмма предчувствия опасности встала на боевой режим. «Неожиданно, но приятно»: обрадовано подумал Рэдий и вытащил из ножен саблю. Его экземпляр был на десять сантиметров короче, чем у остальных ходоков. Около года назад он выпросил разрешение укоротить свой клинок, потому что излишняя длина мешала кругообразному вращению вокруг тела. Техника рубки ходоков больше походила на работу мечом, чем на настоящий сабельный бой. Рэдий хоть и не был раньше мастером в этом направлении, но кое-какие понятия имел, да и видел множество раз виртуальные бои. Так вот на данный момент, с его личной точки зрения, он владел саблей намного искуснее, чем даже его наставники. Пусть немного потерял в длине клинка и силе удара, зато увеличилась скорость и разнообразие направлений атаки. Он теперь мог наносить опасные раны возвратным движением, да хоть и снизу вверх. На его оружии появилась обоюдоострая пятнадцатисантиметровая елмань, что позволяло наносить неожиданные для противника удары. В первую очередь мозг должен осознать, что в изнанке можно двигаться гораздо быстрее, чем на Аране. Иначе преимущество уменьшенного притяжения использовать в полную силу не получится. Для этого придётся сильно попотеть под лучами сразу двух светил и не факт, что добьёшься нужного ускорения. Впрочем, Рэдий был в себе уверен, тем более гипнограмма ускорения уже несколько раз непроизвольно включалась, значит не за горами и полный контроль над ней. Он уже сейчас, при росте метр восемьдесят, был выше большинства местного населения. Мышцы ещё нарастут, поэтому для формирования полноценных ментальных каналов препятствий не будет. Хотя на Аране была специфическая энергетика, которая делала малоэффективными его врожденные умения. А вот здесь в изнанке, он сразу ощутил обильно разлитую вокруг ментальную энергию. Если всё сложится удачно, то Рэдий будет чувствовать себя здесь, как дома. Впрочем, почему как, он уже сейчас понимал, что этот мир ему роднее, чем тот, в котором его угораздило родиться второй раз.
 Из глубоких размышлений, его вывело недовольное ворчание барона. Следующие полчаса они активно махали саблями, приноравливаясь к изменившейся силе притяжения. Потом трижды стрельнули из арбалетов и на этом завершили подготовку к марш-броску.
  - Рэдий, пойдёшь также вторым номером. Особо не переживай, я буду передвигаться в среднем темпе, так что ноги с непривычки не переломаешь. Если в пути заметишь что-то подозрительное, то сразу сообщай нам об этом. Как биться против местных зверей ты в теории знаешь, так что Адун (бог удачи) нам в помощь – дал напутствие Досифей и едва слышно зашептал молитву.
  - Рядом с проходом нет больших стай хищников, их выбили ещё до нас, а одиночек мы порвём налегке – Торис приободрил ученика, а возможно и самого себя.
 Барон вроде бы бежал лёгким бегом, а передвигались с довольно приличной скоростью. Длина одного шага получалась не менее двух метров, поэтому скорость передвижения выходила, как у быстро бегущего человека. В месте перехода была лишь голая коричневатая земля, а вот с расстояния сотни шагов, начинала обильно расти трава. Её сине-зеленый цвет, да ещё с многочисленными коричневыми вкраплениями отвлекал внимание Рэда своей необычностью. К такой цветовой гамме нужно было привыкать, потому что при движении окружающее пространство сливалось в мутное пятно. Он бы сейчас и слона не рассмотрел в двадцати шагах, а не то что более мелкого зверя. Рэдий не сбавляя скорости несколько раз моргнул и даже сплюнул от досады, всё осталось по-прежнему мутно. Видимо сознанию нужно какое-то время для перестройки внешнего восприятия и с наскока здесь ничего не добьёшься. Он легко выдерживал заданный бароном темп бега и даже чувствовал, что может передвигаться здесь гораздо быстрее. Его тело буквально наливалось местной энергетикой, отчего ему показалось, что он стал намного сильнее. Да чего там, Рэдий ощущал себя непобедимым. Ему вдруг страстно захотелось с кем-нибудь сразиться, непременно пустить противнику кровь и пить её взахлёб. Он даже отчётливо увидел эту картинку, как с наслаждением впивается в горло барона Досифея и …. Рэдий встал, как вкопанный и ошалело посмотрел на ворчащего руководителя школы:
  - Чего встал, неужели успел устать?
  - Меня только что посетило желание вцепиться барону в горло и непременно выпить из него всю кровь – Рэдий почему-то не стал скрывать своих видений,скорее всего потому что испугался их больше, чем возможного наказания за свои слова.
  - Охренеть не встать, и часу не прошло, а его уже начало корёжить. Ну, Рэдий, ты не перестаёшь меня удивлять – Торис был явно удивлён, но расстроенным не выглядел.
Как только Досифей подошёл к ним и уже хотел разразиться руганью, Торис задал вопрос:
  - После какой по счёту ходки, изнанка попыталась подмять тебя под себя?
  - Как только посинели зрачки глаз. А почему ты спросил об этом? – машинально ответил Досифей и уже понимая причину такого странного вопроса, ошарашено посмотрел на Рэдия.
  - А его накрыло видением с первого часа, причём в качестве жертвы, ему показали именно тебя – Торис уже справился с волнением и подмигнул старому другу.
  - Ты намекаешь, что Изнанка наконец-то выбрала мне замену? – Досифей не смог скрыть своей радости и даже подёргал себя за ус, что говорило об его возбуждённом стоянии. 
  - Утверждать не берусь, с ним всегда не всё, как у нормальных людей, но проверим когда вернёмся домой. Если обнаружим метку, то все сомнения отпадут сами собой. А если … - Торис хотел пуститься в рассуждения, но был прерван.
  - Ладно, новость конечно хорошая, но хватит стоять столбами, всё равно сейчас ничего не узнаем. По возвращению схожу в храм и воздам молитвы всем пяти богам – Досифей попытался говорить строгим голосом, но довольную улыбку скрыть не смог.
  - У меня окружающее пространство сливается в мутное пятно при движении. Так и должно быть, или со мной опять что-то не так? – неуверенно влез в разговор Рэдий.
  - Не переживай, это всегда так, пока не посинеют глаза. Всё, хватит болтать, нас уже заждались хищники в синем лесу – бодренько сказал Досифей и стартанул со скоростью бегуна на короткие дистанции.
 Рэдий уже пришёл в себя, поэтому легко нагнал барона и к своему удивлению осознал, что окружающее пространство перестало сливаться в мутное пятно, а наоборот проявилось во всех своих мельчайших деталях. Он успевал теперь разглядеть всю необычную красоту изнанки и даже услышать, как мелкое зверьё шуршит в траве, торопливо разбегаясь с их пути. Сине-зелёная трава простиралась насколько видели глаза и качаясь от дуновений слабого ветерка напоминала море. Красиво конечно, но бежать в боевой экипировке ходока по траве, которая достигает в высоту по грудь взрослого мужчины, не так-то легко и требует постоянного внимания. Если наставники были одеты в обычные дорожные костюмы, то Рэдий бежал в походной форме ходока, которая изобиловала металлическими вставками. Руки, ноги и пах были, как бы защищены от звериных когтей и зубов, но естественно не давали стопроцентной гарантии от повреждений. Грудь защищали трое металлических ножен для метательных ножей, а спину котомка из прочной ткани с арбалетом внутри. На голове красовался аккуратный шлем с кольчужной бармицей до плеч, которая надёжно прикрывала шею, в левой руке прямоугольный щит метровой длины. На широком кожаном поясе висели сабля и длинный кинжал. И всё это весило под двадцать килограмм, а сразу два солнца давали достаточно тепла, чтобы Рэдий добрался до синего леса мокрым от пота. Деревья стояли стеной, словно кто-то провёл черту, где им разрешалось расти. Рэд бежал по лиственному лесу и если бы не синий цвет листьев и отсутствие привычной коры на стволе, то особых отличий от деревьев на Аране даже не заметил бы. Да и листья были синими не полностью, зелёный цвет тоже имелся в наличие, правда несколько в меньшем объёме, чем у травы. Рэдий увлёкся созерцанием местных исполинов, они устремлялись ввысь на очень приличную высоту, и зацепившись за что-то ногой, свалился кулём на землю. Ему однозначно повезло, потому что падение обошлось без последствий, даже царапин не было. Вставать он не спешил и с надеждой смотрел на сапоги барона, которые стояли на одном месте в десяти сантиметрах впереди.
  - Сейчас пять минуток отдохнём и тогда приступим к охоте – тихонько прошептал Досифей и, прикрыв глаза, начал к чему-то прислушиваться.
 Торис подсел к ученику и тоже шёпотом начал давать последние наставления:
  - Дистанцию держи в пять шагов и не раздумывая руби всё, что окажется в досягаемости твоей сабли. Арбалет в лесу малоэффективен, так что пусть так и лежит в котомке, будет лишняя защита спины. Остальное всё знаешь, но старайся первым ударом повредить зверю лапы или верхнюю челюсть. А самое главное не подлезь под наши клинки, мы иногда можем рубануть инстинктивно назад, даже не оборачиваясь при этом.
  - Хорошо, я уж постараюсь, но и вы имейте это ввиду. Не хотелось бы стать причиной смерти своих наставников, вы мне ещё пригодитесь – на полном серьёзе ответил Рэдий, при этом повернулся на бок и вытер налипший мусор с потного лица.
 Торис внимательно посмотрел на своего лучшего ученика и согласно кивнул головой. А что тут скажешь, всё верно, изнанка никому не прощает ошибок. Будь ты хоть сам король или достопочтенный лэр, если в горячке боя подлезешь под руку, то и виноват будешь только сам. «В картишках, нет братишек»: мысленно усмехнулся Торис и расслабленно привалился к стволу дерева, у которого полностью отсутствовала кора. Животные без волос, рыбы без чешуи, птицы без перьев, деревья без коры, как не крути, но этот мир всё же непривычен поначалу. Любой человек, который попадает в изнанку впервые, будет по-любому удивлён, а вот Рэдий видимо нет. Торис вспомнил своё первое посещение изнанки и сразу нашёл десяток отличий от поведения ученика. Ещё одна загадка, в этом и так очень неординарном человеке. Но именно этим он и привлекает Ториса, впрочем, и его жену тоже. Барият вообще хотела его усыновить, но барон категорически отказал и на этом её мечты о детях окончательно закончились. Своих боги забрали, а после Рэдия, жена наконец-то успокоилась, но опекать парня не перестала. Правда и он отвечал ей взаимностью и был всегда с ней вежлив и добр, как ни с кем другим.
  - Я чувствую чьё-то присутствие – неожиданно прошептал Рэдий и даже указал рукой направление.
 Пока Торис пытался осмыслить произошедшее очередное чудо, Досифей открыл глаза и азартно зашептал:
  - Два зверя, скорее всего лагры, крадутся куда-то в ста метрах слева от меня. Такое поведение странно для этой породы, на ходоков они нападают всегда в открытую, быстро сокращая дистанцию и ничуть не скрываясь при этом.
  - Там есть ещё кто-то. Знаю это точно, но кто это не понимаю – торопливо прошептал Рэдий.
 Барон хоть и запоздало, но тоже округлил глаза от удивления. Никто кроме него не мог достоверно чувствовать присутствие зверей изнанки. Предчувствием приближающейся опасности обладали многие ходоки, но без подробностей о нападающих и с очень малого расстояния. Короче чуйка срабатывала в самый последний момент, практически за несколько мгновений до нападения. А тут ученик, в своей первой ходке в изнанку, затыкает за пояс самого барона. Досифею даже как-то обидно стало и он не преминул высказать своё обоснованное жизненным опытом сомнение:
  - Что-то мне мало верится в подобное заявление. Я чувствую мощные всполохи ярости у двух сильных существ, а из моего богатого опыта, делаю вывод, что это лагры. Больше там никого нет, по-крайней мере ярких эмоций никто не проявляет.
 Рэдий кивнул головой, явно соглашаясь с бароном, но отказываться от своих слов не стал. Он ещё раз посмотрел в сторону, где предполагались хищники изнанки и замер на несколько мгновений. Потом его лицо надело маску озабоченности и он взволнованно зашептал:
  - Там находятся ещё три существа и они совершенно спокойны в данный момент. Мне даже показалось, что они кого-то едят. Причём едят заживо, кто-то там испытывает боль. Я конечно не уверен в своих словах, но чувствую это именно так.
Теперь и барон кивнул головой, да и на словах подтвердил:
  - Боль вперемешку со страхом, но столь слабые, что практически не являются чувствами живого существа. Там кто-то умирает, а возможно и уже преставился.
  - Да чего гадать-то, мы сюда охотиться пришли или болтать попусту? – Торис не скрывал охотничьего азарта и говорил с явной укоризной в голосе.
 Барон как будто только и ждал чьей-нибудь поддержки, потому что сразу вскочил на ноги. Он хищно ухмыльнулся и тихонько отдал команду:
  - Торис справа от меня, а ты, Рэдий, держись в десяти шагах сзади. Будешь добивать раненых нами зверей, но особо не геройствуй, делай всё из-за щита.
 Рэдий кивнул головой, подтверждая, что приказ понял, но этого уже никто не видел. Истосковавшиеся по охоте наставники быстро удалялись в сторону предстоящей схватки. Он тоже достал саблю из ножен и даже махнул ей несколько раз, чтобы придать себе уверенности. Чуйка хоть и молчала, но от нахлынувшего волнения подрагивало всё тело, а в возбуждённом сознании шевельнулось чувство страха. В нём не было той безысходности, что травила его разум с самого рождения, но мешало своевременно принимать скоротечные решение. Только поэтому, Рэдий не успел вовремя нанести удар саблей, по прыгнувшему на него зверю. Это был уже знакомый ему хищник, точно такого же он пристрелил из арбалета возле заимки. Судя по виденным рисункам в школе ходоков, это был лагр. Не самый крупный хищник изнанки, но довольно многочисленный и очень свирепый. Рэд только и успел резко метнуться влево, одновременно прикрываясь щитом и нанося удар саблей. Вместо звериной морды, куда планировалось врезать с перепуга, клинок отсёк лишь кончик хвоста. Лагру это очень не понравилось, он совершенно по дикому взревел и прыгнул с расстояния десяти шагов. На этот раз Рэд отпрыгнул вправо, сделав перед этим обманное движение влево, и ударил саблей более уверенно. Зверюга опять не смогла его зацепить когтями и лишь слегка чиркнула ими по щиту. А вот он смог нанести глубокий порез на бедре задней лапы, да ещё и охватить взором всю схватку. Есть такое выражение, волосы встали дыбом, так вот сейчас, Рэд сразу вспомнил о нём. Шлем может быть и не зашевелился, но челюсть отпала наверняка. Второй ларг беспомощно катался по траве, обильно орошая её своей кровью, но продолжал свирепо рычать и скалить страшные клыки, а оба наставника сражались с тремя чудовищами. Рэдий видел рисунки, как выглядят перерождённые и сразу догадался кто это буйствует в двадцати шагах от него. Они напоминали огромных горных горилл, только были безволосы и двигались ничуть не хуже наставников. Досифей азартно бился сразу с двумя людами (название перерождённых людей) и одного уже успел сильно подранить, во всяком случае, тот заметно хромал сразу на две лапы. Торис вертелся волчком вокруг самого крупного из людов и активно вращал саблей, большего рассмотреть не удалось, лагр напал в третий раз. В этот раз он не стал прыгать издалека, а резко сократил расстояние и мощно ударил лапой по щиту. Рэдий хлестнул клинком по звериной морде, одновременно отскакивая назад. Оба движения удались лишь наполовину, потому что верхнюю челюсть зверя перерубить не получилось, а удар лапой всё же его достал и опрокинул навзничь. Какие пружины вернули Рэдия в вертикальное положение он не знал, но смог встать на ноги подскочив прямо со спины. Лагр почему-то пребывал в нерешительности и, продолжая грозно рычать, теребил лапой разрубленный надвое нос. Рэдий решил, что это подходящий момент для атаки и побежал на зверя. При этом он что-то орал дурным голосом, скорее всего какие-то ругательства, что же ещё может прийти на ум в такой ситуации. Лагр резво отпрянул назад, потом ещё раз, да и вовсе пустился наутёк. Легендарный хищник изнанки, о котором написаны многочисленные книги из-за его беспредельной ярости, убегал с поля битвы с трусливо поджатым хвостом. «Порву волка позорного»: гордо проорал Рэдий вслед скрывшемуся из вида противнику. Его опять наполнило эйфорией, а перевозбуждённый разум возжелал нового сражения. Абсолютно не раздумывая, он кинулся к ближайшему звероподобному существу. Им оказался самый крупный из трёх людов, который всё никак не мог схватить шустрого руководителя школы ходоков. На его мощном теле уже кровоточило несколько ранений, но в отличие от лагра, он отступать даже не помышлял. Торис сразу понял намерение ученика и специально держал зверя к нему спиной. Рэдий стремительно сократил расстояние и со всей дури вонзил девяностосантиметровый клинок в правый бок чудовища. Удар получился такой силы, что сабля вышла из живота люда на десять сантиметров. Яростно взрыкнув, перерожденец наотмашь махнул огромной лапищей и отправил Рэда в долгий полёт. Он пролетел не менее десяти метров по воздуху, а потом ещё кувыркался столько же шагов. В этот раз быстро подняться не получилось. Вся эйфория и ощущение непобедимости вдруг испарились, заменив себя ноющей болью, причём во всём теле сразу. Рэдий даже зарычал от переполнившей сознание обиды и всё же смог утвердиться в вертикальном положении. Правда на кого больше всего обижался, на зверя, лично на себя, или даже на изнанку, он так никогда и не поймёт. Как только увидел, что наставники по-прежнему активно машут клинками, его снова подмяло безудержное стремление пустить кровь врагам. Щит валялся где-то в траве, да и левая рука была отсушена напрочь гориллообразным монстром. Поэтому выхватив правой рукой длинный кинжал, Рэдий кинулся на ближайшего противника. Так как Торис уже добил своего подранка и сейчас активно помогал барону, то Рэду первой подвернулась мускулистая спина, хромающего на две лапы люда. Словно забыв, только что преподанный ему урок, он снова ударил в правый бок. Уже в полёте, он почти философски подумал: «твою же маму, наступил на те же самые грабли». В этот раз при приземлении он не кувыркался, а с «комфортом» проехался на пузе. Даже в рот трава набилась после такой мягкой посадки, хотя дышать и не мешала. Торопливо отплевавшись и поправив сползший на бок шлем, он в который уже раз поднялся на ноги. Правда, его боевые качества с каждым разом уменьшались, зато желание биться продолжало преобладать над здравым смыслом. Быстренько сориентировавшись, что под рукой остались только метательные ножи и арбалет в заплечном мешке, который может оказаться сломанным, Рэдий зашарил правой рукой по груди. После второго попадания под лапу люда, его левая рука практически не чувствовалась и висела плетью вдоль тела. Это обстоятельство сильно расстроило Рэда и он скрипнул зубами от злости. В это же мгновение сознание опять переполнилось жаждой крови и ноги самостоятельно понесли его в бой. Он готов был убить любого, кто осмелится встать на пути, лишь бы ощутить вкус победы и увидеть поверженного врага. В его воспалённом разуме появилась красочная картинка умирающего Ториса и …. Рэдий резко остановился и ошарашено потряс головой. Только что появившееся наваждение благополучно исчезло, но вместо него вновь зашевелился страх. Он наконец-то сообразил, что это именно Изнанка пробует его на зуб и была очень близка к порабощению сознания. Рэдий постарался не проявлять горячих эмоций, чтобы вновь не свалиться в паранойю и глубоко вздохнул. Грудина отреагировала острой болью, да такой сильной, что на глаза навернулись слёзы. «Видимо отходняк пошёл после адреналинового натиска»: мелькнула мимолётная мысль и Рэдий беспомощно осел на землю. Где-то рядом раздался предсмертный рёв зверя, а его охватила безраздельная апатия. Сколько пребывал в подобном состоянии абсолютного пофигизма, Рэд понятия не имел. Вдруг, рядом появился Торис и спросил заботливым голосом:
  - Ну, ты как тут?
  - Сам пока не знаю, но жить вроде бы буду – неопределённо ответил Рэдий и глуповато улыбнулся.
 Торис суетливо ощупал тело воспитанника и облегчённо вздохнул. Открытых ран не обнаружилось, а ушибы и даже переломы, Барият вылечит за одну неделю.
  - Хватит его щупать, помоги лучше разделать лагра. Мне эти твари правую руку порвали немного, в одного никак не получается – бодреньким голосом напомнил о себе Досифей.
  - Иду уже – ворчливо отозвался Торис, потом озорно подмигнул ученику и двинулся на помощь старому другу.
 Примерно через час они плотно перекусили, прихваченными с собой продуктами. Пусть и всухомятку, но пища зашла на ура. Рэдию, если честно, этого не хватило до полной сытости, видимо на краткосрочное сражение было истрачено слишком много, и не только физических сил. В обратный путь двинулись в том же темпе, лёгким бегом. Рэд возвращался в облегчённом варианте, без щита и котомки. Щит бросили на месте сражения, потому что он был сломан напополам, а заплечный мешок тащил Торис, проявляя отеческую заботу об изрядно помятом воспитаннике. Рэдий бежал на автомате за бароном, а сам в очередной раз прокручивал в уме, как ему всё же удалось выжить, сражаясь с дикими животными, словно безмозглый идиот. Изнанка одновременно и пугала, и пьянила его своими возможностями.
 Вдруг он отчётливо ощутил приближение какого-то существа, а шедшая от него ярость буквально обожгла мозг. Рэдий закрутил головой и далеко слева заметил свирепую морду крупного хищника. Он хотел уже предупредить наставников, но барон его опередил:
  - Торис, ты как менее пострадавший встанешь в центре. Я расположусь слева, а Рэдий справа. Сегодня изнанка нас радует, к нам приближается сам каш.
 Торис особой радости по этому поводу не проявил, но действовал быстро и явно без страха. Он успел поставить три арбалета на боевой взвод и вооружить своих напарников дальнобойным оружием, а зверь за это время сократил расстояние лишь наполовину. Высота травы достигала Рэдию до груди, а голова каша возвышалась над ней ещё на метр. Широченная спина хищника бугрилась мощными мышцами, а страшный оскал демонстрировал огромные зубки. Его маленькие глазки были плохо заметны на покрытой складками кожи морде, поэтому Рэдий не стал рисковать и выстрелил в безразмерную грудь хищника. Хоть и держал арбалет одной рукой, но попал точно в середину грудины. Рядом вонзилось ещё два арбалетных болта, но каш лишь слегка сбился с темпа, да громогласно заревел.
  - Мне показалось, что он матерится на нас – задорно крикнул Досифей и отбросил арбалет в сторону.
  - Как я его понимаю – с показной весёлостью ответил Торис и шагнул навстречу зверю, провоцирую его напасть на себя.
 Рэдий предпочитал молчать, бравировать перед таким громадным хищником ему почему-то не хотелось. Левая рука висела плетью, грудина сигнализировала острой болью, а разум снова впал в апатию. Зато не было страха, руки правда подрагивали, но это последствие вновь хлынувшего в кровь адреналина. После того, как каша угостили тремя болтами в грудь, он заметно понизил скорость передвижения, но яростно скалиться не переставал. Вот с этой зверской улыбочкой, он довольно ловко увернулся от сабли Ториса и напал на барона. У Досифея исправно работала только левая рука, поэтому его клинок лишь рассёк толстую кожу на морщинистой морде хищника. Барон ловко отпрыгнул в сторону, но полностью увернуться от когтей каша не удалось. Его левое предплечье обагрилось кровью, сабля беспомощно упала на землю, а Досифей снова метнулся в сторону. Теперь и его спина прочувствовала на себе десятисантиметровые когти зверя. Ещё в прыжке он попытался выхватить кинжал, но удержать его не смог, подвела раненая рука. Хотя и сильно расстроиться по этому поводу, он не успел. Торис практически отрубил правую заднюю лапу, а когда зверь развернулся к нему мордой, то Рэдий вонзил хищнику между рёбер свой клинок по самую рукоятку. Потом русоволосый парнишка в очередной раз был отправлен в полёт и сшиб своим телом барона, а его сабля осталась торчать в боку никак не убиваемого каша. Барон и воспитанник валялись беспомощными тушками на коричневатой земле, оба не смогли приподняться даже на колени, а Торис в одиночку продолжал сражаться за их и свою жизни. К этому моменту, каша уже шатало от полученных ран и потери крови. Три арбалетных болта и сабля Рэдия, которые остались торчать в мощном теле, рвали плоть зверя при малейшем движении, с каждым мгновением приближая его к неминуемой смерти. Зверюга грозно рявкнула, при этом из его пасти чуть ли не потоком хлынула алая кровь, и заковыляла на трёх лапах к беспомощно валяющемуся барону.
  - Торис, смотри яйца ему не повреди. Его железа пригодится нам для лечения – хоть и с хрипотцой, но довольно беспечно крикнул Досифей.
  - Тебе сейчас впору о своих причиндалах побеспокоиться – проворчал Торис и отточенным долгими тренировками ударом перерубил до кости левую заднюю ногу каша.
 Зверь не стал отвлекаться на подобные пустяки и упорно продвигался к намеченной цели с помощью передних лап. Торис уже не опасался израненного животного и умелыми ударами отсёк передние лапы, но добивать пока не спешил. Каш словно осознал свою беспомощность и затих в трёх шагах от барона Досифея. Яростный взор маленьких глазок хищника поблек, по мощному телу пробежали несколько судорог и зверь умер. Рэдий тоже внимательно наблюдал за этим процессом и даже уловил точный момент, когда каш покинул этот мир. Странные ощущения ничуть его не испугали, он уже начал привыкать к необычности этого мира. Рэд расслабил избитое тело и мысленно потянулся к ментальной энергии, щедро разлитой в изнанке. Буквально сразу, он почувствовал мощный прилив сил, а гипнограмма ускоренной регенерации заработала в полную силу. Рэдий облегчённо вздохнул и, прикрыв глаза, погрузился в коматозное состояние. Наставники посчитали, что он потерял сознание и начали обсуждать свалившиеся на них проблемы.
  - Ну, и что ты думаешь по этому поводу? – спросил Торис, не скрывая своего сарказма.
  - Нужно уносить отсюда ноги, пока изнанка нас не добила. Этот каш охотился именно на меня, надеюсь, ты тоже это заметил? – ворчливо отозвался Досифей и с заметным усилием уселся на пятую точку.
  - Ты сильно-то не шевелись, а то кровью изойдёшь и потеряешь последние силы. Двоих я не утащу, а такого перспективного ходока терять не хочется – Торис не скрывал своего недовольства и озабоченно взглянул на якобы бессознательное тело Рэдия.
  - Да не паникуй ты раньше времени. Я смогу идти уже через десяток минут, а его потащим вдвоём. Давай, быстренько меня перевяжи, потом осмотри мальца, да не забудь у каша вырезать железу.
  - Не учи учёного – буркнул Торис и стал перевязывать рваные раны барона.
 Наставники перебрасывались короткими фразами с явным юморком, а Рэдий стремительно продолжал набираться сил. Он уже сейчас полностью чувствовал левую руку и даже мог ей шевелить. Острая боль в рёбрах утихла, что позволило ему наконец-то вздохнуть полной грудью. Кровоточащая рана на правом боку и так его мало беспокоила, а теперь даже перестала пульсировать кровавой юшкой. «Ещё немного времени и я смогу не только подняться на ноги, но и самостоятельно передвигаться»: довольно подумал Рэдий и открыл глаза.
Торис как раз шагал к нему и озабоченно произнёс:
  - Сейчас тебя слегка потревожу, нужно обязательно перевязать ранение. Ты уж потерпи, другого выбора у нас нет, а потом из щита сделаем волокушу.
 Рэдий не стал пока возражать и мужественно вытерпел боль, не позволив себе даже застонать. Когда руководитель школы отошёл от него, то рядом появился барон, он уже мог ходить самостоятельно. Его лицо излучало уверенность, словно Досифей вышагивал по плацу перед строем учеников, а не в безбрежной степи изнанки. Владетель баронства Бийза принялся подбадривать Рэда, а сам крутил головой по сторонам, контролируя окружающее пространство. Вскоре раздался бесстрастный голос Ториса:
  - Я закончил с железой. Теперь грузим Рэдия на волокушу и поспешаем к переходу.
  - Вот и славно, дотемна по-любому успеем – бодренько откликнулся Досифей и застыл с раскрытым ртом.
 Рэдий медленно поднялся на ноги и виновато улыбнулся. Он и не собирался удивлять своих наставников, но видимо в очередной раз добился именно такого результата. Торис вообще говорить не мог от неожиданного воскрешения ученика, продолжая держаться руками за свой щит, который уже переделал в волокушу. Зато Досифей ухмыльнулся в густые усы и заговорил командирским голосом:
  - Движемся в прежнем порядке и Адун нам в помощь. Торис, на тебе всё наше оружие, кроме моего щита и арбалетов. Их придётся оставить здесь, потом заберём. Котомку с добычей понесу сам, на это у меня сил точно хватит.
 Сказано – сделано, и вот троица авантюристов с планеты Арана, опять двинулись в путь. Тяжело дался Рэдию этот марш-бросок, порою хотелось просто свалиться на землю и умереть. Но допустить, чтобы его тащили на себе наставники, он никак не мог, прекрасно понимая, что им и самим сейчас нелегко. Когда барон сообщил, что заметил переход в трёхстах шагах впереди, Рэдия уже ощутимо мотало по сторонам, а ноги едва держали измученное тело. Бросив взгляд в нужном направлении, он тоже увидел знакомое марево, огромным столбом уходящее ввысь. «Я всё-таки смог это сделать»: с гордостью подумал Рэд и тут же ощутил присутствие нескольких существ.
  - Нас кто-то преследует – надсадно хрипя выкрикнул Рэдий на ходу, но его услышали.
  - Это всего лишь несколько шаков (что-то среднее между волком и крупной собакой), Торис отбивайся от них на бегу, мы сейчас не помощники – хрипло крикнул Досифей и заметно ускорился.
  - Поднажми дружище, в пелену они не сунутся – отозвался Торис и выхватил из ножен саблю и длинный кинжал.
 Беглецы оказались на голой от растительности земле, сразу подняв вокруг себя клубы коричневатой пыли. Первого преследователя Торис уничтожил очень красиво и надёжно. Когда зверь сиганул в атакующем прыжке, он ловко вильнул в сторону и на лету отсёк хищнику голову. Второй шак с такой же лёгкостью лишился  передних ног и беспомощно заклацал челюстью вслед беглецам. Третий хищник проявил сообразительность и напал на безоружного Рэда. Если бы не был сильно уставшим, то он смог бы воткнуть метательный нож в шею зверя, а так лишь сбил ему прицел. Вместо лица, зубы шака лязгнули по бармице шлема и оба рухнули на землю. Рэдий ловко извернулся и пнул поднимающегося хищника, отчего тот опять свалился в пыль. Подняться ему не дал Торис, сначала перерубив зверю позвоночник, а потом и лишив его головы. Последний из шаков набросился на барона и висел на его бедре мёртвой хваткой. Этот зверь был самкой, на что указывал увеличенный в размерах живот и сильно набухшие соски. Торис и здесь был на высоте, всего лишь одним ударом, он на треть разрубил шею хищницы. Потом с усилием разжал челюсти зверя, которые продолжали сжиматься на бедре барона, и бросил труп на землю. Он торопливо перевязывал ногу друга, а Досифей не отводил глаз от беременной самки.
  - По-моему, она вот-вот должна была родить. Разве звери в таком состоянии выходят на охоту? – потрясённо пробормотал Досифей.
  - Почти уверен, что это проделки изнанки. Кто оказался вблизи, того и натравила на нас. Всё, можно убираться отсюда – Торис закончил перевязку и начал подбирать оружие.
  - У неё пузо шевелится, видимо, детёныши уже готовы появиться на свет божий. А ну-ка резани ей живот, посмотрим что там есть – Досифей был очень серьёзен, поэтому Торис без лишних разговоров выполнил странное распоряжение.
 Со щенками провозились не менее полчаса, но четверых малышей сунули в котомку живыми и наконец-то перешагнули границу пелены. При их появлении на острове, постовой на вышке сразу ударил в гонг. Пока они доплыли до берега, на дороге показалась карета барона. Часовой даже глаза протёр, думая, что ему это мерещится, когда увидел ходоков вблизи. Вместо одежды лохмотья, перемазаны грязью и обильно залиты кровью по самые брови, двое перевязаны какими-то тряпками, но зато рожи у всех довольные, словно вернулись со славной пирушки. «Наверное радуются, что удалось живыми вырваться»: сделал логичный вывод постовой и сочувственно вздохнул.
  - Рэдий, можешь одного взять себе – добродушно сказал Досифей и выложил детёнышей шаков на берегу.
 Малыши жалобно скулили и корчились в судорогах, с ними явно что-то происходило не очень полезное для здоровья.
  - Всё равно сдохнут, только зря время на них потратили – равнодушно заявил Торис.
 Рэдий не сомневался в словах наставника, но не удержался и взял самого крикливого щенка в руки. Малыша сразу перестали тянуть судороги, а Рэд буквально шкурой ощутил, как остатки ментальной энергии изнанки выкачали из него словно насосом. В ту же секунду в голову пришла абсолютно сумасшедшая мысль, но как ни странно, он пошёл у неё на поводу. Рэд отвернулся от наставников и незаметно порезал палец метательным ножом. Щенок лизнул кровь всего лишь пару раз, а потом свернулся в комочек и затих. На душе у Рэдия сразу полегчало и он воровато посмотрел на наставников. Они тихонько переговаривались и нет-нет, да бросали в его сторону заинтересованные взгляды.

                11               

 Через полгода девятнадцать бывших выпускников неловко переминались с ноги на ногу перед огромными позолоченными дверьми. Во дворец герцога Триор, для получения титула лэрон, их лично привёз барон Досифей. Как только у ходоков синели глаза, они автоматически становились аристократами младшей ветви. Подобная традиция тянулась из глубины прошедших веков и поныне соблюдалась беспрекословно. Не все выпускники дожили до этого момента, изнанка не прощает ошибок и малодушия. Да и на большинстве выживших, её исчадия оставили многочисленные следы в виде шрамов. Да, бывшую городскую шпану теперь и не узнать, вместо них стояли крепко сбитые и хорошо одетые юноши с уверенным взором. Их синие глаза излучали твёрдость духа и решительную непреклонность. Они ещё были наивными мечтателями и мало разбирались в придворных интригах, но уже сейчас никому не позволят безнаказанно себя оскорбить. Все ходоки постоянно рискуют своей жизнью не только блуждая по изнанке, они также охраняют пограничный перевал, где не проходит и месяца без перестрелок. В общем, настоящая школа для закалки истинно мужского характера, правда эта школьная реальность довольно опасна для жизни и в большинстве случаев завершается очень печальным концом. Синеглазые юноши хорошо знали, какая «весёлая» жизнь их ждёт впереди и были морально готовы к ней на сто процентов, остальные просто не выжили.
 Рэдий держался чуть в стороне от остальных претендентов на титул лэрона и медленно вышагивал взад-вперёд. Очередные десять шагов и он разворачивается с показной ленцой, а сам внимательно шарит вокруг глазами. Он чувствует на себе чей-то любопытный взгляд, но никак не может обнаружить его хозяина. В зале, где ходок вышагивает уже в течение тридцати минут, никому он не интересен. Рэд внутренне сосредоточился и резко повернул голову влево, в трёх метрах от пола обнаружилось совсем маленькое окошечко. В нём просматривалось бледное лицо девушки, на котором сияли большие глаза. Они лучились каким-то добрым озорством и неотрывно наблюдали за Рэдием. Он сразу её узнал, это была младшая дочь герцога Триор. «Неужели именно меня высматривала?»: самодовольно подумал Рэдий. Его настроение мгновенно запрыгнуло в облака, а по телу разлился адреналин. Он представил себя со стороны и сдержано прыснул в ладошку. Длиннополый сюртук тёмно-синего цвета блестел двойным рядом надраенных медных пуговиц, одетый поверх белоснежной рубашки с пышным воротником. Зауженные к коленям штаны  были сшиты из более тонкой ткани, но выдержаны в том же цвете. Ниже располагались белые гольфы, которые торчали из остроносых башмаков с бантом. На голове дурацкий парик, обязательный к ношению на официальных приёмах, а поверх него широкополая шляпа. Хорошо хоть головной убор оказался без перьев, это был единственный предмет одежды, от которого Рэдия не тошнило. Ну, а в целом, выглядел он медведем, которого нарядили в кружева. Рэд воровато зыркнул по сторонам, никто не обращает внимания, потом бросил мимолётный взгляд на девушку, смотрит заинтересованно, и на большой скорости выполнил несколько движений из танца под названием твист. Никто так и не заметил подобного безобразия, хотя в зале находилось до сотни человек. Рэдий вальяжно прошёл пару шагов и снова повторил свой бесноватый трюк. Своим поведением он высмеивал помпезность обстановки и лицемерность присутствующей публики. Аристократия не считала ходоков равными себе и в душе презирала их, но соблюдая замшелые традиции, лишь играла неприятную для себя роль. Все об этом знали, но продолжали участвовать в пошлом спектакле. Рэдий насмешливо посмотрел в удивлённые глаза юной аристократки и показал ей средний палец. Она явно не понимала смысла этого жеста и, едва не высунув свой носик в окошечко, торопливо прошептала:
  - Ты уже второй раз показываешь мне палец, а что это обозначает, я не знаю.
  - Мала ещё знать такие жесты. Вот годика через два, я пожалуй тебе объясню и не только на словах – ответил Рэдий не скрывая насмешки.
 Девушка заметно растерялась и побледнела ещё сильнее. Она однозначно не была готова к такому ответу и прежде чем убежать, не преминула высказать своё веское мнение:
  - Неужели ты такой же пошляк, как и все мужчины. Дурак.
  - Я самый худший из них – довольно громко ответил Рэдий вслед взбалмошной девице и сосчитав до пяти, направил в сторону потайного окна сжатый кулак с оттопыренным средним пальцем.
 Как и предполагалось, разъярённая дамочка появилась строго по расписанию. Её миленькое личико исказилось обидой, с сожалением понимая, что оказалась такой предсказуемой. Она не нашла ничего лучшего, как вновь его обозвать дураком, да напоследок показать язык. Хоть Рэдия и обозвали, а настроение заметно улучшилось. Он дерзко осмотрел присутствующих, но вовремя вспомнил наставления барона и поджал некстати распушившийся хвост.
 Сам приём герцога и вручение титульной грамоты лэрона прошли обыденно и слабо запомнились Рэду. Зато мимолётное общение с обидчивой девочкой осталось в его сознание ярким пятном, на фоне скучающих лиц аристократии. Но это уже в прошлом, а сейчас Рэдий заходил во двор, где снимал комнату у добросердечной Роны. Ей перерезали горло прямо у него на глазах и в этой смерти он винил себя. Правда сюда пришёл по другой причине, ему нестерпимо захотелось узнать, как сложилась судьба отважной девчонки, которая предупредила о засаде. Он не стал заходить в подъезд, а тихонько постучался в окно. Тишина. Потом постучал ещё трижды, уже гораздо громче, но с тем же отрицательным результатом. «Видимо не судьба»: горестно вздохнул Рэдий и медленно побрел со двора. У арки стояла молодая девица и судорожно прижимала свои руки к груди. Её веснушчатое лицо сияло от радости, что заставило Рэда присмотреться к ней более внимательно. Ростом до плеча не достанет, тело худенькое, даже какое-то миниатюрное, лицо совсем уж простецкое, но всё же не страшное, а светло-рыжий волос аккуратно заплетен в косу. В общем броской красотой она не обладала, но и откровенной замухрышкой не выглядела. Сильно поношенное платье сидело на ней немного мешковато, но было чистым. Если бы не её сияющие глаза, то прошёл бы мимо и не заметил. Рэдий на всякий случай приветливо улыбнулся и хотел пойти дальше, но девчушка вдруг заговорила:
  - Я знала, что ты вернёшься за мной. Мне никто не верил, даже смеялись в лицо, а я сердцем чувствовала, что мой Рэдий выживет и заберёт меня отсюда.
 В её голосе было столько искренней уверенности, что Рэд опешил от такого напора. У него вообще не было никаких планов на неё, а сюда зашёл практически случайно. Пока он стоял в ступоре, девчонка подбежала и повисла у него на шее. Она продолжала что-то радостно тараторить, а Рэдий аврально соображал, что ему теперь делать. Потом в его голове, что-то «щёлкнуло» и мозг снова заработал в обычном режиме. Девочка явно была влюблена, причем первой любовью, да ещё и в него. С его образом жизни можно погибнуть в любой момент, так что искать себе писаную красавицу некогда, за ними ведь ухаживать придётся, да и привередливые они все. Своя комнатушка у него уже имеется, так что есть куда привести девчушку на первое время. Судя по её внешнему виду, жизнью она не разбалована, а если всё же сбежит, то Рэд тоже плакать не будет. «Всё, решено»: только Рэдий мысленно утвердился, как сразу задал вопрос:
  - Поедешь ко мне жить?
  - А это далеко отсюда? – в голоске Дары впервые проскользнуло сомнение.
  - Да, далеко. Теперь мне придётся постоянно жить в баронстве Бийза. Я работаю там ходоком в изнанку. Дело это рисковое, могут и убить запросто, так что подумай хорошенько, прежде чем дать ответ – Рэдий был очень серьёзен, ведь сейчас он брал на себя ответственность за практически ещё ребёнка.
 Хотя, здесь рано взрослеют, а многие простолюдинки в её возрасте уже имеют детей.
  - Боженьки мои, страсти-то какие – потрясённо прошептала Дара.
 Девушка неожиданно всхлипнула и ещё плотнее прижалась к груди Рэда. Он терпеливо ждал её решения, а девочка продолжала заливаться слезами. Что именно оплакивала Дара осталось тайной, потому что девушка мягко отстранилась и с какой-то детской наивностью спросила:
  - Не будешь меня обижать?
  - Никогда – коротко ответил Рэдий и добродушно улыбнулся.
  - Мне нужно что-то брать с собой? – в глазах Дары запрыгали озорные чертенята.
  - Только то, что мы сейчас купим для тебя. Больше ничего брать не нужно, у меня всё есть – Рэдию начинала нравиться эта девчонка, особенно её глаза, веснушки и сообразительность.
  - Тогда пошли, меня здесь больше ничего не держит. Родители давно умерли, а брат только обрадуется, что избавится от моего присутствия – в голосе Дары ни грамма обиды, так, констатация факта.
  - Брат обижал? – без особого интереса спросил Рэдий.
  - Пустое всё это, не убил же – беззаботно сказала Дара и ухватила Рэда под локоток.
 Что тут скажешь, чужая душа потёмки, тем более ему было неизвестно, как жила эта девочка до него и чем зарабатывала на пропитание. Впрочем, ему и сейчас это не интересно, если захочет, то сама расскажет.
 Всю необходимую на первых порах одежду купили в двух лавках. Сам процесс примеривания и обвешивания сумками с обновками Рэдию понравился. Дара постоянно краснела и пыталась выбирать одежду подешевле, но каждый раз Рэд настаивал на своём. Сейчас его протеже выглядела, как юная дама, минимум из зажиточной купеческой семьи. Он ей даже колечко купил, пусть оно было узенькое, но зато золотое и с маленьким зелёным камушком. После этого подарка Дара снова расплакалась, да так активно, что её пришлось отпаивать вином в соседней корчме. Когда девушка опять пришла в норму, Рэдий объяснил ей, что сейчас ему нужно отлучиться по делам, а ближе к вечеру он заедет за ней и заберёт окончательно. Потом дал денег на извозчика и со спокойной совестью отправился искать свой тайник. Более шести лет назад, на берегу речки Ганаг, он спрятал дорогие его сердцу вещи. Золотой знак пятибожия, который достался ему от матери, монета и нож от лекарки Хельды, да немного деньжат, их он добыл сам. Были реальные опасения, что захоронку кто-нибудь уже нашёл, или он сам не отыщет место тайника, но боги миловали. Пришлось конечно повозиться и поковырять землю в нескольких местах, но свою заначку Рэдий нашёл в целости и сохранности. Первым делом повесил амулет пятибожия на шею, теперь его никто не отберёт, смогут снять только с мёртвого. А чтобы сейчас Рэда убить, нужно очень сильно постараться, да и получится это далеко не у всех. Потом повертел в руках большую золотую монету и пришёл к выводу, что это вовсе не деньги, а что-то больше похожее на печать. Причём герб был другого королевства и он уже его видел, когда изучали геральдику в школе ходоков. «Странно, как такая занятная вещица могла попасть в руки нищей лекарки?»: мимолётно подумал Рэдий и ласково погладил тридцатисантиметровый клинок, который был ему когда-то верным другом. Обоюдоострое лезвие заметно потускнело, но следов ржавчины на нём не просматривалось. Сталь была просто отличной и если лезвие слегка отполировать, то нож будет смотреться, как новый. Почему-то старая лекарка хранила его вместе с монетой, а скорее всего печатью, как какую-то драгоценность. Ещё много загадок предстоит ему разгадать, но это Рэдий отложит на потом, а сейчас нужно поговорить с бароном Досифеем и забрать с собой девушку Дарину.
 С бароном договорился быстро, причем нашёл в его лице активную поддержку. Досифей брал на себя все хлопоты переговоров и заказов, а запросил за помощь всего тридцать процентов доли. Рэдия это полностью устраивало, потому что в одиночку такую масштабную затею не потянуть. С ним бы и разговаривать не стали, производство оружия курирует лично герцог Эдвин Триор. Впрочем, могли и выслушать, потом взять чертежи и прихлопнуть словно муху. Его идея принесёт баснословный доход оружейникам, а здесь и за более мелкие деньги могут убить. А вот барон им не по зубам, этот тёртый калач одними словами загонял людей в стойло. Он на самого герцога имеет выход и даже какое-то влияние. Вот и пусть Досифей проталкивает разработки Рэдия, а так же определяется по их оплате. Что барон не позволит себя обмануть, тут можно было не сомневаться. Ну, а если уже Досифей немного надует самого Рэда, то никуда от этого не деться, по-крайней мере пока. Он вообще первоначально рассчитывал сговориться хотя бы на пятидесяти процентах.
 Рэдий пребывал в крайне приподнятом настроении, всё-то у него сложилось удачно. Титул лэрона в кармане, теперь он аристократ младшей ветви, а это, как не крути, статусное положение в обществе. Свои наработки по созданию нарезного ствола и пятизарядного ружья с неотъёмным магазином будет пропихивать барон, а это обещает стопроцентный успех. Детали для десяти шестизарядных револьверов размешены в пяти разных мастерских и будут готовы уже через месяц. Модель получится самая простая, со съёмным барабаном и взведением курка после каждого выстрела, но и это даст заметное преимущество в бою, да и продать идею всегда можно при хорошем раскладе. А когда появятся лишние деньги, Рэдий сделает для себя параплан и первым в этом мире воспарит над землёй. В принципе, он даже подходящий материал уже присмотрел для крыла, поэтому его идея фикс, не такая уж и трудноосуществимая мечта. А если к этому добавить возвращение ранее спрятанного имущества и нежданное приобретение жены, то можно смело считать, что жизнь всё-таки удалась.
 Рэд подошёл к своему рыжеволосому товарищу, то есть он раньше был таковым, а теперь сверкал лысиной, как и все остальные ходоки и весело произнёс:
  - Послушай, Шабан, может быть составишь мне компанию. Я тут уже поджениться успел, сейчас поеду её из дома забирать. Вдвоём, всё посолиднее выйдет.
  - Вот же бесов сын и тут обошёл. Тогда уж всех наших позовём, глядишь и на нас кто-нибудь позарится – восторженно сказал Шабан и полез обниматься.
  - А что, тоже верно, зови парней. Заодно и отпразднуем в какой-нибудь таверне, нам до самого утра можно смело гулять – Рэдий прямо лучился от позитива и решил спустить пару золотых на выпивку.
 Не прошло и получаса, как девятнадцать молодых парней вывалились из лучшей гостиницы города Триорск и побрели шумною толпой в рабочий квартал. С женщинами в баронстве Бийза была и так напряжёнка, а уж у ходоков, с их всем известной бездетностью, редко когда складывались долгосрочные отношения. Поэтому Рэдию все хоть и завидовали, но в то же время и радовались более удачливому коллеге. Когда всей толпой прошли через арку во двор, то большинство ходоков улыбались во весь рот. Возле нужного Рэдию подъезда суетилось около сорока человек, видимо сбежались даже из соседних домов. «Небось, завидуют девчонке»: горделиво подумал Рэдий и первым прошёл сквозь пугливо расступающихся людей. Ходоки были одеты в добротные повседневные костюмы без бантиков и пышных воротников, да и париков на них не было, но наличие на поясе оружия, сразу указывало на их принадлежность к высшим слоям общества. А когда рассмотрели синие глаза, то шарахнулись в стороны ещё активнее. Рэдий отметил подобную реакцию людей мимоходом, но усмешку сдержать не смог. Стучаться смысла не имело, о нём наверное знал уже весь рабочий квартал. Поэтому Рэдий вошёл в квартиру с улыбкой до ушей и …. Прямо посреди крохотной комнатёнки, на полу лежала его Дара. Он сразу осознал, что девушка мертва. Разбитое лицо и перерезанное горло уже отмыли от крови, но он сразу заметил все повреждения и сделал логический вывод. Его будущую жену, которую он даже поцеловать ни разу не успел, кто-то жестоко избил, потом изнасиловал и перерезал горло, как тетушке Роне. Те из ходоков, что смогли протиснуться в комнату стояли соляными столбами и не могли поверить в происходящее. Шли практически на свадьбу, а попали на похороны. Рэдий опустился на колени рядом с покойной и ласково провёл пальцами по её веснушчатой щёчке, потом поправил растрепавшиеся волосы и поднял глаза на сидящего в двух шагах молодого мужчину. Видимо в его взгляде было что-то страшное, потому что парень сразу съёжился и сильно побледнел лицом.
  - Кто? – ледяным голосом спросил Рэдий.
 Старший брат Дары сразу понял, что если хочет выжить, то этому человеку нужно отвечать быстро и правду. А если учесть, что в него упёрлись несколько абсолютно синих глаз, которые буквально искрились яростью, то и это может не спасти.
  - Это сделали люди Кривого. Если ты Рэдий, то должен знать о ком я говорю. Видимо хотели отомстить тебе таким образом, другой причины я не знаю – очень торопливо ответил брат.
 После довольно продолжительной паузы, во время которой Рэд сдерживал себя, чтобы не начать убивать всех подряд в этом проклятом районе, он снова спросил:
  - Есть ли среди зевак свидетели убийства? Как мне найти Кривого? Где собирается его кодла?
  - По-моему Лыка видел убийц, сейчас кликну его сюда – брат Дары вскочил на ноги, но был остановлен повелительным жестом.
 - Сам не подходи к нему, а аккуратно укажешь свидетеля вот этому молодцу – Рэдий указал пальцем на Шабана и подал ему знак боевой готовности.
 Из квартиры вслед за братом Дары вышли сразу пятеро ходоков, а остальные наконец-то обрели дар речи и сначала разразились проклятиями, а потом и кровавыми предложениями. Рэдий не сомневался в их искренности, поэтому без всяких сомнений поделился с ними своими планами на сегодняшнюю ночь. Когда в комнату вернулся Шабан, то все ходоки яростно сверкали синими глазами и рвались в бой. Его тут же посвятили в план мести, а он в свою очередь поделился добытой информацией. Этот Лыка был двенадцатилетним пацаном и за две серебрушки не только рассказал все, что знал сам, но и согласился показать, где живёт один из бандитов.
  - Твою жену выдала толстуха из соседнего дома. Когда-то ты убил её сына, вот эта тварь тебе и отомстила – Шабан закончил свой рассказ и вопросительно посмотрел на товарища.
  - Она тоже сегодня умрёт – вынес смертельный приговор Рэдий.
Он устал от ненужных разговоров, его сознание готовилось к войне, как перед абордажем космического корабля. Нужно было придушить все чувства, мешающие превратить человеческое тело в бездушную машину для умерщвления врага. В таком состоянии кровь наполняется адреналином, а все гипнограммы встают на боевой режим и затрачивают гораздо меньше ментальной энергии.
  - Хоронить Дару будем завтра в полдень, нужно, чтобы она была хорошо одета и всё в этом духе – Рэдий вложил в руку несостоявшегося родственника две золотые монеты и вышел на улицу.
 Его душила лютая ненависть, даже дышать ровно получалось с трудом и это страшное чувство пугало. Он реально боялся сорваться и сотворить что-нибудь столь ужасное, что потом не сможет с этим жить. Но и простить смерть безвинной девочки тоже не мог, всё его нутро требовало мести, причём жестокой и беспощадной. Находясь в пограничном состоянии между истерикой и превращением в безжалостного убийцу, Рэдий увидел ехидно ухмыляющуюся толстуху. Эта тварь в человечьем обличье наслаждалась чужим горем и даже не пыталась это скрывать. У Рэда конвульсивно задёргался левый глаз, а рука самостоятельно выхватила из ножен девяностосантиметровую саблю. Ходоки мгновенно последовали его примеру и толпа брызнула врассыпную. Толстуха тоже попыталась сбежать, но разве можно уйти от человека, который лагру уши срубает в прыжке. Четыре молниеносных взмаха и от неё остался жалкий обрубок. Рэдий равнодушно смотрел, как заходится в крике четвертованная женщина и холодно произнёс:
  - Вот попробуй теперь ухмыльнуться, тварь.
 Они так и пошли по рабочему кварталу с саблями наголо. В середине их толпы шёл двенадцатилетний Лыка и словно находясь под гипнозом, указывал пальцем на прохожих, про которых точно знал, что они связаны с бандой Кривого. Их тут же задерживали, а Рэдий безжалостно резал горло. Его мозг впал как бы в спячку, не проявляя никаких чувств, кроме ненависти. Ему стало абсолютно всё равно, что будет завтра, да и будет ли это завтра вообще. Кривой и его подручные должны умереть - вот главная цель на данный момент,  всё остальное неважно. Пока дошли до злопамятной таверны, то успели умертвить больше десятка приспешников Кривого. Здесь их уже ждали и выдали дружный залп из пяти ружей сразу. Ходоки, как по команде ушли в двойной перекат и тут же вскочив на ноги, неестественно быстро побежали на бандитов. У них не было с собой огнестрельного оружия, а так бы они выстрелили первыми. Около десятка бандитов попытались заскочить в таверну, но создали в дверях сутолоку и спаслись только четверо. Но порадоваться такой удаче они не успели, вслед за ними ворвались синеглазые дьяволы и безжалостно вырезали всех, даже хозяина заведения не пощадили. Кривой тоже был среди убитых и Рэдий лично отрубил ему голову. Потом взял страшный трофей за волосы и пошёл к дому Дары. По дороге попалось пятеро полицаев при полном вооружении, но им хватило одного грозного окрика, чтобы вжаться задницами в стены домов. Вид озверевших от крови ходоков был страшен, а их синие глаза искрились необузданной злостью. Таких и днём встретишь заикой останешься, а над городом Триорск уже сгущались сумерки. Полицаи дождались пока мимо них пройдут двуногие хищники и со всех ног ломанулись докладывать своему начальству. Сами они в этот район больше не сунутся ночью, пусть хоть сразу увольняют, жизнь дороже. Полицаи добежали до освещённой улицы в центральном районе и, глубоко вздохнув, дружно помолились богу удачи – Адуну. В это же время, Рэдий воткнул в землю кол посередине двора и насадил на него голову местного главаря. Единственный глаз Кривого был направлен в сторону окна, за которым покоилось тело убиенной по его приказу девушки. «Вот теперь я спокоен и готов принять заслуженное возмездие»; с облегчением подумал Рэдий и сев в позу лотоса, громко произнёс:
  - Спасибо вам братья за помощь, дальше я сам. Этот груз ляжет полностью на мои плечи, вы не должны отвечать за чужие ошибки. И не держите на меня зла, я всегда был честен перед вами.
 Ходоки недоумённо переглянулись, а ответил за всех Шабан:
  - Зря такие слова говоришь, брат. Нас ведь породнила изнанка и мы никогда не бросаем ходоков на поле боя. Это закон нашего ордена, на этом точка.
  - Можете считать Рэдия Лагр дезертиром, мне кажется, что у меня полностью выгорела душа. Эта девочка уже третий человек, кто захотел связать со мной свою судьбу и умер насильственной смертью. Я приношу близким мне людям только страдания и смерть. Поэтому прошу ещё раз, оставьте меня здесь и уходите – Рэдий полностью ушёл внутрь себя и закрыл глаза.
 Ходоки отошли немного в сторону и довольно бурно посовещались. Потом пятёрка синеглазых скрылась в тёмном проёме арки, а Шабан озвучил общее решение:
  - Как только доставят огнестрел, сразу занимаем круговую оборону, впрочем, до утра сюда никто не заявится. Завтра хороним девушку Рэдия и сразу отбываем в своё баронство. Если нас попытаются остановить полицаи или солдаты герцога, то принимаем бой и оставляем о себе незабываемую память в виде многочисленных трупов противника. А сейчас помолимся всем пяти богам и ….
  - Никаких, «и», не надо. Хочется нам или нет, но это дело придётся решать официально. Да против нас всё королевство поднимется, а вы не единственные ходоки в баронстве, а у многих ещё и семьи имеются – из темноты появился барон Досифей.
 Все сразу притихли и понуро уставились себе под ноги. Барон озвучил их собственные сомнения, ведь как не крути, из-за безрассудства нескольких человек могут пострадать все жители баронства Бийза. Трудно смириться с мыслью, что своего лидера придётся отдать на растерзание местным властям, поэтому Шабан решил надавить на чувства Досифея:
  - Девушке Рэдия горло перерезали только за то, что она согласилась стать ему женой. Разве мог он простить подобное преступление?
  - Мы живём в цивилизованном государстве и должны не только соблюдать его законы, но и сами принуждать остальных к их исполнению. Если каждый начнёт вершить самосуд, то наше королевство погрузится в хаос и прекратит существование. Если вы этого не понимаете, то медный ноготок мне цена, как вашему наставнику – Досифей не кричал, но говорил громко и с какой-то внутренней убеждённостью.
 Головы ходоков поникли ещё ниже, они все отлично понимали, что барон по-своему прав, но их души по-прежнему не хотели мириться с такой несправедливой реальностью. Во дворе повисла напряжённая тишина и было совсем не ясно, во что выльется это противостояние. Юношеский максимализм и умудрённая жизненным опытом старость закачались на весах сиюминутной необходимости принятия решения. В этот момент Рэдий открыл глаза и равнодушно сказал:
  - Я не хочу больше жить. Мне глубоко ненавистен этот мир с самого рождения, я чужой здесь. Я больше не хочу его улучшать и показывать своим примером, что слово – человек, может звучать гордо. Моё существование просто потеряло смысл, поэтому послушайте барона и сберегите орден. Это организация должна жить и развиваться вопреки всему, иначе изнанка переродит и наш мир в планету безжалостных чудовищ.
  - Ишь ты, какой хитрый. Вы значит, тут страдайте и проливайте кровь, а он сам спасует и задерёт кверху лапки. Не бывает таких испытаний, которые не смог бы преодолеть ходок. Казнить тебя не позволим, я даже короля подключу для защиты, но до суда придётся посидеть в тюрьме. Возможно, ты не нужен самому себе, но ордену ходоков и вот этим благородным юнцам, необходим. Ходок, лэрон Рэдий Лагр, следуй за мной – очень мягко приказал Досифей.
 Рэда словно ошпарили слова барона и его сознание вновь заработало в полную силу, как будто после перезагрузки. Только что проявленная слабость стала постыдным воспоминанием, а его деятельная натура возжелала борьбы. «Бог посылает только те испытания, которые человек способен преодолеть»: прошептал Рэдий и выпрямился во весь рост. Его мускулистые плечи гордо расправились, а взгляд приобрёл прежнюю решимость, в этот момент он родился в третий раз и уже в своём мире.
  - Нужно забрать отсюда тело Дары, чтобы над ней не смогли надругаться и после смерти – требовательно произнёс Рэдий.
  - Я уже распорядился об этом. Её поместят на ночь в храме, который расположен рядом с гостиницей. Там же пройдёт и обряд прощания, а тело придадим огню возле реки – деловито сказал Досифей в своей обычной манере и, дёрнув себя за ус, уверенной походкой скрылся в темноте арки.
  - Спасибо братья, мы ещё поборемся за нашу Правду – Рэдий был действительно благодарен своим товарищам и постарался выразить это своим голосом.

                12               

 Николета проснулась непривычно рано и первым делом подбежала к зеркалу. Из него посмотрело заплаканное лицо с чрезмерно бледной кожей и растрёпанными волосами. Ника показала отражению язык и яростно дёрнула сигнальный шнурок. В комнате прислуги тревожно звякнул колокольчик и сразу пятёрка молоденьких девушек устремилась в спальню хозяйки. Дело для них привычное и отработанное за несколько лет до мелочей. Каждая прекрасно знала свои обязанности, поэтому молодая госпожа молча смотрелась в зеркало и лишь иногда хмурила бровки. Когда Николету привели в порядок и прислуга убралась восвояси, то она приступила к тренировке. После вчерашних упражнений она истерично рыдала не менее часа, но уже сегодня упрямо продолжила добиваться нужного выражения лица. После обеда состоится суд над этим несносным мальчишкой, который почему-то не выходил у неё из головы. А началось это помешательство в далёком уже детстве, когда отец привёл её в дворцовый подвал. Там содержали малолетнего преступника, которого собирались казнить в ближайшее время. Воображение Ники рисовало отвратительного монстра, а увидела симпатичного мальчишку с дерзким взглядом и отважным сердцем. Он вообще никого не боялся, в том числе и её отца, которого сама Николета почитала едва ли не божеством. Худощавый, большеглазый, с оборванным ухом, одет в какое-то рваньё, а держался так, словно был минимум лэром. С тех пор не прошло и дня, чтобы она не вспомнила об этом удивительном мальчике. Когда же увидела его вновь на званом приёме, в честь награждения таинственных ходоков титулом лэрон, то у неё сердечко чуть не выпрыгнуло из груди. И он каким-то образом почувствовал её взгляд, хотя как такое возможно, Ника не понимает до сей поры. Он был так сильно не похож на мужчин, которые встречались в её жизни, что уже одним этим не давал покоя девичьим мыслям. А эта дурацкая выходка с чудным танцем, просто выбила её из колеи. Никто кроме него не решился бы на подобное сумасбродство, да ни одному нормальному человеку такое и в голову не придёт. Правда в этот раз, в его ярко-синих зрачках рядом с дерзостью соседствовала грусть. Но чудил он ради неё, в этом сомнения не было. Это почему-то её так обрадовало, что даже обижаться на него долго не смогла. А потом случилась эта страшная трагедия, которая разрушила все планы Ники. Первое время она только и слышала, что некий лэрон Рэдий Лагр сошёл с ума и лично зарезал около пятидесяти человек в рабочем квартале. Город Триорск вскипел бунтами, которые правда быстро подавили, но все жители горели желанием увидеть ходока висящем в петле. Саму же Николету эта новость потрясла до глубины души. Ей нравился безжалостный убийца, которым родители стали пугать своих детей. Как такое могло произойти именно с ней, да она за пределы дворцового комплекса ни разу не выходила. А если куда-то выезжала, то всегда под сопровождением наставницы и взвода охраны. Ника искренне прокляла тот день, когда увидела это жестокосердное чудовище. Потом она случайно подслушала разговор своих служанок и с тех пор не знает покоя. Даже беспричинные слёзы перестали удивлять, а если услышит от кого-нибудь его имя, то может разреветься навзрыд. Её Рэдий не был безжалостным убийцей, он просто жестоко отомстил за поругание и смерть своей будущей жены. «Так им и надо, мерзавцам»: злобно прошептала Николета и отправилась на семейный завтрак. Отец был заметно взволнован и постоянно теребил нижний локон шикарного парика. Сестра наоборот беззаботно хихикала и как всегда флиртовала с гостями. В их дворце уже неделю проживали высокородные гости из столицы королевства. Вот старшая сестра и отводила душу в общении с ними. Отец как-то намекнул Нике, что ей тоже не помешало бы проводить побольше времени в их обществе, на что она впервые закатила настоящую истерику своему родителю. При одном воспоминании ошеломлённого лица родителя, у Николеты сразу поднимается настроение. Он всегда уделял ей больше внимания, чем старшей сестре, и наверное по-настоящему любил её, а вот она боялась его с самого детства. Видимо, чрезмерная отцовская опека пошла во вред их отношениям, но это сейчас не важно. Главное Рэдий должен увидеть перед смертью, как её печалит это событие. Она вспомнила, как тренировалась перед зеркалом и …. По её щекам потекли крупные слёзы, а губки предательски скривились и задрожали. Потом Ника истерично всхлипнула и выбежала из-за стола.
  - Что с тобой дочка? Неужели тебя кто-то посмел обидеть? – заботливо спросил лэр Эдвин Триор.
 Именно его забота и отправила возбуждённое сознание Николеты в неуправляемую истерику.
  - Да, меня обидели. И это сделал ты и твой подлый судья. Это он приговорил благородного Рэдия к смерти, а сделать так, приказал ему ты – у Ники даже слюни летели изо рта, когда выкрикивала это обвинение.
 Потом она растёрла по лицу слёзы и слегка пошатываясь пошла к двери. Из-за стола поднялся первый помощник канцлера - лэр Параст Сорайя и громко произнёс:
  - Не стоит так печалиться, юная госпожа. Его величество Камаль чет….
  - Идите все к бесам, лицемеры – не оборачиваясь выкрикнула Николета и через два шага упала в обморок.
 К ней тут же подбежали слуги и бережно вынесли безвольное тело. А герцог Триор судорожно схватился за высокий воротник шёлковой рубахи. Складывалось такое впечатление, что этот пышный ворот пытается задушить герцога, а он оказывает ему сопротивление. Наконец-то Эдвин Триор смог вырвать позолоченную пуговицу с корнем и облегчённо вздохнул. Тишина.
  - Да что же такое творится в этом проклятом мире. Какой-то жалкий проходимец свёл с ума целое герцогство – в сердцах произнёс Эдвин Триор.
  - Сам виноват, папа. Я тебя просила ещё два месяца назад отправить нас в столицу к матушке – недовольно пробурчала Даниэла (старшая дочь).
  - Чтобы вы там стали такими же шала… - герцог Эдвин вовремя спохватился и даже рот себе прикрыл рукой.
  - Ну, папенька, такого я от тебя не ожидала – возмущённо заявила Даниэла и выбежала из обеденного зала.
  - А давайте выпьем за благоразумие наших детей – лэр Параст прервал вновь наступившую тишину.
  - Прошу у всех извинения, что нехотя втянул вас в семейный конфликт. Поверьте мне, удивлён и возмущён поведением своих дочерей не меньше вашего – Эдвин попытался сохранить лицо перед столичными гостями.
  - Да что вы, герцог. Пустое всё это, лично мне даже понравилось – добродушно заявил лэр Параст.
 Остальные скромно промолчали, видимо нечего было сказать, или попросту боялись нажить высокородных врагов. Почему-то первый помощник канцлера пребывал в отличном настроении и пока пил вино, строил планы на будущее. Дочери герцога гарантированно отправятся в Богодар (столица королевства Палембанг), тем самым у канцлера появится дополнительный рычаг на Эдвина Триор. Орден ходоков однозначно выделит синеглазых бойцов для охраны короля, потому что барон Досифей сам обратился за помощью и будет обязан канцлеру за поддержку. Но самое важное, владетель баронства Бийза пообещал передать чертежи нового ружья, что принесёт лично Парасту баснословную прибыль. Он владел небольшим оружейным заводом, который располагался в сорока километрах от столицы. А если ружьё окажется действительно хорошим, то даже страшно подумать, какие грандиозные перспективы откроются перед его предприятием.
 В этот момент лэра Параста Сорайя отвлекли от благостных размышлений, отчего он недовольно нахмурил кустистые брови.
  - А ведь я имел возможность избавиться от этого негодяя, ещё шесть лет назад. Но по собственной глупости рассказал о нём барону Досифею, когда тот отлавливал голодранцев в моём городе для своей школы – герцог Эдвин Триор говорил с заметным сожалением и выглядел непривычно задумчивым.
  - Я также слышал об этой истории и прошу обратить ваше внимание, что и тогда лэрон Рэдий Лагр мстил за убитую разбойниками женщину. Отсюда смею сделать предположение, что он не опасен для окружающих, пока не пострадают близкие для него люди. А если учесть, что все погибшие входили в хорошо организованную банду, то его не казнить нужно, а выплачивать премию – лэр Параст озвучил своё видение «Триорской бойни», слава о которой разлетелась по всему королевству со скоростью галопирующей лошади.
 Специальные люди распространяли по городу правильную информацию уже более двадцати дней. Как и ожидалось, народная ненависть постепенно преобразилась в такой же силы народную любовь. На данный момент большинство жителей Триорска считают поступок Рэдия правильным и даже благородным, а возмездие злым бандитам справедливым. Да они уже снова бунтовать готовы, только в этот раз для защиты народного героя. «Как же легко порою манипулировать общественным мнением»: глубокомысленно подумал лэр Параст .
  - Что-то вы хитрите уважаемый лэр Параст. Насколько мне известно, вы недавно посещали столицу, но пробыли там всего несколько дней. Может быть поделитесь с нами свежими новостями – герцог Эдвин не скрывал своего интереса, ведь попадать в немилость к канцлеру, в его планы никак не входило.
 Уж слишком он погряз во внутриполитических интригах и заслуженно считался сторонником молодого короля. Многим в Совете Лэров это, мягко говоря, не нравилось, так что остаться сейчас без поддержки канцлера было смерти подобно.
  - У меня на руках имеется грамота, подписанная лично королём Камалем четвёртым. В ней объявляется, что лэрон Рэдий Лагр подлежит высочайшему помилованию. Мало того, ему присваивается чин лейтенанта в королевской армии – лэр Параст испытывал истинное удовольствие, ехидно созерцая потрясённые лица своих слушателей.
  - Но как же такое возможно? Ведь прошение о помиловании должен подать кто-то не ниже лэра – Эдвин Триор и не пытался скрывать своего удивления.
  - Так и случилось, вот только осталось определиться окончательно, кто же из лэров оказался столь мудрым политиком – загадочно ответил лэр Параст.
  - И кто же этот мудрый лэр? – почти насмешливо поинтересовался Эдвин Триор.
  - У меня в наличие есть три варианта, но из здесь присутствующих, это вы, уважаемый герцог – лэр Параст тоже позволил себе лёгкую усмешку.
  - Я? Но это просто невозможно – потрясённо выкрикнул Эдвин Триор.
  - Отчего же дорогой друг. Во-первых, вы вернёте хорошее расположение вашей младшей дочери и вновь станете для неё непререкаемым авторитетом – вкрадчиво произнёс лэр Параст и умышленно взял паузу.
«Ну, это вообще не повод, для подобного политического решения. С дочерью я разберусь и без постороннего вмешательства»: Эдвин мысленно отверг первый довод придворного интригана. Правда озвучивать свои мысли не стал и благосклонно кивнул головой, как бы демонстрируя, что готов внимательно слушать следующие предложения.
  - Во-вторых, горожане Триорска считают лэрона Рэдия народным героем и будут восхищены мудростью своего правителя – лэр Параст опять выдержал паузу, чтобы герцог успел осознать свои личные выгоды.
«Вот это уже может быть поводом для спасения жизни никчёмного проходимца, но таким незначительным, что не стоит и мараться участием в этой афере»: быстро сделал вывод Эдвин Триор и с сомнением пожал плечами.
  - В-третьих, вы окажете услугу молодому королю и лично канцлеру. Иметь должниками подобных персон, это я вам скажу, очень выгодное приобретение – лэр Параст откинулся на спинку стула и с удовольствием пригубил бокал с вином.
 «А вот это действительно подарок судьбы, такой удачи может больше никогда и не случиться»: окончательно определился Эдвин Триор и тоже поспешил промочить горло. Лэр Параст почувствовал шкурой, что добился нужного ему результата, но решил ускорить развязку затянувшегося спектакля:
  - Впрочем, в канцелярии лэра Рустэма Гойярд (канцлер) лежат ещё два прошения о помиловании, причём уже подписанные лэрами. Именно сейчас, я и решаю кого вписать в королевскую грамоту.
 Лэр Параст достал карманные часы и сделал вид, что собирается покинуть застолье. Это был недвусмысленный намёк, что времени для определения больше не будет.
  - Дорогой друг, лэр Параст. А не пройти ли нам в мой рабочий кабинет, у меня остались к вам вопросы личного характера – герцог Эдвин Триор молодецки вышел из-за стола и закрепил на своём лице добродушную улыбку.
  - С превеликим удовольствием, дорогой друг. Но перед тем, как покинуть обеденный зал, я вынужден просить присутствующих при нашем разговоре, о соблюдении конфиденциальности. Мне очень не хочется причинять кому-то из вас большие неприятности. Я бы даже уточнил, что они будут радикально жестокими. На этом откланиваюсь и желаю всем приятного аппетита и главное долголетия – лэр Параст и вправду элегантно поклонился.
 Когда два высокородных лэра отправились вершить человеческие судьбы, в обеденном зале активно забулькало разливаемое по бокалам вино. Этот весьма познавательный разговор вскоре станет дословно известен третьим лицам, но находятся они самое малое в трёх днях пути от герцогства Триорского.
 На центральной площади города Триорск собралась огромная толпа горожан, да что там, здесь присутствовала минимум половина обитателей столицы герцогства. Их уверенно сдерживали триста вооружённых ружьями солдат, построенных в две шеренги. Под солнечными лучами сверкали хищные штыки, заранее примкнутые на ружья, одним своим видом успокаивая простолюдинов. А народ и вправду находился на взводе, в толпе постоянно слышались выкрики, в большинстве своём призывающие силой освободить народного героя. Поэтому прежде чем начать правосудие, городские власти пригнали ещё сотню полицаев с саблями наголо. Лишь после этого, на заранее приготовленные места, изволили пожаловать благородные особы во главе с самим герцогом. Они чинно расселись на стулья и судилище началось. В двадцати метрах от них возвышался помост с виселицей, на котором одиноко стоял русоволосый парень. Его широкие плечи были гордо расправлены, подбородок вздёрнут, а губы упрямо сжаты. В его взоре отсутствовало какое либо раскаяние и даже наоборот, там плескалась непоколебимая уверенность в своей правоте. Он обвёл ряды аристократов дерзким взглядом и остановившись на заплаканном лице Николеты, широко улыбнулся и повернулся спиной. Связанные за спиной руки были сжаты в кулаки и лишь два средних пальца оттопыривались вверх. В этот момент ему зачитывал приговор судья:
  - Казнь осуществить через повешение. А сейчас осужденному предоставляется последнее слово.
 Толпа сначала возроптала, но довольно быстро утихомирилась и замерла в ожидании речи своего героя. Рэдий подошёл к краю помоста и толкнул заранее продуманную речугу:
  - Уничтожая этих преступников, я не только им мстил, но и одновременно очищал город Триорск от засилья организованных банд. Видимо власти города устраивает такое положение, когда его законопослушным гражданам режут горло среди бела дня. Возможно, кто-то из вас знал лично и мою тетушку Рону, и мою невесту Раду. Они обе проживали в рабочем квартале, как и многие из вас. 
 Рэдий взял паузу, чтобы люди успели подтвердить его слова, а заодно бросить гневный взгляд в сторону младшей дочери герцога. Тут он увидел, как судья начал приподнимать свой толстый зад и продолжил говорить:
  - Своим поступком я мстил не только за себя, но и за вас. Аристократы защищены охраной, полицией и солдатами, а вы брошены на произвол судьбы. Надеюсь, мой пример послужит руководством к действию и другим людям. Зло должно быть обязательно наказано, иначе для чего вам рожать детей на белый свет. На этом прощаюсь с вами, ухожу на встречу с богами несломленным и со спокойной совестью.
 Рэдий слегка поклонился в сторону толпы горожан и подойдя к виселице, ловко запрыгнул на высокий табурет и просунул голову в петлю. К эшафоту вразвалочку направился палач, а одновременно с ним пошёл и лэр Параст Сорайя. Он планировал взойти на помост с одинокой виселицей следом за палачом и провозгласить о помиловании, но ….
  - Честь ходока превыше всего – громко выкрикнул Рэдий и выбил из-под себя табурет.
 На его горле затянулась удавкой петля, но шейные позвонки пока ещё не сломались, и он попытался в последний раз улыбнуться Николете, вследствие чего получился только страшный оскал. Но младшая дочь герцога Триор этого не видела, она уже лежала без чувств на брусчатке центральной площади. У лэра Параста тоже ноги едва не отказали, когда он увидел болтающегося в петле Рэдия, но быстро взял себя в руки и помчался спасать свою карьеру, а самое главное будущие баснословные прибыли. Он легко сбил с ног огромную тушу опешившего палача и выхватив парадную саблю, одним взмахом перерубил верёвку. Рэдий мешком грохнулся на помост и страшно хрипя, всё же задышал. «Слава великим богам»: облегчённо прошептал лэр Параст и повернулся на раздавшийся сзади шум. Тридцать синеглазых ходоков во главе с бароном Досифеем стремительно прорвались к помосту, сметя на своём пути правый фланг чинно восседавших аристократов. Не успевший подняться палач получил два увесистых пинка и искусно притворился мёртвым. Ходоки заняли круговую оборону и стали свирепыми взглядами замораживать сердца всех, кто осмеливался смотреть в их сторону. Барон Досифей склонился над своим лучшим учеником и аккуратно влил в его рот вонючую жидкость. Рэдий непроизвольно закашлялся, самостоятельно глотать он пока ещё не мог, но внутренности зажгло огнём, значит лекарство всё-таки смогло попасть внутрь. Потом его мозг взорвался от переизбытка адреналина и он радостно нырнул в ласковые объятия лекарки Хельды. По уже многократно выработанной привычке, Рэд мгновенно уснул во сне. Странно, но в этот раз его нежно баюкали сразу три женщины. Он, было, хотел посмотреть кто это, но почему-то не смог и затих пребывая в блаженной неге.
 Через неделю после этих событий, которые серьёзно всколыхнули город Триорск, Николета вместе со своей старшей сестрой отправились в столицу королевства. После пережитого потрясения, она не стала противиться воле отца, уверенно считая, что её отважный Рэдий всё же погиб. Если раньше отец был для неё подобием бога, то теперь Ника испытывала непреодолимое отвращение при встрече с ним. Некоторые вообще считали, что она тронулась рассудком и открыто намекали об этом герцогу Эдвину Триор. В общем, все заинтересованные стороны сошлись на том, что младшей дочери пойдёт на пользу смена обстановки. А лэр Параст Сорайя взялся лично оказывать протекцию дочерям герцога и ввести их в ближайшее окружение короля. Такие многообещающие перспективы были благосклонно приняты обеими сёстрами, они хоть и были высокородными аристократками, но в данный момент являлись завзятыми провинциалками. В столице темп жизни был уже другим, там имелось больше возможностей удачно выйти замуж, да и поднатореть в придворных интригах не помешает. Николета не была глупой и прекрасно понимала, что их везут на показ, словно на ярмарку, но даже в качестве товара, она покидала герцогство Триорское с явным облегчением. Жить там, где погиб этот зловредный мальчишка, она больше не хотела. Перед её глазами встала картина, как ходоки уносят его безвольное тело с неестественно опухшей шеей и по щекам Николеты потекли крупные слезинки. Но когда она вспомнила слова записки, переданной уже после казни от имени лэрона Рэдия Лагр, то разрыдалась в голос. На квадратном листке бумаги, который был свёрнут трубочкой и перевязан синей ленточкой имелось в наличие всего одно предложение; наивный взгляд, приподнятая бровь и губ незацелованных изгибы.