Из протестантов в Православие

Сколько бы мы ни говорили на дебатах правильных слов и как бы не доказывали, что Истина в православной Церкви, это не для всех убедительно. Предлагаю сейчас Вашему вниманию подлинные истории людей, которые сами разобрались где истинная Церковь, а где ложная.



Филипп Ладвелл, первый православный американец в Лондоне

Одним из самых примечательных людей в трехсотлетней истории Русской Церкви в Лондоне был полковник Филипп Ладвелл-третий, родовитый землевладелец из американской колонии Виргиния. Прихожанин Успенской Греко-Российской Посольской церкви в Лондоне в 1738–1739 и 1760–1767 годах, он был, вполне вероятно, и самым первым из православных американцев.

Двадцатидвухлетний Филипп Ладвелл, прибыв в 1738 году «для взыскания правой веры» в Лондон, 31 декабря того же года был присоединен к Православной Церкви иеромонахом Варфоломеем (Кассано), вторым настоятелем Греко-Российской церкви в Лондоне. Вернувшись в Америку, он женился, служил в армии Виргинии, участвовал в общественной жизни и управлении колонии, дружил с будущими отцами – основателями США Вашингтоном, Джефферсоном, Франклином. Дом, построенный Ладвеллом в Уильямсбурге, сохранился; его отличает необычная для того времени архитектурная деталь: в восточном конце подвального этажа устроена полукруглая апсида.

В 1760 году к тому времени овдовевший Ладвелл с дочерьми отправился в Лондон, где стал готовить их к принятию Православия, а также продолжил работу над переводом с латинского «Православного Исповедания Восточной Церкви» митрополита Петра Могилы.

Недавно в архивном фонде потомков Филиппа Ладвелла была найдена его рукописная книга с английским текстом трех Литургий – Иоанна Златоуста, Василия Великого и Литургии Преждеосвященных Даров, а также утреннего и вечернего правил, чина исповеди и пр. Переводы сделаны на очень хорошем уровне. Так как в лондонском храме уже имелись английские переводы двух Литургий, сделанные отцом Варфоломеем (Кассано), нет сомнений в том, что перевод Литургии Преждеосвященных Даров принадлежит самому Ладвеллу.

Дочери его, Анна, Франсис и Люси, были крещены 3 апреля 1762 года, в Великую среду, настоятелем Посольской церкви иереем Стефаном Ивановским. Восприемником, вопреки правилам, стал их отец, ведь в Америке, куда они собирались вернуться, он был бы единственным человеком, способным наставить их в вере. В тот день Литургия Преждеосвященных Даров, вполне возможно, служилась по-английски.

За год до этого, в феврале 1761 года, отец Стефан испрашивал решения Святейшего Синода по трем просьбам Филиппа Ладвелла. Первой была просьба благословить издание английского перевода «Исповедания» Петра Могилы, в котором священник не нашел никакой погрешности, дабы «всем Святой Восточной Церкви сынам в духовное созидание в Лондоне находящимся, туне [даром] раздавать».

Вторым был вопрос о том, как ему и дочерям вести себя по возвращении в Америку: «в доме ли своем всегда им в молитвах своих упражняться, или дозволено им будет временно в аглинскую церковь ходить, своей не имея? И таким их поведением, хотя трижды в год, некую должность Создателю своему публично воздадут, и того места, в коем они жительство имеют, народное негодование от себя отъимут; в котором… никаким другим религиям кроме протестантской быть не позволяется. Да к тому же никому в отечестве его о перемене религии его и поныне неизвестно, в знатной королевской службе советником ему тамо бывшу».

Самой же необычной была просьба Ладвелла о благословении, «по древнему первенствующих христиан обычаю», взять с собой в Америку освященные Святые Дары, и впредь получать их ежегодно из Лондона, «дабы им сей духовной пищи по отъезде отселе вовсе не лишиться, и через то во уныние не прийти. Ибо он во все вышереченное там двадцатилетнее его время, ни о чем столь много не беспокоился, как сих Божественных Даров лишением, коих он иногда во укрепление веры его желал сподобиться». В конце прошения священник предлагает: «Я же нижайший, всю вышепомянутого сего во благочестии ревностного мужа просьбу, от многой его любви ко Святой Церкви происшедшую, принимаю смелость Святейшему Правительствующему Синоду на милостивое рассуждение всенижайше предложить, и на оную милостивейшего решения всепокорнейше в порадование его просить».

Святейший Синод благосклонно отнесся к просьбам «аглинского дворянина, из Америки приехавшего». Благословлялось издать и раздавать катехизис Петра Могилы: «По напечатании желающим оный у себя для пользы иметь, ему Лодвелу употреблять в дачу позволить». На второй вопрос, «каким образом им по отъезде их в своем отечестве в молитвах упражняться, и о прочем, что до церковных таинств принадлежит», священнику следовало обо всех обстоятельствах прилежно разузнать, и «с надлежащей предосторожностью наставление им преподать… по своему рассуждению».

И, наконец, «при отъезде оного Лодвеля с его фамилиею из Англии в их отечество Святые Дары для предписанных в доношении от тебя, иерея Ивановского, нуждопотребных обстоятельств, и в рассуждении его Лодвеля всеусердного желания. Ежели совершенно в содержании им как ныне, так и впредь Православной нашей веры непоколебимая надежда усмотря[ется], Святые Дары для его и детей его в пристойной дарохранительнице с должным о хранении их наставлением по вышеобъявленной обстоящей в том нужде с ним Лодвелем отпустить тебе, иерею Стефану Ивановскому, Святейший Синод благословляет».

Бог не судил Филиппу Ладвеллу вернуться на родину. Из теплого дружеского письма Бенджамина Франклина Ладвеллу мы знаем, что в 1763 году тот был уже болен. Исповедная ведомость Успенской церкви свидетельствует, что семейство Ладвеллов регулярно причащалось.

Что же привело богатого молодого человека весьма знатного рода (его дед, полковник Филипп Ладвелл-первый, был губернатором колонии Каролина) к решению обрести правую веру? По свидетельству графа Семена Романовича Воронцова, близко знавшего младшую дочь Ладвелла Люси, ее отец в юности решил изучить творения отцов Церкви и, убедившись в истинности веры Греко-Восточной Православной Церкви, пожелал присоединиться к ней. Над Ладвеллом, полным сиротой с четырнадцати лет, не довлела воля родителей. Характерны его слова, переданные отцом Стефаном: «Лодвел… возвратно оттуда в Лондон прибыл, и трех дочерей своих… матери их давно в Америке лишившихся, с собою привез, дабы их Святой Восточной Церкви здесь соединить, и тем соединением им и себе общую Матерь иметь».

Полковник Филипп Ладвелл скончался в Лондоне 14 марта 1767 года. Отпевание совершил настоятель Русской церкви иеромонах Ефрем (Дьяковский). Ныне в этот день (14/27 марта) по благословению Первоиерарха Русской Православной Церкви Заграницей Митрополита Илариона вхрамах Восточно-Американской епархии РПЦЗ служатся по нему панихиды. Тексты его перевода Литургии Преждеосвященных Даров, предназначенные к пению, недавно положены на музыку и используются в некоторых храмах РПЦЗ в Америке.

Источник: Михаил Сарни, «Русская Церковь в Лондоне: от Петра Великого до наших дней»



«Наш путь к православному храму прошел через сомнения и поиск»

Мы поступили на Физтех (на ФФКЭ) в 1985 году. Я – Ялтанский Василий, она – Андреева Наталья. Познакомились мы на первой в своей жизни паре в 202;й аудитории НК. Это и есть начало большой и интересной истории, пока нигде и никем не опубликованной. Прошло 22 года (и это словно вчера), и вот мы – уже большая православная семья, которая готовится к встрече своего восьмого малыша!

Наш путь к православному храму прошел через сомнения и поиск. Как и большинство наших сверстников, мы были воспитаны гражданами СССР, в духе научного атеизма. До сих пор помню, как на картошке (наш первый колхоз) народ дружно конспектировал «Манифест коммунистической партии» с известными словами «… призрак бродит по Европе, призрак коммунизма» (видимо, трое основоположников марксизма[-ленинизма] пили долго и целеустремленно, прежде чем положить этот болт в основу. Я не филолог, не знаю, но что-то в этом есть…). В общем, не раз и не два я засыпал в кабинете общественных наук, рискуя травмировать чайник о шариковую ручку, которая только по названию – круглая, а по сути – вдарит, мало не покажется (коллеги поймут). Но это был не поиск, а так – привычная инерция школьного мышления, психология вечного отличника. Так бы и стал я каким-нибудь рядовым очкариком в каком-нибудь НИИ, если бы не моя вторая (лучшая) половина, благодаря которой что-то внутри непонятное катализировалось, выпало в осадок и пр. – короче, сложная, недетерминированная концептуальная реакция организма на внешние воздействия…

В конце 90;х годов нам встретились молодые ребята (соседи по общаге), которые активно и серьезно изучали Библию. Оказалось, что они регулярно посещают собрания евангелистов, адвентистов седьмого дня. В то время мы и не ведали, что такое сектанство. Поэтому мы тоже стали ходить на собрания каждую субботу (даже в аспирантуре при сдаче кандидатского минимума я сказал англичанке, что в субботу стараюсь не учиться, а посвящать день изучению Библии и общению с единоверцами). Сомнения – там ли мы? – начались примерно год спустя и окончательно решение о разрыве было принято единодушно с супругой после беспрецедентного шоу проповедника Марка Финли во Дворце Съездов (особенно достал переводчик, широко размахивающий руками; если убрать звук, то казалось, что они вместе с Марком отмахиваются от невидимых мух или мошек – смешно и больно одновременно). Тогда мы поняли, что про Иисуса Христа нельзя говорить со сцены…

Тяжелый год молчания, смятения, поисков. Мы были «ничьи». Еще по разу перечитали Библию (от корки до корки). И вот как-то говорю жене: «Хочу помолиться в православном храме». Так и сказал. Но… время шло, беседы на духовные темы ограничивались семейным кругом. Однажды летом, прекрасным солнечным днем, решил я поехать в ближайший храм Святой Троицы, что у станции «Троицкая» по Рижскому направлению (к тому времени мы уже успешно закончили Физтех и работали. Жили в г. Дедовске Московской области, где и живем до сих пор). На душе было почему-то легко и радостно и, я бы сказал, волнительно, как перед каким-то большим событием, Встречей. О. Геннадий (Царство ему Небесное) встретил меня просто и приветливо. После окончания службы он был в простом черном подряснике, собирался поливать огурцы и предложил по дороге обсудить волнующие меня темы. На мой недоуменный вопрос: «Допустим, православная вера – правильная. А как же тогда четвертая заповедь?» (адвентисты особенно чтят субботний день), – он ответил вопросом: «Что у нас там в четвертой заповеди?». Я несколько растерялся, что православный священник не помнит заповеди «по номерам». Батюшка удивительно искренно и просто разрешил мое сомнение: «А что тут непонятного, суббота открыта для добрых дел, служению Богу и ближнему»…

Возвращался домой я уже другим человеком, радость охватывала все мое существо, я почувствовал себя маленьким мальчиком, которого ободрил отец…

Через неделю жена и двое наших детей крестились в храме Преображения Господня в Тушино, а я, крещеный с детства, впервые в жизни исповедался. В скором времени мы венчались в том же храме, а затем освятили дом. Так было положено начало пути нашей молодой православной семьи. Тогда мы еще не представляли, что начинается совсем другая, настоящая жизнь. Пути Господни неисповедимы…

P.S. Не могу не сказать, что закончил alma mater с красным дипломом, в 1993 году успешно защитил кандидатскую диссертацию, работаю директором ИТ крупного торгово-промышленного холдинга. Моя жена закончила заочную аспирантуру, а ее диссертацией, которая до сих пор в работе, стали наши любимые дети.

Храни вас Господь. Просим ваших молитв.

Василий и Наталья Ялтанские

Источник: Невыдуманные рассказы из цикла «Мой путь к вере»




Уйти от Пятидесятников


Молодая мама из Орла прошла сложный путь к Богу искушением евангельской секты, где все ей было понятно и интересно, но Господь привел ее в храм, где она обрела не только истинную веру, но и встретила своего мужа.

«Вечная любовь Божия непрестанно окружает нас, назидает, хранит, направляет, помогает, укрепляет, делает победителями врагов видимых и невидимых, исцеляет болезни, очищает грехи и умиротворяет души, просвещает и утешает, слава бесконечной Любви».

Юлия Митина, молодая мама: Она [история] началась давно, мне, наверное, было тогда 18 лет, и началось с того, что моя мама съездила в Оптину Пустынь и привезла мне оттуда икону «Неувядаемый цвет», Богородицу. Ну, я как относилась к Церкви: да, Церковь ; это хорошо, в Бога верю, иконы почитаю ; больше ничего. Я взяла эту икону с собой в поездку, там мы с подругами выпили, ну, что скрывать, скрывать-то тут нечего, мне было очень плохо, я молилась и просила, чтобы мне Бог помог. Но дело было не в том, что мне плохо было от алкоголя, было вообще на душе очень скверно, я поругалась тогда со своими друзьями, и было такое чувство, отвратительное просто. И, как бы сказать, что прямо сразу мне полегчало ; нет, но цепь событий начала развиваться один за другим, то есть на следующий день в том городе, куда я поехала ; там давали концерт протестанты.

Корреспондент: Это в каком городе?

Ю. М.: В Керчи. Я тогда в Керчь ездила.

Я послушала, посмотрела на них, заинтересовалась, но ничего, никаких активных действий не приняла. Потом, когда я приехала в Орёл обратно домой, я встретилась с другими протестантами. Я сначала встретила одного человека, верующего парня оттуда, из пятидесятников, но на тот момент он не был там крещен, просто туда ходил, и, Вы знаете, я вот в нём заметила, что он не такой как остальные. Я на тот момент ходила слушать концерты рок-музыки, и он там играл, у них это принято. И он был необычный, вот я смотрю на него и думаю: ну, что-то в нём не то ; не пьёт, не курит, матом не ругается и, вообще, как-то так себя странно ведет. А потом выяснилось, что он оттуда, из этой секты пятидесятников. Ну, мне конечно тоже туда захотелось, потому что интересно, новые люди, и ещё в группе у меня была одногруппница тоже оттуда. И получилось так, что сначала я попала к пятидесятникам.

Корр.: Когда Вы были студенткой?

Ю. М.: Когда я была студенткой, мне было 19 лет.

У них там много молодёжи, они их привлекают концертами всяческими, фильмами. Ну, в общем, работают они в этом отношении хорошо с молодёжью. Когда я туда пошла, меня зацепило то, что они очень много улыбаются и какие-то неестественные, ну, как, ; фальшь, она чувствуется. И я сколько туда ходила, я все время думала, что в православный храм надо зайти, ну, то есть, как: осталось с детства впечатление о том, что там хорошо, о том, что там что-то другое, что-то есть, что надо туда идти. Но это был очень сложный выбор для меня. А потом я просто спросила у Бога напрямую: как, куда Ты хочешь, чтобы я пошла, где мне оставаться? Потому что родители мне говорили одно: «В православную надо идти», ; хотя мы ходили туда два раза в год, но всё равно, как бы, они настаивали на этом. Одногруппники и друзья из пятидесятников говорили: «Ты что, православие же давно устаревшее, в православии Бога нет, вот у нас Он есть».

Изменил мой взгляд на православие священник. Я на тот момент пошла в Иверский храм, там был священник ; отец Сергий, я к нему подошла попробовать исповедоваться, я хотела попробовать. Но я была решительная: то есть, я сначала пошла к протестантам, потом я пошла в Православие, мне захотелось сравнить. Я пошла исповедоваться, думаю, ну какой у меня грех? Ну, наверное, гордость. Я говорю: «В гордости грешна». Он [священник] говорит: «А еще что?» Я говорю: «Ну, к пятидесятникам хожу». Он: «Да ты что?» Я говорю: «А что? У них вроде тоже Бог есть» ; «Ты что, куда ты ходишь, иди подумай!». И я почувствую такую силу огромную надо мной, и мне стало стыдно. Мне стало стыдно за то отношение, которое прививают в пятидесятнических общинах к Богу, то есть у них оно какое-то такое дружеское, то есть совершенно неуважительное, на мой взгляд. И тут я вдруг поняла, какой Бог ; вот Он другой, не тот, которого они представляют. Мне стало стыдно, страшно. Было потом сложно ; сложно перейти от них в Православие, потому что пришлось ломать себя, сильно ломать. У них там весело, у них там песни, молодёжь, а в Православии надо идти, на службе стоят сложно, надо каяться, молодёжи никого нет, когда по первости приходишь. Хотя мне повезло, потому что там тогда собиралась молодежная группа и я туда попала (в православном храме), и как-то всё-таки стало легче. Ну, а дальше служба за службой, исповедь за исповедью, становилось всё как-то в голове яснее и понятнее.

Алексей Митин (инженер-электронщик): Встреча с супругой была уже после того, как я пришел в Церковь. Более того, мы встретились в церкви.

Ю. М.: А потом чудо за чудом: как мы встретились с мужем, как родился сын, как у нас появился этот дом.

А. М.: Кстати, дом ; это отдельная история. Он был весьма в плохом, таком, духовном состоянии, то есть вот тётя, которая здесь жила ; она бесов видела, и, в общем, нехорошее здесь было место. И когда я сюда один въехал и как бы начал физическую уборку, сразу почувствовал, что давит на мозг какая-то нехорошая обстановка в духовном плане: то есть спать неприятно, чувствуешь, что смотрит на тебя кто-то. Я просто взял тогда и побрызгал святой водой сам с молитвой «Да воскреснет Бог», и стало как-то полегче. Через полгода мы поженились, и практически сразу привели батюшку и освятили дом. Мне это очень хорошо знакомо по прежнему опыту моих занятий, то есть, вот, присутствие этой нехорошей силы рядом ; оно ощущается. И в некоторых домах, когда приходишь в гости, тоже это внезапно чувствуешь, но если люди нецерковные, они не поймут, о чём ты говоришь, хотя сами, допустим, замечают, что у них, там, склоки какие-то, нелады, или страх, или гнев, или что-то такое.

Ю. М.: Без помощи Божией тут было бы очень сложно, не всё так просто. Иногда, когда Он заставляет смиряться, бывает очень тяжело и не хочется вообще ни церкви, ни молиться, ни мужа, ; никого (смеется). А потом, вроде как всё успокаивается, приходит в норму.

А. М.: Истории, наверное, у всех интересные, разные. Я пришёл к вере, меня привели изначально в 5 лет. Мама меня крестила с бабушкой вместе тут же в нашем орловском храме, тогда одном из двух действующих, и, в общем-то, с тех пор никто в нашей семье особенно православным не стал, то есть, жили как жили, как обычные российские граждане до начала 2000;х годов. Тогда я уже заканчивал школу и заинтересовался ; то есть, меня интересовали всякие такие: мистика, метафизика, ; и я заинтересовался разными учениями, начиная от Кастанеды, Норбекова, Блаватской. То есть, из всего этого у меня в голове была жуткая каша, я пытался, там, какие-то энергии ловить, чего-то видеть, шариться по всяким астральным полям, ; слава Богу, больших успехов не добился. Ну, и при этом всё равно был какой-то взгляд в сторону традиционных религий, что если они существуют, значит, наверное, там что-то, действительно, есть. И однажды мне пришла такая идея: пойти в обычный храм православный и попробовать там какая на вкус эта самая энергетика. Когда я туда пришёл ; всё, начал подзаряжаться там, условно говоря (смеется). И тут меня как током ударило по спине через позвоночник, я оттуда убежал и крепко задумался уже придя домой, что, наверное, я что-то делал неправильно, и неспроста. Начал читать литературу, всё началось с детской энциклопедии «Религии мира» ; вот там я нашел раздел «Православие» и как-то погрузился в это, понял, что вот то, что подают эти современные учителя и псевдоучителя как вновь открытую истину ;  на самом деле, гораздо более глубокие вещи открыты уже две с лишним тысячи лет. Ну и с 2003 года я начал свое продвижение к Православию. Начал ходить на службы ; на вечернее и на воскресное, потому что я тогда учился, и удавалось ходить, допустим, на вечернюю службу и в воскресенье. Сейчас я работаю, поэтому, в основном, это только воскресные и праздничные службы.

Лучше сразу наладить контакт со священниками, то есть я нашёл, не могу сказать ; духовного отца, но священника, которому исповедовался и задавал вопросы просто.

Корр.: Какие были самые сложные вопросы, не помните? На первых порах.

А. М.: Самые сложные вопросы, как, наверное, у любого, кто приходит от магии и эзотерики ; это соотношение веры и знания, то есть в чём, собственно, смысл: в познании или благодати, или вере. От этого было сложно отойти, то есть свою гордыню как-то так слегка притоптать, что мозг ; это далеко не хорошо, и далеко не всегда полезно, не во всем; от большого ума совершаются большие глупости.

Ю. М: C отцом Cергием ; он тогда стал, можно сказать, моим духовным отцом, ; он собирал нас, молодёжь, и проповеди нам читал, ему много вопросов задавали, в поездки ездили, и он нас окормлял, и, в общем, вот в моей жизни он сыграл очень большую роль.

А. М.: Полное слияние души у меня, наверное, не произошло, ну, как ; радость, и после каждого причастия, исповеди и причастия ; сознание того, что ты как бы полностью осознаёшь свои мысли, свои чувства; то есть, наверное то, что называется «целомудрие», то есть когда ты осознаешь свой мозг, свои мысли ; все вместе, они не разбегаются в разные стороны. Я как человек научный такой, я это воспринимаю так, что если я потерял контроль над своими мыслями, если у меня в голове вдруг заиграла музыка или полезли какие-то посторонние домыслы ; значит, пришло время идти к батюшке (смеется).

Корр.: И что делать?

А.М.: Что делать? Исповедоваться и причащаться. То есть, даже если я ещё не концентрировался на том, что там: грех ли какой-то, или просто накопилось по мелочи, всякие, там, обиды и зависть, ; ну, значит что-то уже назрело в душе, и она потеряла, наверное, какую-то чистоту.

Ю. М.: Разве есть фраза в православии «повезло»? Бог направил. (смеется) Я считаю, что главное ; это обращаться именно к Богу и верить в то, что Он приведет тебя куда надо. Слава богу за всё!

Видео-источник: cтудия издательства «Символик»



«Православие – это исполнение евангельского богословия»

Эти истории обращения в Православие опубликованы сайтом прихода великомученика Георгия Победоносца города Прескотт штата Аризона (Греческая православная архиепископия Америки).
Все началось с иконы в кальвинистской семинарии

История православного писателя Роберта Аракаки

Роберт Аракаки рос невоцерковленным. Он уверовал в Христа в средней школе, прочитав «Живую Библию»[1]. Стал членом Унионной церкви Калихи (Kalihi Union Church), которая является частью Объединенной церкви Христа (United Church of Christ; UCC)[2]. Но его очень тревожило либеральное богословие UCC, и Роберт захотел помочь этой церкви вернуться к библейским корням. Поэтому он поступил в Богословскую семинарию Гордона и Конуэлла, намереваясь стать преподавателем богословия в либеральной Объединенной церкви Христа. Однако благодаря неожиданным поворотам событий он стал православным христианином!

В первую неделю учебы, идя по коридору главного студенческого общежития, Роберт увидел на двери комнаты одного из студентов икону Христа. Подумал про себя: «Икона в кальвинистской семинарии?!» Так началась длинная череда неожиданных «встреч» с восточным Православием.

Роберта привлекали глубина и «мистичность» литургического служения, укорененные в историческом христианстве. Его путь к Православию начался, когда маленькие вопросы о протестантском богословии выросли в большие, а те привели к богословскому кризису. Он с болью осознавал, что большая часть того, что можно назвать евангелическим христианством, восходит к XIX веку. Это значит, что евангелическая традиция, как и либерализм, является современным новшеством.

Еще большее разочарование принесло изучение классического реформатского богословия, особенно двух столпов протестантизма – Мартина Лютера и Жана Кальвина. Оказалось, что два основополагающих принципа протестантизма – «sola fide» («только верой») и «sola scriptura» («только Писанием») – не имеют отношения к ранней Церкви и являются результатом толкования Библии определенным образом. Другими словами, протестантская Реформация является не возвратом к историческому христианству, а лишь поздним нововведением.

По мнению Роберта, приверженца евангелического учения особенно пугает в Православии понимание, что иметь истинную веру означает принадлежать Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Роберт был присоединен к Православной Церкви в Неделю торжества Православия 1999 года в греческом православном храме святых Константина и Елены в Гонолулу (Гавайские острова). «Я благодарен за все, что узнал из евангелического христианства, – говорит он. – Но христианство заключается в гораздо большем. Православие есть исполнение евангельского богословия и служения».
Христианство как форма терапии

История журналиста Альфреда Сюерса

Существует много определений журналиста. Одно из лучших звучит так: журналист – это тот, кто ставит общественное благо выше всего остального и применяет определенные методы, главный из которых заключается в сборе, оценке и добросовестной проверке подлинности информации. История обращения Альфреда Сюерса в Православие по всем параметрам удовлетворяет данному определению. На своем пути к единой истинной вере и Православной Церкви Альфред использовал все полученные им журналистские навыки.

История Альфреда началась, когда он работал в одной из главных газет Чикаго и освещал всевозможные трагические события, что побудило его начать молиться Богу следующим образом: «Как бы я мог служить?» Несмотря на свою успешную карьеру журналиста и религиозную веру (он был членом Сайентистской церкви), Альфред чувствовал духовную неудовлетворенность. Хотя его родители были очень заботливыми и добропорядочными людьми, унитарианское (т.е. с отсутствием догмата о Святой Троице. – Д.Л.) воспитание было лишено подлинно христианских ориентиров.

Когда Альфред учился в средней школе, его сестра заболела смертельной болезнью, что подвигло его на молитву и тайное чтение Библии. Протестантская вера его дедушки и бабушки, вместе с которыми он жил во время болезни сестры, поставила его на путь поиска более религиозных ориентиров. Тот путь привел Альфреда к успешной карьере, хотя он остался неудовлетворенным в духовной жизни.

Заняв весьма завидный пост в газете «The Christian Science Monitor», одном из влиятельнейших изданий страны, Альфред собирался соединить свою работу с верой. Однако несколько месяцев спустя после произошедших в газете потрясений ему пришлось из нее уйти и вернуться на свою должность в Чикаго. Авторитарная и секулярная сущность его церкви разочаровала Альфреда, искавшего более глубокой духовности. К этому добавилась и личная трагедия.

Долгожданная беременность жены Альфреда завершилась рождением мертвого ребенка. По понятной причине его супруга почти потеряла рассудок от горя, а Альфреду показалось, что он потерпел «кораблекрушение в вере». В конце концов они развелись: Альфред принял предложение отправиться учиться в Уэльс (Великобритания), жена не могла поехать с ним, так как занималась бизнесом своей матери, так что они расстались.

Спасающая благодать открылась Альфреду при изучении христианской культуры и монашества древней Ирландии, благодаря чему он все больше узнавал о православном христианстве. После посещения нескольких других храмов Альфред пришел в православный приход рядом с университетом. Он нашел прихожан «очень гостеприимными и явившими пример традиционной христианской жизни, в котором я так нуждался».

Посещение Божественной Литургии и других богослужений вкупе с его собственными чтением и исследованием помогли Альфреду обновить и переориентировать свою молитвенную жизнь: он чувствовал, что нашел раннюю христианскую Церковь. В душе Альфреда особенно отозвались слова митрополита Иерофея (Влахоса): «Христианство – это не религия, а форма терапии». Он познал всю истинность этих слов, когда попал в православный кафедральный собор в Чикаго и влюбился в иконографию и церковную музыку.

Позднее Альфред был крещен, миропомазан, а затем обвенчался в Православной Церкви. Под руководством любящего духовного отца и в теплых объятиях его церковной семьи Альфред имеет возможность трудиться над своим спасением с помощью благодати Божией.
Мой путь к Восточному Православию

История Николая Вентера из Йоханнесбурга

Я родился в одной известной протестантской саббатарианской («субботствующие христиане») секте. Мой дедушка был одним из самых передовых проповедников этой деноминации в ЮАР в начале XX века, а мой отец работал их пастором, церковным администратором, редактором и переводчиком в Кейптауне.

Я учился в церковных школах, и все мои друзья были членами той церкви. Мы жили в своем мирке, и нам говорили не общаться с людьми «из внешнего мира», потому что мы испортимся, отпадем от Иисуса и станем «потерянными».

В 1998 году в моей жизни появился интернет, радикально изменивший взгляд на мир. Наконец-то стали доступны библиотеки, документы, книги и идеи. Сначала мне стало страшно, когда я нашел сайты, посвященные разоблачению заблуждений нашей церкви. Я решил объективно разобраться: если окажется, что они неправы, то от этого ничего не теряю. Но вдруг они правы? Тогда я буду судим за то, что отказался отвергнуть заблуждение. Поэтому я стал изучать и читать, и постепенно мои взгляды на нашу церковь стали меняться.

Но я никогда не оставлял Христа. Святой Дух продолжал меня вести и открывать новые двери к истине. Будучи неудовлетворенным своей деноминацией, я стал внеконфессиональным христианином.

Став «христианином вне церкви» и оказавшись в «стихии» этого мира, я не знал, куда идти.

Первой мыслью было изучить и узнать, что представляла собой самая ранняя Церковь апостолов. До ухода из своей деноминации я бывал на Божественной Литургии Русской Православной Церкви: в то время прихожане собирались на дому. Это было благодаря «русскому духу» моей жены Серафимы, желавшей видеться с русскими людьми. Хотя и участвовал в их богослужениях, я не знал их вероучения, и, честно признаться, Православие тогда казалось мне слишком «католическим». Мое протестантское воспитание заставляло меня сильно бояться католицизма! Я все искал апостольскую Церковь, даже не догадываясь, что стою именно в ней!

Следующие 18 месяцев я посещал собрания «Домашней церкви» (христианское течение протестантского толка. – Д.Л.), но счел их слишком «харизматическими» для меня. Тем временем в Мидранде близ Йоханнесбурга был построен новый русский православный храм, и моя жена сказала, что хочет присоединиться к этому приходу. Так что с сентября 2003 года мы стали регулярно ездить туда на Божественную Литургию. Поскольку супруга имеет инвалидность, мне нужно было каждый раз возить ее на машине. У меня пока не было интереса к этой «католической» Церкви. Однажды на стоянке рядом с храмом я увидел на бампере одной машины наклейку с надписью: «Православие сегодня – такое же, как и в 33 году нашей эры!» Она привлекла мое внимание и заставила задуматься. Я задался вопросом: «Может ли быть так?»

Я впервые начал напряженно изучать Православие. Сначала у меня был только «Катехизис», и я стал методически исследовать основы православной веры. И так принял их все одну за другой, потому что они согласовывались с указанными рядом стихами из Библии; но продолжал верить в «sola scriptura». Я знал, что существуют иконы и молитвы святым, но старался пока о них не думать. Вместо этого сконцентрировался на православном богословии.

Все это было прекрасно, но в определенный момент я столкнулся со Священным Преданием – и застрял на этом. Не мог с ним примириться. Стал молиться о просвещении, но ответ все не приходил. Однажды, стоя на Литургии, окруженный церковным пением и молитвами, я посмотрел на иконы и спросил сам себя: «Это правда истинная Церковь Божия?» Тогда очень гордился своими «богословскими знаниями». Затем посмотрел вверх на свод под куполом храма, и вдруг голос в моей голове ответил: «Не думай, что знаешь всё, потому что ты не знаешь ничего!»

Меня это потрясло. Зная, Кто это был, я решился быть открытым и позволить Богу разговаривать со мной. С того момента моя жизнь изменилась. Хотя я все еще был скептиком, но разрешал Святому Духу направлять меня. Стал молиться еще усерднее. Начал замечать многое в Священном Писании и у святых отцов, что ранее обходил вниманием. И продолжал читать и изучать Православие.

Я также стал принимать во внимание гонения и мученичество. Если начнете читать свидетельства о страданиях миллионов мучеников и исповедников, пострадавших в СССР от коммунистов в XX веке, то зададите вопрос: «Почему?» Напрашивался единственный вывод: диавол ненавидел этих людей! А если сатана что-то ненавидит, следовательно, оно принадлежит Богу. Это умозаключение очень помогло мне в принятии решения.

Последним «препятствием» на моем пути была Богородица. Я мог признать учение о Божией Матери – это казалось разумным, но молиться Ей о заступничестве было для меня слишком тяжело – я пока воздерживался от этого.

В один прекрасный день голос сказал мне: «Просто попробуй. Просто сделай это – и посмотришь, что будет дальше». Я открыл свой джорданвилльский молитвослов и принялся читать молитвы. Для меня уже это было странным – молиться по книге. Но я обнаружил, что в этих молитвах есть сила. Они написаны благочестивыми мужами, и они – работают! Вопросы, которые до этого представляли проблему моей жизни, перестали быть таковыми. Мои привычки и вкусы в сфере музыки и развлечений изменились. Я стал «новым человеком». Я по-прежнему грешник, но осознаю свои слабости и возлагаю на Господа заботу о себе – и Он мне помогает.

Я также принял то, что именно Православная Церковь выстояла и «врата ада» не одолели ее, она вышла торжествующей спустя века. Будучи людьми, мы, включая и духовенство, всегда совершали и будем совершать ошибки. Церковь как Тело Христово неизменно стоит на прямом и узком пути, как заповедал Иисус.

Мне есть еще много чего рассказать, но боюсь, что получится целая книга. Мы с Серафимой были приняты в Православие через миропомазание на праздник Входа Господня в Иерусалим в 2004 году (точная дата: 04.04.04 – как после этого я могу ее забыть?). Мы обвенчались 13 февраля 2005 года, на следующий день после семилетия нашей совместной жизни. Наконец-то мы пришли домой.

 

Перевод с английского: Дмитрий Лапа

Источники: St. George Orthodox Church / Православие.ру

[1] «Живая Библия» – современное переложение, по сути пересказ, Библии на английский язык, сделанное в 1971 г. Кеннетом Тейлором на основе Американской стандартной версии Библии. – Здесь и далее примеч. перев.

[2] Религиозное объединение, созданное как союз конгрегационалистских (евангелистской и реформатской) церквей в 1957 г. – самая молодая из крупных протестантских церковных организаций Америки.



В поисках истины. Иерей Алексий Занин

; Возможно вы слышали, что у Бога есть телефон. Да, действительно есть, условный номер 33:3 Иеремия. Открываете страницу Священного Писания и читаете то, что не оставит ваше сердце пустым: «Было слово Господне к Иеремии вторично, когда он еще содержался во дворе стражи: так говорит Господь, Который сотворил землю, Господь, Который устроил и утвердил ее, ; Господь имя Ему: воззови ко Мне ; и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь», ; так необычно цитатой из Книги пророка Иеремии начинает нашу беседу иерей Алексий Занин, клирик Богоявленского храма Усмани, руководитель миссионерского отдела Усманского благочиния.

Вопрос вопросов

Во внешнем облике батюшки, его словах сегодня трудно узнать бывшего баптиста. Каковы основные заблуждения иноверцев, о которых важно знать каждому? Почему православные уходят в секты? Как правильно защищать свою веру? Об этом и многом другом мы беседуем с иереем Алексием Заниным. Батюшка не понаслышке знает о тонкостях инославных вероучений, ведь много лет, до возвращения в православие, он был связан с баптистами и околобаптистами. Несколько лет назад человек в рясе православного священника был проповедником иной веры.

Почему он все-таки не только вернулся в лоно Православной Церкви, но и стал священнослужителем? Это главный вопрос, который интересует меня как журналиста.

; Я пытался узнать, где во всей полноте содержится учение Иисуса Христа и что можно назвать Его Церковью. Изучал Православие, сравнивал его догматы с догматами той веры, приверженцем которой был многие годы. Большинство вероучений отрицает почитание Богородицы, мощей, молитвы ко святым. Все сектантские движения имеют один общий недостаток: отсутствие исторического опыта, ; отвечает отец Алексий. ; Когда я работал в миссии, мне приходилось часто общаться с разными проповедниками ; баптистами, адвентистами, пятидесятниками. Их заявление о том, что они основываются на Писании, но понимают его по-разному, подталкивало меня к тому, чтобы узнать, какое же вероучение можно считать истинным. И теперь я знаю какое: православное.
Спасение навсегда

Алеша рос в верующей семье в Ульяновской области. Потом они переехали в село Боринское Липецкого района, где мальчик пошел школу. Он вспоминает, что когда получил двойку, молился перед иконой Спасителя, чтобы родители не узнали. Мама, родом из села Сселки Грязинского района, подарила сыну детскую Библию. Иногда они, приезжая в это село, посещали храм всей семьей. Алексей был не просто крещенным, но верующим и богобоязненным ребенком. В 1995 году он поступил на экономический факультет Ульяновской государственной сельскохозяйственной академии. Изучал финансы и кредит.

; Первое знакомство с последователями религиозного течения баптизма произошло почти что на бытовой почве, ; вспоминает Алексей Занин. ; В спортзале на уроке физкультуры один из молодых людей неожиданно сказал мне: «Иисус любит тебя!» Эффект был неожиданным. Ведь об этом мне сообщил ровесник. Затем Максим (так звали студента) пригласил меня на собрание молодежи.

Вскоре Леша перестал посещать занятия в академии и с головой ушел в баптисткое вероучение. Он посмотрел американский фильм «Иисус».

; В самом фильме ничего чуждого не было, но заканчивался он не православной молитвой, ; вспоминает Алексей событие, с которого и началась его деятельность в общине баптистов. ; По учению иноверцев человек, произнесший ее вслух, навсегда получал спасение. После этого фильма я стал участвовать в молодежных беседах, а потом стал проповедником. Мы ходили по домам, раздавали Евангелие, листовки, буклеты и свидетельствовали о Боге.

Как-то раз Алексей с Максимом встретились на остановке общественного транспорта. Леша закурил, а Максим со словами: «А что бы сделал Иисус на твоем месте?», сжал в ладони зажженную сигарету и выбросил ее. С тех пор Алексей бросил курить. Позже его назначили руководителем миссии в академии. К тому же он был старостой курса и в любое время брал ключи от аудитории, где проходили молодежные общения. А спустя два года его назначили президентом молодежного клуба Ульяновска.

; В середине 90;х никто этому не препятствовал. Приходили люди, принадлежащие к разным сектантским организациям. Каждая религия имела особенности и своих поклонников. Всех нас объединяло чтение Священного Писания и обсуждение его содержания, ; признается отец Алексий. ; Миссионерствовать мне помогала гитара. Я пел песни про небо, купола, но мои способности были лишь наживкой для привлечения людей в иную веру.
Плач Богородицы

После развала Советского Союза евангельские христиане-баптисты получили свободу, какой они не имели никогда прежде. Это открыло новые горизонты в деле христианского образования. Окончив академию, Алексей Занин продолжил учебу в Баптистком библейском институте Липецка, который впоследствии был закрыт. Еще в Ульяновске он окончил еще 13 библейских заочных школ и курсов, изучая разные религиозные направления, включая баптизм, адвентизм, харизматические движение, лютеранскую религию, протестантизм и прочее. После каждого курса он получал в подарок Библию со свойственным той или иной религии толкованием.

Между тем в Сселках, где раньше жил дедушка,стали происходить удивительные вещи. На домашней иконе Казанской Богородицы проступили темные пятна, и Пресвятая Дева, которую баптисты отрицали, как будто бы заплакала. Вскоре Алексей переехал в Липецкую область, где уже жили его родители. Сначала он работал бухгалтером в одном из крупных крестьянских хозяйств, а по воскресеньям ездил в баптистскую общину. Профессиональная деятельность стала отвлекать его от главной жизненной цели. И в это время он получил предложение стать бухгалтером четырех объединенных баптистских организаций. Он пел в баптистском хоре, искал новые территории для миссионерской деятельности. Остановился на Усманском районе, где познакомился с будущей женой Галиной, которая тоже была певчей у баптистов. В 2003 году Алексей и Галина поженились.
Путь к Богу единственному

; На нашу свадьбу мама подарила икону Спасителя, с горечью сказав о том, что, к несчастью, Богородицу мы не чтим, иконы отрицаем. «Возьмите образ Иисуса Христа, и пусть он будет хотя бы как картина». Я принял подарок матери, а в трудные жизненные моменты пил освященную воду. Иногда ходил с нательным крестиком с распятием Христа, ; вспоминает Алексей. ; Крест сразу заметили, и по этому чрезвычайному поводу старшие служители собрались на братский совет. Я стал спорить, что нигде не сказано о запрете ношения креста. Но чтобы не было греха неподчинения, пришлось снять.

В 2008 году у Заниных родилась дочь. Девочка болела, и родственники стали настаивать на крещении ребенка. Да и сам Алексей наизусть помнил цитату из Библии: «крещение это не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести». Это заставило его посмотреть на мир другими глазами. В августе 2009 года Даниэллу окрестили Дарьей в Успенском храме Усмани. Тогда же благочинный Усманского церковного округа протоиерей Олег Парахин сказал родителям, что если они сами не примут православие, то считай, не было в этом таинстве и смысла. Но будучи баптистами Алексей и Галина не могли ходить в православный храм, да и не допустил бы их никто. Спустя три недели после крещения дочери супруги прошли чин присоединения к Святой Православной Церкви и чин отречения от богопротивного учения.

После этого в привычной для них среде началось противостояние. Посыпались и угрозы. Братья по вере обвиняли их в детокрещении и положительном отношении к православию. Но Занины, не взирая на угрозы, регулярно посещали богослужения в Успенском храме. Здоровье их дочери улучшилось, и это еще больше укрепило супругов в истинной православной вере. В том же году Алексей и Галина Занины обвенчались. Вскоре настоятель одного из усманских храмов ввел Занина в алтарь. Когда отец Олег вознес молитву у престола, Алексея охватили страх и благоговение. И эти чувства вытеснили все. Осталось лишь сожаление, что этот ошибочный опыт был таким длительным.

В 2011 году Алексея Занина рукоположили в сан диакона, а в спустя три года ; в иерея. Паства отнеслась к назначению бывшего баптиста по-разному. Многие стали посещать богослужения в другом храме. Но отца Алексия это не смущало, потому что вскоре люди, понаблюдав за новым батюшкой, вернулись в церковь, где привыкли молиться.

; В какой-то момент мы почувствовали себя оставленными привычным кругом людей, которых считали друзьями, но не Богом, ; признается молодой священник. ; Сразу после рукоположения я служил каждый день, и всякий раз литургия заканчивалась проповедью Евангелия, которое я хорошо изучил. Вот, пожалуй, этот момент и был главным положительным, если посмотреть на прожитые годы.

Сегодня иерей Алексей Занин несет слово Божие людям. И такая в этом слове сила убеждения, что многие из прежних его «единомышленников» пришли к истинному Богу, оставив ложное вероучение.

Нина Вострикова

Источник: официальный сайт Липецкой епархии / «Липецкая газета»



Что поразило меня в православии – рассказ бывшего протестанта

Он крестился в десять лет, а в пятнадцать Бог явным образом говорил с ним. Но еще очень долго Моисей Бенджамин Кэйб оставался протестантом. Почему же он перешел в православие? Читайте его историю, и вы узнаете ответ на этот вопрос.

Зачем протестанту обращаться в православную веру? Ответить на этот вопрос невозможно, используя догматические утверждения или теоретические размышления. Ответ предполагает конкретный путь человека к вере. О таком путешествии можно говорить, только имея опыт. Христианство по своей сути – это встреча со Христом, это отношения, а не формальный набор догм. Но я не собираюсь заниматься сравнительным религиоведением. Я приглашаю вас в свое собственное путешествие. Я расскажу, как протестант и его семья нашли полноту веры в Православной Церкви.
Христианин протестантской церкви

Я был активным прихожанином сельской протестантской церкви в Мичигане. В этой же церкви я встретил женщину, которая в 2009 году стала моей женой. Мой отец был пастором и миссионером. Он и моя мать вели нас, пятерых детей (я – четвертый) к вере во Христа. Уже в шесть лет я почувствовал Христа в своем сердце, но крестился, когда мне исполнилось десять. Когда мне исполнилось пятнадцать, я был в Африке, и Бог явным образом говорил со мной – этот опыт перевернул весь мой мир.

Примерно тогда я начал читать книги по теологии и философии – всё, что мог заполучить, начиная, конечно, с К.С. Льюиса. В семнадцать я проштудировал Платона и Аристотеля и в итоге изучил всю историю философии и богословия. Однажды мой учитель по мировым религиям предложил брать у него бесплатные уроки греческого перед занятиями – с этого началось мое увлечение греческим языком Нового Завета. Теперь я вижу, что Бог использовал всё это как инструмент для моего единения с Ним в восточном православии.

Когда мне исполнилось восемнадцать лет, мой круг чтения свидетельствовал, что я уже был христианином. Но на чтении всё и закончилось. Христианство было в моей голове, но не в сердце, и я даже не понимал, что это было серьезной проблемой.

Между 2007 и 2009 годами я прошел через несколько стадий в своем становлении: я был христианином, скептиком, агностиком, неоплатоником, пофигистом… Пока я проходил через все эти стадии, моя жизнь совершенно потеряла равновесие.

А потом я женился.

Мы уехали за 2000 миль от тех мест, где выросли… и правильно сделали. Мы посещали баптистскую церковь и были активными участниками церковной жизни. Когда спустя год мы вернулись в наш родной город, опять впали в ступор – просто двигались по течению и посещали церковь, в которой выросли.

Пока не узнали, что ждем ребенка.
Прекрасный кризис

«Милый, результат положительный». Она держала в руке тест на беременность. Мы оба были в недоумении. Это было лето 2011 года, шел второй год нашего брака. Когда ты понимаешь, что скоро станешь отцом, мозги очень быстро встают на место. Я работал баристой в небольшой кофейне, моя жена была медсестрой. Я планировал продолжать учиться и получить степень доктора философских наук – мне нравилась метафизика. Но я понял, что теперь с этим придется покончить.

Это было первое, что мне пришлось усвоить. Мне нужна была реальная работа, а не степень доктора в той области, где не только невозможно найти работу, но и можно сойти с ума, пытаясь объяснить, что такое солнечный свет людям, которые смотрят на тень. Второе, что нам надо было усвоить – необходимость начать серьезно относиться к жизни. И самое главное – серьезно относиться к Богу.

Затем несколько месяцев я занимался самоанализом и работал. Мы впервые начали молиться, петь гимны и читать Писание вместе, как пара. В церковь мы ходили только для того, чтобы повидать старых друзей – недостаточно веская причина. Мы относились к церкви чисто потребительски, и поэтому перешли в другую – более серьезную и живущую по Библии.

Примерно в это же время родился наш сын.

Путь в Православие

Когда мы поменяли ту церковь, в которой выросли, на другую, тоже протестантскую, проповедь совершенно изменила нас. Я помню это совершенно ясно. Мы лежали в постели в воскресенье вечером, и на меня снизошло осознание моей греховности. Это чувство разъедало мою душу… если бы я ничего не сказал, я бы медленно разлагался в своей собственной грязи. Я нерешительно открыл рот и начал исповедоваться перед моей женой. И она сделала то же самое. Дух Божий был с нами. Мы плакали – не только из-за наших грехов, но и от радости, потому что после этой исповеди мы стали свободными.

Мы продолжали посещать ту же церковь еще несколько месяцев, но понимали, что нам нужно что-то другое. Нам нужно было нечто большее, чем просто «вот вам бесплатный билет из ада» или – «Бог смотрит на нас сверху». Один вопрос буквально разъедал мой мозг: что нужно сделать, чтобы держать Христа в сердце каждую минуту каждого дня? Как мне пребывать во Христе?

Если бы тогда вы зашли в нашу квартиру, вы не увидели бы никаких признаков, что здесь живут верующие люди… никаких. Разве что Библию на тумбочке… Не было никаких доказательств, что мы были христианами. Мы привыкли считать, что «тело и материальная Вселенная – это плохо. Земля не наш дом. А духовное – это хорошо». И поэтому, когда мы росли, мы подшучивали над любой формой христианства, касающейся материального мира. (Оглядываясь назад, я вижу, насколько мне было легко принять дуалистический подход к миру при чтении Платона).

Но теперь всё это кончилось.

У меня было две мысли. Первая – повесить в своей гостиной изображение Христа как зримый знак Его присутствия. При этом я не хотел вешать одну из этих живописных, слащавых картинок модельно-хипстерски выглядящего пастыря, я хотел что-то реальное. Стиль, который я держал в своей голове, был близок к иконографии – хотя я даже не знал, что такое икона. Вторая – сделать крест и повесить его на шею. Эти две мысли подтолкнули меня к третьей: христианство существует очень давно, наверняка кто-то уже проходил через всё это. И я начал исследовать, как ранние христиане пребывали во Христе.

Так я начал изучать историю христианства – тему, которую раньше я бы никогда не рискнул затронуть. Я был в шоке. Почему я не изучил историю моей собственной веры до сих пор? Я был довольно хорошо начитан, но когда дело дошло до истории христианства и отцов Церкви, меня буквально застали врасплох. До этого момента я всегда наивно думал, что после смерти апостолов Церковь была в некоем смятении до Лютера. То, что я узнал, поразило, воодушевило и открыло мне глаза. Да, в ранней Церкви были расколы и ереси, но врата ада не одолеют Церковь.

Почему никто не рассказывал мне об истории христианства? Почему никто не рассказывал мне об отцах Церкви? Еще больше поразило меня, как мало я знал о моей вере. Итак, я начал читать. И продолжал читать. И читал снова и снова. Меня покорили вовсе не сухие факты об умерших епископах. Когда я читал о том, как жили, служили и молились Богу святые, я почувствовал присутствие этих святых, и они притягивали меня ближе ко Христу.

Очень скоро мне стало очевидно, что с исторической точки зрения существуют только два варианта: Римско-Католическая церковь и Восточная, Православная Церковь. Тогда я начал изучать информацию об этих двух Церквах. В Восточной Церкви меня покорил баланс между рациональным и эмпирическим. Примерно в это время моя жена, сын и я были приглашены на обед с православным священником и его женой.

Я видел отца Грегори и раньше несколько раз. Он и мои родители были хорошими друзьями – отец познакомился с ним в миссионерском путешествии примерно за год до моего интереса к истории и Церкви. Я не планировал ничего говорить, но когда прошла большая часть обеда, моя мама повернулась к отцу Грегори и сказала: «Я думаю, что у Бена есть к вам вопрос о Православной Церкви». Я бесконечно благодарен ей за то, что она сказала это, потому что так начались наши беседы с отцом Грегори, продолжавшиеся затем по электронной почте и во время регулярных встреч в течение года.

Отец Грегори ответил на мои вопросы и порекомендовал книги о православной вере. Наша электронная переписка составляет более ста печатных страниц – в будущем я надеюсь опубликовать эти письма под названием «Беседы с православным священником». Православная вера была живой. Тот факт, что она выдержала испытание временем, говорил сам за себя. Православная Церковь по-прежнему служит Богу и призывает прихожан жить – с незначительными поправками на время, конечно, – так же, как 2000 лет назад.

И тогда всё начало складываться по-настоящему.

Когда я размышлял, как должен жить христианин, чтобы Христос был в центре его жизни, я понял, что должен начать практиковать то, что читал, вместо того, чтобы просто размышлять над этим. Я начинал день с молитвы, а вечером мы с Мэллори вместе читали вечерние молитвы. Отец Грегори дал мне четки – 100 узелков-шариков из черной шерсти – и рассказал об Иисусовой молитве: Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного. И я начал практиковать эту молитву. Я очень изменился. Мы начали посещать православную церковь в часе езды от нас, где служил отец Грегори. И продолжали читать о православии.

Я продолжал практиковаться в ежедневных молитвах в течение недели и ходил на Божественную литургию по воскресеньям – хотя на тот момент я не принимал участие в Евхаристии. И доктрины, которые я когда-то высмеивал, становились для меня всё более ясными. В их истинности меня убедило не столько рациональное толкование, сколько мой реальный опыт (конечно, я не отвергаю рациональное понимание, но необходим здоровый баланс).

По милости Божьей я менялся – с помощью практики ежедневной молитвы, участия в богослужении, почитания икон и поста. Со мной происходило что-то настоящее. Позже я узнал, что со мной было – и по милости Божьей продолжается до сих пор – я исцелялся.

Православная Церковь рассматривает христианство и Евангелие не как зал суда, но как лечебницу. Участвуя в жизни Церкви и продолжая читать, я совершенно изменил свой взгляд на мир. Внезапно я начал во всём видеть повод для того, чтобы благодарить Бога. Присутствие Христа пронизывало всё. Мир приобрел иной смысл впервые в жизни я начал – я говорю «начал», но я и теперь всё еще начинаю – любить других людей. Мы с женой значительно быстрее стали выходить из конфликтов. В целом было невероятно воодушевляюще видеть, как работает то, что предлагала мне Церковь.
Наше обращение

Мы участвовали в жизни церкви, как могли. Но этого было недостаточно. Чтобы стать членами Церкви, мы должны были перейти в другую веру. Я высказал свое желание Мэллори, и она тоже считала, что это правильно, хотя и не чувствовала необходимость этого так сильно, как я.

Я читал и слышал от других, что женщинам обычно гораздо труднее, чем мужчинам, перейти из протестантизма в православие. Когда ее спрашивали, Мэллори говорила: «Да, сначала я просто думала, что это очередной этап. Но когда он начал молиться, ходить в церковь и перестал сквернословить, я подумала, что в этом православии действительно что-то есть».

Когда мы входим в церковь и участвуем в литургии, мы выходим за пределы времени и входим в царство, в котором Царю служат 24 часа семь дней в неделю, мы сослужим Богу вместе со святыми и ангелами. Литургический календарь специально создан так, чтобы мы могли быть участниками этого служения.

Через участие в Литургическом цикле Церковь приглашает нас в путешествие. Это путешествие включает ежедневные молитвы, каноническое отношение ко сну (как к смерти) и пробуждению (как воскресению), еженедельный пост, Евхаристию в воскресенье (на 8;й день), и длительные периоды поста в течение года – подготовку к праздникам (Рождества, Пасхи и другим).
Что еще поразило нас в православии

Пока мы не перешли в православие, мы даже не знали, что исповедовали очень бедное христианство и имели бедный взгляд на мир. Я был деистом, хотя и не понимал этого, считая, что Бог создал мир, но не принимает в нем дальнейшего участия. Я считал, что Бог находится «наверху», а люди «внизу». Священник Стивен Фриман говорит об этом непонимании в своей книге «Вездесущее присутствие» (Everywhere Present), где называет такое отношение «двухэтажной Вселенной».

Одним из результатов такого отношения – даже если это не осознается человеком – становится изгнание Бога из мира (в физическом смысле). И тогда всё, что нам остается – это «четыре стены и проповедь». Однако реальность такова, что Бог держит весь мир и, действуя в сотворенном мире, Бог влияет на наше спасение.

Православное богослужение сформировалось (после воскресения Христа) исходя из предпосылки, что человек – и физическое, и духовное существо. Душа и тело вместе составляют человека. А раз так, важно использовать в богослужении и душу, и тело. В Восточной Церкви мы используем свечи, иконы и ладан. Мы кланяемся, простираемся ниц и целуем. Мы крестим наших детей и позволяем им приступать к Евхаристии, потому что для спасения необходим не рациональный подход, но жизнь во Христе. Христианство – опытная реальность, а Евангелие – не просто эфемерная, рассудочная истина. Всё это повлияло на наше обращение.

В воскресенье, 15 сентября 2013 года, через два года после начала наших поисков, мы пришли в полное единение с Православной Церковью. Было еще много всего, что произошло за это время. Например, отец Грегори направил письмо своему епископу с просьбой открыть православную миссию на юго-западе штата Мичиган. И вот 15 сентября 2013 года мы стояли на нашей первой Божественной литургии, которую служил отец Грегори.

История нашего обращения из протестантизма в православие – одна из многих. Я чувствую, что наше путешествие только начинается. Я не хочу, чтобы у вас сложилось впечатление, что мы стали совершенными христианами после обращения в православие. Мы далеки от совершенства. На самом деле, всё стало намного труднее после нашего обращения. Но исцеление возможно – это Христос, целитель, Которого мы ищем.

Я хотел бы еще раз подчеркнуть, что не пытаюсь выдвинуть систематическую защиту догматов Православной Церкви. Но смотря на вещи рационально, я подтверждаю, что православие работает не только на расстоянии, но и когда вы становитесь православным. Я принимаю православную веру и православное учение во всей полноте.

Что изменило меня? Участие в жизни Церкви и опыт сбалансированного интеллектуального поиска. Чтобы быть христианином, нельзя наблюдать со стороны, нужно жить в Боге.

В заключение я прошу вас молиться за меня, Его слугу, чтобы Он помиловал меня и мою семью и помянул в Своем Царстве. Яко подобает Тебе всякая слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков.


Моисей Бенджамин Кэйб, перевод с английского Марии Строгановой

Источник: conciliarpost.com / Правмир.ру



Переход пастора пятидесятников в Православие

; Однажды ты пришёл к нам на библейские беседы. Расскажи не как ты пришёл именно туда, а вообще, с чего всё начиналось и, может быть, вообще, с чего начался твой путь к Богу, и, может быть, в детстве он начался или во взрослом возрасте?

; В середине 90;х годов, однажды, пришла подруга жены и сказала ей: «Слушай, у тебе Саша какой-то злой, надо сходить покрестить его». Ну, тогда было модно ; венчались, крестились… Я зашел в храм, узнал, когда в ближайшее время можно сходить покреститься, священник объяснил, внёс плату, ну, как положено, жена взяла ребенка (сыну было тогда пять лет), мы пришли, нас покрестили, я помню, у меня даже несколько фотографий осталось. Но как такового воцерковления не было, мне ни о чем не говорили. Мы после этого пошли к крестным в гости и, как положено, отметили наше с сыном крещение: он был маленький, он там играл во дворе, а мы сидели за столом, ну, и как говорится, пьянствовали. Вот, в принципе, и всё. Дальше прошло несколько лет, в храм я не ходил, но потом в конце 90;х получилось, что я попал в казачество, мы занимались охраной, и там каждое воскресное воскресенье всем было положено ходить в храм на службу. Где-то раза два я сходил, но ничего не понимал, просто стоял, все крестились ; и я крестился, служба закончилась, мы разошлись, ну, как-то, вот всё моё представление, в принципе, в те года сложилось именно вот из-за этих нескольких посещений храма. То есть, ну, хожу в храм, в Бога верю, значит в ад не попаду, а те, кто в Бога не верит ; те пойдут в ад. Вот такая была моя, наверное, позиция, так я, наверное, верил.

Но в конце где-то 1999-го года наши родственники (жены родственники) ; они обратились. Ну, я на тот момент не знал, понимал, что они стали верующими ; они прислали Новый Завет, Псалтирь, и я на работу брал, как-то читал его, естественно, что-то было понятно, что-то было непонятно. В 2000 году нам пришлось переехать из калининградской области, и я помню фразу (это сказала сестра моей жены), говорит: «Когда я пришла к Богу, я стала на мир смотреть совершенно по-другому». В тот момент я не понимал этих слов, но это как-то меня зацепило и, приехав к ним, мне подарили Библию, пригласили на общение (оно проходило в квартире), сказали, что: «Слушай, ну, вот, твоя жизнь, ты живешь неправильно, тебе нужно покаяться и обратиться к Богу». Но на тот момент у меня было свое понимание, как мне нужно обратиться. Я сказал: «Я ещё пока курю, вот сейчас брошу, и тогда, действительно, обращусь к Нему». Три дня это продолжалось, мне было как-то не по себе немножко, но на третий день я решил все-таки окончательно бросить курить, чтобы быть честным пред Богом ; ну, я тогда так это понимал. И на третий день я покаялся, мне дали Библию, я начал ее читать. С этого, в принципе, и началось моё сознательное хождение с Богом. Всё было не так просто, были и сложные моменты, но то, что я читал, это помогало мне как-то изменить ; изменить мою жизнь. Прошло некоторое время, я трудился в Выборге, и меня пригласили в центр реабилитации, трудиться там два года ; два года я нес служение, видел много людей, которые приходили туда: наркоманы, алкоголики… Через два года освободилось место, нужен был служитель в ближайшем поселке, в общине, и братья благословили, чтобы я трудился в этом поселке в качестве служителя.

; А какая это община была, как она называлась?

; Это была пятидесятническая община «Российская Церковь христиан веры евангельской пятидесятников».

; Ты стал, таким образом, пастором, да?

; Да. Получается с 2002 года я нёс пастырское служение в этой общине.

; Чем отличается, например, обычный мирянин в той церкви от пастора? В чём, как изменилась жизнь и, что-то, какие-то, может, особенности вот этого служения… Как проходит, может быть, работа, может быть, как там проходит евангелизация, то есть, что вы сделали за это время, вот, об этом поподробнее, расскажи, пожалуйста…

Община уже существовала где-то с конца 90;х годов, поэтому, когда я пришел, люди уже несколько лет ходили, то есть было общение, два-три раза в неделю собирались ; это было воскресное служение, молитвенное, и разбор Слова. Конечно же, большинство людей было в преклонном возрасте, и всё, что они могли ; это рассказывать своим близким, говорить людям, знакомым, но большинство людей ; они считали себя православными, и поэтому с опаской, так, относились к тому, что им говорили и считали всегда общину сектантами. Но мы себя сектантами не считали, мы говорили, что мы, действительно, настоящие христиане, сектанты это кто-то другой. Различия, в принципе, между пастором и обыкновенным прихожанином как такового нет, просто пастор несет определенный вид служения, все вы братья и сестры, поэтому все были равны между собой. Вот так.

; А в поселке храм был?

; В поселке храма не было. Храм построился год назад.

; То есть, единственная Церковь там была пятидесятническая?

; Да, была наша пятидесятнической община, других там никого не было. Я сегодня взял Библию, она у на меня тут лежит, что интересно, эту Библию мне подарили 17 лет назад, где-то летом 2000 года ; это такой подарочный вариант, синодальной перевод. Интересно, что сейчас, когда начинаешь общаться с людьми, и со своими бывшими друзьями-протестантами, и говоришь им о Библии: «Вот, смотрите, у вас тоже Библия синодальный перевод» ; «Как, чего…» ; и большинство не знает. И я сегодня хочу выразить огромную благодарность, ведь синодальный период (1876 год) ; четыре духовные академии трудились, это: Московская, Санкт-Петербургская, Казанская и Киевская, ; 4 духовной академии трудились, чтобы мы сегодня могли с вами читать, обращаться. Вот огромная благодарность тем людям в прошлом, которые провели такой огромный труд, и это труд ; это труд православной Церкви. И многие протестанты они просто даже не знают. Ты открываешь Библию, там написано: «синодальный перевод» ; вот должны быть благодарны Церкви за то, что она перевела, то, что мы можем пользоваться.

; И сколько лет в целом у тебя это служение, вообще, нахождение там ; сколько лет?

; С 2002 года пастырское служение, вообще, ну, как бы, с 2000 года. То есть в 2000 году я сознательно обратился, вот, как я сказал, через три дня я покаялся пред Богом, это было после общения, я все-таки бросил курить и решил, что всё, теперь мне нужно обратиться к Богу, теперь мне нужно покаяться. Когда я спросил, как это нужно сделать, старшие братья сказали, что, просто, вот, нужно попросить у Бога прощения. Я подумал про себя, что, а вдруг я что-то не то скажу, и мне нужно, ну, конкретно что-то, такой список, молитвы, как бы… И было видео, которые я перед этим смотрел, где проходила евангелизация на Украине, и в конце там евангелист он вышел и призывал людей к покаянию, и он читал молитву покаяния, и я включил это видео, я смотрел, и в тот момент я просто повторил за этим человеком молитву покаяния. Меня все поздравили, сказали: «Ну, слава Богу, теперь ты настоящий верующий, теперь ты спасён, ангелы на небесах радуются». Вот, в принципе, с этого и начался мой путь в протестантизме.

; Значит, два года ты была прихожанином, получается, да? С 2000 года…

; Да, с 2000 года прошло несколько месяцев и меня пригласили в реабилитационный центр для людей, страдающих алкоголизмом и наркоманией.

; Назови, пожалуйста, сколько лет всего совершалось именно твое служение. Так и скажи: «Столько-то лет я был пастором» …

; С 2002 года.

; Ну, нет, вот именно сколько, сейчас надо посчитать, это сколько лет получается?

; Получается, два года назад я, как бы, уже готов был перейти в православие, а, вообще, получается 15 лет где-то, если в этом году чин присоединения, то получается 15 лет.

; Хорошо, значит…расскажи, пожалуйста, особенности… Ты мне тогда рассказывал, делился, как вы обращали, там, близлежащие посёлки, то есть миссия как, вообще, происходит у протестантов, и насколько важное это служение для них, или для вас было тогда, может быть, какие-то штришочки…

; Ну, это личные свидетельства были людей, которые общались дома с родственниками, на работе где-то, в поезде, на улице, люди просто благовествовали, говорили людям о Христе, проповедовали Евангелие, какие-то самые простые вещи и приглашали в общину, вот, в принципе, и всё, молились за это, я старался людей мотивировать, сам, по возможности, благовествовал где бы ни находился. Почему, потому что 70 лет атеизма у нас в стране ; они оказали огромное влияние, люди они, вообще, далеки от Бога в большинстве своем, поэтому у них куча проблем, и дети, жены, внуки ; вот почему это делали, потому, что не только потому что об этом говорится в Слове Божием, но любовь, то есть двигало чувство любви, потому что я понимаю, как можно жить без Бога, то есть тот момент, когда я обратился, пришло понимание, как я до этого жил, вообще. То есть столько лет ; тридцать лет ; я прожил, жил без Бога, моя жизнь, она была никчемная, я столько в этой жизни совершил зла, и вот у меня есть понимание, что Бог он прощает, что твоя жизнь она драгоценна в глазах Божиих, что эта жизнь может стать совершенно другой, поэтому я говорил об этом: говорил об этом родным, говорил близким, говорил друзьям, знакомым. Также и другие поступали, двигало чувство любви, потому что ты понимаешь, что человек идет в ад, что его жизнь на этой земле, она не может принести ему какого-то удовлетворения, какого-то благословения. Люди пытаются что-то показать, что они что-то могут, что-то знают, но все эти знания, как апостол Павел пишет: «Всё, что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою». Поэтому молились и проповедовали по возможности ; вот такая миссия была.

; Но вы это делали только в рамках вашего поселка или…?

; Да, в основном потому, что люди уже были в преклонном возрасте, но если кто-то куда-то ехал, там, или звонил кому-то по телефону, там, друзьям, близким ; обычно говорили и свидетельствовали, и мы молились за тех людей, с которыми проводилась беседа, там, кто-то, например, ехал в электричке, общался с кем-то, потом приезжал, и во время общения рассказывал, что вот так, и так, встретился с такой-то женщиной, или с таким-то парнем, ему благовествовал… Мы просто молились за этих людей, чтобы Бог как-то коснулся, чтобы семя посеянное принесло плод в их жизни.

; Ну, и вот, а можно еще пару слов рассказать о центре реабилитации? Что что там было за служение?

;Да. Центр реабилитации: в конце 90;х годов этот центр открылся для людей с наркотической и алкогольной зависимостью. Те люди, которые трудились там, вот, служители, они пытались помимо физической работы как-то помочь человеку духовно, ведь те люди, которые туда попадали, им сразу говорил, что это христианский центр, что труд, молитва, чтение Слова Божиего ; вот, в принципе, то, чем ты будешь там заниматься. И служители они просто помогали этим людям, занимались душепопечением, также вместе с ними работали. В принципе, то же самое и сейчас там также происходит. В начале двухтысячных мы ходили в Выборге ; ходили по точкам, приезжали в больницу, в наркологический диспансер, нам разрешали заходить в палаты, где лежат наркоманы, раз в неделю мы их посещали, просто рекламировали центр и говорили, что твоя жизнь может измениться, то есть такие же ребята, жизни которых изменились, рассказывали и кем они были, и какими они стали. Ну, плюс ходили по улицам, какие-то рекламки давали, номера телефонов ; вот так вот люди узнавали о центре, приезжали сами, мы их привозили.

; Община, вообще, большая была?

; Очень много людей, ну, уже оставили этот мир, где-то, когда я пришёл в общину, где-то 15–16 человек было, ну, для поселка это большая община.

; Ну, ты был вообще рад, тебе нравилось служение? Что, как, вообще, было самосознание: «я на своем месте или нет», то есть вот эти все 15 лет насыщали твою душу, и как это происходило, в целом?

; Знаешь, интересный момент, когда я в 2000 году сознательно обратился, начал читать какие-то книги христианские, я увидел, что очень много зарубежных авторов, и мне всегда был такой вопрос: «Почему? Неужели нет своих?» Там, на Украине много проповедников из Африки, опять же, возникал такой вопрос: «Почему? Неужели не хватает своих?» Я помню как-то, однажды, было пастырское общение, и я тоже задал вопрос: «Почему у нас молитвенные дома строятся не как традиционный [храм]? Вот православная церковь ; её сразу видно, это храм, это православная церковь. А у нас строится на западный манер». Ну, эти вопросы меня как-то всегда тревожили: «Почему вот такое происходит? Почему очень много приезжает западных каких-то проповедников, неужели у нас своих нету?»

Чувство удовлетворения… Понимаешь, всегда было такое состояние, то, что ты ходишь по родной земле, но ты как бы не родной, ты как бы не свой здесь. Сложно это чувство, но ты как бы немножко не в своей тарелке, наверное, это просто нужно быть протестантом, чтобы это понять, наверное, тебе сложно вот в это вникнуть, но все равно это чувство всегда было, что ты как-то не свой, вот, сложно это объяснить, но вот это вот всегда оно с тобой: что ты ходишь, это твоя родная земля, здесь храмы, здесь история, здесь культура ; и это всё как бы не твое, у тебя что-то есть, но это что-то чужое.

; Ну, и когда, вот, первый такой вот, может быть, сомнения какие-то появились, или что вызвало интерес именно к православию, какой был повод для этого?

;Ты знаешь, я вспоминал, мне было самому даже интересно, потому что прошло уже много времени, скажем так, два года назад, наверное, я был уже готов прийти в православную Церковь, два года назад я практически на все вопросы для себя ответил. Когда мы с тобой познакомились год назад, это как раз осень была, я уже до этого, как бы, год до этого, да, получается, два года назад я уже был готов прийти в православную Церковь, вернуться домой, как я сейчас говорю. А поводом послужило общение с одним молодым человеком, его звали Паша, он бывший протестант, но он там недолго был, в Москве, где-то в какой-то общине, вроде бы «Слово жизни», я не помню точно. И мы начали с ним общаться, и он как-то задал вопрос по поводу канона Нового Завета, и мне было трудно ответить ему полноценно, я ему задал сам вопросы: «А почему ты из протестантов перешел в православие?» Но тогда он мне не ответил точно, он как-то так, ну, конкретно не ответил. И мы часто с ним беседовали, и те вопросы, которые он начал поднимать ; у меня на них не было ответов. И я начал изучать православие, мне стало интересно: дело в том, что мое понимание православия это было, ну, стандартное, такое, протестантское, что православные ; они Библию не читают, они целуют, в принципе, они тоже, вроде бы, как и христианине, но у них там мощи, молитвы святым, иконы… И когда мне пришлось отвечать ему на вопросы, то я для себя понял, что, вот, в полноте я не могу ему ответить, и мне хотелось его переубедить, что ты заблудился, зачем ты ушёл в православие, ведь это мёртвая религия, она тебе ничего не даст, у нас живая вера. Вот я тогда и начал просто поглубже, скажем так, окунаться во все вот эти православные доктрины, все то, что мне казалось ненужным, ну, просто вникнуть в это, и ему конкретно объяснить: «Как так, ты поклоняешься деревяшкам? Как так, ты молишься умершим?» ; чтобы дать ему такое, ну, скажем так, грамотное и богословское обоснование. Дело в том, что я раньше просто заблуждался и думал, что православные ; они отличаются только от нас тем, что вот у них иконы, мощи, там, молитвы святым, а все остальное, в принципе, в плане спасения одинаково, но, когда начал глубже копать, и понял, что не так все просто. То есть, есть очень огромное отличие от протестантизма. Вот в принципе с этого и началось потихонечку, потихонечку, потихонечку я начал в это вникать, мне начали попадаться книги, лекции, вот эти вот беседы, плюс все, что было в интернете связано с общением между протестантами и православными ; вот все эти беседы на тот момент я пересмотрел, перечитал, и потом пройдет некоторое время, я начал тоже вспоминать, что я читал, когда я читал, и оказалось, что я потратил больше тысячи часов, то во все вопросы старался вникнуть очень досконально. И самый важный вопрос, который я услышал, и на который для меня не было ответа ; это почему у протестантов одна Библия, но все по-разному ее понимают? И я начал задумываться: «Почему, действительно, так мы все читаем одну Библию, но у всех разное понятие: баптисты говорят одно, пятидесятники говорят другое, харизматы ; третье, лютеране ; четвертое, методисты, пресвитериане… и пошло, и поехало…» Есть хорошая книга отца Андрея Кураева «Почему у православных и протестантов одна Библия, но они ее по-разному понимают». Вот я советую, наверное, вот с этой книги начать протестантам изучать православие. Всё, что было в интернете, наверное, на тот момент я все перечитал, пересмотрел, переслушал… Мне попалась книга Питера Гиллквиста «Возвращение домой или из Протестантизма в Православие» ; как американская община около 2000 человек в середине восьмидесятых годов, это несколько общин, они перешли в православие, интересно, меня заинтересовало это. В принципе, тем путем, которым они шли ; это был также и мой путь, то есть я стал однажды перед вопросом: «А как понимала древняя Церковь? Как понимала Евхаристию, как понимала Крещение, что они говорили о священстве, как понимали, что такое Церковь?». И когда я начал изучать документы, когда я начал изучать святых Отцов, Соборы, историю Церкви. Наткнулся на «Историю Церкви» Евсевия Кесарийского ; перечитал ее всю. И я увидел, что мое понимание основ христианства ; оно разнится. То есть древняя Церковь, первоапостольская Церковь, мужи апостольские ; они понимали совершенно по-другому. И в одной из бесед, не помню, как эта беседа называлась в интернете, опять же, беседа с протестантами православного священника, он задал им вопрос: в послании к Ефесянам написано, что Бог одних в Церкви поставил, во-первых, апостолами, там пасторами, учителями, пророками… и вопрос он задал: «Скажите, назовите мне учителей I, II, III, IV, V, VI, VII-го века, учителей, которые понимали Слово Божие так же, как и вы, например, пятидесятники, назовите?» ; и ответа не было. И когда в моей практике случалось общаться сейчас с протестантами, задавая им такой же вопрос: «Назовите учителей?» ; нету [ответа], они не могут назвать учителей. Скажите, вот, а когда вы появились? Ну, пятидесятники, там, сто лет назад, баптисты ; 1609 год, Джон Смит, который зашел в речку, сам себя крестил. Но до этого момента вас же не было. И когда я начал изучать историю Церкви, отцов Церкви, как они понимали, я понял, что я заблуждаюсь. Или же они заблуждаются, или же я заблуждаюсь ; то есть была такая дилемма, и я понял, что, конечно же, я заблуждаюсь.

Видишь ли, в протестантизме понимание, вообще, Слова Божиего: вот, ты приходишь в общину, и что тебе говорит пастор, как он понимает ; у тебя складывается такое же понимание. Вот, ты попадаешь в пятидесятническую общину, ты задаешь вопрос: «Ребята, а когда вы появились?» Многие на этот вопрос даже не знают, как ответить. Скажите, когда вы появились? И я понял, что не нужно изобретать велосипед, то есть до меня, до появления какого-то движения уже были люди, которые дали ответ на все вопросы. Дело в том, что протестанты ; они выкинули историю, они выкинули Предание Церкви. Когда задаешь вопрос: «Вы читали когда-то Иоанна Златоуста 12 томов? А вы знаете, кто такой Ириней Лионский? А вы знаете, кто такой Игнатий Богоносец, Поликарп Смирнский?» ; ответов нет, а зачем нам это знать, у нас есть Библия, но Библия в том понимании, в котором ты понимаешь, например, адвентист седьмого дня тебе скажет, что ты для него никто, потому что ты ешь свинину и не соблюдаешь субботу; баптист для пятидесятника тоже никто, потому что он не крещен Духом Святым и не говорит на иных языках. Интересный такой факт, что где-то до середины 90;х годов на молитвенных домах протестантов они не ставили крестов, то есть где-то после середины 90;х ситуация изменилась. Я всегда носил крестик и всегда говорил, что это не какой-то амулет для меня или оберег ; это свидетельство, напоминание, что сделал для меня мой Господь Иисус Христос, но для многих «крест» ; это что-то связанное с идолопоклонством. И когда начал читать книги, когда начал читать свидетельства людей, которые также перешли из протестантизма в православия. Есть тоже очень хорошая книга одного баптиста с Украины, у него то ли дедушка, то ли отец пастором был, книга называется «Почему я не могу оставаться баптистам и протестантом вообще», я помню там есть такой отрывок, когда его отец был в Иерусалиме, на Голгофе, и он там пишет, что его сердце, оно говорило ему: «Поцелуй вот эти камни, на которые стекала кровь Христа, поцелуй!» А его баптистский разум говорил: «Ты что! не делай этого! это идолопоклонство». Эти слова, они тоже сильно как-то меня коснулись.

И вот, постепенно, постепенно, я начал приходить к тому пониманию, что, да, действительно, у нас много заблуждений, что та Церковь, которая родилась в день Пятидесятницы ; она никуда не исчезла, ведь Господь сказал такие слова, что «врата ада ее не одолеют», и она не могла исчезнуть, она не могла куда-то раствориться во времени. Как пишут многие протестантские историки: одни говорят о том, что уже ученики апостолов ; они отошли от веры, а кто-то пишет о том, что во времена Константина Церковь впала в идолопоклонство, вот, но Церковь ; она никуда не растворилась, она не впала в идолопоклонство, она противостояла ересям, и слова Христа, что «Я с вами во все дни до скончания века»  дни до скончания века дни до скончания века; они также как-то переосмыслились мною: «Се, Я с вами во все дни до скончания века». Дух Святой, который был на апостолах, Дух Святой, который был в мужах апостольских, Дух Святой, который руководил, вел, тех людей, которые собирались на Соборы и которые решали эти проблемы, которые возникали в Церкви, те ереси ; Он никуда не ушел из Церкви. Нельзя создать новую Церковь ; к Церкви можно только присоединиться.

Через какое-то время то, что начало для меня открываться, то, что я начал понимать ; я начал об этом говорить в общине. Но сначала немножко потихоньку, мое православие, оно, скажем так, началось нет, не с бороды ; оно началось с постов. Я начал говорить о постах, то есть для меня это как-то сразу легко принялась, то есть Церковь приняла среду и пятницу, иудеи постились вторник и четверг, а Церковь ; среда и пятница. Почему? Потому что в среду Иуда предал Христа, в пятницу Господь Иисус Христос был распят ; то есть эти скорбные дни, [сегодня, кстати тоже среда, да, сегодня мы молимся, сегодня мы постимся, вспоминаем, мы говорим: «Господи не дай мне быть как Иуда, не дай мне предать тебя за 30 сребреников» ; то есть, об этом есть очень много документов, апостольские постановления]. Я для себя принял, что среда и пятница. Понимаешь, самое важное ; это полюбить Церковь, то есть Церковь ; она как заботливая мать. Помнишь, как кто-то сказал, вроде бы Киприан Карфагенский: «Если Церковь не мать ; тому Бог не отец». То есть Церковь нужно полюбить, и Церковь как заботливая мать, она есть столп и утверждение истины, и, если Церковь говорит о посте, и это важная составляющая, знаешь, у нас, у христиан, есть цель, как ап. Павел пишет: «Стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе». Но есть еще способы достижения этой цели, то есть наша цель ; это вечность, вечность со Христом. Я сразу принял для себя, что есть пост, всё, Церковь установила, и я не буду ничего тут спорить, и начал говорить о постах. Да, в общине мы постились, каждый понедельник, старались когда-то, но я видел, что люди, ну, как бы то ли забывают, то ли не хотят. А здесь я уже конкретно начал говорить о постах ; пост среды и пятницы, объяснять, почему, для чего. И вот с этого началось мое православие, скажем так, с постов. Потихоньку начал рассказывать о истории Церкви, о Соборах, читать Символ веры. Интересный такой момент: недавно общался с одним баптистом по поводу ереси, и он здраво отметил, что, да, действительно, это прерогатива была Соборов определять, что такое ересь, хотя он, там, назвал не семь Вселенских Соборов, а 5, вроде бы, но я сказал, нет, было семь вселенских и 9 поместных, но он горит: «Мы принимаем только то, что соответствует Писанию, то есть мы принимаем те постановления Соборов, которые соответствуют Библии». Вот, интересно получается, что Дух Святой, который руководил теми людьми, которые собрались на Соборы, Он, Дух Святой, позволил им что-то высказать правильное, а принять какие-то решения, которые противоречат Писанию, тоже интересная такая позиция. Много сейчас приходится общаться с протестантами, и начинаешь понимать, как, действительно, люди просто не знают, как глубоко заблуждаются. Дело в том, что знаешь, вот, последней каплей (я сейчас перескочу немножко) ; последней каплей стало видео, как Александр Антонюк несколько лет назад беседовал в Питере с женщиной из свидетелей Иеговы. Ну, ты помнишь, свое общение, да, это видео было последней каплей, я увидел, что, действительно, да, оказывается, что православные они Библию не только целуют, они еще ее и знают, и это грамотные люди. И я начал искать просто в интернете, кто это такие, что это такой за «Атриум», и как их найти, вот. Но, понимаешь, вот эта женщина, с которой ты общался ; она искренняя, то есть я увидел, что, действительно, это искренняя женщина, но она искренне заблуждается. Дело в том, что вот большинство протестантов, еще раз говорю, большинство протестантов ; это искренние люди, но они искренне заблуждаются. Знаешь, я их наверно могу сравнить с самарянами: беседа Иисуса Христа с женщиной-самарянкой. Он говорит: «Не знаете, чему кланяетесь». Дело в том, что самаряне построили храм на горе Гаризим, и они поклонялись Богу Авраама, Исаака и Иакова, они также совершали молитвы, то есть их поклонение, они просто скопировали все то, что было в Иерусалимском храме, но это было самочинное священство (3;я книга Царств, глава 12) Помните, да, эту историю ; которые захотели самочинно во священство. Это единственное место в Библии, где люди пошли живьем в ад, и поэтому Господь говорит: «Не знаете, чему кланяетесь». У них было поклонение, у них было священство, но Господь сказал: «Не знаете, чему кланяетесь». И вот, протестанты они как самаряне ; они, действительно, искренне верят, но верят по-своему, то есть верят так, как им объяснили в их общине.

Конечно, было сложно: дело в том, что люди уже не один год, уже больше десяти, больше 15 лет ходили в общину, и когда ты начинаешь говорить совершенно противоположные вещи, то у всех была разная реакция, я все-таки пытался потихонечку-потихонечку подводить, но очень сложно. Дело в том, что у людей есть личные свидетельства, они помнят, какими они были, какими стали, они видят, видели в своей жизни других людей, и поэтому очень сложно переубедить протестанта, который, например, был бывший наркоман, и жизнь которого изменилась, и который начинает говорить тебе: «Слушай, ну, а кто это? Кто изменил мою жизнь?» Ты знаешь, мне было сложно ответить на эти вопросы для себя, потому что, разобравшись с богословием, разобравшись с догматами, второй вопрос это вот: а тогда кто изменил мою жизнь? Кто изменил жизни моих знакомых, друзей, вот этих вот людей, которые раньше пили, которые раньше кололись. И знаешь, ответ он пришел. Дело в том, что мы читаем в Священном Писании, в книге пророка Иеремии 33:3: «Воззови ко Мне ; и Я отвечу тебе». То есть любой человек, неважно какой национальности, вообще неважно, где он живет ; он может обратиться к Богу. Написано, что «Бог посылает дождь на праведных и неправедных», то есть человек взывал к Богу, и Бог по своей любви ответил ему, помог ему, но, что дальше? И вот это вот свидетельство, оно является очень сильным для многих протестантов, они говорят: «Но Бог мне помог, Бог меня исцелил, и ты сейчас мне говоришь, что я там в какой-то секте? Что я неправильно верю?» И вот это, скажем так, второй шаг. То есть первый шаг ; это разобраться с иконами, разобраться с мощами, то есть все, что разъединяет, как бы. На самом деле это не так тяжело. А вот второй момент, с личным таким свидетельством, ; это уже намного сложнее; то есть человек мне говорит: «А кто мне дал жену? А кто меня освободил от наркотиков?» То есть, если бы я не попал в эту протестантскую общину, если бы я не попал в центр, то есть меня бы уже давно не было, я бы уже давно была в аду. И для человека это очень сильно. Еще раз я хочу повторить, что люди искренние ; искренние, но искренне заблуждаются. Очень важный вопрос ; это вопрос, конечно, для меня тоже был, вопрос священства. Дело в том, что, когда я начал вникать, я понял, что в православной Церкви священство идет от апостолов, а у протестантов самочинное священство, то есть у них нет хиротонии, но в Библии мы читаем, что меньше благословляется больше, и когда задаешь вопрос о священстве, тоже начинают «плавать»: «А какая разница, мы все ; род избранный, царственное священство, народ святый». То есть, такое непонимание. Еще есть, ну, любят такое выражение, наверное, часто, может быть, слышали, что кому-то приснился сон, что он был на небесах, и там нет перегородок, что там нет православных, там нет католиков, там нет протестантов, там все дети Божии, ну, басенки такие от незнания Писания на самом деле. То есть очень важно ; это иметь критическое мышление, потому что сейчас, общаясь со многими протестантами, ты понимаешь, что нет критического мышления, то есть заученные фразы, когда начинаешь приводить что-то из Писания, какой-то стих другой, то есть, вообще, не воспринимают. То есть критическое мышление напрочь отсутствует. То есть, ты пришел, тебя чему-то научили, и ты в этом направлении двигаешься. Когда начинаешь говорить: «А вот это вот как ты понимаешь?» Начинаешь говорить про учителей ; «А зачем они нам нужны? Какая разница, кто там в первом, во втором веке как учил, у меня есть Библия, у меня есть Дух Святой».

Дело в том, что в протестантизме, протестантизм постоянно делится, то есть даже у пятидесятников в одной общине ты можешь услышать одно, а в другой общине ты можешь услышать совершенно другое, и вот, когда начинаешь общаться, и когда видишь, что ребята уже «поплыли», им нечего сказать, ну, обычно такая фраза: «Ну, самое главное, что мы все верим во Христа»… Но это не самое главное. Ты можешь верить во Христа, но в какого Христа? В твоем понимании? В понимании той общины, куда-то попал? Например, есть пятидесятники-единственники, которые отрицают Троицу. Очень важный вопрос ; это вопрос: ересь. И когда я наткнулся ; это Послание к Галатам 5 глава ; там написано, что «еретики Царства Божия не наследуют». И этот стих он начал для меня опять же открываться по-новому: хорошо, а кто такие еретики? И кто должен определять, что такое «ересь»? Это же не какая-то просто определенная община: то что в одной общине скажут, что вы еретики, в другой общине скажет кто-то другой ; еретики. А то говорила Церковь об этом? И опять же, возвращаясь к Соборам, начал изучать «ересь Ария», «[ересь] Нестория» ; все эти ереси они просто всплыли спустя тысячу лет. «Царства Божия не наследуют» ; если они не наследуют Царства Божия, я случайно не являюсь еретиком? Есть Церковь, и есть ересь. Знаете, интересная такая фраза, я услышал, что слова «деноминации», «конфессии» Сатана придумал, потому что в Библии мы находим только: Церковь и ересь. Вне Церкви нет спасения, потому что Церковь ; это столп и утверждение истины. Церковь ; это тело Христа.

Разобравшись, что такое Церковь, разобравшись с Соборами, начал вникать: а как понимала древняя Церковь что говорили, вообще, о крещении? Ведь в понятии протестантов, крещение ; это обещание Богу доброй совести, ты должен просто сказать, засвидетельствовать перед Богом, перед ангелами, и совершить вот этот вот обряд. Получается, что он ничего в себе не несет, потому что ты уже спасён в тот момент, когда ты покаялся Бог тебя простил, ты родился свыше и всё, тогда зачем вообще крещение? Ну, это послушание Слову Божиему. Для меня это было тоже ; всегда я искал, даже тогда, когда совершал крещение, всегда, начиная с самого начала, начиная с пастырского служения, ; всегда искал ответ на вопрос, для меня всегда было такое понимание, что тут что-то еще несет крещение, что ты что-то не просто зашел ты воду, сказал несколько фраз и вышел.

Дальше для меня очень болезненно был вопрос о Евхаристии, потому что всегда, опять же, что-то не хватало. В тот момент, когда мы совершали причастие, я преподавал причастия, всегда где-то в глубине сердца чего-то не хватало. И когда я обратился к отцам Церкви, когда я начал читать, а как же понимали мужи апостольские, как вообще первохристианская Церковь, первоапостольская Церковь понимала, что такое Евхаристия, я нашел ответы на эти вопросы. Да, протестанты ; они отвергли все эти Таинства, к сожалению, отвергли все эти Таинства. Я нашел ответы на вопросы, и потом, когда мы собрались в очередной раз на хлебопреломление, я уже не мог говорить, что это просто являются символами страданий Христа, я уже говорил: «Приимите, едите ; это тело, это кровь». Мне стало интересно, а что же говорит священник во время молитвы, то есть я где-то там нашел в интернете, тоже начал говорить практически такие же слова потихонечку. Но прошло какое-то время, наверное, там, около месяца, и я понял, что я уже не могу преподавать Причастие, потому что я не священник. И я это сказал в общине, что я не могу преподавать Причастие, потому что я не являюсь священником.

Многие вопросы, конечно, поднимал в общине ; это и по поводу икон, и по поводу молитвы святых, то есть, на самом деле, во всех вопросах нужно просто разобраться. Дело в том, что самый первый вопрос, который протестант обычно задают православным: «А вот у вас иконы». Но вопрос об иконах, он, вообще, в течение 5 минут ; это не самый сложный вопрос, с которым нужно разобраться, есть вопросы посложнее. И, знаете, вот, опять же, читая, натолкнулся на одно место из Писания, где написано, что «любовь ; она никогда не перестает». И знаете, это как-то коснулась, просто, настолько моего сердца ; «любовь ; она никогда не перестает». Дело в том, что в протестантском понимание, если человек умер, ну все, то есть если он был христианином, если он ходил в общину, то всё ; он уже на небесах со Христом, как бы, и зачем, вообще, за него молиться? Но если мы при жизни молились за людей, то с их смертью мы как будто бы вычеркнули их из своей жизни. У меня тетя ; она несколько лет назад умерла, она не ходила в Церковь, она не была православной, там, или протестанткой, она не ходила в Церковь, но, вот, когда этот стих меня коснулся, я начал за нее молиться. Я не знаю, я уповаю, просто, на милость Божию.

Знаешь, ну не повредит, я просто за нее молюсь, чтобы Господь по великой милости Своей простил ей. Я не знаю, но я ее любил. В послании Иакова, есть такое место, где апостол говорит, что «много может усиленная молитва праведного». Если здесь, на этой грешной земле есть человек, которого Бог прославил ; его молитва она была услышана Богом, и Он отвечал на его молитвы, то тем более избавившийся от этого грешного тело там на небесах он стал ближе к Богу, и тем более, этот праведник ; его молитва, она сильнее. Если мы при жизни в Церкви просим друг за друга молиться, то тем более, ничего в этом греховного нет, если мы будем просить молиться за нас тех людей, которые уже отошли вечность ; для меня это стало тоже откровением: а почему я раньше читал и не понимал, ведь все так просто. Мы просим людей молиться, я звоню кому-то, прошу: «Брат, слушай, вот я еду туда-то, помолитесь в своей общине», ; за меня начинают молиться, меня просят ; я о ком-то молюсь, но получается после смерти как будто человек ; он вычеркнут из моей жизни. То есть во всех вопросах нужно просто разобраться.

И хорошим таким для меня, опять же, скажем, подспорьем для меня была именно вот лекция протодиакона Андрея Кураева. Есть хорошее видео, называется «Поп против пастора» ; там такие, ну, для меня это тоже было ответом на многие мои вопросы. Наверное, обо всем не расскажешь, ну, вот в один из осенних дней я решил все-таки выйти на группу «Атриум», потому что, я уже рассказывал ; это было такой последней каплей в моем, скажем так, утверждении, в моем уже окончательном решении. Я позвонил, нашёл телефон Александра, и еще там был телефон о. Алексея Сергеева. Я позвонил ; никто трубку, просто, не взял, ну, может быть, там в отъезде где-то или еще где были, вот, ну, если не взяли трубку, то и ладно, может быть, нет воли Божией в этом ; ну, я как-то так для себя решил. Но потом прошло время и, вот, прошлой осенью мы познакомились, я пришел на одной из общений. С этого началось мое знакомство. Ребята посоветовали мне не торопиться, обратиться к о. Станиславу Распутину, к о. Александру Пермякову (это бывшие протестанты, которые стали православными священниками ; один в Карельской епархии руководитель миссионерского отдела, один в Калининграде, тоже руководитель миссионерского отдела). Я им звонил, общался, просто советовался, как лучше поступить, они мне что-то говорили, как-то наставляли, ну, в принципе, вот такое вот движение было. Старался ходить у них в послушании, хотя в сердце был уже готов ; всё, мне надо переходить, я хочу домой, я уже готов уже давно, мне нужно, но понимал, что ради людей все-таки нужно еще потерпеть, нужно остаться, потому что, опять же, во всех вопросах нужно было разобраться. Но когда уже пришло время, и когда на все вопросы, в принципе, были даны ответы, я пригласил православного священника, он пришел к нам гости на наше общение, то есть я подготовил как бы людей, сказал, что вот: «Я хочу пригласить, вы не против?» Сказали: «Да, мы не против». Говорю: «У кого есть какие-то вопросы, пожалуйста, задавайте, не стесняйтесь». Батюшка пришел, ну, как-то так, было такое общение, немножко скованное, пару вопросов задали, но, в принципе, я уже давал на них, на эти вопросы, ответы, но батюшка еще получше, скажем так, растолковал, ну, вот, в принципе, и всё, и я думаю, что все уже поняли, что дело идет к тому, что нужно делать выбор. Поэтому я никого не торопил, сказал, что у каждого есть свой выбор, ну, вот, я присоединяюсь к Церкви, я хочу исполнить то, о чем молился Христос в первосвященнической своей молитве: молитве о единстве. И я вернулся домой.

Ну, вот, такая, скажем так, такой мой путь ; это, конечно, вкратце было, много было переживаний, много было слез… Я помню, когда я читал историю Церкви, там, первый вселенский Собор, когда… Дело в том, что у протестантов ; они же вот эту историю перевернули по поводу Константина, и вообще историю. И когда начинаешь читать, действительно, ту правду: зачем собирался первый Собор, почему, как император Константин целовал руки тех епископов, тех мучеников, которые страдали за веру, руки у людей были просто скрючены, я не помню как его звали, от пыток, то есть, вот так вот кости, и он целовал эти руки ; ты начинаешь понимать, что, да, фигура Константина, она, конечно, неоднозначна, и этот человек ; он, действительно, не просто в понимании протестантов, что, ну, вот он, на самом деле он не был верующим, на самом деле он просто использовал, там, христиан. Да, он принял крещение перед смертью от арианского епископа, но этот человек, действительно, заслуживает уважения, и то, что он сделал ; в этом огромная заслуга, и Церковь, она, благодарит, помнит императора, вспоминает его. Кстати о воспоминаниях: опять же, обратимся к Священному Писанию, и в Послании к Евреям написано: «Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их». Я задаю вопрос протестантам, часто общине, и вот некоторые вопросы: «Скажите, а как вы вспоминаете? Как вы подражаете вере их, если вы не знаете, как эти люди верили?» «Поминайте» ; то есть Церковь помнит, каждый день Церковь вспоминает, помнит, а у вас этого нет, потому что вы выбросили все это, у вас нет истории, вы безродные. «Поминайте наставников ваших» ; Церковь помнит, Церковь чтит. «И подражайте вере их» ; чтобы подражать вере их, я должен знать, как эти люди верили. Всё это Церковь оставила в свою память, у нас есть жития святых, а у вас нет ничего.

Прошло некоторое время и, общаясь со священником, я ему просто сказал, что: вот мы готовы, несколько человек, готовы присоединиться к Церкви православной, вернуться домой, чему он был тоже очень рад, для него это был, скажем так, первый случай, у него опыта не было, поэтому мы тоже вместе, там, консультировались, как это лучше, как это правильно. Ну, вот, наверное, вот такой вот… Опять же, я не все сказал, но то, что сейчас пришло на сердце, то что помню ; вот такая небольшая история.

; Скажи, пожалуйста, как ты думаешь, Александр, действует ли благодать в общинах протестантских? Такой сложный вопрос.

; Я знал, что ты задашь этот вопрос. Ты знаешь, вот, я уже сказал, что большинство протестантов ; это искренние люди, но искренне заблуждающиеся. Я хочу ответить… Есть у Феофана Затворника, не помню, в какой книге, такая фраза, что благодать ; она трех видов: благодать призывающая, благодать обращающая и благодать освещающая. То есть три вида благодати. Вот, у протестантов есть первые два вида: благодать призывающая и благодать обращающая, но нет третьей, потому что нет священства.

Вопрос спасения, то есть самый главный вопрос, потому что обычно этот вопрос всегда идет в конце, когда ты начинаешь общаться с протестантом, но в конце обычно он задает такой вопрос: «Ну, а что? Мы не спасены?» Знаешь, вот интересная есть история: во время войны (ну, наверно, таких историй очень много) один из бойцов красной армии, на то время он был молодой, находясь в окопе, немцы окружили, и он понимал, что всё ; сейчас его или убьют, или возьмут в плен, а он был атеист, и он просто взмолился Богу: «Господи, если ты есть, ты просто спаси, помоги мне, я не хочу умирать». Ну, одна обыкновенная такая молитва. И это чудо действительно произошло, он остался жив, потом прошло ещё там года два, вроде, и уже перед победой опять какая-то ситуация, и он понимает, что его сейчас убьют, и он опять просто обращается к Богу: «Господи, ну просто спаси меня, я не хочу, уже вот мы в Берлине, уже скоро победа» ; и опять чудо, и опять человек остается жив. То есть заканчивается война, где-то он в своей семье рассказывает и говорит, что Бог его спас, но он остается атеистом, он остается атеистом, и он не пошел в Церковь, ну, он не стал верующим человеком, он просто рассказал, что два раза его должны были убить сто процентов, но он помолился ; и Бог его спас. Но он остался атеистом. Вопрос, кто его спас, я верю, что это Господь, вот он воззвал («воззови ко мне и я отвечу тебе»), но стал ли он верующим человеком ; нет, не стал. А почему тогда Бог его спас? Потому что Бог есть любовь ; Господь помиловал его, ну, а вот он не пришел в Церковь, он остался таким, каким он был, он остался просто атеистом, ну, своим детям говорил, что Бог его спас. Вот, понимаешь, такая же ситуация и с протестантами: дело в том, что ты воззвал ; Господь тебе ответил, ты начал читать Слово Божие… В послании к Евреям написано, что слово Божие ; оно живо и действенно, и это Слово Божие начало действовать в твоей жизни ; ну и что? Ты освободился от наркотиков, твоя жизнь немножко изменилась, ты начинаешь смотреть на вещи совершенно другими глазами ; ну и что? Но ты не в Церкви. Понимаешь, очень важный еще момент: ведь протестанты, они, Причастие, Евхаристию ; это для них символы, то есть просто символы. А мы открываем 6;ю главу Евангелия от Иоанна, Господь говорит: «тело», «плоть», «кровь»… « кто не будет есть Плоти Моей и пить Крови Моей…», а даже страшные слова… Ну, как же, мы вспоминаем эту Вечерю, эти воспоминания ; ну и что? Читайте, что там написано.

Поэтому вопрос о спасении ; я не могу на него ответить со стопроцентной уверенностью, знаете, я отвечу, вот как батюшка ответил мне, когда я ему задал этот вопрос. Я его пригласил к себе домой, мы общались, первое наше знакомство состоялось. Я ему задал вопрос тоже: «Батюшка, ответьте, спасутся ли протестанты?» Он ответил: «Бог спасает». Конечно, у них есть определенный духовный опыт, но практика и то, что сейчас в харизматических Церквях, во многих пятидесятнических общинах ; не Церквях, общинах, потому что Церковь ; она одна. Иногда они обижаются, когда говорят, что они сектанты, но дело в том, что отец Реформации Мартин Лютер в своем толковании на Послание к Галатам ; он называет баптистов сектантами, говорит: «Баптисты ; сектанты, я законно рукоположен римо-католическими священниками, имею право преподавать во всех Церковных заведениях, а вы кто такие?» Вот, то есть отец Реформации их первым назвал сектантами, и они тоже обижаются, секта ; то, что отсекли.

Вопрос спасения для любого протестанта, он, как бы, уже решен ; ты спасён. То есть в тот момент, когда ты попросил у Бога прощения ; ты спасен. Но когда мы начинаем внимательно читать Библию, и там написано, что «со страхом и трепетом совершайте свое спасение». «Со страхом и трепетом» ; сегодня он говорит, что я спасен, а послезавтра умирает от наркотиков ; так спасен ты или нет? То есть вот это понимание, я сейчас понимаю, что это ; прелесть. То есть ты просто обольщен, ты находишься в прелести, что ты сказал несколько слов ; и всё, ты спасён, я спасён по вере. Но в том же послании апостола Иакова написано, что «вера без дел мертва». Хотя протестанты и говорят, что спасение ; она не заслуживается, но они говорят и о делах, то есть интересный такой момент. Вообще, Мартин Лютер ; он же хотел послание Иакова, вообще, исключить его из канона, потому что это не совпадало с его пониманием спасения по вере, то есть: как это? еще и дела? Поэтому мое отношение ; это: благодать, да, она действует, но они не в Церкви, то есть как иногда любит выражаться этот кружок по изучению Библии ; то есть тебе нужно быть в Церкви, тебе нужно быть в теле Христа, только в теле Христа кровь. Ведь, не может быть две Церкви, не может быть три Церкви ; Церковь может быть одна. Обычно протестанты говорят это или по поводу Церкви, или же учение о ветвях ; учение англиканского священника, ему чуть больше ста лет, этому учению, что якобы есть древо, и на этом древе ветви ; это вот протестантизм, католицизм и православие. Или же, как обычно, в большинстве своем говорят, что в каждой деноминации, в каждой конфессии, есть искренне верующие люди, которые и составляют как бы Церковь, которые и составляют тело Христа ; вот такая, вот, байка. Такое, вот, учение, понимание, вот. К сожалению, это заблуждение, но люди, вот, искренне, искренне, еще раз подтверждаю, искренне верят в это, но искренне заблуждаются.

В заключении хотелось бы сказать несколько слов, обращаясь к своим друзьям-протестантам, знакомым… Во всех вопросах нужно разобраться, нужно время, самое главное ; это сделать первый шаг, сделать первый шаг и попытаться ответить на те вопросы, на которые нет ответов, те вопросы, которые не задают в протестантизме, но те вопросы, которые однажды вам все равно придется ответить. Хотел бы посоветовать вернуться домой, вернуться домой в православную Церковь, Церковь, которая родилась в день Пятидесятницы, Церковь, которая была основана апостолами. Дело в том, что Мартин Лютер ; он протестовал против тех заблуждений, которые возникли в римо-католической церкви на западе, те заблуждения возникли не сразу после раскола, после того, как запад отделился в 1054 году от православной Церкви, и потихоньку эти заблуждения ; они накапливались и накапливались, и то, что говорил Мартин Лютер ; это действительно была правда, но дело в том, что учение запада и учение востока резко отличалось, и была попытка сближения Реформации с православной Церковью, с востоком, но не получилось, и сейчас многие протестантские проповедники, которые приезжают в Россию ; они совершенно не имеют истинного представления об учении православной Церкви. Я всегда люблю повторять, что есть православие, а есть православные, иногда это огромная разница, и приезжая оттуда, люди совершенно другой культуры, не зная нашу культуру, не зная о православии, пытаются донести до людей, которые живут в нашей стране совершенно чуждую культуру, и те протестанты, которые сегодня проповедуют Евангелие, ходят по улицам, раздавая брошюры, приглашая их в свои общины, зачастую они не знают учение православной Церкви. Их представление сложилось на основании того, что они, может быть, когда-то увидели в детстве, или на основании того, тех людей, которые себя позиционируют с православием, но они просто-напросто заблуждаются. И я хочу, чтобы те люди, у которых действительно есть критическое мышление ; они просто задумались и попытались разобраться в тех вопросах, которые разъединяют протестантизм и православие. Не надо искать сближение, то что нас соединяет ; попытайтесь понять то, что нас разъединяет, и вернуться домой в православную Церковь. Спаси Христос.

Видео-источник: православный молодежный миссионерский центр «Атриум»



Преобразующий дар

В конце 90;х один из православных священников в Европе попросил новообращённых ответить по Интернету, как они стали православными. Вот некоторые ответы. Этот «взгляд со стороны» не потерял актуальности и сейчас, он позволяет осознать, ЧТО мы имеем.

Анна (США):

«Я была воспитана в строгой лютеранской семье. Моя молитвенная жизнь состояла из повторения одних и тех же коротких молитв перед отходом ко сну, которые я выучила ещё дошкольницей (“И ныне, отходя ко сну…”), ничего большего. Мои пороки и грехи, которые я только-только начинала осознавать, не исправлялись, и я не знала, что с этим поделать. Я верила в реальность Христа, но эта вера не помогала справляться с моими личными проблемами…

Когда мне было двадцать, я на год поехала в Германию учиться. Посещала там обычную церковь “Собрания Бога”, пока один друг не пригласил меня на вечерню в местную православную церковь. В субботу вечером в начале поста я пошла к вечерне. Эта ночь изменила меня. Служба наполнила меня благоговейным трепетом (хотя она проходила в очень пустом, плохо обставленном здании). И я поняла, что это была Церковь, которую я искала».

Синди Коллинз:

«Я ещё не православная. В настоящее время я католичка. В православии меня привлекает то, что оно очевидно является самой чистой формой апостольской традиции и прямо восходит к древним отцам Церкви. Моя собственная религия, католицизм, хотя и имеет апостольские корни, накопила и некоторые неапостольские проблемы за время своего существования».

Герман (США):

«Я был ранее баптистом, методистом и членом “Церкви Христа”, переходил от одной общины к другой. Потом женился на православной (с русскими предками) девушке, и моя тёща заявила мне, что наши дети будут непременно крещёными православными. Я решил выяснить, во что я “впутался”, так как практически ничего не знал о Церкви. Мы посещали церковь православной миссии в штате Индиана. Что привлекло меня. Впервые за всё время посещения богослужений я действительно почувствовал присутствие Божие. В протестантских церквах Бог – это идея. В Православной Церкви Бога можно услышать, увидеть, обонять, осязать и вкусить.

Вскоре после того как я перешёл в православие, мне пришлось уехать на несколько недель. В это время я посетил храм одной из христианских конфессий, так как поблизости не было православного. Служба показалась мне бесплодной и фальшивой. Я не чувствовал присутствия Божия. Возвратясь домой и побывав на литургии, я воистину почувствовал, что я опять в родном доме».

Кобус Ван дер Рит (ЮАР):

«Я принадлежал к Голландской Реформаторской Церкви. Первое, что поразило меня в православной литургии, – это сознание, если можно так выразиться, встречи лицом к лицу с Богом в молитве и поклонении, вместо того чтобы соприкасаться всё время с личностью протестантского священника (личность его может быть весьма привлекательна, но это не может быть причиной посещения храма). Тот факт, что православный священник большую часть службы обращён лицом в ту же сторону, что и его прихожане, очень помогает осознанию того, что мы устремляемся взором прочь от себя, созерцая славу Господа в лице Христа, и что мы меняемся в образ Христов, делая это. И только в этой встрече и поклонении славе Господа я могу измениться.

Я также был поражён тем, какое дерзновенное ударение делается на Троическом богословии, на бесконечном ликовании в размышлениях о Святой Троице в церковных песнопениях. В протестантских кругах очень редко можно услышать размышления о Святой Троице, хотя этот догмат, конечно, принимается. Так как православные песнопения – это богословские и доксологические поэмы, сущностное содержание веры намного лучше сохраняется – в реформаторских кругах так много оставляется на усмотрение священника (какую часть Писания читать, какие гимны петь, каким будет содержание молитв), что вы неизменно сталкиваетесь с личной верой священника, а не с верой Церкви во всей её глубине и полноте.

Я был также поражён тем, что Православная Церковь не боится быть требовательной, веря, что аскеза необходима для возрастания во Христе. Я происхожу из среды, где сидят большую часть богослужения и где пост не является частью общей картины. Я пришёл к сознанию того, что физическое усилие при стоянии на службе вовсе не тяжёлая необходимость, а единственный способ (не считая коленопреклонённых молитв) участвовать телесно в литургии. Я ценю то, что Православная Церковь не пытается угодить нашему природному инстинкту – стремлению к комфорту, покою и развлечениям, но готова идти против господствующей культуры. Мы настолько больше получаем от Господа взамен!

Акцент на телесную аскезу ведёт к следующему моменту – к акценту на освящение материального мира, в противовес протестантской тенденции уравнивать духовное с умственным. В Голландской Реформаторской Церкви существует тенденция уравнивать благодать и милосердие, так что благодать рассматривается только как милосердие Божие, но очень редко – как дающий силы, преображающий дар.

Православие – это вселенская вера. Русским досталось особое счастье получить эту веру так давно и усвоить её с такой большой любовью и преданностью».


Источник: православная газета «Вера-Эском»


Письмо от бывшего баптиста

В 1990;м году, встретив знакомого мне рабочего нашего предприятия ; объединения «Тура» А.Ф. Иванова и зная, что он давно является человеком верующим, я спросил его, как можно принять крещение, ; писать заявление или занять для этого очередь? Вместо ответа он спросил меня, читал ли я Евангелие. Конечно же, не читал. Я даже не представлял, что это такое, хотя в душе все чаще задумывался о вере и решил хотя бы на всякий случай окреститься. Когда я сказал, что ничего не читал и о Боге ничего не знаю, он тут же достал из кармана «Новый Завет» и подарил мне. После работы, читая эту книжечку, я с трудом пытался понять смысл прочитанного, перечитывая одно и то же место по нескольку раз. Постепенно я настолько увлекся, что чтение Евангелия стало составлять для меня самые радостные минуты в жизни. Я при этом полностью «отключался» от внешнего мира. Купил Библию. Все свое свободное время я «с головой» погружался в познание духовных истин.

Впервые я приехал с А.Ф. Ивановым в церковь на ул. Демьяна Бедного, 54 в 1991;м году на праздник Пасхи. Увидев здание церкви, а это был частный бревенчатый дом, я был несколько шокирован. Какая же это церковь? Я с опаской прошел внутрь дома вслед за Ивановым. Оказалось, что мой попутчик является пресвитером этой церкви, которая в то время была областного уровня. Встретили меня очень хорошо, приветливо, предложили сесть впереди. Прихожане между собой очень приветливы, обращаются друг к другу с большой любовью, со святым целованием. Коллектив, если можно так выразиться, мне очень понравился. В мире такого не увидишь. Для меня люди мира в то время делились на две категории: верующие в Бога и не верующие, а что бывают разные церкви и разные верующие ; католики, протестанты, православные и т.д. ; мне не было известно. Принятый с любовью, я приобрел много новых друзей, появились братья и сестры по вере. Я с жадностью слушал проповеди, пытаясь узнать все больше и больше. Здесь я получил «нужные» ответы почти на все мои вопросы в познании Библии. На одном из очередных собраний (богослужений), стоя на коленях, я в присутствии всех прихожан со слезами покаялся в своих грехах. Все поздравляли меня. В июле 1991 г. я принял святое водное крещение в р. Туре, а в декабре уже с кафедры прозвучала моя первая проповедь. Только через год я узнал, что я хожу в церковь Евангельских Христиан Баптистов (ЕХБ).

Со временем, конечно, сформировалось свое негативное мировоззрение в отношении Православной Церкви. Непонятно было, почему служителей Церкви называют отцами, если Христос сказал не называться отцами никому, потому что один у нас Отец, Который на Небесах (Мф.23:9); почему епископ ; владыка, если у нас один Владыка на Небе; почему поклоняются иконам, если написано не создавать себе кумира и никакого изображения и не поклоняться им; почему заучивают молитвы, а не обращаются к Богу своими словами «от сердца»; почему на славянском говорят, зачастую не понимая смысла, а не на нормальном русском языке, разве Бог не понимает нас, если мы говорим по-русски, как немцы по-немецки, французы по-французски и т.д.; зачем носят крестики, осеняют себя крестным знамением и т.д. и т.д. Ведь этого Библия, основа христианства, не требует. Вопросов было много, которые отталкивали меня от Православия, а истинных ответов не было.

В 1993 году я был одним из главных организаторов прихода церкви баптистов в район Лесобазы. 23 апреля провели первое богослужение. Здание не вмещало всех желающих присутствовать. Повесили вывеску «Церковь Иисуса Христа». Потом пошли будни ; три службы в неделю, помощников становилось все меньше и меньше. Многие месяцы службу приходилось вести одному, готовить до 7 проповедей в неделю, отсюда какое качество? Помощники появлялись и исчезали, порой помогали американцы, немцы. Количество прихожан тоже сокращалось, постоянных осталось около 10 человек. Население микрорайона поняло, что здесь собираются баптисты.

К 2000-му году осознав, что я совсем не знаю Православие и с целью найти ответы на множество непонятных мне вопросов, я начал ходить в церковь Всех Святых, что на улице Даудельной, покупать книги, записался в библиотеку. Одновременно проводил богослужения в своем микрорайоне с баптистами. Однажды, не найдя нужную книгу во Всехсвятской церкви, я записался в библиотеку Знаменского Кафедрального собора на ул. Семакова, там же и стал посещать службу.

В церкви ЕХБ нас учат, что через Библию Бог сказал людям все, больше пророков не было. Слова стихов 18 и 19 гл. 22 книги «Откровение» о том, что, если кто приложит что к словам книги сей, на того Бог наложит язвы, а если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того Бог отнимет участие в Книге жизни, относят ко всей Библии. Поэтому церковь ЕХБ взяла за основу христианской веры только пророчества, отраженные в Библии, т.е. явленные человеку за 12 веков (от Моисея до Рождества Христова 1500 лет плюс 1;й век и минус 400 лет от пророка Малахии до Рождества Иисуса Христа, когда пророчеств не было). Следовательно, все откровения, данные Богом человеку через святых, великих подвижников и отцов Церкви за последние 19 веков, в этой церкви не известны. Вышеназванные стихи (ничего нельзя убавить или прибавить к книге сей) относятся к книге «Откровение», а не к Библии. Библия ; это не книга, а целая библиотека, в которую входят 66 книг (книга пророка Исайи, книга пророка Иеремии и т.д.). Книга «Откровение» была присоединена к «Новому Завету» (а, следовательно, и к Библии) на Карфагенском Соборе в 325 году, а до того «ходила» отдельно. Эти же слова (нельзя «убавить, «прибавить») мы найдем и в книге Библии «Второзаконие», а сколько после этого добавилось в состав Библии! Следовательно, в Библии нет запрета ограничивать свои знания только ее рамками, выходить за ее пределы. Ограничивая себя рамками Библии, мы живем как бы в 1;м веке, времени апостолов. Да, Библия ; это основа христианской веры. Но нельзя же стоять у основания, у фундамента до сего времени, когда давно построено здание. В первом веке посеяны семена христианства, но до какого же времени «топтаться» возле семени, когда давно из него выросло дерево. В церкви ЕХБ ничего не известно о решениях Вселенских и других Соборов. А ведь, например, то, что почитание икон не является идолопоклонством, было «утверждено» еще на 8;м Вселенском Соборе в 787 году, когда христианская вера была едина, ; не было разделения на католиков, протестантов, православных и т.д. в первом тысячелетии. Тогда на Собор съехались сотни епископов со всех христианских государств. Несколько недель с Библией в руках и с молитвою на устах слушали всех, кто был за и против икон. Ведь мы не можем утверждать, что епископы не знали заповедь «не создавать себе кумира…». Однако после долгих исследований этой темы (а весь 8;й Собор был посвящен только этой теме) было принято окончательное решение ; иконы почитать и молиться перед ними, несмотря на запретный приказ императора Льва в то время. Зачем же мы, не разобравшись в истине, снова по своему дилетантству ревизируем этот вопрос и называем православных идолопоклонниками? Как можно не знать всемирно известных святых первого тысячелетия, ради веры принимавших мученическую смерть, великих русских подвижников Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Тихона Задонского (6 томов), Игнатия Брянчанинова (5 томов), Феофана Затворника (знавшего 3 иностранных языка и жившего в Иерусалиме, Германии, когда набирало силу лютеранство), чудотворца Иоанна Кронштадтского (по молитвам которого слепые прозревали, хромые бросали свои костыли и мертвые воскресали) и многих сотнях, тысячах других святых, через которых Бог дал так много откровений.

Хотя нет, в церкви ЕХБ хорошо наслышаны об американском проповеднике Билли Грэме, английском проповеднике Сперджене, немецком Лютере и некоторых других. В эту церковь поступают из-за границы Новые Заветы, отпечатанные наполовину на русском, наполовину на английском языке. В церкви ЕХБ все, кто покаялся в своих грехах, считаются святыми, обосновывая это посланием к Ефесянам (гл. 1, стих 1).

В книге пророка Иеремии (гл. 6, ст .16) написано: «остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему; и найдете покой душам вашим. Но они сказали «не пойдем», ; это о баптистах, которые не хотят знать, чему учил Бог через святых древних, живших 500 или 1000 и более лет назад.

В этом отношении в нескольких словах хочу напомнить о библейской книге «Иов». К праведнику Иову, пораженному страшной болезнью проказой, приходят утешать его друзья и обращаются к нему каждый со своей речью. Казалось бы, что они говорят очень хорошо, правильно и справедливо, по сути готовые проповеди на тему «что человек посеет, то и пожнет». Но посмотрите, какой вывод в конце книги (гл. 42, ст. 7–8)! Господь обращается к друзьям Иова: «…горит гнев Мой на вас за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб мой Иов. Итак, возьмите себе семь тельцов и семь овнов и пойдите к рабу Моему Иову и принесите за себя жертву; и раб Мой Иов помолится за вас, ибо только лице его Я приму, дабы не отвергнуть вас за то, что вы говорите о Мне не так верно, как раб Мой Иов».

В церкви ЕХБ все братья после крещения ставятся за кафедру говорить проповедь. Утверждая, что за последние 19 веков пророков не было, не зная учения святых отцов Церкви, великих подвижников веры, через которых Бог дал так много откровений, т.е. еще дополнительно на несколько Библий, можно ли говорить о Нем в своих проповедях «так верно»? Не горит ли в таком случае на вас, граждане баптисты, гнев Божий и не пора ли просить праведника Иова помолиться о вас, потому что ваших молитв Бог, наверное, не желает слушать, из-за того, что «горит гнев Его»? Не это ли является причиной отсутствия количественного и духовного роста церкви?

Еще хочу напомнить слова из книги пророка Иеремии (гл. 9, ст. 23–24), где Господь говорит, что не хвались мудростью своею, силою и богатством своим, а хвались тем, что разумеешь и знаешь Меня, что Я Господь, ибо только это благоугодно Мне. Не говорит ли это о том, что чтобы знать Бога, нельзя замыкаться только рамками Библии? Не пора ли остановиться, рассмотреть и расспросить древних, где путь добрый и идти по нему? Не пора ли изучить еще Святое Предание?

Как говорят, ради справедливости хочу поблагодарить теперь уже давно бывшего пресвитера церкви ЕХБ А.Ф. Иванова, через которого Бог призвал меня на путь покаяния, а также всех бывших братьев и сестер этой церкви, куда я ходил 10 лет, через которых многое было в свое время дано мне в продвижении к Истине, хотя и окольными путями. Я всех вас продолжаю любить, как родных. Хочу одновременно обратиться ко всем баптистам: доколе можно топтаться возле заложенного в первом веке фундамента, возле брошенного семени христианства, живя как бы в первом веке, в дни апостолов? Пойдемте дальше, изучайте жития святых, великих русских подвижников веры, Святое Предание (не путать с человеческими преданиями). Ведь через них так много полезного нам сказал Бог для спасения души нашей!

В заключение немного о моем дальнейшем пути. В феврале 2001 года, сказав свою последнюю проповедь, я с любовью попрощался со своими прихожанами церкви ЕХБ нашего микрорайона, куда до сего времени меня приглашают обратно. В апреле того же года после Великого поста по совету отца Николая я принял святое водное Крещение в церкви Архангела Михаила и по воскресеньям хожу на богослужение в Знаменский Кафедральный собор. В нашем микрорайоне мы организовали православный приход в честь Серафима Саровского, с помощью работников ЖЭУ обустроили комнату по ул. Домостроителей 4, куда мы собираемся в среду и воскресение в 18 часов для общения, благодарения и прославления нашего Господа и Спасителя. Одновременно ведется работа по строительству православного храма там же на ул. Домостроителей (отведен земельный участок, разработан проект). Мы молим Бога, чтобы Он помог нам найти спонсоров в строительстве этого храма.

И еще: я не учился в духовных университетах, а выразил лишь свою точку зрения. Так что простите, если написал, что не так и, если этим обидел кого.

С любовью ко всем Викентий Филиппович Едигарьев

Источник: «Сибирская Православная газета»




Исповедь


Предисловие

Многие мои друзья, узнав, что я стал православным христианином, пожелали узнать причину этого. Посчитав, что достаточно доказать им истинность Православной Церкви, я порекомендовал им пару книг, которые, как мне показалось, могли бы убедить любого, в том, что протестантизм ; ложь, а истинная церковь ; Православная. Но мне практически все ответили, пробежав книгу глазами: «Ну и что, меня это не убеждает!» Действительно, к сожалению, слишком часто бывает такое, что даже самые железные доказательства не могут ничего доказать. Часто такая же реакция бывает, когда «свидетеля» или мормона, или вообще кого-нибудь из другого вероучения хочешь в чем-либо убедить… кто пробовал, тот понимает, о чем я.… Здесь я лишь хочу как можно честнее и откровеннее открыть свою душу и то, что происходило в моём разуме, и что помогло мне принять аргументы из тех книг о Православии, что я прочёл.

Ещё хочу отметить, что в этом тексте говоря «мы», я имею в виду баптистов, поскольку за 10 лет моего пребывания в баптизме сросся с этим учением, и для того, чтобы показать, что во всём негативном, что я описываю в баптизме, и я участвовал, и я виновен, и ко мне в первую очередь это всё относилось. Итак…
Всё началось в 1994. Я тогда учился в школе. В 10;м классе…

К нам, а мы тогда жили в Симферополе, стала захаживать наша соседка, которая была одна из так называемых «Свидетелей Иеговы». Мы тогда жили вдвоём с матерью, и она (соседка) нас активно обрабатывала при помощи Библии и своих книжек. Ну и своих комментариев, конечно. Думаю, что если бы мы не посетили тогда баптистскую церковь, то я бы сейчас был отпетым «иеговистом». Ведь, вопреки расхожему мнению, и у них случаются люди весьма неглупые. И честные. И искренние. Да и их книжонки я уже тогда принимал за чистую монету. Но, как бы там ни было, я оказался среди баптистов, а, следовательно, стал именно баптистом. И, причём, именно с лёгкой руки этой самой соседки, которая на вопрос где можно купить Библию, ответила, что через дорогу, у баптистов, есть дешевые Библии.

Библию мы купили. Заодно сходили на собрание. А заодно и получили приглашение прийти на «массовую евангелизацию» ; весьма модное в то время мероприятие ; проводимую «Ковбоем-евангелистом Питом Райсом» (он сам так себя называл).

Мероприятие проводилось на центральном стадионе города Симферополя 25-го мая. К своему удивлению, на стадионе я встретил двух своих одноклассников. Вместе сели. Вместе просмеялись весь час над ковбоем. Вместе, может быть, и ушли бы оттуда, если бы я не услышал тогда одну вещь: в конце своей проповеди (к сожалению, не могу оценить, насколько она была хороша, так как всё, что я понял из неё, это то, что у ковбоя в детстве был чёрный козёл) проповедник сказал, что, если кто-то желает пригласить Бога в свою жизнь, тот может встать, и проповедник за них помолится. И в тот момент я понял, что хоть я и верил в Бога в том смысле, в котором все в Него верят, и даже молился Ему, но в моей жизни Его не было. В тот момент я шел не к баптистам. Я шел к Богу. И тот момент я сделал в своей жизни решение, что, хотя я многое из этого мира «потеряю», та жизнь и та чистота, которую даёт и требует Бог, для меня в тот миг стала дороже. И благодать Божия тогда вошла в моё сердце. Но, с прискорбием должен заметить, что хотя она и была во мне все 10 лет моего пребывания в баптизме, всё это время она оставалась тщетной. Но подробнее об этом ниже. А что благодать может быть в человеке, но при этом оставаться тщетной, это пишет Павел: «Мы же, как споспешники, умоляем вас, чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами». 2 Кор.6:1 (ср. 1 Кор.15:10) …

На евангелизации я познакомился с молодёжью. А это было для меня как глоток свежего воздуха, поскольку в школе я был ребёнком закомплексованным и между одноклассниками считался полудурком. Молодежь пригласила меня в церковь. Таким образом я попал к баптистам. Естественно, я и мыслить научился по-баптистски. Говорю естественно, так как попади я к харизматам, пятидесятникам или адвентистам, то и мыслить я научился бы по-харизматски, пятидесятнически, адвентистски, соответственно. И вовсе не потому, что нет мест в Библии, которые противоречат учению баптистов, харизматов, пятидесятников и т.п., а потому что нам (харизматам, пятидесятникам или адвентистам) они не кажутся серьёзными аргументами; и, наоборот, наши аргументы, которые оппонент не считает серьёзными и в чём-нибудь убеждающими, нам самим кажутся разрушительными (для оппонента). И мы от всего сердца недоумеваем, как же это можно не замечать такие очевидные вещи, каковыми нам представляются наши аргументы!

Но я отвлёкся. Научился это я мыслить по-баптистски и пребывал в блаженной эйфории два года. Учение казалось идеально Библейским. Вот только я понимал, что росту я «духовным карликом», как любили говаривать «супердуховные» братья.… Люблю термин «супердуховные». Сама приставка «супер», хоть и оскорбительна, но очень наглядно демонстрирует реальную степень духовности. Забегая вперёд, скажу, что только через 10 лет, когда я, наконец, решился быть честным с самим собой и признать то, о чем уже столько лет говорила мне моя совесть, я понял, что в баптизме нет ПРОСТО духовных. Есть лишь карлики. Трёх типов: «супердуховнные», «делающие вид» и «грубо согрешающие». Последние в баптистских кругах называются «плотскими», остальные «духовными». Я был «делающим вид».

Итак, в надежде стать духовным, я поступил в Киевский Христианский Университет (КХУ). Мне казалось, что если я буду знать Библию, то смогу больше молиться, побеждать грехи и т.п. И это можно понять, ведь в баптизме вся теология держится на знаниях. Вы ответите: «Нет, на вере!» Но сама вера у нас понимается лишь как вера в определённую доктрину. Для того, чтобы спастись ; по баптистской теологии ; нужно ЗНАТЬ, что Христос умер за тебя и стал твоим личным Спасителем и верить в это.

Однако, я не получил того, зачем пошел в КХУ. На деле всё вышло совсем по-другому…

Во-первых, был развеян миф о святости «служителей». Мне сказали: святым никогда не станешь. Что, по сути, правда, но лишь с одной оговоркой: «в баптизме». Но, к сожалению, не у многих баптистов хватает духу признать, что они остались на той же ступени, на которую взошли при покаянии. Спросил одного своего старого друга: «Вот ты уже 10 лет баптист, насколько ты духовно возрос, продвинулся по пути любви?», на что он мне ответил, что он много чего достиг и много чего приобрёл. Как будто я не знаю его, а он не знает меня!

С прискорбием скажу, что в баптизме, как, впрочем, и среди «ивановцев», мормонов, кришнаитов и т.п. можно лишь избавиться от (в лучшем случае) грубых грехов. Эти слова могут вызвать праведный гнев читателя. Но я лишь стараюсь, и старался, быть честным. Честным с другими, и, что гораздо сложнее ; с самим собой. К сожалению, не всем хватает на это мужества. Не все могут себе признаться, что у них нет любви, радости, мира, долготерпения, благости, кротости, самоконтроля. Ведь это значит, что у них нет плода Духа! (Гал.5:19–23) А с другой стороны, не все могут признать в себе проявления вражды, ссор, зависти, гнева, распрей, разногласий, соблазнов. Признать в смысле осознания последствий. Мы ведь уже посажены на небесах! Поэтому слова «Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (21ст.) нам кажутся незначимыми. Мы их лишь неправильно понимаем. Как будто это относится не к нам! Но если не к нам, то к кому же? Это, кстати, иллюстрация к тому, что говорилось о толковании Библии различными конфессиями. Конечно, многие баптисты обращают внимание на это место, но ведь половина, и причём большая, просто пробегает это место глазами, отражая «нападки лукавого» мечём духовным. Без сомнения, есть много мест, которые «ясно говорят», что мы спасаемся «по вере независимо от дел», но ведь нельзя же и подобные, не вписывающиеся в нашу доктрину места, просто игнорировать, лишь потому, что их меньше… Однако в руках наших баптистов меч духовный превращается из оружия обоюдоострого в две турецких сабли, из которых одна отражает другую. И фехтуя таким образом, наши баптисты могут говорить о том, что они проповедуют «чистое евангелие». *Немного поясню аллегорию. Обоюдоострый меч одной острой стороной направлен на держащего его, а другой на врага. У сабли только одна сторона заточена, только против врага, а не против себя. *

Во-вторых, развеян миф не то, что о непогрешимости баптизма, а вообще о соответствии КАКОГО-ЛИБО из протестантских учений (Православия я тогда просто не знал) Священному Писанию. Читая любое протестантское систематическое богословие, сталкиваешься практически в любом пункте с хотя бы одним (ПРИВЕДЁННЫМ там) альтернативным мнением. Причём приводится аргументация в пользу этой альтернативной точки зрения, а затем ответ на эту аргументацию. И на этом полемика объявляется закрытой. И тот, кто хотя бы раз сталкивался с равным оппонентом, поймёт почему. Потому что тогда по каждому вопросу придется писать отдельную книгу и прав будет тот из оппонентов, кто её писал. Это сравнимо с книгой по истории. Кто пишет, тот и прав. О себе лишь скажу, что к тому моменту, когда меня выгнали из КХУ, я верил лишь в то, что есть Бог, и что Апостольское учение в принципе не восстановимо по одной лишь Библии. Хотя и боялся себе в этом признаться, положив при этом себе не верить ни единому пункту баптистского и любого другого учения, пока не сличу с Писанием его каждый пункт. Что, впрочем, было невыполнимо. Поэтому, по прошествии некоторого времени, я решил, всё-таки, довериться баптизму во всём, кроме слишком уж вопиющих случаев. А в этих уже случаях я говорил: «Не знаю». К моему тогдашнему счастью, баптисты разрешают верить во что угодно ; лишь бы других не баламутил. Так я и поступал.

Однако, во всех своих неудачах я винил только себя. Поэтому смирился. К тому же, просто не было альтернативы.

Православную церковь, как я уже говорил, я тогда не знал. Но, не зная, ненавидел. Да-да, именно ненавидел, как и большинство наших баптистов, хотя они, конечно же, не отдают себе в этом отчета. Ну, скажите, как это называется, когда я с готовностью верю всяким, даже самым грязным и безобразным сплетням? Допустим, речь идет не о вероисповедании, а о каком-нибудь брате из нашей церкви, которого мы видим на каждом служении. Мало того, брат ; проповедник. И вдруг нам кто-то говорит: «Этот брат матерится, запивается, и насилует собственных детей!» Что мы ответим такому человеку? В лучшем случае, что мы ему не верим, не так ли? Даже если мы совсем равнодушны к этому человеку. Но если мы его НЕ любим, то с радостью поверим сплетне. То же самое и с Православием. Мы любим собирать о нём грязь. Как же после этого говорить, что мы признаем православных братьями?

Итак, я ненавидел церковь. Считал Православие оккультизмом, язычеством и темнотой. Я даже мысли не допускал, что православный может спастись! До 1999 г.

Потом был Достоевский.

Едва ли хоть один ВЕРУЮЩИЙ человек, который прочитал «Братьев Карамазовых» усомнится в том, что автор был верующим. И не просто верующим ; все люди, если разобраться, верующие ; живым христианином.

Это было для меня непостижимым: с одной стороны ; «мертвая религия», а с другой ; живой христианин. Но против фактов не попрёшь.

Был также и Гоголь.

А потом я долго спрашивал себя: почему я не читал раньше русских классиков. Ну и к церкви Православной отношение пришлось изменить, хотя до самого конца моих мытарств она оставалась для меня непостижимой. Только то, что в ней люди спасались, было очевидно. Но вопрос: почему, если в Православной Церкви были живые христиане, и явно, что не один и не два, нужно было раскалывать церковь, передо мной как-то не вставал. Ведь если человек ставит себя вне церкви и организовывает своё учение ; это и есть раскол. Даже если он не перетягивает в свою веру людей из той церкви, из которой ушел. Впрочем, русские баптисты втягивали в свои ряды людей именно из православных. Не вставал также и другой вопрос: если нет ни одной полностью соответствующей Писанию конфессии, имею ли Я право, находясь сегодня в рядах баптистов, ну или другого какого течения, организовывать свою «церковь»? Во-первых, если знаю, что до меня никому не удавалось создать ИСТИННУЮ, во ВСЁМ соответствующую Писанию церковь, то почему МНЕ удастся? А во-вторых, почему я уверен, что ИМЕННО МОЁ ПОНИМАНИЕ Евангелия и есть истинно верное. Впрочем, тогда я не вдавался в герменевтические подробности (подробности о понимании Писания). Это было позже. Справедливости ради скажу, что не я один думал, что Писание можно понимать, не толкуя. Подавляющее большинство и по сей день так думает. Однако это не статья по популяризации герменевтики, а история моей жизни, раскрытие души. А по герменевтике уже написано много книг, причём людьми, гораздо лучше меня в этом разбирающимися.

Обо всём же этом я задумался гораздо позже. А точнее, лишь в конце 2003 г.

Так получилось, что нам с женой нужно было вернуться из Сибири в Красноперекопск, к моим родителям. И в этом мы видели руку Божию. Буквально все обстоятельства содействовали переезду. Красноперекопск ; небольшой, 30–35тысяч жителей, городишко на севере Крыма. Баптистская церковь ; 25 человек (до нашего ухода), пастор живет в деревне километрах в сорока. Мой отец ; за старшего. Невероятно, но именно это и было тем, что вырвало меня из накатанной годами колеи баптизма, из состояния обречённого отупения и недумания, из паутины самовольного служения (Кол.2:23). Ибо я лишь считал, что служу Богу, подобно иезуитам, подобно ревнителю отеческих традиций Савлу. Что произошло? Да ничего особенного. Мне пришлось проповедовать.

До этого я жил себе тихо и ровно, стараясь не задавать себе острых вопросов, при случае отражая таковые «турецкой саблей» Слова Божьего. А тут пришлось эти вопросы разъяснять публике, т.е. изучать по новой. Такие вопросы как хлебопреломление, крещение Духом святым и т.п.

Сыграла слою роль и «магия круглых чисел». Попрошу не пугаться, речь не о той магии, которая нам сразу приходит на ум, когда мы слышим это слово. Просто наступил 2004;й год. Подходила десятая годовщина моего пребывания в баптизме, называемого «жизнью в Господе». Цифра, согласитесь, круглая. Мне кажется, хотя мне и не сорок лет, и я не могу этого сопоставить со своим опытом, но по рассказам других, это сравнимо с сорокалетним возрастом у мужчин. Когда мужчина, оборачиваясь на свою жизнь, понимает, что жизнь уже практически прошла, а он так её и не видел. И возникает вопрос: и это жизнь? Так и я увидел себя десятилетнего. Увидел свой путь. Своё состояние. Степень своей «взрослости во Христе». И понял, что нахожусь едва ли не на той самой ступеньке, на которую встал при обращении к Господу. А прошло уже 10 лет…

Меня всегда волновало, что у меня нет любви. Не дружественной любви (греч. filia), а христианской, безусловной любви (греч. agape). Дружественной любви у нас, баптистов, всегда было в достатке. Нам всегда радостно видеть наших братьев и сестёр, всех хочется обнять, ко всем чувствуется тепло.… Но та ли это любовь, о которой пишет Павел? (1 Кор.13) Или Христос, когда говорит: «любите врагов ваших»? Если мы даже своих супругов не можем любить так, как должно христианину любить ВСЕХ людей! Приведу свою давно любимую иллюстрацию. На одних христианских курсах лекций для семейных пар один известный христианский учитель (Брюс Уилкинсон) попросил зал встать, и по мере его чтения, тех, у кого в семейной жизни что-то не совпадает с читаемым ; садиться. Читал он 1 Кор.13 гл. Он дочитал только до половины главы, а в зале на ногах осталось лишь несколько человек. До конца дочитывать он не стал. Если вы будете честными с самим собой, вы поймете, что я говорю правду. Ведь христианской любви в нас, баптистах, ни на грош…

Тут обычно все возмущаются: «Если, мол, любви нет в тебе, то это не значит, что её нет в церкви! Очень плохо, Дима, что ты её не заметил!» На что я возражу: Да, я не отрицаю, что во мне нет любви, но, извините, даже по баптистским притчам спрятать можно всё, кроме любви! Как же можно её не заметить?! А о различии дружественной любви и любви Божественной я уже писал. Когда я спросил одну нашу баптистку, в чём же проявляется её любовь, она мне ответила: «Мне всегда радостно всех видеть, всех без исключения в церкви! Что это, если не любовь?!» Одновременно с этим, она до сих пор от одного воспоминания о некотором брате буквально начинает трястись. Почему? Потому что тот её обидел. Начинает с большим чувством вспоминать все свои обиды по отношению к нему. Помнится, я даже настойчиво её убеждал, что его необходимо простить. То же самое, только в меньшей степени, она испытывает по отношению к другой сестре. Это что, любовь «агапе»? Пока нам на ногу не наступят, мы всех любим, но если наступят, то вся любовь куда-то девается…

Прошу прощения за резкость, но по-другому не понимают! Я пробовал.… Перед тем, как покинуть церковь, я проповедовал только об этом, но никто так и не понял, не применил к себе, поскольку все уверены, что у них есть любовь. Потому что, если не любим брата, то мы не во свете. Но поскольку мы (непонятно на чем основываясь) уверены, что мы во свете, то мы верою отражаем «все раскалённые стрелы лукавого» т.е., в данном случае ; элементарный голос разума и совести, и переворачиваем всё с ног на голову. Если «нелюбящий брата пребывает в смерти», но мы, читая, вместо того, чтобы схватиться за голову, делаем совершенно противоположные выводы: если мы пребываем в жизни, значит любим брата. Мы, к моему большому удивлению, для того, чтобы убедить неверующих, любим цитировать: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин.13:35). Но мне всегда хочется кричать: «Да о какой любви может идти речь!»

То, что в баптистах нет любви (как и во всех протестантах) я могу со всей ответственностью заявлять по нескольким причинам. Во-первых, глядя на себя. Например, если мы видим два одинаковых яблока, одинаковых и по виду, и на вкус, то есть 100% уверенность, что это яблоки одного сорта. Не может на яблоне расти картошка. Поэтому, если я вижу в других такие же плоды, как у себя, то можно предположить, что и причина происхождения этих плодов ; одинакова. Во-вторых, я наблюдал. И ни у кого не увидел. Любовь нельзя, повторяюсь, спрятать. Наблюдал и спрашивал. Те, кто говорил, что они её имеют, ; а я им верил ; показывали впоследствии, что это не так. Например, после моей очередной проповеди о любви, когда я спросил одну из сестёр, решила ли она делать что-нибудь для достижения этой любви, на что та мне ответила, что у неё любовь есть. Я поверил ; ну может действительно есть, откуда я знаю?! А недели через две, когда она ушла из баптистской церкви (она, было, пришла из харизматов, но к ним же и ушла), а я уговаривал её вернуться, она на меня разъярённо кричала и требовала, чтобы я закрыл свой рот. А сейчас дала понять, что видеть меня не хочет и просит меня не приходить.

А о ком мне говорили, что они имеют любовь, обычно и сами признавали, что такой любви не имеют. Можно возразить, что имеющий любовь никогда в этом не признается, но апостолы же признавались! Неужели они просто бахвалились?!

Когда говоришь об отсутствии любви в церквях, самое большее, на что можно рассчитывать ; это минутное раскаяние. А в обычной нашей жизни мы уже настолько свыклись с таким положением вещей, что просто говорим себе: такую любовь никто не имеет, поэтому мы ничем не хуже других, а значит у нас всё нормально. Но такого ли мнения Господь?! Тот, который сказал, что если ты с большинством идёшь не на правое, то ты идёшь в ад (Мф.7:13 «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими»). Такого ли мнения Павел: «…И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы…»?

Здесь можно спросить, а есть ли в православных такая любовь? Я не берусь утверждать, ни того, что она есть, ни того, что её нет. Берусь утверждать лишь то, что православные не утверждают, что каждый, кто верует в Господа, спасается, ни того, что любовь ; это повсеместное и частое явление, как убеждена половина баптистов, ни того, что ее невозможно достичь, как утверждает другая половина. Не утверждают православные также, что спастись легко. Они вообще не берут на себя слишком многого и ни от кого не отделялись из-за мнимого собственного превосходства.

А что было дальше? Дальше ; больше. Дальше я понял, что, к сожалению, никто из нас не может похвастаться и полнотой плода Духа. Вернее, похвастаться-то, конечно, смогут, но не более того!.. Я уже говорил выше, но ещё повторю, что многие баптисты даже уверены, что и иметь-то они его (плод, а не пару долек этого плода) вообще не могут в этой жизни! И даже пастыри проповедуют об этом!

Когда я во всём этом сам себе решился признаться, я задумался вот над чем: Раньше, когда мне приходило на ум, что у меня нет плода Духа, то я успокаивал себя ещё тем, что может быть, ещё не время. Что со временем плод созреет. Но время шло, а плод не зрел. Я спросил себя: «А, может, я не так живу, может у других это есть?» Но, когда я смотрел на людей, которые по двадцать, тридцать и пятьдесят лет были баптистами, в них я тоже этого не замечал. В лучшем случае, у них есть наружная красота (показуха). И я подумал: Вот, я уже десять лет как баптист. За десять лет я ни на йоту не приблизился к цели. То же и другие за более долгий срок. Поэтому, логично предположить, что и следующие 10 лет мне ничего в этом плане не светит. А, извините, быть гробом окрашенным ; перспектива не из приятных. Т.е. реально чего-то достичь в баптизме у меня шансов 0,00000001. Поэтому я стал задумываться.

Задумываться начал много о чём. А среди прочего, о своих застарелых претензиях к баптизму. Но, кроме тех, старых догматических претензий, появилось много новых, практических. Например: мы исповедуем всеобщее священство, и ругаем православных за деление на духовенство и прихожан, а сами, несмотря на это, чётко отделяем «служителей» от «неслужителей». Мы считаем православное предание чем-то ужасным, а на деле уже давно пользуемся баптистским преданием (например, в вопросах хлебопреломления, что его могут проводить только служители, хотя нигде в Библии этого нет; поста ; ведь в Писании нет точных указаний, как правильно проводить пост; и много ещё в чём), а часто пользуемся и обрывками того-самого православного предания (о Троице и т.п.). Мы обвиняем православных в обрядности, сами же при этом исполняем ОБРЯДЫ хлебопреломления, крещения, рукоположения, которые являются именно обрядами, а не таинствами, как в православной церкви. Мы обвиняем православных в приверженности ритуалам, а между тем, в половине церквей попробуй, поменяй местами молитву и пение!.. Мы осуждаем православных за то, что они «выряжаются» в облачение, но что было, когда я отказывался проповедовать в костюме!.. Список можно продолжать и продолжать…

Итак. Вот, я не согласен с баптизмом во многих вопросах догматики. Вот старая баптистская закваска, которая сделала из меня неплодоносную ветвь (вернее, не заставила плодоносить). Вот огромная нужда в евангелизации. Но, во-первых, если я начну приводить людей в церковь, из них сделают таких же маленьких бесплодных баптистиков. Во-вторых, евангелизировать от церкви просто не получалось, т.к. все мои предложения по евангелизации отклонялись пастором. А в;третьих, я уже чувствовал, что не могу даже свободно проповедовать о том, во что верю (хотя мои взгляды тогда клонились вовсе не в сторону православия), не смотря на весь наш хвалёный плюрализм! Вот у меня реальная возможность сильной евангелизации.… По этому поводу мой друг писал мне: «Я хочу поделиться с тобой… Иногда надоедает сидеть в болоте 10 лет, и в этом я тебя прекрасно понимаю. Но перепрыгнув в другое болото, свежей воды не найдешь. Свежую воду можно увидеть только, если Дух Святой действует и работает.… Для меня выход один, это новая церковь, это то, что случилось в жизни у С. С., и я верю, будет и в моей церкви». Т.е. не для меня одного создание «новой церкви» представлялось единственным выходом. У этого моего друга дело пошло. Он как раз трудится над созданием своей церкви.

Искушение, надо сказать, было большим. И я долго думал над этой возможностью нового раскола. Хотя мне лукавый это преподносил под более безобидными названиями: организация новых церквей; создание нового, чистого учения и т.п. Но, с другой стороны, я понимал, что братья это оценят, как раскол. Меня вполне законно спросят: «А по какому праву ты, даже не будучи пастором, организовываешь свою церковь, тем более, если уже есть одна, от имени которой ты и должен работать?» И даже если я спрошу: почему, когда в подобной ситуации (несогласие с доктриной, и т.п.) оказался Онищенко, то он ; герой веры, потому что произвел раскол, пардон ; основал новую, очищенную церковь, а я в точно такой же ситуации ; раскольник и еретик? И гордец.

Безусловно, я ; точно то. Но тогда и Онищенко ; точно то же. И Лютер, и Кальвин, и вся остальная плеяда «реформаторов» !..

Одновременно с этим меня посещали вот какие мысли: Имел ли право Лютер тогда устраивать реформацию?.. Вопрос не лёгкий.… Учитывая некоторые места Писания:

Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, [тех], которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы. (Ин. 17:11)

И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. (Ин. 17:22)

…се, Я с вами ВО ВСЕ ДНИ до скончания века. Аминь. (Мф. 28:20)

и Я говорю тебе: ты ; Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; (Мф. 16:18)

После всего приведенного, имел ли Лютер право раскалывать церковь? Я не спрашиваю про раскол католиков 1054 г., там ревновали о личной власти, но Лютер же действовал от чистого сердца! Глупо думать, что он не знал этих мест Писания, но чем тогда его оправдать? Ведь что можно понять из вышеприведенных ссылок:

а) Что церковь должна быть единой, т.е. это ; прямой запрет на разделения;

б) Что ни на один день Христос не оставит Свою церковь, т.е. по сей день на протяжении 2000 лет Христос спасал и спасает людей в церкви.

Посему я снова и снова задавал себе вопрос: А имел ли право Лютер раскалывать церковь?

Я не могу судить его. Католическая церковь была мертвой, и не была телом Христа, но другой-то церкви он не видел.… Это, в его глазах, ; было единственное тело Христа. Не лучше ли умереть на костре за свои убеждения, чем раскалывать тело Христово?

Также я рассуждал ещё вот как: В 1054 г. Церковь раскололась на Православную и Католическую. Я считаю, что Католики откололись от Православной церкви, и тому есть объективные причины (не расколу, а моему мнению), но сейчас мы на минутку представим, что церковь раскололась. Православная церковь не изменилась, осталась такой же, как и в III в., поэтому с ней осталось присутствие Христово. Но представим на минуту, что и с Католиками осталась благодать. Католичество менялось, но ведь Христос верен, и если бы с католиками при расколе осталась благодать, то она оставалась бы и до конца по обетованию Христа.… Другой вопрос, а покинул бы тогда Христос Католическую церковь в пользу протестантской? Если да, то каким образом? Получается, вчера церковь была благодатной, а на следующий день Лютер опубликовал свои 95 тезисов, и она стала безблагодатной? Нелогично.… Тогда зачем было раскалывать церковь? По этой же логике идём дальше. Допустим, благодать распространилась и на Лютеран, но сумел ли Лютер основать полностью Библейское учение? Ответом на это ; пресвитериане. Но если Лютер не сумел создать совершенной церкви, каковы твои, Кальвин, шансы? Мне кажется, уж с учением Лютера-то можно было смириться?! Допустим, благодать по тому же принципу и на пресвитерианах. Но скажите мне, зачем, не взирая на провалы своих предшественников, вновь и вновь раскалывать церковь? Если ни у кого до тебя не получалось добиться «чистого Евангелия», то неужели у тебя получится? Что это, если не гордость и превозношение?! До тебя никто на протяжении веков не смог, но тут появляешься ты, свет человеков, и достигаешь наконец!.. Но продолжим логическую последовательность. Благодать у нас по этой логике распространяется на анабаптистов, менонитов, баптистов, адвентистов, (…), пятидесятников, харизматов(!!!), мормонов и свидетелей!!! Думаю, несостоятельность этой схемы тоже ясна. Единственной же альтернативой к этому, если не учитывать точку зрения Православной церкви и мою, есть то, что Христос отошел от церкви во II;V вв., а обратился назад к церкви лишь в 17;м веке с появлением баптистов, но думать так, друзья, глупо по ряду причин, о которых уже составлено много-много книг. Одна же из причин ; вышеприведённая цитата о «всех днях» (Мф. 28:20)

То есть, в конце концов, для меня стало предельно ясно, что:

а) раскол ; это грех;
б) если в церкви мне что-то не нравится, то я не имею права раскалывать её;
в) мягко говоря, нет никакой гарантии, что я смогу создать учение, полностью соответствующее Библии;
г) Православная Церковь ; единственная, имеющая право претендовать на истинность;
д) мне нужно выбирать: либо в очередной раз раскалывать церковь (смотрите мои обстоятельства выше), создавая своё учение, либо смириться под Православие.

Можно, конечно, было просто оставаться баптистом, но для меня это было равносильно расколу.

Так в моей жизни была сломана стена, не дававшая мне видеть Православие ; стена предубеждения. Ведь предубеждение ; страшная вещь. Именно оно закрывает людям глаза. Предубеждение и нежелание верить. Почему эволюционисты верят в эволюцию? Разве потому, что эта эволюционная модель лучше всего согласуется с картиной мира? НЕТ!!! Она совсем не согласуется с картиной мира, и даже многие эволюционисты сами это признают! Но от этого они не перестают быть эволюционистами, не оставляют эту теорию. Почему? Да потому что единственной альтернативой этому была бы вера в Бога. Но они легче поверят в инопланетян, чем в Бога, как поступил, например, человек, открывший ДНК. Он понял, что само собою ДНК не могло образоваться. Поэтому выдвинул теорию о том, что жизнь занесена из космоса! Так, я давал нескольким моим друзьям книгу, которая полностью для меня оправдала Православие и развенчала баптизм, но они лишь отвечали: «Ну и что?»

Как эволюционисты! Не верят, потому что не хотят верить, не верят из-за предубеждения. Я и сам теперь понимаю, почему меня переубедила эта книга. Потому что, когда я её читал, предубеждения уже не было, а было только желание понять, как я могу поверить во всё то, во что верят православные или, хотя бы, как мириться с этим, да и можно ли мириться вообще. Т.е. в истинности, или, лучше сказать, исторической правоте Православной церкви у меня тогда сомнений уже не было.

Отмечу только, что в тот момент я совсем не знал Православия, считал иконы идолами, ну и разделял почти все баптистские претензии к Православию. Тем не менее, я решил ходить в эту церковь, несмотря ни на что.

Сходил. Познакомился со священником и пообщался с ним. Общался с целью понять, как нормальный человек может верить во все эти, как я тогда считал, антибиблейские забобоны. Беседа заставила меня призадуматься: а может и можно вместить в себя это? И я взялся изучать Православие. Оксаночка, моя жена, нашла в интернете книгу свящ. В.Рубского «Протестантизм ; Православие». Мои вопросы эта книга разрешила совершенно. После этого прочел книгу диакона Сергия Кобзаря (тоже бывший баптист, миссионер, сын пастора!) «Почему я не могу быть баптистом и вообще протестантом». А потом еще диакона А. Кураева «Протестантам о Православии». Впрочем, одной первой из вышеупомянутых книг было достаточно, чтобы наша семья: отец (исполняющий обязанности пастора нашей церкви), мать, я и моя жена Оксана отреклись от баптизма в пользу Православия.




Бывший пастор Сергей Романов: «Мой переход в Православие ; возвращение к истокам»

Вячеслав Макаров: Сергей, расскажите в двух-трех словах о себе, о вашем пути к Богу, коротко, если возможно, вашу биографию ; основные моменты.

Сергей Романов: По профессии я поэт, член Российского союза литераторов, филолог. Родился в Уфе, в 1982;м переехал в Питер (тогда Ленинград), работал с композиторами Давидом Тухмановым, Игорем Крутым, Александром Барыкиным. Вместе с композитором Александром Морозовым был одним из создателей группы «Форум», писал для нее песни. Уверовал в Бога в 1991 году, крестился в церкви евангельских христиан, в течение двух лет преподавал Библию в петербургских школах, позже принял рукоположение и стал пастором церкви.

; Песни на ваши стихи исполняли такие популярные российские артисты, как Алла Пугачева, Валерий Леонтьев, София Ротару, Николай Басков…

; Некоторые и до сих пор поют. Правда, для меня сегодня это скорее хобби, чем профессия.

; Вы прослужили как протестантский пастор в течение многих лет. Чем вызвано ваше решение о переходе в Православие? Можно ли выделить, например, несколько основных причин: осознание того, что протестантская вера и учение несовершенны, отсутствие реальных перспектив протестантизма изменить общество? Что-то иное?

; Я прослужил пастором 12 лет. Причин, почему я перешел в Православие, много, в том числе и те, что вы перечислили. Анализируя Писание и труды православных богословов, наблюдая за происходящим в христианских конфессиях, церквях, я пришел к выводу, что протестанты во многих вопросах заблуждаются. Отцы Реформации, стараясь освободить Церковь от всякого рода человеческих наслоений и заблуждений, на мой взгляд, перестарались: выплеснули вместе с водой ребенка. Это было главной причиной моего перехода в Православие: я не мог больше раздваиваться.

Важно понять, что самого начала церковь, в которой я служил, была необычной. Мы использовали во время богослужения иконы и хоругви, пресвитер был облачен в священнические одежды, причастие считалось Таинством. При этом сама форма богослужения была евангельская: проповедь, песнопения, свободные молитвы, произносимые на понятном русском языке.

; Это был такой своего рода эксперимент?

; Трудно сказать. Подобные общины существовали и прежде, например, Евангелическая русская церковь, другие церкви. Мы просто всегда любили Православие и никогда не воевали с ним. Я защищал православных, когда на них нападали адепты других учений. Еще у нас была идеалистическая мечта соединить православный и протестантский опыт, приблизить Церковь к простому народу, которому не всегда понятны православные обряды и церковнославянский язык.

; А вот этот переход в Православие ; чем он сопровождался, какие сложности ожидали вас? Все-таки служение в РПЦ сильно отличается от служения в протестантских церквях, а тип отношений внутри церкви, наверняка, тоже несколько иной?

; Переход в Православие сопровождался большими переживаниями. Для меня это был в чем-то драматический момент. Ведь я оставил общину, которую любил и в которой любили меня, тосковал по людям, с которыми меня многое связывало. Иногда мне звонили прихожане и просили вернуться. Разумеется, в Православии многое не так, как у протестантов, там иной тип отношений. Я не могу сказать, хуже это или лучше, это просто другой мир. Мне очень не хватало духовного общения, в центре которого был бы Бог и Его Слово. В протестантской среде привычно говорить о Боге, делиться друг с другом духовным опытом, в православной ; иначе. Возможно, виной всему какие-то традиции, опасения, что Бог такие разговоры не одобряет, либо своеобразное толкование заповеди «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно» (Исх.20:7). Не знаю.

; Правильно ли я вас понимаю: что протестантский опыт в чем-то для вас остается положительным, и вы, даже находясь в лоне Православной Церкви, не отвергаете его?

; В протестантизме, в принципе, много положительного. В свое время мы много об этом говорили с Владыкой архиепископом Михаилом (Мудьюгиным), и он высоко отзывался о своем опыте общения, например, с лютеранами. Он считал их не сектантами, но братьями, хотя и «заблуждающимися в смысле своего вероучения» (дословная цитата). Я думаю, Православная Церковь могла бы многое взять на вооружение из протестантского опыта. Протестанты активны, ответственны. Они неплохо знают Библию, у них накоплен богатый опыт в плане построения живой и действующей церковной общины, они реально заботятся друг о друге, по-христиански милосердны и жертвенны. А успехи в евангелизационном и в социальном служении? Они несомненны. Некоторые православные, говоря о евангельских христианах, заблуждаются.

; То есть вы хотите сказать, что Бог живет не только в Православии, но и среди протестантов тоже?

; Бог живет везде. Его не может вместить ни одна церковь, ни одна конфессия. И даже Библия Его не вмещает, Он неизмеримо больше. Кстати, не все протестанты знают, что фактом существования Библии, которую они так любят и которую без конца цитируют, они обязаны прежде всего Православию. Конечно же, люди, ищущие Бога и пребывающие в Слове, Бога находят. И Бог действует в их жизни. Это несомненно. Но в Православии есть глубина, которой нет в других вероучениях, бесценный опыт, и это меня привлекает. В Православии есть куда расти. А протестантизм ; это начало пути. Юношеский или подростковый период. Я так это воспринимаю.

; Тогда в чем причина, что в нашей стране протестанты так «страдают»? Их все время кто-то гонит, чинит против них козни…

; Да никто их не гонит, и никто им никаких серьезных козней не чинит. Православные страдают куда больше: их и убивают, и дома с семьями сжигают. Протестанты сейчас в некоторой растерянности, потому что они не знают, что им дальше делать. Одни в бизнес подались, другие ; в политику, третьи ; ушли с головой в социальные программы: служение наркоманам и заключенным. Народ не принимает чужое, а изменить свой менталитет и форму подачи Евангелия людям они не могут. Видите ли, основная причина их «страданий» ; в том, что они до сих пор не могут стать «своими» в своей стране. Во многом они являются западным продуктом. Посмотрите книги, которые выпускают протестантские издательства. Сплошь американцы! А на какие деньги существуют многие миссии, церкви, средства массовой информации? На деньги тех же американцев. И при этом многие из них занимаются самопиаром, толкуя постоянно о каких-то национальных, русских корнях, не забывая при этом критиковать Россию, ее культуру, а заодно и РПЦ. Я говорю не о простых прихожанах, а прежде всего о протестантских лидерах.

; Скажите, в плане принадлежности к Церкви ; произошло ли с вами какое-то переосмысление? Что нового вы почувствовали в Православии, чего не было в протестантизме?

; В первое время мне было трудно понять православную литургию, резал слух иной, непонятный мне язык. Я ведь говорю и мыслю на родном, русском! Смущала каноничность литургии, где нет простора творчеству, где священник не может отклониться от заданной формы, были непривычными песнопения, имеющие в большинстве своем минорный характер, и вообще некоторая пафосность литургического действа. Я просто не ощущал вкуса Православия, будто видел картинку, которая все никак не оживала. Однако на 3;й или 4;й месяц моего перехода в Православие эта картинка все-таки стала оживать. У меня стали открываться глаза. Я ощутил какую-то особенную благодать и полноту любви, ощутил свои духовные корни. Это такое необъяснимое, я бы сказал, блаженное состояние!

Когда некоторые протестанты говорят, что Православная Церковь мертва и в ней не живет Бог, я поражаюсь: ну как они за Бога решили, где Он живет и где не живет! Живет, да еще как! Это же Его родная, любимая Церковь, которую Он Сам создал. И врата ада за 2000 лет не одолели ее! Вот они проповедуют Писание, говоря: Бог живет среди славословий народа Своего. А в православной литургии Его славят аж 2 часа подряд, да еще не один раз в неделю!

; А вот взгляд на спасение изменился?

; Да. По-новому открылись слова Апостола Павла, сказавшего о том, что мы, верующие, призваны со страхом и трепетом совершать наше спасение (Флп.2:12). Ведь протестанты считают, что они уже спасены. А раз спасен ; значит, можно и расслабиться? В Православии я как-то по-особенному ощутил свою немощность, греховность и нужду в покаянии. Покаянии не одномоментном, а глубоком и непрестанном. Ежедневном. Православное вероучение расширило рамки моего видения и понимания греха. Я понял: чем больше приближаешься к Богу, тем острее осознаешь свою греховность и несовершенство. Слезы покаяния рождают особую благодать, покой и мир. Сильная сторона Православия ; необходимость исповеди перед совершением Таинства Евхаристии.

; Ваш переход из протестантов в Православие ; это частный случай, или можно говорить о некоем тренде? Кстати, вы «привели» с собой в РПЦ целую группу протестантов ; то есть можно говорить о том, что это уже не частный случай? И есть ли еще подобные прецеденты ; когда служитель переходил из протестантов в РПЦ?

; Честно говоря, я никого с собой не приводил. Те 14 протестантов, которые пришли в храм вслед за мной, сделали свой выбор сами, никто на них не давил. Вообще, факты перехода верующих из одной общины в другую имелись и раньше. Сначала люди, считающие себя православными, шли к протестантам, сегодня маятник качнулся в другую сторону: многие протестанты идут в Православие. Недавно к нам в храм пришел пастор методистской церкви вместе со всей своей семьей. А еще несколько петербургских евангельских церквей пригласили меня посетить их собрания и рассказать о моем опыте пребывания в Православной Церкви. Думаю, у них не праздный интерес.

; А почему, как вы думаете, протестанты идут в Православие?

; Разные причины. Зов неба и крови. Для кого-то причиной является разочарование в служителях (бывает такое!) и вероучении, для кого-то ; несовпадение теории и практики, кому-то надоело быть чужим в своей стране. Но главной причиной я бы назвал жажду дальнейшего духовного роста. Когда человек останавливается в своем духовном развитии ; он ищет новые пути.

; Можете ли вы пояснить, что есть такое у православных, что отсутствует у протестантов?

; Вы знаете, многое. Например, у протестантов практически отсутствует учение о Небесной Церкви. Спроси любого протестанта, что делают святые на небе, он затруднится ответить, хотя об этом немало сказано в Новом Завете. Православное же учение ясно говорит, что святые на небе продолжают свое служение Богу, выполняют Его поручения, молятся за нас. И вот, предположим, к пастору подходит молодая прихожанка в слезах: «Мой папа умер!» ; «А веровал ли твой папа в Бога? ; спрашивает пастор. ; Читал ли Библию, посещал ли церковь?» ; «Нет!» ; «И Христа своим Господом не исповедовал? И не покаялся перед смертью?» ; «Нет, пастор. Я за него переживаю. Скажите, где будет его душа?» ; «Ну… ; мнется пастор. ; Ну…»

«Ну» ; это единственное, что он может ей сказать. Согласитесь, немного. Понятно, что согласно учению протестантов, неверующий папа девушки должен быть в аду. Девушке же предлагается быть счастливой, зная, что ее любимый папа будет вечно мучиться в аду. А что же Православная Церковь? Она будет за папу молиться (если последний был крещеным) и просить Бога о прощении его грехов: Бог милостив, Он все может, Христос имеет ключи от ада и рая. Чувствуете разницу? Да и логически рассуждая: какой человек может уйти на небо абсолютно чистым, исповедовав абсолютно все свои грехи? Возможно такое? А если нет, то почему евангельские христиане не совершают заупокойных молитв ; отпевания своих членов?

; Как отнеслись в протестантских кругах к вашему решению? И как отнеслись в Православной Церкви к вашему переходу?

; Поскольку я не афишировал этот поступок, большого шума не было. Это не была рекламная акция. К тому же не хотелось отпугнуть от газеты читателей-протестантов (а их, по нашей статистике, не менее 70%). А в Православной Церкви к моему решению, думаю, отнеслись с радостью. Еще за полгода до этого события у меня состоялась встреча с митрополитом Кириллом, где мы эту тему обсуждали. Меня волновал вопрос, смогу ли я, пастор евангельской церкви с 12-летним стажем, быть задействован в Православной Церкви. Владыка заверил меня, что да, смогу. И даже помог найти в Петербурге такую общину, где мне будут рады. Такой церковью оказался приход храма Феодоровской иконы Божией Матери, где настоятелем служит отец Александр Сорокин, сын известного православного служителя протоирея Владимира Сорокина. Отец Александр Сорокин ; можно сказать, мой коллега, он ; председатель издательского отдела Санкт-Петербургской епархии, редактор журнала «Живая вода». Он прекрасный служитель, богослов, имеющий широкие взгляды.

; Интересно, а продолжаете ли вы с протестантами общаться?

; Конечно. Даже скажу больше: Я ЛЮБЛЮ ПРОТЕСТАНТОВ! Я их понимаю, сочувствую им. Я с ними. И они с интересом со мной общаются. И вообще: есть люди, называющие себя православными, но являющиеся по сути сектантами, человеконенавистниками, а есть инославные, являющиеся православными не по букве, но по духу. Всё определяет степень любви ; к людям, к Богу, к стране, в которой ты живешь. Ярлыки ; ничто.

; А как вообще изнутри РПЦ вы видите отношение к протестантам ; оправданы ли претензии протестантов в том, что РПЦ их ущемляет?

; Я думаю, что слухи об ущемлении РПЦ протестантов и их прав несколько преувеличены. Зачастую это попытка привлечь к себе внимание. Ну, может, где-то и ущемляют ; за некоторую глупость, прозелитизм, бестактность по отношению к Православию. Это может быть связано также с предубеждением и незнанием, кто такие протестанты. Ну а кто должен эту информацию до православных доносить ; не сами ли протестанты? Вообще, за полтора года пребывания в моей общине я ни одного плохого слова в адрес протестантов не услышал! Более того, тех евангельских христиан, которые иногда приходят к нам в храм на богослужение, как правило, встречают тепло и с радушием.

; Как происходил собственно переход (это если другие решат сделать то же самое) -; перекрещивались ли вы, было ли какое-то исповедание, отречение и т.п.?

; Я крестился в евангельской церкви, с формулировкой «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа», такое крещение в Православии считается действительным. В Библии (равно как и в Символе Веры) говорится только об одном крещении, которое может преподаться верующему человеку: «Один Господь, одна вера, одно крещение» (Еф.4:5). Надо мной был произведен чин миропомазания, которого нет у протестантов. В тот же день я причастился. Переосмысление некоторых вещей, которые мне казались естественными и библейски обоснованными, произошло позже. Покаяние ведь «заказным» не бывает. Каждый кается в том, до чего дорос и до чего «дозрела» его совесть.

; Есть ли ограничения в вашем служении сейчас? Что дал практически вам переход в РПЦ?

; Понимание слов «служение» и «служитель» у православных и протестантов отличается. В православном понимании «служители» ; это настоятель церкви, батюшка, дьяконы, непосредственно те, кто задействованы в литургии. В протестантском ; лидеры евангельских групп. В иных протестантских общинах разрыв между пастором и прихожанами в этом смысле ; минимальный. Кто-то из прихожан говорит слово (проповедует), кто-то ведет домашнюю группу, кто-то возглавляет молитвенное общение, и т.д. и т.п. Их именуют служителями. Перейдя в Православную Церковь, я остался в чем-то прежним, в душе ощущал себя (и до сих пор ощущаю) служителем. К счастью, в нашем приходе это поняли и дали мне возможность проводить при храме библейские уроки. Библейские уроки (я назвал этот курс «Библейские истины») ; это тематические занятия на тему «Что говорит Библия о…» (крещении, спасении, конце света, о любви, и т.д. и т.п.). Я такой… как бы это сказать, заштатный (или еще лучше: внештатный) служитель. Также настоятель церкви о. Александр благословил меня и группу бывших протестантов, перешедших в Православие, на посещение больниц и проповедь Евангелия среди болящих. Оказался востребованным в Церкви и другой мой труд: газета «Вечный Зов», которая в храме распространяется и которую прихожане с интересом, как мне думается, читают.

; Что касается прихожан РПЦ ; как и чем они отличаются от членов протестантских церквей (в плане образования, жизненных позиций, посвящения и т.п.)?

; Православные верующие, безусловно, отличаются от протестантов. Наш приход составляет приблизительно 150 человек, причем большая часть из них ; молодежь. Это достаточно активная, жизнедеятельная община. Много людей с высшим образованием: преподавателей ВУЗов, техникумов, школ, лиц с высшими учеными степенями. Есть люди, неплохо знающие Библию, закончившие заочные православные курсы и учебные заведения. На мой взгляд, по сравнению с протестантами, православные как христиане более смиренные и кроткие, не такие эмоциональные. Конечно, они в меньшей степени, по сравнению с протестантами, заняты проповедью Евангелия неверующим людям. Это минус. Однако они в большей степени настроены на то, чтобы свидетельствовать о вере во Христа своей личной жизнью и поведением. Также я бы отметил и тот факт, что протестанты в большей степени космополиты, в их среде сильно влияние западной культуры и богословия. Православные же ориентированы на нашу русскую культуру, их взгляды более сбалансированы. Они более аскетичны.

; Почему?

; Видите ли, человеку подчас трудно распорядиться свободой, которую ему дал Бог. И она употребляется не во благо. Православная Церковь за 2 тысячи лет выработала хорошие механизмы, помогающие человеку правильно воспользоваться этой свободой. Один из инструментов ; посты, чтение ежедневных молитвенных правил, обязательная исповедь, литургическая жизнь, чтение Евангелия и святоотеческой литературы. Это добровольное ограничение собственной свободы во славу Господа, которая ведет к еще большему познанию Бога. Как сказал Господь Иисус: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8:32). Это неплохо, скажу я вам, и очень даже полезно!

Беседовал Вячеслав Макаров

Источник: Информационно-аналитический портал «Другие Новости»




Александр Пермяков: Учение и Апостольская вера – это средство к принятию духовной силы


Иерей Александр Пермяков ; клирик Кафедрального собора Христа Спасителя г. Калининграда, руководитель миссионерского отдела Калининградской епархии

Отец Александр родился в 1974 году в городе Пермь. Прадед был священником, его иконы хранил отец, высококвалифицированный сварщик. Учась в школе, Александр был, как принято говорить, креативным. Однажды во сне увидел себя облаченным в одеяние священника, в котором чувствовал себя так комфортно, как никогда, однако, в силу социалистического воспитания, не придал этому значение.

После окончания школы в 1991 году поступал в Смоленский медицинский институт, но, не пройдя по конкурсу, окончил строительное училище в Санкт-Петербурге. В 1992 году, поступив в Санкт-Петербургский строительный институт, стал осмысленно изучать духовное писание, познакомился с молодыми людьми, которые, так же, как и он, были в духовном поиске, разобрались в присутствии божественного в природе мироздания, но не определили для себя, каким путём прийти к Богу. За шахматной доской в спорах об индуизме, буддизме состоялось утверждение православного сознания. Христианство из всех религий показалось самым интересным, эффективным путём, приводящим к потрясающему преображению человека.

Окончательному утверждению в рамках православия Александру Пермякову помогла работа в апологетических программах на православном радио Санкт-Петербурга, направленных на защиту православия и интересов людей, пострадавших от деструктивного воздействия тоталитарных сект. В 2001 году, окончательно выбрав жизненный путь, А.Пермяков оставляет учёбу в Санкт-Петербургском строительном институте и, получив благословение Правящего Архиерея, поступает сразу на второй курс Смоленской духовной семинарии. С окончанием её, в день Великих Апостолов Петра и Павла 12 июля 2004 был он был рукоположен Митрополитом Кириллом в сан диакона, а в день Успения Пресвятой Богородицы 28 августа 2004 года – в сан иерея. 30 ноября 2004 года Указом Митрополита Кирилла Отец Александр назначен настоятелем Храма Святого Пророка Божия Илии в посёлке Взморье Калининградской области. 6 января 2007 года Митрополитом Кириллом иерей Александр Пермяков назначен во служение священником во вновь возведённом Калининградском Храме Андрея Первозванного.

***
Интервью с о. Александром

– Отец Александр, поскольку вы были протестантом, легко догадаться, что первый встреченный вами миссионер не был православным?

– Вопрос вроде простой, а однозначно не ответишь. Дело в том, что именно протестант стал моим первым православным миссионером. Я тогда жил в Петербурге и был членом Московской Церкви Христа. Александр Анатольевич Клестов ; медиевист, переводчик с латинского, познакомил меня со святоотеческими сочинениями. Он приобщил меня к чтению святых отцов ; и ранней Церкви, и эпохи Вселенских Соборов: Иоанна Дамаскина, Максима Исповедника, Григория Богослова, Иоанна Златоуста.

– Разве протестанты не отрицают святых?

– Да, но не все. У нас сложился кружок любителей святоотеческой литературы. Многие протестанты проводят параллель между собой и христианами эпохи гонений. Их богословие далеко от раннехристианского, но проявление индивидуальной веры ближе, чем у многих современных православных. Они готовы служить Христу, считают себя посланниками Божиими, ищут подвига. И когда в таком состоянии горения человек приходит с улицы в православный храм, он просто не видит, что ему можно сделать для Бога и ближних. Ему говорят поставить свечку и заказать панихиду, но никто не знакомит с Живым Богом. Именно потому, что у нас практически нет миссионеров. И общины часто нет, к которой можно было бы примкнуть, найти там теплый прием, друзей. Мне повезло: я как раз встретил таких православных. Но познакомился я с ними не в храме, куда иногда заходил «присоединиться к Космосу», впрочем, безрезультатно.

– А где вы их встретили? В то время православных было не так много…

– Это были ребята, которые, как и я, днем торговали книгами в электричках, а вечером играли в Ленинградском театре Рок-оперы. С ними я однажды в воскресенье пошел в храм Петра и Павла в Шуваловском парке, где настоятелем тогда был священник Николай Головкин. На Литургии я ничего не понимал, а вот общение в трапезной меня поразило. Сейчас я думаю, что простота, рассудительность, трезвость мысли и отсутствие снобизма «спасенной элиты» привели к созданию общины, здоровой миссионерской среды вокруг отца Николая.

Примерно в то же время со мной произошла одна чудесная и судьбоносная встреча. В моей душе православие и протестантизм никак не уживались, и я мучился, не зная как быть. В один из таких кризисов ко мне в электричке подсел дедушка, протянул иконку и сказал: «Что грустишь, студент, вот смотри, Оптинские старцы на иконе улыбаются». Я прочитал молитву с обратной стороны иконки. И тут дедушка достал из-за пазухи наперсный крест и предложил приложиться. Я поцеловал крест и почувствовал, будто обнял отца, который с фронта вернулся. Молитву я себе переписал, а вот как звали того священника не спросил, потом ему крикнул из окошка, но он ответил только, что если даст Бог, еще свидимся. Вскоре я перешел в православие окончательно.

    Я поцеловал крест и почувствовал, будто обнял отца, который с фронта вернулся. Молитву я себе переписал, а вот как звали того священника не спросил, потом ему крикнул из окошка, но он ответил только, что если даст Бог, еще свидимся. Вскоре я перешел в православие окончательно.

– Нуждались ли вы в миссионере, делая первые шаги в православии? Чувствовали ли недостаток миссионерской работы в Церкви?

– Да, я нуждался в проводнике, в миссионере. Думаю, что все новоначальные в этом нуждаются. Впрочем, и многие воцерковленные тоже, но об этом я скажу позже. Пастыря можно сравнить с хирургом. Катехизатора я сравнил бы с врачом-диагностом. А вот миссионер для меня ; это врач скорой помощи. Его задача ; оказать первую помощь и не дать умереть до операции. Многие православные христиане, к сожалению, духовно умерли раньше, чем попали на операционный стол к пастырю. Именно потому, что в их жизни не было миссионера.

– Имеет смысл нам использовать опыт протестантов? Почему у них с миссией все хорошо, а у нас нет?

– Протестанты все разные. Но вот миссионерская доктрина у них действительно очень простая и удобная. Обращенные отличаются от необращенных принадлежностью к общине. Община у них ; главный инструмент и показатель успеха миссии. Христианин ; это Homo komunius, «человек общинный». Святость, которую мы приобретаем в крещении, носит залоговый характер. Бог ее дает человеку авансом будущих покаянных изменений. Эти изменения связаны с его самовоспитанием и самообразованием в общине. Вне общины никакого организованного самовоспитания и самообразования быть не может.

– Но некоторые говорят, что в общине не были, а все же спокойно воцерковились.

– Для общины нужны 2–3 человека, и довольно. Секрет общины ; в возможности неформального общения, а не в массовке. Я не верю, что кто-то может воцерковиться вне этого неформального общения. Если мы в храме «один на один с Богом», то для чего же Христос говорил – «где двое или трое соберутся во имя Мое»?

Почему у нас не на всех приходах получается создавать общины? Причины разные, и одна из них бросается в глаза. У нас инициатива идет почти всегда сверху. Инициативный пастырь «пинает» своих прихожан, борется с инерцией их лени и невежества. У протестантов все наоборот, у них очень авторитетны «старших братьев». Как правило, это пожилые люди, которые влияют на повестку дня миссионерской, социальной и пастырской работы своей общины. Довольно часто эти старшие братья имеют материальные попечения о своей общине. Кто-то берет на себя ремонт дома молитвы, кто-то накрывает стол, кто-то покупает музыкальное оборудование. Важно то, что члены общины сами управляют помещениями своих домов молитвы и воскресных школ. У нас, в Православной Церкви, вся собственность, включая воскресные школы, производственные помещения на храмовой территории, по уставу принадлежит РПЦ МП. Люди чувствуют, что на приходах у них нет ничего своего ; и теряют инициативу. Полагаю, что храмы действительно должны принадлежать РПЦ МП. А вот воскресные школы можно было бы отдать в собственность общинам. Чего тут бояться? Ни одна воскресная школа без храма никогда не уйдет ни в какую ересь.

– Неужели у нас миссия не сложилась только из-за отсутствия места, где можно беспрепятственно собираться? Ведь в эпоху гонений люди и на кухнях с этим справлялись.

– Нет, конечно, это лишь один из способов налаживания на приходах общинной жизни. Но для протестанта здесь все просто: если ты ни к какой христианской общине не принадлежишь, ты ; объект миссии. Для протестанта это мотивация к тому, чтобы обратить тебя. Причем для него это выражение любви и заботы о тебе. Если он не может тебя убедить прийти в общину, он будет молиться о тебе как о погибшем. При удобном случае он всегда будет готов снова активизироваться. А православные за редким исключением даже такую цель не формулируют ; обращение другого человека в православие. Это происходит из-за того, что у православных нет, скажем так, способа различения своих и чужих. Вернее, способ есть, но со времен Константина Великого православные христиане медленно, но неуклонно заменяют евангельские основания различий на политические. Православный византиец в первую очередь ; подданный православного императора, а во вторую ; христианин. У протестантов наоборот.

– То есть миссия и само понятие миссионерства пострадали по политическим причинам?

– Наверное, это произошло потому, что Церковь уступила миссионерство государству. Церковь оставила себе пастырское душепопечение, а государство ширилось и должно было просвещать новые народы, которые в него входили, чтобы они лучше интегрировались. Но проблема в том, что ни одно, в том числе православное, государство не может сделать человека святым и не может ввести в Царствие Небесное. Если бы это было возможно, Христос создал бы не Церковь, а государство, которое бы этим занималось. Но вход в Царствие Небесное ; не политический, не какой-то еще, а исключительно духовный, связанный с подвигом, с трудом, с молитвой. Поэтому государственный проект миссии не состоялся не только в Византии, но и у нас.

Сейчас мы, я сейчас говорю о воцерковленных людях, только начинаем выходить из XIX века, а большинство из нас все еще находится ментально в нем. Мы считаем, что живем в Святой Руси, в православном государстве, у нас православное правительство и православный президент, православная культура и так далее. И вот наступает постепенно прозрение, что все это пока некая симуляция православия и церковности, которая присутствует в основном только в атрибутах: многочисленные храмы, кресты и крестики. Но при этом число воцерковленных людей ; тех, кто регулярно причащается, не возрастает. Их как было 2% двадцать лет назад, так и остается. За эти десятилетия мы не сделали ничего, чтобы этот процент увеличить. Видимо, наше миссионерство работает вхолостую.

– Но ведь за эти годы выпущено множество книг, выходят журналы, появляются многочисленные интернет-ресурсы, есть несколько православных телеканалов и радиостанций. Разве это не миссионерская работа?

– Вот в этом и закрадывается ошибка. Я предлагаю определенный взгляд на миссионерство, он связан с учением священника Даниила Сысоева. Я хорошо его знал, мы много общались. Именно отец Даниил предложил идею, а мы, люди, которые занимаются миссионерской деятельностью более-менее серьезно, ее усвоили и немного со временем модернизировали.

Идея простая. Для того чтобы войти в Царствие Небесное, человек должен жить духовной жизнью, а для этого нужен пастырь, душепопечитель, окормляющий священник, нужны Таинства церковные. Но все это невозможно без некой дисциплины как первоосновы духовной жизни. Имеются в виду регулярные посещения богослужений, регулярные чтения Писания, молитва, посты. И хотя дисциплина сама по себе духовностью не является, но остается необходимым условием, предпосылкой, первой ступенькой, на которую нужно подняться, чтобы открылись новые горизонты духовной жизни.

И вот, чтобы одолеть эту первую ступеньку, а это сложно, настоящее бремя для современного человека, привыкшего к удовольствиям, живущего гедонистическими интересами, нужна катехизация. Именно катехизация дает сильную мотивацию для того, чтобы включиться в духовную жизнь. Но катехизация в свою очередь не должна превращаться в пичканье информацией. А должна решать фундаментальные вопросы, возникающие у человека, поднимать тему отношений с Богом.

Мы сейчас наблюдаем картину отпадения от Церкви когда-то воцерковленных людей. Это не значит, что они массово уходят в секты, становятся буддистами или еще кем-то. Они просто перестают посещать храм. Формально считают себя православными, а по сути, с точки зрения поведенческих моделей, присоединяются к невоцерковленным людям. Такой человек может начать злоупотреблять алкоголем, изменять жене и так далее. Это означает, что у него не получилось в свое время воцерковиться, когда-то в прошлом он, вероятно, недопрошел катехизацию, у него остались пустоты в мировоззрении.

– Катехизатор и миссионер, в принципе, это одно и то же?

– Нет, это разные служения. Невозможно человека с улицы привести на катехизацию. Нужен кто-то, кто привлечет его, заинтересует. Этим и занимается миссионер. Получается, из цепочки ; миссионер, катехизатор, пастырь ; нельзя удалить без потерь ни одно звено. Эти три необходимых пункта церковной жизни как раз выделил отец Даниил Сысоев, а мы ее дополнили еще одним ; «предмиссия».

Что такое предмиссия? Это создание условий для миссионерской работы. Или создание инструментария. На разработку инструментов для миссии у нас отводится достаточно сил и времени, это и пособия, и православные сайты, которые вы упомянули, ; все то, что у нас почему-то принято считать миссионерской работой. Но это только предмиссия. Здесь не хватает главного – миссионера, который поможет далекому от Церкви человеку правильно пользоваться этим инструментарием. Ведь даже раздавая на улицах Евангелие, мы не будем заниматься миссией, потому что получивший его человек не обязательно сможет правильно понять написанное.

В качестве примера приведу автослесаря. Если автослесарь профессионал, и инструменты у него качественные, он может починить любой автомобиль. Если автослесарь хороший, а инструмент плохой, худо-бедно он еще справится. Но если инструмент прекрасный, а мастер – нет, то он ничего не сможет сделать. Так же и обилие прекрасных инструментов для духовного роста и просвещения не работают сами по себе и нуждаются в том, кто поможет ими овладеть.

– Что такое «Школа крестных нянь», проект, который вы презентовали на Рождественских чтениях?

– Наш миссионерский проект. Кто такие крестные? Как раз те люди, которые должны вести к катехизации. Но в современном мире роль крестных сведена к номинальной. Вот забавный пример из моей жизни. Однажды ко мне на исповедь пришел мужчина, каялся во всем сразу, а в чем конкретно, назвать затруднялся. Я вижу, что он к исповеди-то не готов и вообще мало представляет, что это такое. Так и сказал ему, а он в ответ: «Не надо меня учить, тем более что я вообще твой крестный отец». Вот так. Этого человека я видел второй раз в жизни. А в сознательной, вообще, – первый. Даже я сам занимаюсь далеко не всеми моими крестниками. Те, что живут далеко, и те, у кого родители не особенно заинтересованы, остаются без моего попечения. У моих детей тоже с крестными, среди которых есть и священнослужители, контакта нет: не потому, что они какие-то плохие, просто современная жизнь не предполагает тесного контакта, в основном из-за расстояний и недостатка времени.

Я подумал о том, что эту проблему нужно как-то решать. В итоге возникла идея «Школы крестных нянь». Крестные няни – это волонтеры, которые не прикрепляются навсегда к какому-то крестнику, а несут наставническую функцию для тех, кому это нужно. Рассказывают о Христе, о православии, о Таинствах Церкви. Обучение «нянь» проходит в небольших группах, по 4–5 человек. Базовый курс обучения 40 дней. Конечно, в результате оканчивает школу немного людей. Сейчас у нас учится второй курс. На первый пришло 25 человек, а закончило обучение шестеро. Не все могут рассчитать свои силы и время: у нас нужно и учиться, и экзамены сдавать,

– И где же крестные няни встречают тех, кто в них нуждается?

– В интернете, в храме, да где угодно. Многие с болью говорят: «Моим ребенком в Церкви никто не занимается». Мы обычно предлагаем: «А давайте мы позанимаемся с вами, научим, как говорить о вере с ребенком. А вы потом и ему поможете и, если захотите, другим родителям и детям». Люди загораются что-то делать вместе. Обычно мы собираемся в неформальной обстановке, в кафе за чашкой чая или на территории храма, на скамейке. Обсуждаем спорные моменты, делимся опытом. Группы маленькие, 4–5 человек. Но именно так и можно работать эффективно. У участников возникает дружба между собой. И такие сплоченные группы становится мотивационным ядром для создания общинности, которая очень привлекательна для новых людей. Человеку приятно не только узнать о Боге, но и попасть сразу в дружественную среду.

Община – как сокровищница общих даров, в нее каждый вкладывает свои таланты и тогда любое дело выходит на другой уровень. Мы непременно должны объединяться и нашим общим делом должна стать как раз миссия.
Сначала любовь

– Есть несколько принципов миссии, которые нельзя нарушать. Первый и самый главный: сначала надо завоевать любовь тех, кому хочешь благовествовать. Второй: важно всегда помнить о собственных детях и крестниках. Их-то и надо прежде всего постараться привести к Богу. За них нам точно придется держать ответ. И это очень сложное дело, думаю, каждый родитель со мной согласится. Ну и третье: фокусировка должна быть на Христе. Миссия, которая привела к тому, что человек стал ездить в паломничества к святыням и мощам, заходить в храм, чтобы поставить свечку, потерпела фиаско. Все это факультативные вещи. Первостепенно именно участие в Таинствах Церкви. Ведь даже просто прийти в храм мало, нужно «облачиться в брачные одежды», как в притче о званых и избранных. Брачная одежда – это покаяние. И вот всему этому нужно учить. И учиться.

– Подытожив, можно сказать, что миссией должны заниматься миряне-общинники, а не священнослужители и руководители епархиальных отделов?

– Не совсем. Думаю, сейчас нужно и священноначалию позаботиться о том, чтобы миссионерская инициатива, которая возникает на приходах, не превратилась исключительно в мирянскую. Миссионерская работа не должна стать автономной от общей церковной жизни. А это часто случается. Вот горит человек жаждой деятельности, подходит к священнику и не находит поддержки, объединяется с единомышленниками и их дело остается без духовного окормления. В этом есть угроза отпадения от Церкви или искажения учения. Поэтому духовенству важно вести диалог с миссионерами и работать сообща. Ведь ни они без нас ничего не могут сделать, ни мы без них.

***
Священник Александр Пермяков. Разговор с баптистом

У меня есть один знакомый баптист. Он отличается широтой взглядов, то в православный храм зайдёт помолится, то к пятидесятникам придёт послушать проповедь, то вдруг некая невидимая сила влечёт его к старообрядцам. Сегодня я встретил его на автобусной остановке. Поздоровался, спросил про здоровье общих знакомых баптистов и пятидесятников. А он сразу сходу мне вопрос в лоб: «Вот ты мне скажи брат, Александр, почему вы ; православные, ; нас сектантами называете?

; Ну… я за всех православных сказать не могу. Некоторые православные за спиной у вас называют вас сектантами. Некоторые баптисты за спиной у нас называют православную Церковь мёртвой религией или законническим христианством… А ведь это вообще-то нам тоже неприятно слышать.

; Ну, лично я так про Православие не говорю.

; И я вас сектантами не называю. Тем более, что в наших канонах нет понятия сектант. Церковные каноны содержат такие понятия, как верные, оглашенные, отпадшие, раскольники, еретики, иноверцы и язычники.

; А мы для вас кто?

; Лично тебя я считаю оглашенным. Я думаю, что ты просто не знаешь полноты истины, ведь ты пока ещё отделён от той Церкви, которую основали апостолы. Ты похож на человека, который стоит у чёрного входа в царскую трапезную и ждёт, когда кто-то из гостей вынесет что-то тебе поесть. Ты скромный и благодарный человек, однако ты почему-то не входишь в трапезную на правах члена семьи.

Впрочем, среди протестантов есть и еретики. Это те, кто наполнен гордыней и самомнением, кто убеждён, что путь ко спасению не должен быть подвигом и что гарантия спасения лежит у него чуть ли не в кошельке…

; Но ведь Библия нам говорит, что мы спасены! Вот посмотри: «Ибо благодатию вы спасены чрез веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился». (Еф.2:8–9).

; А ты открой словарь Даля и посмотри все значения слова «вера». На основании Писания я могу тебе найти около 20 разных значений слова «вера». Верой может быть смирение, покорность воле Бога, скромность, принятие св. Причастия, милосердие, молитва за врагов, видение знамений и чудес, индивидуальное откровение, убеждённость в правоте того, что нельзя понять, жизненное кредо, система представлений о добре и зле, способ познания невидимой реальности, проявление благодарности и т. д. Кстати, есть в Писании текст, который утверждает, что мы не спасены: «Прошла жатва, кончилось лето, а мы не спасены». (Иер.8:20).

; Так это Ветхий Завет… Я же тебе цитирую Новый Завет.

; Ты мне цитируешь Новый Завет? Ты ошибаешься! Ведь Новый Завет ; это НОВЫЙ ДОГОВОР С БОГОМ. Вот смотри:

«Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом». (Иер.31:31–33) И это Писание говорит про то, что такое Новый Завет НА САМОМ ДЕЛЕ! Здесь что-то сказано про 27 книг, которые ты держишь в руках и называешь Новым Заветом? Нет! А теперь посмотри, что говорит Христос про Новый Завет: «И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов». (Мф. 26:28). И здесь ничего не сказано про 27 книг.

; Так ведь вы, православные христиане, тоже пользуетесь этим же каноном из 27 книг!

; Верно. Но давай представим себе на время, что однажды все православные христиане (а вместе с ними и католики) исчезли… Кого-то протестанты обратили, кого-то Господь прибрал, кто-то ушёл смотреть футбол. Вот ты, мне скажи, друг, как ; ты думаешь, протестанты могут нормально существовать без православных и католиков?

; Запросто!

; Тогда как ты ответишь на вопрос, откуда у тебя 27 книг Нового Завета?

; Я знаю, что именно это Писание изменило мою жизнь!

; Ну тогда ты ничем не отличаешься от мусульманина, кришнаита или сайентолога! Первый говорит, что Коран изменил его жизнь, второй то же самое говорит про Бхагават-Гиту, третий такое скажет про «Дианетику».

; Ну, всё Писание боговдохновенно…

; Это Павел писал про текст книг Ветхого Завета. Канон Нового ведь, как мы знаем из истории был окончательно закреплён в Церкви только в 397 году на соборе в Карфагене. Это значит, что во время ап. Павла Писанием назывались книги Ветхого Завета.

; Я ничего не могу сказать, про Коран. Я его плохо знаю. Но то, что Писание, это чистое Божье Слово ; за это я ручаюсь…

; И ты можешь это доказать?

; Естественно!

; Ну хорошо, знаешь, есть такой мультфильм, «Летучий корабль». Там Иван Дурак летучий корабль построил, а злой Полкан решил его украсть. Взлететь Полкан смог, а посадить не смог. И знаешь почему?

; Почему?

; Потому что он его не создавал!

; И к чему ты клонишь?

; А вот к чему… Я тебе задам четыре вопроса по Библии. Если сможешь на них ответить, значит ; в тебе тот же Дух, что и в Писании. Ну а если не сможешь ; то это означает, что ты понял Писание поверхностно… не по духу, а по ветхой букве… Ну что, готов?

; Готов!
Вопрос первый

«Евангелист Марк говорит, что Господь однажды вспомнил про Давида, который “вошёл в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения, которые не должно было есть никому, кроме священников, и дал бывшим с ним” (Мк.2:24–26). Но Ветхий Завет говорит, что упоминаемое событие происходило при первосвященнике Ахимелехе (См. 1 Цар.21:1–6), а не при первосвященнике Авиафаре (См. 1 Цар. 22:20; 23:6–9; 3 Цар.2:27; 4:4). Как можно объяснить такое досадное недоразумение евангелиста Марка? Кстати… См. 1 Цар.22:9, 11, 12, 20. Здесь говорится, что Ахимелех – сын Ахитува. А вот здесь (1 Цар.22:20; 23:6.) Авиафар – уже сын Ахимелеха.

; Так а вопрос то в чём?

; При каком первосвященнике НА САМОМ ДЕЛЕ ПРОИСХОДИЛО ЭТО СОБЫТИЕ?

А теперь…
Вопрос второй

Предав Иисуса Христа за 30 сребреников, Иуда раскаялся и бросил эти деньги назад первосвященникам и старейшинам иудейским. А те на деньги иудины купили для погребения бездомных землю у горшечника. По этому поводу евангелист Матвей пишет: “Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: ”И взяли тридцать сребреников, цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля, и дали за землю горшечника, как сказал мне Господь” (Мф.27:9–10). Но пророк Иеремия никогда ничего подобного не говорил и не говорит. Подобную мысль высказывал только пророк Захария (Зах.11:12–13). Итак, вопрос: Кто на самом деле высказал пророчество про 30 сребреников, Иеремия или Захария?
Вопрос третий

Господь наш Иисус Христос пришёл в Иерусалим на праздник Кущей (Ин.7:2, Ин.7:10–44). В последний день праздника (Там же, Ин.7:37) Иисус обратился с призывом к верующим иудеям: “Идите ко мне!.. Кто верует в меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой” (Там же, Ин.7:38). Вопрос такой: «На какое место ссылается Господь? В каком месте Ветхого Завета содержится это пророчество?»

И, наконец…

Вопрос четвёртый

Во второй книге Паралипоменон (Хроник) сообщается, что Иорам стал царем в 32 года и 8 лет царствовал в Иерусалиме (21:5, 20). Нечестивый Иорам погибает. “И поставили царем жители Иерусалима Охозию, меньшого сына его… 42;х лет был Охозия, когда воцарился, и один год царствовал в Иерусалиме (2 Пар.22:1–2). Вопрос такой: «Как так получилось, что сын оказался старше отца на два года?»

; Не понимаю, зачем ты мне задаёшь такие вопросы? Ты хочешь поколебать мою веру?

; Не поколебать, а испытать. «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин. 4:1). Знаешь, друг, если ты будешь честным до конца, ты скажешь: «Я не понимаю Писания, научите меня понимать его правильно! И вот тогда я приведу тебя в ту Церковь, которая есть столп и утверждение Истины. В этой Церкви сформировался канон Нового Завета. И поэтому в этой Церкви есть вся полнота ведения о спасении. Если ты станешь частью этой Церкви, знаешь, как изменятся твои убеждения?

; Как?

; Они приобретут прочность. Разве тебя не смущает то, что ты излагаешь какую-то доктрину как непреложное учение самой Библии, а потом тебе приходится молиться и причащаться из одной чаши с другим протестантом, который признаёт твои убеждения заблуждением, проповедуя то, что считаешь заблуждением ты?

; Приведи пример!?

; Как ты думаешь, можно ли потерять спасение?

; Я думаю, что можно!

; А разве тебе не попадались такие братья, которые учат, что спасение потерять нельзя!

; Да. Но они имеют на это право!

; Конечно имеют… Они имеют право быть атеистами или иеговистами. Правильно?

; Правильно!

; Ну так вот… вопрос спасения ; это принципиальный вопрос?

; Да. Принципиальный.

; На него Бог может давать два взаимоисключающих ответа?

; Ну… люди разные… У них разный темперамент, воспитание…

; Неужели Бог не желает в принципиальных вопросах сделать людей едиными?

; Видимо, желает?

; Тогда как можно примирить в принципиальном вопросе две взаимоисключающие точки зрения?

; Видимо, никак!

; Слава, Богу! Я вижу в тебе столь очевидные признаки здравого рассуждения, что убеждаюсь в правоте моего мнения относительно твоего статуса оглашенного. Представь себе, друг, если ты станешь православным христианином, то в твоём мировоззрении появится огромное количество неизменяемых доктрин. Подумать только, эти доктрины не менялись тысячи лет. И если пройдёт ещё тысяча лет, они и тогда не изменятся. Мы эти доктрины называем догматами. Православие отличается от протестантизма тем, что у нас нет взаимоисключающих догматов. Противоречие догмату никак не может допускаться в качестве нормы веры. Для нас неприемлем плюрализм в догматах веры и спасения. Допустимость альтернативы догмату не может рассматриваться нами в качестве свободомыслия. Для нас это ересь, которая губит человека, лишая его спасения. А мы желаем вам, братья протестанты, спасения и поэтому ищем контакта с вами, чтобы освободить ваш разум от власти бесовской свободы в мнениях. Разве это не является истинной любовью?

; Не знаю, надо подумать.

; Ну благослови тебя, Господь. И я помолюсь за тебя, брат, чтобы тебе познать, в чём состоит для тебя воля Божия.

 
Источники: Правмир.ру / православный миссионерский апологетический центр «Ставрос» / kmrp.ru



Рассказ бывшей адвентистки седьмого дня

– Здравствуйте, в эфире передача «Мой путь к Богу» – о том, как и почему люди становятся православными христианами. Сегодня у нас в гостях Марина, и как мы все, в принципе, советского поколения люди, рискну предположить, что Вы с детства росли в среде, которая о вере и религии ничего не знала, так было?

– Да, так и есть. Более того, я родилась и выросла в городе, в котором в советское время не было ни одной церкви – в Северодвинске. Он был основан в 1936 году в эпоху сталинизма. Да, на территории нашего города существует Николо-Карельский монастырь, на тот момент он являлся складом и находился внутри завода.

– То есть ничего даже не напоминало о церкви? Как и с чего началось хотя бы какое-то первое движение в сторону веры в Бога?

– Все случилось очень внезапно. Я была обычным ребенком, пионером, и в 14 лет в 1990 году мы поехали с мамой в Крым, в Судак. Там мы как-то проходили мимо храма, который только восстанавливался, там еще работы не были закончены, и вдруг я маме сказала: я хочу креститься. Я знала только, что есть Бог-Троица, в общем-то, ничего больше мне было неизвестно, но у меня потянуло за сердце, и мы с мамой приняли решение: мы на следующий же день обе с ней и крестились. Мне было тогда 14 лет, и вот дальше ничего не началось, потому что, повторюсь, в нашем городе на тот момент не было ни одной церкви. И вернувшись из Судака домой, в Северодвинск, естественно, на этом все и закончилось на тот период. А спустя два года мама услышала объявление о библейских курсах, так называемых. Я филолог изнутри, на этот момент, конечно же, я еще училась в школе, но я очень хотела изучать Библию, нам тогда как раз в «гуманитарке» прислали один синодальный перевод Библии, и мы пошли с мамой на эти библейские курсы. Я помню, что я задавала вопрос человеку, который их вел, кто они: православные, не православные, – они как-то ушли от ответа на этот вопрос, а потом, уже после окончания библейских курсов нам сказали, что это адвентисты седьмого дня. И так вот я стала адвентисткой – просто потому, что не знала кто это такие, и альтернативы не было на тот момент. И так получилось, что, крестившись в православии, я оказалась в протестантизме.

–Вы вообще не слышали, что, допустим, некоторые называли это сектой, например, – вот такая не доходила до Вас информация, это не смущало, если Вы слышали такие вещи?

– Во-первых, я такого ничего не слышала, потому что интернета тогда не было, книг никаких не было, было желание изучать Священное Писание, на этом всё. И по моему опыту, тоталитарной сектой адвентисты не являются. Потому что, когда я приняла решение спустя много лет уйти оттуда, никаких препятствий для этого не было. Это было мое личное решение – посетовали, но отпустили с миром. То есть для меня они христиане-протестанты.

– И как складывалось там Ваше какое-то возрастание? Вы там сколько времени провели?

– Я крестилась, в смысле, я вошла в эту церковь, когда мне было 16 лет, и находилась я там до 35, но с выходами-заходами, то есть у меня духовно определенный путь был, свои поиски, разочарования, возвращения.

– Получается почти 19 лет – довольно такой серьёзный срок. Но получается, за это время, наверняка, Вы изучили довольно хорошо и учение этой организации, у Вас наверняка какие-то появились там и связи, и знакомства, друзья?

– Да, если это будет интересно в рамках нашей передачи, но у адвентистов, действительно, очень хорошо построено изучение Священного Писания, с их точки зрения их богословия, и молодежная работа – очень активная была молодежная работа. У нас была своя «молодежка», мы собирались, постоянно общались, какие-то свои проблемы решали, кто-то женился, и так далее. То есть вот обычная церковная протестантская жизнь, как и у православных, наверное, в чем-то похожая.

– Что могло как-то подвигнуть к тому, чтобы начать движение в сторону православия?

– Я задавала вопросы постоянно, потому что они появлялись, а ответов я не находила. И пасторы тоже не могли ответить на какие-то элементарные вопросы. Ну, например, как нас учили: когда человек крестится, он уже новая тварь, все старое, греховное позади, а вы – царственное священство, люди взятые в удел, и все новое теперь. А я чувствовала внутри себя, что я греховна – несмотря на то, что было крещение, несмотря на то, что в церковь постоянно хожу в протестантскую, изучаю Священное Писание, я греховная, и чем старше я становлюсь, тем как вот баобабы внутри меня, как в «Маленьком принце» – они все больше и больше становятся. И пасторы не могли дать объяснение, почему это происходит. Были и другие многие вопросы, на которые они не могли дать ответ. Хотя, знаете, путь к православию начался не с протестантизма. У меня произошло знакомство с мусульманами, и мне стало интересно, что это за религия – ислам, я ее не собиралась принимать, но я человек любознательный, начала читать Коран, нашла статьи мусульманских богословов и, естественно, мне стало интересно, что христиане говорят об исламе. Начала искать в интернете и, естественно, в основном говорили православные, я начала читать. Потом возник вопрос: а что православные говорят о протестантах? Начала читать.

– И каковы впечатления были от того – понятно, когда, допустим, православные говорят об исламе, это все-таки немножко для Вас посторонние вещи, а когда уже говорят о том, что являлось частью Вашей какой-то самоидентичности, как это воспринималось? Не было ли внутреннего какого-то возмущения, недовольства?

– Моменты определенные были. Например, насчет причастия. Адвентисты причащаются (как они говорят): виноградный сок, опресноки пекут, но для них это символ, воспоминание о жертве Христа. Они это называли причастием, и поэтому когда на форуме у Кураева я нашла диалог, что протестанты не причащаются, у меня это вызывало возмущение: как это так, нет, мы причащаемся! И только потом, уже подойдя к православию, поняла, о чем шла речь. То есть мое возмущение было вызвано моим же собственным незнанием. Ну, а откуда могло появиться знание?..

– Да, что касается причастия, то мы, православные, говорим, что они не причащаются, и даже с их собственной точки зрения, потому что это не то причастие, о котором говорим мы. Что мы причащаемся не символом, а причащаемся реально Тела и Крови Христовых. Это как один священник приводил в сравнение человека, который в пустыне находится и умирает от жажды: ему символ воды, формула H2O, не поможет, ему нужно попить настоящей воды. Точно так же и для человека, который является в действительности грешником, потому что, если грешник начинает называть себя «я святой и безгрешный», от этого внутренние его проблемы никуда не уходят, как Вы хорошо это описываете. И не только Вы, и другие люди, которые были у протестантов, в том числе, об этом свидетельствуют. Так вот, для этого человека нужно реальное соединение со Христом, а не символ этого соединения. И этот период чтения и таких размышлений занял сколько времени примерно?

– Четыре года ушло. И конечно, что говорить об истинном хлебе, – я не знаю, насколько можно литературу святых отцов называть истинным хлебом, наверное, это адекватное сравнение. Когда я читала протестантов, у меня было ощущение, что я не насыщаюсь. Когда я читала исламскую литературу, даже чисто для ознакомления, у меня было точно такое же ощущение: я не насыщаюсь, меня это не кормит, я голодная. И вот как раз, когда я начала читать православную литературу, являясь еще протестантом по факту и внутри, и снаружи, я поняла, что вот – истинный хлеб, который меня кормит. И более того, я стала видеть, слышать в проповедях у пасторов, как они цитируют православное учение, не называя, естественно, что это учение святых отцов Церкви. А я уже знала, что это Василий Великий, например, и вот эта подмена понятий: с одной стороны, они осуждают православие, с другой стороны, они его цитируют, – ну, в общем, вывод был однозначный, где мне место, хотя и перед этим окончательным решением пришлось столкнуться с ещё одной сложной ситуацией, связанной именно с религией.

– А чем была вызвана эта ситуация?

– Я познакомилась с молодым человеком, который изначально называл себя православным, а потом оказалось, что он рериховец. И, во-первых, вот эта ложь меня очень смутила: зачем человек выдает себя за того, кем он не является, хотя, может быть, он считает себя православным, но это его личное дело. А во-вторых, он тоже дал мне свою литературу: Оригена, их личные книги. И если Ориген еще прошел более-менее спокойно, нормально, то когда я стала читать Рерихов и все остальное, у меня было ощущение ужаса. От ужаса волосы вставали дыбом, хотя там ничего такого страшного не было. Но я поняла, что пока я не определюсь, пока я не решу, кто же я на самом деле, от меня не отстанут, будут со всех сторон вот эти вот знакомства. И я бегом помчалась в церковь, тем более, что на тот момент мне очень повезло: у меня появилась знакомая матушка, и как раз я пообщалась с ее мужем, со священником.

– Как эта первая встреча состоялась, не страшно было?

– Очень страшно, причем боялись мы оба. Он мой ровесник, и я была в гостях, когда батюшка пришел из церкви. Жанна предупредила его, что я протестантка, что я первый раз вижу живого священника глаза в глаза. Я помню, мы сидели на кухне, смотрим друг на друга, и мы поговорили тогда очень хорошо. И, впоследствии, я к нему и пришла на исповедь. Это случилось Великим Постом. Боялась ужасно, сначала поехала тоже к ним домой, Жанна меня успокаивала, отпоила агиасмой (хотя я не знаю, можно ли было тогда еще пить святой воды, ведь я же не вернулась еще в Церковь, только на пути была), потом мы поехали в храм. Естественно, Великим Постом – это очень много народу. Мы заходим, огромная очередь, батюшка читает молитвы, ее муж, и потом поворачивается к нам и видит меня. Он в принципе знал, что я приеду, его предупредили. А я в самом конце стою, вся испуганная и бледная, чуть ли в обморок не падаю. И он машет рукой: мол, идите сюда. Жанна меня сзади толкает, народ расступается, никто ничего не понимает, почему это вдруг последние должны стать первыми, но никто не сопротивлялся. И я благодарна и священнику, и его жене, и людям, которые с пониманием отнеслись к этой ситуации, потому что все поняли, что что-то происходит.

– А как вот это вхождение для Вас в Церковь происходило? Потому что даже после такого периода довольно долгих и серьезных размышлений, все равно, я думаю, какие-то вещи по инерции оставались у адвентистов. У них довольно много отличий от православия. Взять хотя бы, что у них по субботам встречи, для них такой упор, что вот они вернулись к соблюдению субботы законной именно, и весьма обличают всех христиан, всех остальных – не только православных, которые чтут воскресение, например. Вот эти вещи какие-то, или иконы, например – они не вызывали у Вас смущения?

– Смущение было из-за икон. Не отторжение, а я просто не знала как себя вести в храме, и мне было страшно. Поэтому я решила для себя, что я не буду спешить. Такой период неофитства у меня был пережит в 16 лет, и все должно быть спокойно, постепенно врастать в душу, без наскока такого кавалерийского. И я потихоньку начинала ходить в храм и искала свою церковь, но это был достаточно длительный процесс. Помогло то, что появились знакомые, и я буквально пряталась за спину своего православного знакомого, который приходил в храм, все рассказывал, показывал, он был крепко воцерковленный человек и объяснял те смущения, сомнения, которые у меня возникали естественно и закономерно. И вот потихоньку я начала воцерковляться. Храмы меняла, потому что какие-то храмы были очень далеко, и было очень сложно туда добираться к началу службы, чтобы успевать. И спустя два года я нашла такую церковь, вошла в коллектив прихожан, и являюсь там сейчас не самым активным членом церкви, но постоянной прихожанкой со своим духовником.

– А что изменилось, если говорить глобально, по сравнению с тем, что было, когда Вы были такой – не только пассивной, но активной прихожанкой адвентистов седьмого дня, и тем, что как-то Господь открыл Вам в православии?

– Появилось ощущение, что я дома, такое какое-то спокойствие. Наверное, это самое главное, потому что человеку нужен дом, дом духовный, в первую очередь. Иначе человек будет искать, суетиться и беспокоиться, не находя этого истинного духовного дома. Хотя сложные моменты, конечно же, были. Потому что человек я уже была взрослый, с какими-то своими укоренившимися, неправильными поступками, мыслями, взглядами. Они и сейчас есть, их нужно корчевать и корчевать, и как раз-таки из этих выросших «баобабов» и были проблемы, которые еще до конца не разрешены.

– Вы уже упомянули, что расставание с адвентистами прошло в целом безболезненно. А как какие-то Ваши знакомые, друзья по адвентизму – как они восприняли Ваш приход в православие?

– Это был шок, во-первых. Я не стала уходить тихо, я пришла в общину, где я была приписана и сказала: ребята, у вас хорошо, а дома лучше, я ушла в православие. Народ начал кричать: как это так, ты же знаешь всю истину, как ты можешь идти в православие после этого, посмотри, вот там батюшки такие-то, такие-то!.. Я сказала спокойно: наши пасторы ничем не лучше. И дело не в том, какой человек, а в том, какая вера. Потому что ошибаться, грешить, могут все, и святых на этой земле в наше время, наверное, найти очень и очень сложно. Но было ощущение, что я нашла истину. И вот мой такой путь: я вернулась в православие, я вернулась домой. Повторюсь, никаких агрессивных нападок на меня не было, но люди знали, что я себе на уме, что я всегда что-то читаю, что-то спрашиваю, – может быть, им даже было легче, что я ушла: паршивая овца ушла, наконец-таки из стада и перестала всех смущать своими вопросами.

– Знакомства на этом прекратились или с кем-то Вы поддерживаете отношения?

– Остались близкие люди, и среди не только протестантов, но и среди мусульман, и среди атеистов, конечно же. Может быть, это особенность нашего времени: очень сложно найти православный круг. Я не знаю, с чем это связано. Крещеных людей много, воцерковленных мало, а мне, с одной стороны, такие люди нужны, а с другой стороны, их, к сожалению, не так много попадается на пути.

– Я думаю, что Господь еще пошлет, потому что у Вас еще много что впереди, много что Господь для Вас приготовил в будущем из Своих даров. И дар вот такого духовного братского общения с единомышленниками – это тоже один из тех даров, которые мы можем находить в Церкви. Хотя, конечно, иногда для этого требуется какое-то время и терпение, может быть. В процессе этого воцерковления, может быть, что-то было как-то особенно сложно, или, наоборот, все прошло хорошо с Божьей помощью, как бы Вы оценили это?

– Здесь сложный такой вопрос. С одной стороны, на воцерковление я пришла сознательно в православный храм, и вопросов ходить или не ходить не было. Я к этому шла четыре года спокойно, не торопясь, чтобы понимать, что происходит, куда я иду, зачем я иду. Но возникли другие проблемы, наверное, болезнь XXI века – депрессия, или уныние, как ее еще называют. Я с этим столкнулась очень близко. Я слышала мнение одного священника, что депрессия бывает вызвана причинами физическими: каких-то витаминов не хватает, и тогда это не грех. Моя связана именно с духовным состоянием, то есть я знала, почему я окунулась вот в этот весь ужас и кошмар, который мне пришлось пережить. И это был очень сложный вопрос. С другой стороны, было внутреннее ощущение, что только в Церкви я смогу выжить. Речь шла именно о выживании, потому что дошло до того, что утро начиналось с мыслью о том, что скорее бы умереть, дальше этого терпеть уже невозможно… И я шла в храм, шла к священникам, как раз наш настоятель буквально вытаскивал меня из этого состояния, он сделал все, чтобы помочь мне, хотя через многие скорби и проблемы пришлось пройти.

– И на этом пути Вы получили помощь от Господа по молитвам Церкви?

– Конечно. Во-первых, мне повезло: я попала к старцу отцу Иоанну Миронову. В общем-то, цели у меня к нему идти не было, я боялась услышать какие-то вещи, которые мне не понравятся, и я не хотела туда идти. Но, с другой стороны, я понимала, что мне нужна молитва. И вот так сложилось, что опять «последние стали первыми», меня к нему провели, он надо мной помолился, и после этого начались моменты просветления, когда было все плохо-плохо-плохо, а потом вот потихонечку-потихонечку: на неделю – свет, на две недели – свет, и вот так раскачалось, и за год я вернулась к нормальной жизни. Проблемы бывают, но они уже не такие серьезные.

– Слава Богу. Вы упомянули, что есть некоторый такой стереотип отношения к старцу, который на самом деле неправильный, а именно, когда люди обращаются: продавать ли квартиру, допустим, выходить замуж за этого человека или не выходить, ложиться ли делать операцию или не делать… – все это, с одной стороны, понятно, что людей это искренне беспокоит, но сама ситуация при этом выглядит таким образом, что человек думает, что я в своей жизни занимаюсь сам, я сам все решаю, но вот конкретно эту ситуацию я не могу решить, потому что я не знаю будущего, и поэтому мне надо найти кого-то, кто это будущее знает, чтобы конкретно эту ситуацию разрешить. А в действительности, проблема наша в том, что нашу жизнь саму мы ведем неугодным Богу образом. Жизнь всю нужно менять в соответствии с волей Божией. И идея, что мы сами управляем своей жизнью, сами ее строим – она является как раз-таки гордой и ложной идеей. Идеей, которая отгоняет благодать Божию от нас, которая не дает Богу действовать в нашей жизни, которая в итоге приводит нас к тем тупикам, в которых люди вот как раз, как в такой крайней мере, обращаются за советом к старцу. А самое-то главное, если действительно Господь дал нам возможность встречи с духовным человеком – конечно, это для того, чтобы исправить нашу внутреннюю духовную жизнь. Был известен пример, когда к преподобному Амвросию, кажется, или к другому преподобному Льву Оптинскому приходила крестьянка спросить, как ей за курами ухаживать или за коровой следить, и он ей дал ответ. Но для того ли нам даны старцы, чтобы мы их спрашивали о таких вещах? Конечно, Вы обратились все-таки с такой духовной проблемой, которая действительно требовала такой молитвенной поддержки. И, я думаю, что будут у Вас и другие встречи с духовными людьми – и с отцом Иоанном, или с другими духовными, кого Господь пошлёт. Думаю, Вы эти возможности этой встречи используете для того, чтобы действительно получить духовную жизнь, чтобы наладить ее, как это требуется. Страх, который вы упомянули: я понимаю, потому что некоторые действительно тоже боятся, если речь идет о духовном человеке и, действительно, у которого, как говорят, есть дар прозорливости, то некоторые люди избегают его, чтобы не услышать всю волю Божию, и пришлось бы тогда отказываться в своей жизни от того, от чего не хочется отказываться. Но для христианина, если подумать так, эта позиция довольно странная. Потому что мы-то и хотим исправить нашу жизнь, и должны исправлять ее. Если Господь для нас откроет, что нам от чего-то надо избавиться, так и слава Богу. А если мы от этого не избавимся и в этом умрем, наше незнание нам мало поможет.

– Здесь немножко другой аспект еще может быть. Человек просто не готов в данный момент услышать волю Божью, если она отрицательная, в какой-то момент. А когда человек вырастает духовно, он уже спокойно и принимает, это не вызывает каких-то отрицательных эмоций, чувств и страха. Поэтому, наверное, для каждого решения нужно созреть вовремя. Я не знаю, правильно это или нет, но я стараюсь зреть не торопясь. Если выдергивать из земли морковку и постоянно смотреть: выросла-не выросла, – она от этого, в общем, лучше не станет, вернее, она умрет, поэтому пускай морковка растет медленно.

– Главное – принять правильное направление и в нем двигаться спокойно, с Божьей помощью, с молитвой, с верой и надеждой на помощь Божию. Что касается того вопроса, который Вы задавали в свое время пасторам: в православии как раз, и я думаю, Вы тоже это заметили, этот вопрос с максимальной глубиной рассматривается, а именно – греховность, – как с ней бороться, как с ней справиться. Некоторые люди даже говорят: ну вот, все православие, там, о грехах да о грехах, о страстях, нет бы о чем-нибудь положительном! У святых отцов это и было положительным, потому что о грехах они говорили именно в перспективе того, как от них очиститься, как от них избавиться. Для этого они изучали, как это влияет на эту нашу душу, откуда одна страсть происходит, почему она укореняется, как от нее избавляться. Хотел об этом тоже спросить: знакомство с таким православным взглядом, со святоотеческим взглядом на этот вопрос, помогло ли Вам его для себя разрешить?

– Я еще в самом начале, наверное, поэтому разрешить окончательно – конечно же, нет. Просто я начинаю видеть, какие страсти более укоренены, проводила ревизию недавно, что укоренилось, что еще не прижилось, какие семена взошли, какие-то, наоборот, пропали на данный момент. И без духовного руководства здесь вообще не обойтись. Литература духовная очень помогает, но ее, наверное, мало, потому что я помню, как в момент депрессии читала книгу, где были перечислены различные грехи, как с ними бороться, и я видела: любой грех во мне: это во мне, это во мне, – и я была просто в шоке. Мне священник сказал: не читай, сейчас ты не готова читать эту книгу, потому что не может такого быть, что вот все было прямо в тебе. И потом уже, когда я успокоилась, я более трезво смотрела, что действительно вот какие-то страсти доминируют, какие-то, наоборот, не характерны для меня, и вот именно благодаря духовному руководству человека, который знает меня лично. А книги все-таки общий такой рекомендательный характер имеют.

– Да, очень важно иметь духовного отца, это даже со стороны нашего отсечения воли очень полезно. Потому что, когда человек сам собой руководит, в результате остается один на один с теми проблемами, в которых он не разбирается. Потому, чтобы разобраться вот так хорошо, как святые отцы разбирались в духовных проблемах, это надо прожить такую жизнь, как они прожили, чего у нас нет. И другой момент – это то, что духи злобы, которые противостоят христианину, они занимаются этим уже несколько тысяч лет, они в этом профессионалы, они и по своим интеллектуальным способностям, и просто, они хорошо знают, как человеку морочить голову, в том числе и мыслями, которые поначалу могут казаться правильными и благочестивыми. И самому человеку всему этому противостоять крайне сложно и болезненно. Когда же у нас есть духовный отец, именно в отношениях с ним мы можем отсекать свою волю, можем показывать смирение, мы можем показывать доверие ради Бога, когда мы это делаем ради Бога, потому что тоже очень важно подчеркнуть: православный христианин слушает слова духовного отца не из-за личных отношений с ним, не потому что это хороший батюшка, не потому что он окончил семинарию и академию, а именно ради Христа. Потому что он имеет дар священства и дар принимать исповедь. Из доверия к этому дару Христа, когда человек исповедуется, когда человек не просто исповедуется, но и доверяет священнику, который дает какой-то совет, и даже если этот совет ему кажется странным, непонятным, но по вере тому, что говорит священник, а не по тому, что мне кажется правильным – вот этот акт как раз и есть акт смирения, акт добровольного согласования своей воли с волей Божией, которая выражается через слова другого человека.

– Вы знаете, кстати, именно это ощущение, что мои мысли могут быть неправильными, оно и привело меня в итоге. Потому, что, читая рериховскую литературу – это был последний такой толчок мощный, я увидела, что записаны вот в этих книгах те мысли, которые пришли ко мне в голову, еще когда я была 17-летним ребенком. И другой бы человек обрадовался: ух ты, Рерих говорит то же самое, что я думаю! А у меня это вызвало состояние ужаса, и я помню мысль, что я лучше пойду в православие и буду читать их духовную литературу, православную духовную литературу, потому что святые отцы Церкви лучше знают, чем я. И вот это ощущение, что Рерих – это все-таки ересь, и я там быть не хочу, хотя он говорит то же, что думаю я, – я лучше сюда, я в православие! Потому что сама я могу до чего угодно додуматься, до любой ереси, а я этого не хочу, это очень страшно.

– Да, к сожалению, вот это направление эзотерическое, и Рерихи, и другие подобные им самозваные учителя – оно как раз построено все на таком выпячивании и постоянном щекотании своего «Я». И, к сожалению, бывает так, что человек это воспринимает за какой-то путь самореализации, путь духовного роста или ещё что-то такое, хотя просто он тешит собственное самолюбие. И слава Богу, что у Вас была с самого начала такая здравая реакция на это. Потому что, как говорил преподобный Максим Исповедник, ум каждого человека естественно влюблен в свои мысли и считает их самыми лучшими просто потому, что это мои мысли. И поэтому, он говорит, что люди, которые погружены в страсти, предпочитают не советоваться о своих мыслях, потому что им кажется – зачем советоваться, и так все прекрасно, все понятно. А по мере того, как возрастает духовно, он говорил, что человек, наоборот, старается больше проверять свои мысли, советуясь с кем-то. Ну, понятно с кем – с духовыми людьми. И слава Богу, что как-то Вы почувствовали это.

– Наверно, это промысл Божий, который в 14 лет привел меня в православный храм в Судаке. Это было внезапное побуждение – почему, как, я не знаю, просто толчок: я хочу креститься в православие, и все! Тогда это было, может быть, поэтому Бог хранил меня и вел таким вот извилистым путем, ну, а что дальше будет, я не знаю.

– Хотел Вам предложить такую возможность: что бы Вы могли сказать тем людям, которые сейчас являются членами – не обязательно адвентистов седьмого дня, может быть, и других каких-то протестантских, неопротестантских организаций, и у которых, может быть, тоже внутренние есть какие-то размышления о православии, но при этом есть страх сделать шаг в сторону православной Церкви – а как меня там примут, найду ли я свое место там, и получается, я лишусь всего того, что у меня есть, здесь мои братья и сестры и так далее. Что бы Вы могли таким людям, которые в такой ситуации находятся, посоветовать?

– Вы знаете, в такой ситуации может быть любой человек, даже просто крещеный в православии, но который не ходит в Церковь. И я слышала, когда на предложение, что у тебя что-то случилось, пойди, помолись, давай, я с тобой пойду – человек говорит: я боюсь. Я тоже боялась, я помню этот страх, потому что это просто, наверное, какой-то благоговейный страх, когда ты не знаешь, как вести себя в святом месте. Таким людям, конечно, просто нужно найти человека, который, как когда-то брат во Христе передо мной встал, я за его спину спряталась, а он мне все показывал и рассказывал. Нужно найти такого же брата, сестру во Христе, который бы шел некоторое время впереди и все показывал. Если же для человека православие не является чем-то сакральным, святым – ну, тут уже говорить что-то, наверное, пока еще рано. Человек идет тем путем, который он выбрал. Насильно загонять куда-то – я не знаю.

– Насильно нет, конечно. В этом и такое отличие православия, что нам не интересен человек, который пришел под давлением. Предположим, что вдруг мы захотели насильно привлечь огромную массу людей в Церковь, предположим, мы их привлекли, мы заставили их насильно стать православными. Но внутренне они не православные. Но сейчас, когда они не православные, вне Церкви, они не оказывают на процессы, происходящие в Церкви, никакого влияния. А так получается, что мы должны были бы сделать членами Церкви огромное количество людей, которые не хотят быть, не любят Церковь, и которые, соответственно, придерживаются совершенно других взглядов на многие вопросы. И если бы они стали вдруг насильственно членами Церкви, они бы вели внутри нас подрывную работу, даже не сознательно, а просто в силу того, что их устремления, их желания совершенно другие. Ну и зачем это нам надо?

– Тем более, что, к сожалению, ну говорят же, что Церковь – это не собрание святых, а толпа кающихся грешников. Вот такие обвинения тоже очень часто звучат: что, вот, вы ходите в Церковь, но посмотрите, вы также продолжаете грешить, по принципу «не согрешишь – не покаешься»… Я понимаю, конечно, что человек, который, переступил порог храма, и даже если он ходит туда 2, 5, 10 лет – баобабы-то еще не все выкорчеваны, это долгий-долгий путь длиной в жизнь, а люди, которые вне Церкви, они считают, что если человек внутри, то он уже должен быть святым.

– Здесь еще такая проблема, что зачастую это является отговоркой для всех тех людей, которые просто не хотят менять свою жизнь, приходить в Церковь. Бывали примеры, и у нас в передаче были такие примеры, когда люди начинали свой путь к Богу с того, что они видели, как их знакомый поменялся на их глазах после того, как стал верующим. Так что, в действительности, конечно, человек не становится святым, но жизнь его меняется. И многие даже неверующие не могут сказать, что она изменилась в худшую сторону.

Спасибо большое Вам за Ваш рассказ, за Ваше свидетельство, помощи Божией Вам в Вашем духовном пути. Я напоминаю о том, что наши зрители могут писать свои вопросы, замечания, предложения на наш электронный адрес. Храни вас Господь.

 
Ведущий – иерей Георгий Максимов

Гость – Марина Чебыкина, экскурсовод

Видео-источник: Телеканал СПАС

И подобных рассказов тысячи. Нашим братьям протестантам есть над чем задуматься...