Из цикла рассказов "Мое уральское детство"
Какой такой порыв души нас побуждал припрятать фантик от съеденной конфеты или сорванный цветочек под кусочек битого стекла, прикопать его где-то во дворе или за домом, а потом с гордостью показывать только самым близким и проверенным подругам, я не знаю. Любовь к прекрасному, я полагаю, и стремление иметь свою маленькую детскую тайну.
Что мы только не «засекречивали»! И этикетки от одежды, и вкладыши от жвачки, записочки с сердечком, сухие листья, жуков и бабочек, и много другой разной всячины. Это был творческий процесс - у кого на что хватало фантазии! И, конечно же, соревновательный….
Моя изобретательность и участие бабушки, снабжавшей меня раритетным хламом, делали меня бесспорным лидером в этом вопросе. Пока, неуемное желание всех удивить и поразить не приобрело криминальный характер.
Тепло и безудержный смех наполняют мою душу, вспоминая, как моя интеллигентнейшая любимая бабушка Рита непроизвольно стала идейным вдохновителем «большого преступления»….
А дело в том, что бабушка мне всегда много читала. И пока я увлеченно копалась в массивном послевоенном шкафу, примеряя наряды, или женила, на мой взгляд, подходящие пары из коллекции открыток кинозвезд, она садилась в свое любимое кресло и ненавязчиво занималась моим образованием. Особым вожделением пользовалась старинная шкатулка, хранились пуговицы разных времен, порванные бусы, камни из колец, серьги, навсегда утраченные пару, несколько царских банкнот и удивительной красоты веер из слоновой кости. «Остатки роскоши» - шутила бабушка, а для меня содержание этой шкатулки казалось бесценным сокровищем.
Так уж случилось, что когда я в очередной раз перебирала свои драгоценности, для культурной программы бабушка выбрала восточную арабскую сказку «Али-Баба и сорок разбойников». И чем дальше я ее слушала, тем ярче разыгрывалось мое воображение. Пещера с несметными богатствами полностью завладела моими мыслями, а заклинания «Сим-Сим откройся» преследовали меня в ночных сновидениях….
Наутро созрел четкий план - мы зароем большой общий клад. Вот это я понимаю секретик! Решено - сделано!
Я оббежала всех подруг и назначила сбор в условленном месте. С восторгом изложила свою потрясающую идею, обсудила детали, рассмотрела предложения, дала указания. Я не знаю, как мне это удалось! Но ровно в два часа, прихватив из дома ценности, подруги поджидали меня на лавочке у подъезда, тихо перешептываясь и подозрительно оглядывая прохожих. А вдруг, кто-то выследит!
Я не особо разбиралась в деньгах, но знала, что хранятся они в суповой вазе китайского сервиза, добытого в ночных очередях и выставленного на видной полке стенки «Мечта». Купюры пришлось выбирать по принципу «разного цвета». Нет, деньги у меня водились: на мороженое, хлеб, газировку, но весь мой товарообмен укладывался в пределах рубля и, как правило, мелочью. А тут новенькие хрустящие бумажки красного, зеленого, фиолетового и чисто шоколадного цвета! В общем, я собрала коллекцию где-то рублей на 200. Вытряхнув таблетки из жестяной коробки, где когда-то было импортное печенье, привезенное бабушкой из Ташкента, сложила туда деньги и порадовалась, что нашла удачно подходящая упаковка для нашего клада. Я очень сожалела, что не догадалась прихватить парочку самоцветов из бабушкиной шкатулки, пришлось компенсировать маминым браслетом из бисера. Перед самым выходом я вспомнила - дух должен охранять сокровища! В спальне на тумбочке есть иконка - то, что надо! Прихватив, ничего неподозревающего Святого Угодника, я поскакала вниз, пропуская ступеньки, довольная собой, что все предусмотрела.
Вооружившись лопатой, незаконно одолженной у дворничихи в каптерке, спичками и восковой свечей для «гербовой» печати, мы торжественно отправились на пустырь за лесопосадкой совершить свое ритуальное мероприятие.
Сейчас, конечно, трудно представить, что такое возможно. Чтобы дети шести-семи лет самостоятельно бродили по окрестностям и занимались, тем, что взбредет в голову! Но тогда это было привычное явление: родители на работу, ключ на веревочку на шею и вперед - да здравствует свобода! Время было такое - безопасное, простое, доброе….
«Секретик» у нас получился - будь здоров! Ленка, желая выпендриться, притащила все мамины золотые украшения, кто-то принес часы, много было разных цепочек, браслетов, сережек и даже Орден Отечественной войны. Место мы выбрали подходящее: на вершине холма, поросшего полынью, вперемешку с полевым разноцветом. Красиво, высоко, душисто. Еще раз полюбовались богатством, плотно закрыли коробку, скрепили печатью, увековечили оттиском наших пальцев, уложили в неглубокую ямку и тщательно загребли землей. Для конспирации холмик обложили мелкими камнями, добытыми тут же неподалеку на железнодорожной насыпи, а сверху возложили венок из одуванчиков - пусть думают, что здесь кошка похоронена.
Принеся клятву верности, мы собрали ворох сухой травы, нашли деревянный ящик и развели костер. Далее наше священнодействие больше было похоже на игры одичалых детей: мы скакали через костер, кубарем скатывались с холма, кричали и смеялись, переполненные опьяняющим чувством совершенного «преступления». То есть, где-то в глубине души мы понимали, что родители не оценят нашу затею, но в тот момент нас это мало волновало. Чумазые и прокопченные мы вернулись с заходом солнца и счастливые разошлись по домам….
Засыпая в своей кровати, я как сквозь туман слышала с кухни металлический голос мамы:
- Признайся, хуже будет. Кроме тебя некому… - Я ничего не брал! Клянусь! - оправдывался старший брат.
«Что он опять натворил…, беда с ним родителям»….
***
Ровно в семь утра раздался долгий требовательный звонок в дверь. Взволнованный и негодующий крик тети Тамары. Короткое объяснение. Виновато-строгое лицо папы:
- Подымайся! ….
Как сейчас помню эту процессию: иду с видом расстрельного героя, которого предали и отобрали мечту, следом наспех одетые мамаши, девчонки с заплаканными глазами, дворничиха, у которой были свои претензии за потерянную лопату и местные собаки, всегда готовые с радостью поучаствовать в любом общественном движении. Замыкал шествие мой папа, держался отстранённо и сосредоточено, видимо обдумывал, как вразумительно сможет объяснить причину своего опоздания на работу….
Пустырь хранил безмятежный покой степной природы. Ветер игриво пробегал сквозь пахучие заросли полыни и терялся вдали в золотистых волнах пшеницы. Солнце только взбиралось в июльскую синеву неба, но воздух уже предвещал жаркий день. И судя по воинственному настрою мамаш, день обещал быть жарким во всех смыслах этого слова!
Взобравшись на макушку, я указала рукой нужное место и с горечью отвернулась, чтоб не смотреть на расхищение нашего грандиозного «секретика». К всеобщей радости каждый нашел то, с чем мысленно уже попрощался, даже дворничиха тетя Валя обнаружила свою лопату в кустах и имела теперь тему для сплетен на предстоящей неделе.
Девчонкам влетело по полной программе…. Алька с Ленкой три дня не выходили из дома, отбывая наказание, а Ольке Жилиной и вовсе, запретили со мной дружить. Я же была отправлена из эпицентра скандала к бабушке, от греха подальше, где принудительно выслушала курс лекций о нравственности.
***
Что такое ответственность за поступки и муки совести, я узнала гораздо позже, осознанно и навсегда. Возможно, я была не самым лучшим ребенком и доставляла немало хлопот и огорчений, но я бесконечно благодарна своим родителям, что позволили познавать этот мир самостоятельно, без насилия и рукоприкладства. За то, что детство мое навсегда останется в архиве памяти, как счастливое беззаботное время, как радужный калейдоскоп историй, когда «Жизнь хороша! И жить хорошо!»