В редакции - обновление. Новым руководителем районки назначили редактора из соседнего района. Сергей Александрович Дьячков по виду выглядел старше Ивана. Поначалу их отношения складывались как нельзя лучше. Но «медовый месяц» двух руководителей продлился недолго. Ревность Гадищева вновь заговорила. По сути, она никуда и не девалась, а, как болезнь, то затухала, то разгоралась.
Иногда Иван размышлял о природе такого поведения и поступков людей. Всё хорошее и плохое рождается вместе с человеком. Силой своего разума можно регулировать дозу их проявления. Но когда дозатор даёт сбои, то некогда лёгкое заболевание превращается в страсть. И если оно окуклилось, то организм уже не в силах справиться с этим, и надо ожидать новой метаморфозы.
Творить гадости для Гадищева стало самоудовлетворением.
Великий австрийский врач психиатр и психолог Зигмунд Фрейд развил теорию психосексуального индивидуума. Из его работ вытекает одна очень существенная и явная мысль: если у человека отсутствует нормальная половая жизнь, то это приводит к патологии, к уродливой ненормальности его характера.
Что делает человек в подобных ситуациях? Он начинает чернить ближайших к нему людей. Не всех. Нет. Не каждого. Это делается выборочно. Есть такое понятие: если хочешь обидеть человека - уличи его в своих недостатках. По такому пути и шёл Гадищев годами, никуда не сворачивая.
Маленькие глазёнки, постоянно шныряющие туда-сюда, сразу подметили профессиональную симпатию друг к другу ответственного секретаря и редактора. Этот союз Гадищеву пришёлся не по душе. Каких-то новых методов вбить клин в эти отношения, изобретать не стал. Пришёл к Дьячкову с умным видом благородного советника, наговорил на Ивана Ивиркина всё то, что излагал и предыдущим редакторам. И если те руководители умели разделять зёрна от плевел, то Дьячков принял всё за чистую монету. Главное он поверил в то, что Иван готовит почву, чтобы смести редактора. Зёрна лжи на этот раз легли в благодатную почву.
После этого Дьячкова будто подменили. Несколько раз он неожиданно появлялся в фотолаборатории, когда Иван по службе заглядывал туда. Начались мелкие, несвойственные уровню таких руководителей, придирки. Поразмыслив, Иван понял: Гадищев дёгтем его измазал в глазах редактора. Поразмыслив, подумал, что редактор всё-таки умный человек, и со временем всё пройдёт. Но отравленные клеветой семена, проросли.
И против Ивана началась травля. Это происходило и наедине, и в присутствии коллег. При таком развитии событий Гадищев ехидно улыбался.
Сколько можно Иван терпел. Но иногда срывался и после работы приходил домой выпивши. Рита, как могла, поддерживала мужа. Но женским сердцем понимала, что добром всё это не закончится. Они вставали утром, шли на работу, но теперь любимое дело превратилось в пытку.
В кабинете Ивана раздался телефонный звонок.
- У аппарата, - как всегда ответил он.
- Здравствуйте, - доброжелательно поздоровались в трубке. - Это беспокоят из сектора печати обкома партии.
- Начальству всегда рады, - как можно спокойнее ответил Иван.
- Иван Дмитриевич, а не пора ли Вам на повышение? Как думаете?
- Наверное, пора, - со вздохом ответил хозяин кабинета.
- Что так вздыхаешь? Или неприятности?
- Всего хватает, - уклончиво ответил Ивиркин.
Продолжение
http://proza.ru/2022/02/09/525