Небольшая «зарисовочка» с натуры. Расскажу, как вёз однажды молодую маму с ребёнком, который всё время крутил головой и без устали разговаривал - то спрашивал "что это?", то пытался вставить какую-нибудь реплику, то себе на уме просто что-то набалтывал.
Реакция мамы на любые слова примерно трехлетнего пацана была крайне негативной: Замолчи! Сиди тихо! Ты можешь хоть немного помолчать?
Молчал же в итоге только я. Возможно мне в детстве подобными окриками тоже установили определённые блоки, комплексы, рамки и границы дозволенности.
С другой стороны, для таксиста чаще всего полезнее соблюдать нейтралитет: даже если имеешь на происходящее свой взгляд и своё мнение, то лучше не высказываться, пока не получишь в руки оплату за поездку. Вот и я, дождался, когда мы доедем до пункта назначения, взял у клиентки деньги, и только потом сказал то, что всю дорогу просилось на язык:
- А теперь, хотите, совершенно бесплатно расскажу вам одну историю?
На мое удивление лицо молодой женщины, всю дорогу воевавшей со своим малышом, посветлело, суровые морщинки на лбу разгладились, взор подобрел, и с очаровательной улыбкой она ответила:
- Давайте!
- Как-то один мальчик никому не давал покоя в вагоне поезда. Он всё время радовался разным пустякам: то кричал, что трава зеленая, то восхищался яркости солнца, то удивлённо спрашивал папу "что это?", то, широко раскрыв глаза, обсуждал с ним снующих по вагону людей - в-общем, не затыкался ни на минуту. Народ же, спустя некоторое время, уже просто негодовал. Недовольное ворчание ползало по плацкартному вагону поезда. А ехать предстояло ещё очень долго. Особенно не давало покоя многим, что отец ребёнка молчал, не одёргивал и не ругал его, а, напротив, совершенно благостно улыбался.
- Мужчина! - не выдержала одна особо ядовитая женщина. - Вы бы взяли и успокоили своего ребёнка!
- Да-да-да, - закивал головой дедушка с бокового места, - дисциплины ему явно не хватает. Меня, вон, в детстве, отец так стеганул ремнём – до сих пор шрам остался…
Отец мальчика, крепкий по виду мужик, повернулся к пытающейся грубить публике и все увидели, как он вытирает с лица слёзы:
- Вы нас простите, конечно, но мы сейчас возвращаемся из глазной клиники, где сыну недавно сделали операцию и, слепой от рождения, он практически несколько дней, как начал видеть: так что многие предметы, привычные нам, природу и разных людей он просто видит в первый раз...
И тогда всему вагону стало стыдно за свою нетерпимость, порой переходящую даже в ненависть...
Я снова замолчал.
- Ужасно, - удивилась финалу пассажирка и, попрощавшись и взяв сына за руку, удалилась по своим делам.
Но я так и не понял, поняла ли она, зачем я рассказывал ей эту историю…