ОНА
Пятнадцать слов. Я их не просто пересчитала. Каждое из них я берегу в своей памяти, как самую большую драгоценность. Я бы могла сравнить их с жемчужинками. Пятнадцать жемчужин, нанизанных на суровую нить молчания. Пятнадцать слов за неделю. Каково! Поневоле скоро твои слова обретут для меня ценность бриллиантов. А как же! Чем их меньше, тем дороже они. Мы с тобой уже давно и глубоко молчим. Двадцать лет совместной жизни под одной крышей, именуемой семейным союзом, супружеством или браком, постепенно приучили нас обходиться минимумом слов.
Сначала из обращения исчезли имена. Их заменили удобные, как резиновые напальчники, слова, которые с равным успехом можно обратить и к женщине, и к мужчине, и кошке, и к шкафу. Хотя нет. В пьесе известного классика даже к шкафу обращались с известной долей почтения: «Глубокоуважаемый шкаф!...» Ты же ввел в наш обиход словечко «послушай». Я немедленно подхватила, и какое-то время мы перебрасывались этим удобным «послушай», как мячиком. Но затем и оно, это резиновое словцо, плавно исчезло. Растворилось в атмосфере равнодушия.
Все оставшиеся между нами слова носили для нашего брака чисто прикладной характер, вроде горючки для мотора, который чихал и кашлял, чтоб совсем не заглох. Купи молока… заплати за коммуналку… чай закончился… Но обязанности давно распределены, и поэтому необходимость даже в этих прикладных словечках отпала. Однажды и ты, и я принесли каждый по буханке хлеба. И с тех пор товары-близнецы появлялись в нашем доме с угнетающей периодичностью. Мы предпочитали покупать необходимые продукты сами, лишь бы не обращаться друг к другу.
С тех пор в нашем доме разговаривает только телевизор. А мы молчим. Какие мысли скрывает это молчание? Вот и сегодня с утра мы молчим. Раньше, пока наш брак еще барахтался на поверхности ( сейчас он бездыханный лежит на дне нашего молчания) по воскресеньям мы любили подольше поваляться и поболтать о чем угодно. Мы обсуждали все на свете, и нам не надоедало слушать друг друга. Кто из нас утонул первым? Потом мы неспешно завтракали, угощая друг друга самыми вкусными кусочками. Как я любила эти наши утренние посиделки-повалялки! Что же случилось? И когда? Не заметила… А когда заметила, было уже поздно. Твой поезд умчался в синюю даль, а я осталась на пустом перроне. Касса закрыта, окошко забито, билетов нет и не будет. Как в старом анекдоте: пассажиры на Львов могут вообще покинуть аэровокзал…
Но я не хочу покидать вокзал. Я хочу хоть бегом, пешком, ползком – догнать этот поезд. Поэтому я так дорожу твоими словами. Вот сегодня ты сказал: « Где запасные ключи от дачи?» Счастье-то какое! Целых пять слов! И пока я маленьким тайфуном носилась по квартире в поисках ключей, я все время повторяла эти волшебные слова: «Где! Запасные! Ключи! От! Дачи!» Я искала в этих чудесных словах скрытый смысл, намек на сближение, призыв к общению. Пять волшебных слов! И когда ты уедешь на дачу, я буду долго думать над этими словами, повторять их и улыбаться в надежде. Но однажды я не выдержу и шагну с балкона или спалю эту чертову дачу, чтобы ты меня наконец-то заметил.
ОН
Счастлив ли я? Безусловно! У меня хороший крепкий брак, хорошая работа, хорошая квартира, дочку в хороший вуз определил. Закончит - возьму к себе на работу. Чего еще надо человеку? Жена спокойная домашняя женщина, хранительница очага. Поначалу, конечно, выносила мне мозг своей болтовней. Но я ее воспитал, не один год потратил, и теперь у меня идеальная жена. Все-таки умный мужик всегда добьется своего. Я ее не обижаю. Стараюсь помочь, облегчить ей жизнь. Купить там что, в дом привезти – я ее не напрягаю, не жду, когда она меня попросит, да еще напомнит. Стараюсь угадать ее желание и даже опередить. Она с работы буханку хлеба несет, а я уже купил! Конечно, она это ценит. Вот на таких маленьких знаках внимания и держится прочный брак. Сейчас готовлю ей сюрприз. Делаю на даче ремонт. Представляю, как она удивится и обрадуется, когда я привезу ее на дачу. Осталось совсем чуть-чуть, я уже и шампанского купил, чтобы обмыть ремонт. Все путем, мужики! Все путем!