В отпуск жена навострилась вместе со мной, всё как обычно. Но! Доколе быть мне под супружеским игом?! Закисла душа без романтики, без порыва, стал недоразумением в штанах!.. И когда шеф перенёс отпуск, я был этому несказанно рад. А жена в панику, стала заламывать руки. Хорошо рядом был ответственный муж. – Поезжай, благословенная, отдохни. Солнце, воздух и вода – твои лучшие друзья! А мне бдеть недвижимость. Грядки на даче поливать, да и баньку отремонтировать надо.
Логика вразумительная, жена очаровалась мной и стала готовиться в поездку одна… Отпускной капитал распределила на карту и наличностью в кошель. Суёт мне тысячу, до получки, якобы, хватит. – Да ты чо?! – я возмутился: – Хлеб нынче такой дорогой! – Ей стало стыдно и раскошелилась ещё.
В аэропорту задержки не было и только взлетел самолёт, как над пероном взмыл радостный вопль: – Па-ле-тела-а! Ура! – А я подумал. – Как много нас мечтающих о полёте.
Шёл по улице, бубнил марш Славянки, оглядывал женщин. До чего ж откровенный народ! Животы наружу и булавки в пупке. А глаза?! Это не были девушки с персиком. Я созерцал, возбуждался, хотел.
Но для любовных деяний нужна искорка, и у меня уже был платонический объект. Глаза её заинтересованы, сверкают искрами, но всё мимоходом, когда на лестничной площадке, когда в лифте. А я хотел определиться, расставить все точки над и. Но прежде надо в тонус войти, почувствовать в себе Казанову.
Эту мысль я обоготворил и всю наличность отнёс в магазин. С шампанским, коньяком, фруктами, полным лирики вернулся домой. В предвкушенье принял рюмаху, закурил Мальборо. И не с кошками на лестнице, а в кресле, как уважающий себя homo sapiens.
Курил, думал, как экспансию начинать. Наконец решился. Позвонил и в трубку мурлычу: – Давно испытываю платонические чувства к Ирине Алегровой, но к тебе больше! – На том конце хихикнули, мы поняли друг друга.
О рандеву договорились на вечер, и я готовиться стал. Полез под душ, и в шампунь для эффекта добавил немножечко Фери. Пассатижами выдрал волосины из носа, в глаза закапал визин, принял мужской витамин сапарал, и закрепил его импазой... Готов!
Вечером моргали огни светомузыки, и мы утверждали себя. О чём только не щебетали под звон хрусталя и сверкание глаз! Президента и политику не трогали, всё больше о насущном. Были единодушны, что мужчина создан для женщины, а женщина для мужчины, как ночь для серенады, как кубок для вина, как шпоры для коня. И нам захотелось летать. До утра неистощимы были на сюжеты и действия.
А когда в доме началось шевеление, она тоже собралась. Оделась, крутанулась у зеркала, довольная подмигнула себе… Она знала себе цену, я тоже, и подарил ей баночку грибов, припасённую женой к Новому году.
После эйфории лежал в полудрёме, смаковал приятности ночи. Как вдруг телефонный звонок. Она! Шепчет: – Есьчо хачу! – Я удивился: – Ещё?! – Ну да, шампанское. А ты что подумал?!
А я то и подумал! Готов был лобзать её длани, вдыхать ароматы, стихи посвящать... Но не стихи её волновали, а проза: – Вообще-то можно и пива, мне по барабану.
Что ж, пошёл я в дежурный магазин, купил баночку пива. На сигареты не хватило, тридцать копеек мне одолжили до лучших времён… Как и на солнце, есть тёмные пятна в светлой холостяцкой жизни.