***
Очередной полуденный взрыв второй радиоуправляемой зоны мы услышали как отдаленные раскаты грома. Отряд успел продвинуться так далеко, что это вселяло надежды: гонку со смертью мы пока выигрываем. Но радость была недолгой: со стороны, где параллельным курсом шел Иван Монго, ахнул взрыв. Это означало одно: Ивана больше с нами нет. Женщины поднимали «забрала» своих шлемов, чтобы вытереть слёзы. Но со стороны Ивана неожиданно прозвучал второй взрыв, а через полминуты – третий. Логика подсказывала, что один человек не может за две минуты подорваться на трех противопехотных минах. Значит, Иван жив.
Я знаками приказал всем продолжать работу, а сам пошел к старому эвенку. Он сидел у маленького костерка и курил. Я подсел к нему – любое дело у этого славного народа начинается с кружки крепкого чая и забористого табака. Даже на минном поле.
Иван отрезал от ивовой ветки, толщиной с карандаш, три ровных кусочка сантиметров по тридцать и сказал: «Показываю фокус». С этими словами, он воткнул один кусок прямо в середину ствола ближайшей лиственницы.
Кусок мягкой ивы легко проколол «железное» дерево насквозь. Следующей была не менее твёрдая береза, а потом снова лиственница. Иван достал первую «волшебную палочку»:
- Лазер, паря. Видишь, прожженная дырка. Случайно увидел. И тут, однако, граница минных полей, - сказал он и указал на одинаковое направление прутиков.
Я спросил про три свежих воронки. Он ответил:
- Всё просто, паря: три тонкие жерди в ту сторону кидал – три раза попал. Мины стоят шибко плотно.
Пока мы с Иваном догоняли отряд, чтобы внести изменения в маршрут, я мысленно восхищался его наблюдательностью и ругал себя: всё это время старик шёл буквально по границе жизни и смерти. И это не просто красивые слова. Отряд переместился на лыжню якута Коли Каплина. А Коля категорически отказался бесполезно «месить снег» в совершенно безопасном месте, справа от отряда, и, не дожидаясь приказа, перешел в напарники к Ивану. Тот заметно обрадовался: «Командир, когда вдвоём, тогда мы быстрее до речки добежим. А границу минных полей мы с тобой уже знаем. Главное, чтобы нашу лыжню никто не пересекал». Всё опять разрешилось само собой без моего участия.
Ужасно захотелось есть. В первый раз за трое суток. Бессмертие – странная штука. Когда я изучал новые возможности организма, выяснилось, что я спокойно могу голодать три недели. А потом впадаю в какой-то анабиоз. В первый раз – он был и последним – меня нашли через четыре недели после самой голодовки в собственной квартире. Итог – семь недель без еды. Из них четыре – без воды. Как тушканчик или сурок. Но одной инъекции безобидной глюкозы хватило, чтобы меня оживить. Врачи только руками развели: никаких признаков истощения и патологии. Я стараюсь этими возможностями не злоупотреблять. Но ем только когда захочу, как сейчас. Полтюбика какой-то безвкусной дряни, и я почувствовал мощный прилив сил.
Прокладывание лыжни – дело нехитрое: думать о правильном направлении нужно только пять минут, пока изо всех сил идешь впереди отряда. Уступил лыжню – можешь сидеть или лежать, пока последний человек в проходящей колонне не поможет встать и до тебя вновь не дойдет очередь. Почему-то я все это время сочиняю письмо той, которую ещё не встретил. Сначала я называл её Джульетта, потом Юлия, а остановился на мягком и сердечном – «Юлечка».
«Здравствуй, моя красавица. Возможно, ты ещё не знаешь, что я существую.
И я не знаю, где тебя искать. Ну, уж точно, не на этой проклятой войне, где мы должны друг друга убивать. Но я не погибну, обещаю, и мы с тобой обязательно встретимся.
Ты знаешь, Юлечка, настоящая любовь – это не совсем Бунинский «Солнечный удар», не совсем «химия» или «биология», или инстинкты. Это, скорее, физика неведомых полей и неизученных волн – я это чувствую. Любовь если началась, то её не остановить. Она занимает все больше места в пространстве и времени. А ты уже видишь и чувствуешь Бога в окружающем мире и в себе. Ты слышишь мысли и нежную музыку души, которая ещё вчера была чужой для тебя.
И ты начинаешь любить весь этот божественный и бесконечный мир и себя в нем, и того единственного человека, который подарил тебе это редкое счастье – любить. Вас соединяет сам Бог с помощью дождя или снега, лёгкого ветра или жаркого солнца, и тех самых неизученных волн и неведомых полей. И если это настоящая любовь, то расстояния, разделяющие вас, не имеют значения: вы уже встретились, душа проникла в душу, и вас не разлучит даже смерть».
Продолжение http://proza.ru/2022/03/06/1131