-Так,- говорит Хельмут,- Александр сегодня молодец. Отличился. Иди сюда.
Перед строем охотников Хельмут вставляет в мою шапку веточку, смоченную свежей кровью только что убитой мной лани. Таковы у немцев традиции. Все должны видеть, кто сегодня автор трофея.
Другой немец, приятель Хельмута, уже суетится, разводит костер.
Я приступаю к разделке туши прямо здесь, на снегу. Вообще говоря, при большом количестве охотников, а на коллективный выезд собиралось по двенадцать – пятнадцать человек, разделывать добычу мало кто умел.
После того как мой друг Миша Бахтигузин, казанский татарин, уехал по замене в Союз, вышколив меня этому ремеслу, я остался единственным охотником в полку, кто мог быстро разделать любой трофей. Кабанов огромных случалось разбирать на части. И всё это одним ножом.
Нож у меня был немецкий. Хельмут посоветовал купить именно такой. Сталь не слишком твердая, но хорошо держит заточку. Брусок всегда за голенищем. Легко направить лезвие по ходу работы. Очень удобная рукоятка, не скользит в руках.
С ножами, это целая эпопея. Кто только чего ни придумывал. В полку была хорошая артиллерийская мастерская, своя кузница, любые станки. В общем, имелось все необходимое для разных поделок. Можно было хоть черта с рогами выковать. И ковали.
Прапорщики стремились перещеголять друг друга в изготовлении ножей. Мастера среди них попадались отменные. Ковали всё подряд – рессоры, клапана от танковых двигателей, обоймы подшипников, пальцы от гусениц. Кто-то из них уже в то время мог из танкового троса выковать булат. Все эти поковки шли на изготовление охотничьих ножей. Ножи эти были красивые, острые и... бесполезные.
Такие ножи из высокоуглеродистых легированных сталей требовали много времени на заточку, но тупились они быстро. Восстановить заточку можно было только на станке. Станок с собой в лес не потащишь.
Зато у Хельмута всегда была с собой здоровенная, тяжеленная чугунная сковорода. Нарезаем с ним печенку, он раскладывает кусочки в горячее масло. Сковорода уже раскалена так, что шкворчанье, придающее энтузиазм, всем хорошо слышно.
Охотники извлекают свои запасы, у кого что есть. Быстро сооружается стол, из грузовика достаются скамейки.
На ногах сегодня с пяти утра. Пока доехали до егеря, потом в угодья. Уже проголодались.
С утра сделали четыре загона. Пусто. Кто-то промазал, кто-то прозевал. Как обычно. Вот одну лань добыли. Вышла прямо на меня.
Водка, загустевшая на морозе, разливается по посудинам. Все смотрят на костер, крутят носами.
-Ну,-говорит Хельмут,- за удачу!
Стукаемся кружками. Нет лучше закуски, чем свежезажаренная печеночка. С луком.
Особенно хороша она, только что добытая здесь, в зимнем лесу.
1999