Кирилловна вбежала по лестнице на второй этаж, зашла в третью квартиру. Бабе уже восьмой десяток пошёл, она ещё, слава Богу, бегает на ногах, колесит по городу. Рано утром встает и десяток километров шагает, по два, по три часа гуляет, то в магазин зайдёт, то в парке посидит немного и по нему любит пройтись. Вот и сегодня с прогулки заскочила к подруге однокурснице Марии поделиться новостями.
Когда-то они вместе учились, сдружились на последних двух курсах и по сей день дружат. Обе былые красавицы, парней палками отгоняли от себя по молодости, кого выберут, с тем и были, повезло и той и другой, мужья достались замечательные, золотые руки у каждого. Правда, Кирилловна стала видеть плохо, к интернету и всяким новым технологиям не стремилась, а у Марии внуки целый день в интернете сидят и бабку просвещают.
— Ну, какие новости на хвосте принесла, подруга? — спросила Мария запхавшую Кирилловну, — проходи, чайник поставлю.
Кирилловна сняла теплые кожаные ботинки, подаренные на юбилей внуками, повесила на крючок новенькое драповое пальто синего цвета, вязанную шапку на верхнюю полку закинула, одела домашние мягкие тапочки, которые всегда ждали любимую подружку, и прошла в комнату. Села на большое кресло, обычно она всегда там удобно усаживалась, когда гостила у Марии, и впопыхах стала рассказывать:
— Не поверишь, ко мне столько сегодня мужиков прицепились и стар и млад. Я чуть не померла!
Идёт высокий парень, модный такой, голос молодой. Что-то говорит, пока не понимаю, подходит ближе. Слышу:« Прилягу я рядом с тобой, милашка моя, давно не видел, хочу понежиться в теплой постельке». Я рукой отмахнулась, чёрт его побери. Иду дальше, навстречу мужик в джинсах, да в пуховике тоже что-то бормочет. Я приостановилась, а он мне заявляет: «Ты завтра приходи ко мне, бухать будем. Ты что любишь, по-прежнему перцовочку или морошу?». Я только глаза выкатила, он мимо проскочил, нахал, а тут молодушка собачку выгуливает, вмешалась в наш разговор, базарит мне: «Что, старая, еле ноги передвигаешь? Поживее можешь идти?». Я говорю ей: «Поживи с моё, ещё не такой будешь!». А она мне вежливо отвечает:« Я не Вам, я собачке».
А собачка в шубу роскошную одета, на голове махровая шапка с бубонами, одни уши торчат. Моднее меня выглядит собачка…вшивая. Пока я рассуждала об этой псине, наткнулась на маленького хромоногого старика в какой-то затрёпанной куртке и шапке ушанке, дырка на дырке, а всё туда же. Приблизился ко мне, начал расспрашивать: «Чем занимаешься, как живёшь? Я всё вспоминаю нашу бурную молодость, как лежали с тобой, да песни пели под лодкой, помнишь, на берегу реки?». Я толком не разглядела, кто это, пока тёрла глаза, он как в землю провалился, видимо стыдно стало, охламон эдакий. Три раза перекрестилась. Запамятовала я, чтобы лежала под лодкой с каким-то проходимцем, он меня в ступор ввёл. А, Маш, чего молчишь то?
Маша молча посмеялась, пока слушала распыленную Кирилловну, отвечает ей:
— Ты, подруга, совсем отстала от жизни. У мужиков, кто тебе сегодня встретился, в ухо вставлен хрен такой, что телефон в кармане лежит, а они по нему разговаривают. Я сама в каждый день слышу такие подобные разговоры, когда иду по городу. Люди нынче, милая, продвинутыми стали.
Картинка-интернет