Глава 4. Ника.
Молчащий телефон напомнил о себе в начале шестого. Она посмотрела на экран. Высветившийся номер был ей незнаком.
- Слушаю...
- Ника?...
- Давид!... Позвонил...
- Я думаю, ставить точку на наших отношениях преждевременно...
- Ты понял!...
- Я должен это комментировать? Может пойдем куда-нибудь, поужинаем вместе?
- Я не голодна...
- Это отказ?
- Не совсем...
- То есть, отказ поужинать не означает отказ увидеться...
- Я должна это комментировать?
- Не обязательно. Лишнее было “пойдем куда-нибудь”?
- Угадал. Я приеду к тебе домой.
- А не боишься, что я приму тебя не за ту, кто ты есть?
- Не боюсь. Ты все поймешь правильно...
- Ну и самомнение у тебя... Содержимое холодильника на месте. Добавить
что-либо?
- Разве что грибов маринованных. Я любительница...
- Куда за тобой заехать?
- Сама доберусь. Недалеко.
- Когда тебя ждать?
- К семи. Устраивает?
- Вполне...
Когда дверь открылась, в квартире звучала мелодичная песня.
- Туда, – показал Давид в сторону комнаты. – Если помыть руки, знаешь где.
- С мытья и начну...
Стол был сервирован на две персоны.
- И грибы..., - улыбнулась Ника.
- Оркестр выполняет все заказы, - улыбнулся в ответ Давид.
- Кстати, мои подруги просили поблагодарить тебя.
- Передай, что я благодарен много больше.
- За что?
- Не кокетничай, тебе не идет. За тебя, естественно. Мне достался бриллиант практически даром.
- Спасибо за "бриллиант". Ты умеешь говорить ...
- Что думаю. Всегда! Если не думаю так, молчу.
Они выпили.
- Приятное вино.
- Это "Саперави". От слова "пери" - цвет. Надеюсь, оно придаст нашему свиданию богатство оттенков.
- Красивая песня. Кто поет?
- Джиджи Д'Алессио. Итальянец. Вернее, неаполитанец. Люблю итальянские песни.
Эта – "Apri le braccia"
- Апрельские браки?
- Не совсем. В переводе – "Раскрой объятия".
- Это намек?
- Это – прямым текстом.
- Я слушала итальянцев. Адриано Челентано, Кото Тутуньо...
- Тото Кутуньо.
- Да, ты прав, Тото Кутуньо. Еще дуэт ...
- Аль Бано и Ромина Пауэр.
- Да. Давно итальянцев любишь?
- С детства. У родителей пластинки были. Клаудио Вилла, Доменико Модуньо, Серджио Эндриго и другие.
- Сам не поешь?
- Иногда пою. Давай, я бокал долью.
- Ты хочешь меня напоить и воспользоваться моей беспомощностью...
- Но ты же воспользовалась моею вчера ночью.
- Признаю свою вину. Сполна воспользовалась...
- Не думаю, что сполна. Даже наоборот, мне кажется, ты невиновна. "Освободите её из-под стражи, Ваша честь".
- Мы это проверим…
- Безусловно. Но пока, последний тост в увертюре...
- Ты великолепна! – воскликнул Давид, откидываясь на подушку.
- Учитель хороший был... Ты оказался прав.
- Насчет чего?
- Насчет "Не думаю, что сполна".
- У меня тоже учительница хорошая была.
- Это заметно...
- Значит было лучше, чем вчерашнее "ещё как"?
- Не сравнимо!
-... Ты солгала утром насчет ночи...
- ... Да... Когда догадался?
- Утром подозревал. .. Когда по телефону говорили.
- Чем я себя выдала?
- Отказалась пойти куда-нибудь. Тебе хотелось сразу приехать... И главное, мое тело подсказало. В какой отключке не был мозг, оно бы запомнило.
Она подтянула покрывало и прижалась к нему.
- Тебе холодно?
- Нет, наоборот, жарко.
– Тогда откинь покрывало. Мне нравится на тебя смотреть.
- Ты извращенец!
- Я эстет, ценитель прекрасного. Не могу упустить такую возможность полюбоваться...
- Ух ты, глазастый! Смотри, любуйся... Не целуй меня...
- Это не поцелуй... Любуюсь... Что, мои глаза не нравятся?
- Нравятся, даже очень... Только откуда у грузина серо-голубые глаза?
- Генетика такая.
- И глубокие... Утонуть в них можно...
- Тони, если тебе приятно...
- Приятно, ты знаешь...
- Знаю... На ночь останешься?
- Останусь... Не целуй меня.
- Это благодарность... Налей в бокалы... И под глоточки солнечного
напитка расскажи о себе... Как в Москве оказалась? Повернись ко мне спиной.
Нет, лучше я тебя так обниму, чтобы лица не видеть...
- Тебе разве интересно слушать?
- Интересно. Ты же хочешь рассказать...
- Откуда ты все знаешь?
- Я не знаю, чувствую. Расположись удобно и рассказывай... Я закрою глаза...
- Я начинаю тебя бояться. Мысли читаешь...
- Я чувствую... Начинай...
- ... У нас в городе региональный конкурс красоты проводился. Девчонки подбили пойти на кастинг. Прошла... Потом в финальную пятерку попала.
Не выбрали, у победительниц все проплачено было. После финала подошел
ко мне один из жюри, столичный представитель, вернее, спонсор конкурса.
- Ты лучшая. Зачахнешь здесь. Тебе в Москву надо. Приезжай, я тебя моделью сделаю...
Мне двадцать исполнилось почти, а ничего хорошего вокруг не видела. Серость, убожество... Родители пили, ругались постоянно... Приехала через месяц. Встретил он меня, квартиру снял... Моделью не сделал. Зачем тебе это, сказал, их век короток. Специальность тебе нужна. Я в школе училась неплохо...
На курсы устроил экономику изучать, компьютер и прочее... Жениться обещал... Потом квартиру купил однокомнатную, прописал. Работать начала... Так и прожила с ним почти девять лет. Не женился, конечно, приходящим был. Пока не надоела. Типичная история провинциальной смазливой дурочки...
- Ты его любила?
- Как сказать? Любила по-своему... Не изменяла...
- А потом?
- Потом другую нашел, помоложе... Но я не в обиде, наоборот благодарна. Из болота вытащил... Так и живу. В общем довольна...
- Тогда тоже медноволосой была?
- Что?... Нет. Не поверишь, волосы только вчера перекрасила. На себя сначала глянула, ужаснулась. Даже с подругами идти не хотела, куда я такая?! Уговорили... Как будто специально получилось, чтобы ты на них внимание обратил. Мои волосы тебе покоя не дают. Плохо?
- Отвратительно! Я их сразу заметил, как в зал вошел. Запал на них. – засмеялся Давид , обнимая её и целуя растрепанную копну. – Но я бы тебя все равно заметил, даже будь ты наголо обритой.
- Ты милый. Мне казалось, грузины резкие, грубые, а ты милый, ласковый...
- Грузины разные бывают, как и все... Я и резким могу быть, если необходимо. Недавно был таким с одним подонком... К тому же, я наполовину москвич. А Санек мой – наполовину грузин.
- Вы с ним давние друзья, очень дружите?
- Очень? Знаешь, в шестнадцатом веке во Франции жил такой философ, Монтень.
- Слыхала. Но не читала.
- Мишель Монтень. Он написал сборник трактатов, "Опыты". Так вот, был у него друг юности – Етьен де ла Буасси. Тоже мыслитель. У него очень поучительное сочинение есть – "Трактат о добровольном рабстве". В отличие от Монтеня, который до восьмидесяти лет дожил, Буасси молодым умер. Что-то в возрасте Христа...
Они дружили, их переписка сохранилась. Про них говорили, что такая дружба бывает один раз в пятьсот лет. С тех пор как раз пятьсот лет прошло...
- И у вас такая?
- А я о чем? Сейчас наше время, – засмеялся Давид.
- И ничто вас не разлучит?
- Что нас может разлучить?
- Разногласие какое-нибудь... Вы никогда не ссоритесь?
- Мы спорили часто. Теперь меньше. Он тот еще спорщик. Иногда на повышенных тонах бывает. Милка даже подзуживает : "Ты его левой, левой"... Потом остынем и начинаем спокойно искать истину... Часто находим...
- А из-за женщин?
- С этим все в порядке. Как говорится, полный "ажур". Природа свое дело знает. В нас изначально заложен разный вкус. Ему не нравятся, которые нравятся мне и наоборот. Здесь мы не соперники. У нас договоренность, быть тамадой на свадьбе другого.
- Ты ценитель прекрасного. Значит, он не ценитель?
- Еще какой ценитель! Только мы красоту по разному видим. Красота ведь понятие субъективное. Что красиво для одного, для другого может быть уродливо.
Как абстрактные картины воспринимают, например... Сейчас я тебя в шейку поцелую и расскажу...
- Уф, прямо мурашки по коже. Не заводи меня...
- Это нормально, так и должно быть... Вот тебе ещё... А теперь слушай.
В Африке племя есть. У них женская красота по длине шеи оценивается. Чем длиннее, тем красивее. Ты бы там супер была. Девочкам с рождения на шею кольца надевают, чтобы её вытянусь. Одно, второе, третье и так далее. Растягивают так, что шейные позвонки друг из друга выходят. Они вынуждены всю жизнь с кольцами ходить, чтобы голову поддерживать.
- Бедненькие.
- Зато красивые. По их понятиям.
- А тебе длинношеии не нравятся?
- Мне нравятся длинноногие и рыжие с отливом чилийской меди. Недавно где-то такую встретил. Понравилась...
- Я рада за тебя. Но где ты мог такую увидеть?
- Вот и я думаю, где?
- Не целуй меня, я завожусь. И перестань все время гладить, соблазнитель коварный...
- Помнится, первая ты начала. Соблазнила пьяного парнишку.
- Не соблазняла. Просто лежала и целовала ...
- Даже так! Проговорилась...
- Да, был такой грех, целовала спящего.... Перестань, а то я за себя не ручаюсь ...
- Я этого и добиваюсь, не поняла? Чтобы в постоянном тонусе была. Мне весь твой жар понадобится. Но чуть позже....
Я тебе одну историю расскажу про настоящую мужскую дружбу. Только она трагическая...
- Мне нравится тебя слушать.
- Это произошло в горном селении на Кавказе. Жили два друга. Одногодки, вместе росли, мужали. Неразлучны были как братья. Вместе на охоту ходили , с врагами воевали... И влюбились они в одну и ту же девушку. Врагами стали заклятыми. Горцы же знаешь какой народ, дикий!
Как-то, охотясь, встретились они. Встали друг против друга и завязалась битва жестокая, насмерть. Раны наносят, не щадят... Вдруг между ними косынка легла женская. А у горцев обычай, если между дерущимися женщина косынку бросает, поединок прекращается. Обычай этот вековой, его нарушать нельзя. Остановились враги, опустили кинжалы. Но в глазах ненависть неуемная.. - Давид умолк и потянулся за сигаретой.
- Прикуривай скорее. А дальше?
- Дальше... Подходит к ним виновница вражды и встает между ними. Замерли все трое... Соперники взглядами смертный бой продолжают, нет пощады другому...
И вдруг... Взмахнули они одновременно кинжалы и пронзили стоящую между ними девушку. Та улыбнулась обоим и упала бездыханная. А они обнялись, стоят над ней и плачут оба...
- А я думала каждый себя убьет... Но история красивая, хоть и трагическая. Я тоже сейчас заплачу...
- И мы с Саней так. Если случится, не дай бог, что в одну влюбимся, заколем
её, обнимемся и плакать будем. И Милка с нами...
- Милка? Ты её и раньше упомянул.
- Ну, вообще-то, мы триада. У нас еще один друг – Людмила. Украинка. Мы
со студенческих времен вместе. Она однажды сказала: - Знаете, ребята, я уже наполовину украинка, наполовину - русская, наполовину - грузинка.
- На треть, ты хотел сказать.
- Да нет, наполовину! В том то и фокус...
- Перестань меня опять целовать. Лежи спокойно, а то уйду.
- Ни-ни, не уйдешь!...
- Ты прав, не уйду. Поцелуй меня так, чтобы я за себя не отвечала.
- Это и собираюсь делать, предаться забвению. А затем отдохнуть, завтра у меня трудный день.
- Искуситель... Как тебя жаль... Ой... Ещё...
Открыв глаза утром, она спросила :
- Что-нибудь было?
- Ещё как...
- Ничего не помню. Такое со мной впервые. Давай-ка спрошу у своего тела... Оно говорит – "Да!"... Оно запомнило!
Он смотрел на нее и улыбался...
продолжение - http://proza.ru/2022/01/28/1450