Лиза склонилась над поделками. Утро обещало солнечный и морозный январский день, и её настроение под стать ему. Как ей нравилось творить! Она – отдыхая на природе – всегда неспешно и бережно подбирала веточки-коряжки причудливой формы, собирала их вместе, что-то добавляя, что-то оставляя для другой композиции; всё так, что получались удивительные преобразования – произведения искусства!
Её незаменимая напарница и ближайшая подруга по гарему – Аврелия, отсыпалась на перине в их «домашней гостинице» на четвёртом этаже...
Они вернулись! В три часа ночи их гастроли успешно закончились! Они вернулись – из заснеженной и промёрзшей полосы необъятной России, в слякотный и некомфортный Ростов-на-Дону, пугающий частыми оттепелями. Приехали поездом, но на вокзале их ждали с нетерпением: микроавтобус из гаража Граненкова с водителем и грузчиком в придачу. Плюс Александрина и Изабелла блестяще завершили зимнюю сессию – со своими женихами гуляли – уставшие, но счастливые явились к сроку, оговоренному с Анжеликой. Так что до Танаиса они добрались в тёплом салоне под шутки и байки – в весёлой компании.
Однако Лизонька свои ушки не развешивала, на беззлобные подколки дочерей своего возлюбленного не отвечала. Танцовщица умудрилась немного покимарить по дороге, поэтому в семь утра Лизонька вздрогнула и проснулась. Присела на постель и стала размышлять: Аврелия мирно сопела рядом... прислушалась к себе – её потревожило ощущение: что-то происходит или должно произойти.
«Что же?» – задавалась она вопросом. – «Сон ведь не был кошмарным, наоборот, я чувствовала любовь ко всему – людям, цветам, животным… я – беременна?! Но – я хочу ребёнка!»
Собственные доводы слегка успокоили, но она все же выскользнула из-под одеяла. Они спали голыми – приятно было улавливать чувствительной кожей кружавчики родного Донского воздуха. Включив свет в зале, Лизонька подошла к полочке, где лежали карты «руны» в специально сшитом кожаном мешочке.
«Хоть сейчас не вечер, не пятница, не тринадцатое – я узнаю причину волнения... » – достав из мешочка одну карту, она положила ее на журнальный столик.
Руна «райдо» выпала в перевернутом виде, что означало «неожиданность».
- Хы?! ...
Ни двенадцатой, ни шестнадцатой Стервочкам спешить было некуда: за новую концертную программу они возьмутся теперь не скоро – для двух прекрасных див наступил особый период в жизни!
Лизонька приняла душ, расчесала роскошные тёмно-русые локоны, совсем немного подкрасилась и выбрала новое, хорошо приталенное с кокетливым пояском платье... вернувшись в зал, она на большом столе постелила дешёвенькую скатёрку, а сверху ещё умастила газетами – лишь потом стала раскладывать свои находки. Предыдущие этапы в жизни приучили её к практичности: всё лишнее можно будет легко свернуть да попросту сжечь в камине.
Две композиции наметились довольно быстро. Шестнадцатая повернулась к секретеру за тюбиком клея. Ей захотелось включить музыку: на полках были и диски, и кассеты – она выбрала знакомый с юности «Мираж», нужная аппаратура высилась на невысоком комоде, но – Аврелия ещё не проснулась. Пришлось использовать плеер и наушники – за полтора месяца тесного общения две очаровательные избранницы бывшего ростовского олигарха были обречены либо в дым разругаться, либо... они стали родственными душами: не разлей вода! Вот и в сею минуту, находясь в разных комнатах, обе думали об одном и том же. Двенадцатая видела в чудесном сне, а предпоследняя жена до мельчайших подробностей возобновила в памяти тот сказочный процесс, которым Стервозавр делал в каждой из них малышей – первых для этих юных нимф. Но, крошек уже намечалось трое, ибо острая на язык Шестая Звёздочка напророчила двенадцатой двойню!
Из Эпопеи "Семилуночь"